Инженер путей Господних или Исполнитель

Вышел из аппарации он в любимом тупичке неподалеку от Лютного. Надо было прикупить еды — если уж он собирался жить в своем домике в Шотландии некоторое время. Не на охоту же на горных баранов ходить? Зимой. В метель и мороз. По льду. Но день как не задался с самого начала, так и пошел паршиво дальше. Во время аппарации его немного «подвинуло». Так случалось, если место, куда ты хочешь переместиться, занято. Обычно это было сигналом к тому, чтобы насторожиться — потому как один шанс из трех был, что это засада. Особенно, если ты аврор. Так что, даже не очухавшись от некоторой дезориентации, Поттер отскочил вправо и вскинул палочку. Но вместо того, чтобы встать в красивую стойку, он запнулся о что-то мягкое, отозвавшееся сиплым «бля-а», чуть ли не влетел в стенку носом, но тут же реабилитировался, «мигнув» аппарацией на два метра вперед (там как раз было пусто) и лицом к гипотетической опасности. Брезгливо отступив из лужи, Поттер наконец смог разглядеть, в кого же он чуть не влип во время аппарации. Сначала Поттеру показалось, что это обычная потасовка, какие частенько бывали в магических закоулках. Ничего необычного, когда два (три, четыре) волшебника не поделили что-то и вышли на улицу разобраться на легких боевых, кто же прав. Да и, признаться честно, все указывало на это — потрепанные мантии, неумелые движения, да даже то, что маги не поняли, что же внесло сумятицу в их междусобойчик. Экспозиция, кстати, была презабавная. Нападали трое, один защищался. Тот, о кого споткнулся Поттер, уже зажимал шею, валяясь на брусчатке. Судя по струе крови, которая лилась из-под его ладони, оставалось ему недолго — была залита и стена дома, и мантия мужчины. А уж лужа крови на каменной мостовой впечатляла не меньше, чем остальные веселые кровавые абстракции. Двое все еще на ногах держались, закидывая простенькими заклинаниями третьего. Тот отбивался вполне уверенно, вот только нехорошо сгибался, держась за живот. Все-таки он оказался в меньшинстве, и, хотя, очевидно, с первого удара смог вынести одного из нападавших, но легко ему это не далось. Поттер, поколебавшись, сделал шаг назад. «Это не мое дело» — решил он. В магическом мире надо было отвечать за свои слова и поступки. И если ты смог вывести из себя трех сильных магов, то отвечай за свои действия. И, раз уж эти маги так и не поняли, что в их разговор с помощью палочек чуть не влетел пятый участник, то стоило убраться подальше, пока никто его не заметил. Но тут Поттер, наконец, увидел, на кого же нападали те трое. Это был студент Хогвартса. Лицо так сходу в темноте не разглядит и оборотень, но вот знаменитые хогвартские мантии были узнаваемы и в ночи — особый фасон. Так что Поттер, в два быстрых шага подскочив к нападавшим, влепил им в затылки по ступефаю. А вот третьему, который уже почти ничего не соображал в предсмертной агонии, досталось несколько вполне специфических заклятий. В частности — парочка из учебника аврората от две тысячи восьмого года с красивой надписью на форзаце «Первая помощь пострадавшим в редакции гл. аврора Дж. Поттера и ст. целителя отделения бедствий и катастроф Ф. Сметвика». Ну и ферула на закуску. А фигли. Самые простые заклятия — самые действенные. Это вон, пафосные Темные лорды кидаются сложносоставными заклятиями на арабском языке. Кидаются и проигрывают. Еще раз окинув взглядом композицию из трех тел, Поттер подхватил студента Хогвартса и злостно скрылся с места преступления «посредством аппарации закрытого типа», как наверняка отразят в отчетах авроры. Если, конечно, вообще узнают о происшествии. Причем скрылся в сторону своего домика в Шотландии. Из