Цирк

      Юный Стайлз, не ведая о своей истинной силе, был сыном обычного фермера, Джона Стилински. Рано потеряв мать, мальчишка нашёл убежище в лесу, что раскинулся тёмными чащами недалеко от их фермы. В противоположной стороне, в тридцати минутах ходьбы, процветал небольшой городок, который, благодаря своему расположению, был очень популярен у торговцев и артистов. Именно туда заехал цирк, после которого жизнь молодого Стилински сделала новый виток.       Он с детским счастьем в глазах топал между ярких шатров, выглядывая что-нибудь поинтереснее: денег у юноши было только на один билет. Не удержавшись от соблазна, Стайлз решил пойти на представление с животными, однако ничего, кроме разочарования, оно парню не принесло. Тот был сильно опечален измученным видом зверушек, что плясали под команды дрессировщиков. Друид чувствовал их эмоции, но выкупить хотя бы одного зверька не мог.       Просто ради траты времени, Стилински разгуливал между рядами, вглядываясь в красочные изделия-сувениры, принюхиваясь к аппетитным сладостям. Вся эта эйфория со вкусом сладкой ваты окутывала его невидимой дымкой, расслабляла и утягивала за собой.       Мальчишка глухо выдохнул, резко ударившись об грудь какого-то мужчины в тёмном костюме. Если бы не рука незнакомца, перехватившая мечтателя за пояс, тот бы уже валялся на пыльной земле, запачкав последний парадный костюм.       — Ребёнок, — с непонятным ехидством изрёк мужчина, оглядев невнимательного встречного, а после с некой брезгливостью подтолкнул парнишку в сторону и широким шагом удалился прочь.       Стайлз подумал, что это лишь невоспитанный клоун, на которого в конце напялят красный нос, радужный парик, и он будет раздавать зрителям в первых рядах маленькие цветочки. Друид улыбнулся таким мыслишкам, направившись дальше. Вообще, Стайлз был очень послушным сыном, порядочным и честным, но в этот раз он не смог сдержать свой порыв в узде. К этому шатру в углу всего лагеря его тянуло так, будто здесь сидит гадалка, что предскажет ему вправду настоящее будущее. Или большой сочный окорок, который позволит себя съесть. Парень и сам не знал, кого он хотел встретить больше, пробираясь незаметно под лавы для зрителей.       — О черт… — вырвалось у него, когда представление началось. Между ног какой-то парочки в модных кедах он увидел его.       Тот самый мужчина. Властелин этой арены.       Питер Хейл, как выяснилось через несколько минут, был крайне харизматичной особой. Он играл с публикой, интриговал каждым словом, отчего зрители даже боялись шептаться, только бы не спугнуть этой волшебной атмосферы. Огни и туман сплетались в химерные марева за спиной артиста, а сам он поблёскивал неестественно яркими голубыми глазами. Стайлз тихонько сглотнул, сидя под лавами и с приоткрытым ртом наблюдая за фокусами мужчины.       - Мы с вами насладились этими шутками сполна, - Хейл подбросил карты вверх, и те в одно мгновение обратились белым пухом, - но теперь пришло время поиграть с нашим разумом.       Стайлз почувствовал неясное волнение, что мешалось с предвкушением настоящего чуда. Питер Хейл решил загипнотизировать всех зрителей одновременно, пообещав погрузить в мир грёз, где всё возможно. Звучало очень громко, как считал подросток под лавами, но он продолжал наблюдать.       Казалось, Питер посмотрел в глаза каждого, но вот только Стилински пропустил. Он медленно водил руками по воздуху, будто сама стихия помогала ему в этом сложном задании.       Три.       Два.       Один.       Зрители все, как один, запрокинули голову назад, замерев на своих местах. Стайлз непонимающе оглядел их со своего места, а потом посмотрел на мужчину, который начал раздеваться. Мальчишка закрыл рот ладонью, чтобы не вскрикнуть. Он сам не заметил, как едва видимый ореол магии окружил его тело, делая невидимкой для острых рецепторов оборотня. Именно, оборотня. Огромного, чёрного гибрида с синими глазами.       Стилински тут же рванул из-под лав к выходу из шатра, но огромный зверь был намного быстрее. Одной лапой он придавил человеческое дитя к земле, едва ли когтями разрывая тонкую одёжку. Сердце в груди мальчишки билось настолько быстро, что этот стук отдавался в подушечках на лапе, вызывал приятные мурашки, бегущие по загривку и спине.       — Н-не трогай меня, — слабым голосом запротестовал подросток. К удивлению Хейла, тот до сих пор был в сознании, не грохнулся в обморок ни от гипноза, ни от его формы. Ещё и протестует, такой лапушка. Таких бы есть каждый день – истинное волчье счастье. Или же не только есть, ведь нотка девственности привлекала не меньше остального в этом пареньке.       Голодно облизавшись, волк начал медленно наклоняться вперёд, довольно скаля клыки. Чудесный букет запахов, такой натуральный, естественный, не приглушённый городскими гадостями…       То, что случилось в следующие минуты, Стайлз не смог объяснить самому себе ещё долго.       Он осмелился ударить зверя прямо по клыкастой морде, но вместо дикой боли или откушенной конечности парень увидел, как столб алой энергии окутал его ладонь. Яркие искры опалили морду ужасного монстра – тот громко взвыл и отпрыгнул назад, вертя головой. Вскочив на ноги, мальчишка кинулся прочь, но бежал он так быстро, что смертные его не видели, даже ветер не мог догнать.       Очнувшись от оглушительной боли в человеческой форме, Питер подполз к тёмным тряпкам на земле, доставая из кармана маленькое зеркальце. В тусклом свете он разглядел изуродованную часть своего лица, что покрылась разорванными волдырями. Даже спустя минуты регенерация не исправляла этого ужаса; зрители на своих местах всё так же мирно сидели, запрокинув головы и наслаждаясь мечтами.       — Я тебя найду, лапушка, — прорычал мужчина, сжимая в руках треснувшее зеркало.