аппарации они вышли посредине гостиной, так что Поттеру оставалось только расположить своего гостя на двухместном диванчике. Кожа у диванчика была с особой пропиткой, да и в любом случае, кожу уделать вообще сложно, так что за мебель Поттер не переживал. А вот за студента — да. Тот нехорошо, с хрипами дышал и едва слышно стонал. Поттер припомнил, что отбивался студент невербально — говорить, похоже, не мог, только стонать. Перед отъездом Поттер заколотил окна у домика — случаи разные бывают, а неприкаянная недвижимость, тем более такая уютная, на дороге не валяется, так что озаботился вот. Поэтому в домике было темно. Взмахом руки послав в камин комок пламени, Поттер коротко простонал — каминную трубу он тоже закрыл. Так что, клятвенно себе пообещав, что заведет домовика, он бегом метнулся к камину, потом к столу за свечами, подвесил их в воздухе, судорожно припоминая, куда же засунул палочку. Палочка не обнаружилась ни в кармане, ни в рукаве, ни даже за поясом! Только схватившись за голову, Поттер вспомнил, как, одной рукой подхватывая студента Хогвартса, второй засунул палочку в прическу. Мирная жизнь его непозволительно расслабила, нет бы, держать ее наготове. В итоге он потерял целых пять секунд на то, чтобы приготовить оперативное пространство. А когда-то на ощупь в темноте оказывал первую помощь Блейзу Забини, удерживая завалы магического суда Германии над головой безо всякой подготовки! Правда, потом его лечили где-то с месяц, потому что он нахватался адамантиевой пыли, смертельно опасной именно для него. Впрочем, сейчас эти мысли отвлекали его от неуместного веселья — студентом-то оказался Том Риддл! Весь такой распрекрасный, только бледный очень. Со сложной раной на животе, с чернеющими из-за довольно мерзкого проклятия венами, с истощением непонятного генеза — Поттер, конечно, не приглядывался, но еще утром за завтраком Том Риддл выглядел вполне здоровым. А сейчас — просто сказка какая-то. Споро очистив рану от одежды, Поттер на глаз принялся восстанавливать органы. Не был он медиком, но это божественно волшебное заклинание, которое придумают лет через пятьдесят, и не предполагало глубоких познаний в строении тела человека. Достаточно было увидеть «сломанную» часть. В конце концов, произнеся «репаро», ты же не знаешь, как точно чинится вещь. Она просто чинится. Вот и с этим заклинанием было так же. Поттер соединял органы, задыхаясь от довольно мерзкого, сладковатого, забивающего нос запаха разорванных внутренностей. Его тело не было привычно к такому, и, хотя волей Поттер мог при желании похвастаться железной, но блевать тянуло очень сильно. К примеру, кишки. Вот они длинные такие, сизые, а в крови еще и красные, разорванные, будто смятые внутрь, все в непонятной кашице и… Поттер задержал дыхание, тихо выпустил воздух через рот. И продолжил. На каждый разрыв — сначала чистящее, потом то самое заклинание. Не лучший, конечно, вариант, но угрозу смерти уберет. Срастив кишки, какой-то пузырь, еще одну стенку чего-то, несколько длинных трубок, несчетное число сосудов (а позвоночник-то не задело!), Поттер прошелся местным обезболивающим и наложил повязку. Кожу-то он стянул, как смог, но ее вообще сложно срастить, только мазями и зельями (а вот не был он в них хорош, не был). И кинул эннервейт. Том Риддл завозился, пытаясь прийти в себя. — Смотри на меня, Том Риддл, — проговорил Поттер жестко. Но напевности припустил в голос, чтобы чуть-чуть заговорить Риддла. А то вскочит на ноги, растрясет рану… — Лежи, не двигайся. Скажи, ты знаешь, что за проклятие на тебя легло? Риддл захлопал глазами, ничего не понимая. Но на заговор повелся — а кто не поведется, тем более что Поттер силы в него бухнул море. — Какая-то порча, — прошептал Риддл едва слышно. — Я не разобрал… а где моя палочка? — с начинающейся паникой в голосе спросил он, напрягшись всем телом. Без палочки все юные волшебники чувствовали себя неуютно, тем более в этот неспокойный век. Поттер положил руку на его лоб, провел в странной для себя ласке пальцами по волосам. — Тише, верну я тебе палочку, тш-ш. Не надо пугаться, паниковать… Тише-тише, засыпай. Проснешься — все хорошо будет, тш-ш… Риддл, осоловело похлопав глазами, наконец, расслабился, провалился в сон, всхлипывая от боли. Поттер устало опустился на ковер, уронил руки. И тут же вскрикнул от отвращения — все вокруг было уделано кровью. Но сил на то, чтобы встать и убраться вот сию секунду, у него не нашлось, так что он так и продолжил сидеть на полу, вытирая руки о белоснежный ворс. Вот о ковре-то он не подумал, когда укладывал Риддла на диван. А ковер был прекрасный. Но, наверное, только был — магически наполненную кровь волшебника с именно этой ткани не вывести, проще выкинуть. Да Поттер не о ковре переживал, а о порче. Штука сложная, страшная, если разобраться. Однажды он видел, как у мага одного кровь плесенью покрылась от порчи. Прямо в венах. Мерзко было. Так что от порчи надо было избавляться, да еще и найти палочку Тома Риддла, потому как с собой он ее в аппарацию не взял, так и осталась, мерзавка, лежать там, на мостовой. — Ладно, давай мы сейчас порчу оттянем от тебя. А уберем — потом, — сказал Поттер, оглядываясь. Ему бы подошло живое дерево. Ну или мертвое, но дерево. Таковым оказался столик у камина — он был гордостью Поттера, который сторговался всего на пару фунтов на распродаже. А столик-то был красивый, резной, ажурный. Но человеческая жизнь как-то дороже, чем мебель, конечно. Даже жизнь Тома Риддла. Притянув столик к себе, Поттер надрезал подушечку указательного пальца Риддла, начертил рунную вязь прямо на наборной крышке. И палочкой протянул едва светящиеся в воздухе нити от почерневших вен до столика. Пока Поттера не будет, дерево вытянет на себя часть уже распространившейся порчи, в идеале — всю. А дальше уже надо будет проводить целых пять очистительных ритуалов. Так что не срочно. А вот палочку лучше найти сразу, а то затеряется. Он переместился в тот же тупик на метр ближе ко входу. Темнота окончательно опустилась на город, расцвечиваемая только редко горящим светом в окнах. О фонарях мечтать не приходилось, а огонек люмоса неосторожного пешехода привлек бы столько внимания, сколько не смог бы собрать мотыльков огонь. Преодолевая тьму, Поттер оглядел тупичок, в котором ничего и не было — только парочка окон, которые недружелюбно скалились осколками стекол. Только вот в тупике уже никого не было — магов забрали оттуда. И палочки тоже не было. Но Поттер сдаваться не собирался. В конце концов, ему принадлежала сестрица палочки Риддла. А что может натворить тисовая палочка в чужих руках… мало того, это еще и отличный повод для шантажа. Когда-то давно Поттеру рассказали: феникс всегда найдет свои перья. И перья всегда смогут указать на своих собратьев. Ведь в них горит один и тот же пламень, взятый от одного источника. Так что дело было сложное, но возможное… наверное. В конце концов, кто таков Поттер, как не человек, одолевающий невозможное? Наверное, то, что он делал, ближе было к шаманизму и медитациям, чем к магии в классическом понимании. А именно: настроившись на тихо поющую свою магическую песнь сердцевину, Поттер попробовал ощутить весь мир через призму понимания пера. Дело шло туго, Поттер налегал все больше и больше, не отступая, даже почувствовав кровь под носом — тело все еще не справлялось с магическими нагрузками, подкидывая сюрпризов то там, то здесь. Хорошо хоть, что чаще всего не на виду. Со стороны судьбы это явно была какая-то мистическая привязанность к партнерам — Горбину и Берксу. Невероятно. Красная, как алая лента в косах Розы Уизли, нить привела его именно сюда. Поттер шел, едва касаясь каменной мостовой подошвами ботинок и улыбался. Снова, как в старые времена, только не хватает Рона и Гермионы за спиной. Дверь очень кстати оказалось не заперта, и Поттер толкнул ее кончиком палочки чуть дальше, напряженно всматриваясь в нити защитного полога над зданием. Те даже не пошевелились. Потоптавшись на пороге, Поттер все же сунулся внутрь. В ночной темноте помещение магазинчика угрожающе скалилось на незваного гостя множеством странных углов и теней. Но путь Поттера лежал дальше, туда, где сверкали два огонька жизни. Где слышался разговор. Осторожно обогнув стойку, он нырнул в хозяйскую часть дома. Здесь, как и в магазине, царил полумрак, разгоняемый лишь огнем в камине. Густые тени по углам шевелились и бились, так что затаиться в одной из них не составило труда. В кресле, вытянув худые ноги, сидел суровый всклокоченный старик с припухшими веками. Второго мужчину было видно плохо: он примостил свой зад на столе в дальнем от камину углу комнаты и перекидывал в кончиках пальцев палочку. Та, иногда искря, рисовала в воздухе круги и восьмерки. — Мы не смогли, Глей, — сказал он, стоило Поттеру сунуть нос в дверь. — Мальчишка ушел от мусорщиков. Кровищи там, конечно, было море, и не вся мусорщиков, кстати. Провалился твой план. — Так паршивец жив? Мужчина пожал плечами и снова принялся перекидывать палочку. — А это…? — Его палочка. Валялась на земле. — Смотри-ка, не сам ушел. Может, еще и придет помощи просить. Или придет за палочкой. — Да нет, за палочкой уже пришли, — ухмыльнулся мужчина. В его оскале блеснули слишком длинные для человека клыки. — Не так ли? Под потолком зажегся косматый шар света, чтобы осветить всю сцену. Поттер, который стоял, привалившись плечом к шкафу, даже не дернулся. Понятно, что такой небрежности, как незапертые двери и отсутствие щитов, умные люди не допустят. А тут — те, кто годами выживают в этой министерской помойке — Лютном. — Я, собственно, не мог проигнорировать столь любезное приглашение, — Поттер широко улыбнулся и взъерошил волосы. — Тем более, когда меня из раза в раз зовут к вам в гости. — Зовут? — спросил старик. — Месье Горбин, если не ошибаюсь? — отозвался Поттер. Старик, скривившись, кивнул. В свете косматого шарика под потолком, комната потеряла все свое темное очарование, превратившись в грязноватую барахолку. И Горбин тут же перестал быть ожившей мрачной горгульей. Только старым и больным человеком, который видел в своей жизни слишком много дерьма. Поттер перевел свой взгляд на мужчину. Черты его лица были незнакомы. — А вы? — Эрклинг Берк. — Сын? Или внук? — спросил Поттер, почти развлекаясь. — Племянник, — ответил Эрклинг и подался вперед, откладывая палочку. — Что вы имели в виду под многочисленными приглашениями? Поттер сделал вид, что задумался и смутился. С той личиной, что была на нем, было это трудновато, и она чуть-чуть потекла — защипало щеку и подбородок. Поттер взмахнул ладонью, и на лицо легли тени, скрадывая черты. — Видите ли, меня попросили прийти к вашему дяде, месье Берк. Он просил помощи. — Помощи? — воскликнул Экрклинг. Он подхватился и в три широких шага пересек комнату, остановившись прямо напротив Поттера. — И какую же помощь он просил? У вас? — последнее слово вышло чересчур ядовитым. — О, ровно ту же, что и тот юный месье в школьной мантии. Он просил очищения.