***
Фрэнк действительно ждал его. Он никак не мог сосредоточиться на музыке, постоянно открывая глаза, чтобы посмотреть на прохожих, вдруг где-то мелькнет уже знакомый полосатый шарф. Если бы кто-то подумал, что дело в деньгах, которые тот парень дал ему в прошлый раз, то он был бы глубоко неправ. Все дело во внимании. Ну и, разумеется, любви к The Cure. И этот чудак пришел. Немного позднее, чем Фрэнк ожидал, но он пришел. В его внешнем виде совсем ничего не изменилось со вчерашнего дня, и улыбка казалась такой же искренней и притягательной. – Oasis! Я уже не удивлен, – парень рассмеялся, изучающе смотря на Фрэнка. – Мне кажется, ты знаешь, как сыграть весь мой плейлист. – Готов поспорить, что это так. Что бы ты хотел услышать? – глаза Фрэнка блеснули, выдавая всю радость из-за появления нового знакомого. – The Smiths? – тот сузил глаза. – Без проблем, – Айеро широко улыбнулся. – I know it’s over? – Я знал, что ты попросишь именно ее! – Фрэнк вскинул вверх кулак в победном жесте. – Я настолько предсказуемый? – брови парня стремительно взлетели вверх. – Возможно, – Фрэнк рассмеялся, проводя пальцами по струнам. Неожиданно этот чудак опустился прямо на грязный пол рядом с Айеро, всего за секунду очутившись удивительно близко. – Стой, – парень проделал неловкое движение, которое можно было расценить за попытку отодвинуться, но на самом деле он всего лишь приподнялся для того, чтобы предоставить кусок своей куртки новому знакомому. – Здесь грязно, – смущенно ответил на немой вопрос в его глазах Фрэнк. – Спасибо, – тот улыбнулся. Теперь, когда парень сидел совсем рядом, Фрэнк мог хорошенько рассмотреть его лицо. Его по-девчачьи длинные ресницы, завивающиеся и путающиеся в уголках миндалевидных глаз, слегка вздернутый аккуратный нос и тонкие немного потрескавшиеся губы. – Ладно... – зачем-то произнес Айеро, резко отведя взгляд и утыкаясь в гриф своей гитары, пытаясь вспомнить нужные аккорды. Парень был благодарным слушателем. Фрэнк чувствовал тепло его тела в том месте, где тот прислонился к его плечу своим, а также слышал тихое сопение где-то у себя над ухом, в то время как из-под его пальцев лилась музыка. В середине припева Айеро не выдержал и из интереса повернул голову в сторону нового знакомого, открывая глаза. Тот мгновенно закрыл свой рот, прекращая беззвучно подпевать и краснея. Остаток песни Фрэнку было довольно сложно сосредоточиться. – Ты мог бы подпевать мне, я не против, – произнес он, закончив играть. – Из меня ужасный певец, – отмахнулся парень, а его щеки все еще были немного розовыми. – Кстати, до сих пор не знаю твоего имени, – попытался исправить ситуацию Фрэнк. – Точно! – парень казался ему за это благодарным. – Я Джерард. Джерард Уэй. – Фрэнк, - Айеро улыбнулся, протягивая тому руку. – Айеро, - добавил он на всякий случай. Они скрепили зарождающуюся дружбу рукопожатием. – Я правда рад, что ты снова пришел, – признался Фрэнк. Джерард просиял. – Знаешь, не буду врать, но мне это было абсолютно не сложно. Я учусь здесь неподалеку. – Серьезно? – Фрэнк удивленно приподнял брови. – Получается, ты часто здесь проходишь? Почему тогда мы познакомились только сейчас? – Эм, – Джерард заметно смутился, запуская пятерню в свои спутанные и явно крашенные черные волосы. – Ну, знаешь, я не особо умею знакомиться с людьми. – В этот раз у тебя классно это получилось, – заметил Фрэнк. – Спасибо, – Уэй вновь немного покраснел, начиная перебирать тихонько звенящую мелочь в кармане пальто. – Так на кого ты учишься? – Фрэнк нарушил неловкую тишину. – На графического дизайнера, – мгновенно откликнулся Джерард. – Черт, это кажется очень востребованным в наши дни. – Да, – парень пожал плечами со сложно читаемым выражением лица. – Именно поэтому я и пошел на эту специальность. Но знаешь... – он потер кончик носа рукой, задумчиво смотря куда-то в стену напротив, – я не очень уверен, что это мое. – Почему? – Айеро положил голову на корпус гитары, не отрывая глаз от своего собеседника. – Компьютерные технологии, программы, графические планшеты... Это все конечно очень круто, и я рад, что человечество развивается и двигается вперед, но мне больше нравится по-старому, – Джерард горестно вздохнул. – Своими руками и на бумаге. – Больше по олдскулу, значит? – Фрэнк улыбнулся одними уголками губ. – Типа того, – Уэй криво улыбнулся в ответ. – Разве ты не спешишь? – Сегодня нет, – ответил Джерард. – Могу еще посидеть с тобой. Если ты не против, конечно. – Не против. Я думаю, я закончу примерно через полчаса, – Фрэнк бросил взгляд на старые наручные часы с треснутым стеклом, полученные в наследство от деда. Это время пролетело незаметно. Джерард заказывал ему песни, Айеро их исполнял. В глубине души парень надеялся услышать то, как Уэй подпевает знакомые слова, но тот упрямо продолжал делать это беззвучно и в тайне от внимательного взгляда Фрэнка. – Эти люди совершенно ничего не смыслят в хорошей музыке, – печально вздохнул Джерард, смотря на содержимое чехла, когда Фрэнк закончил играть последнюю за этот день песню. Внутри лежало ничтожное количество купюр и горстка монет. Айеро согласно кивнул, распихивая деньги по внутренним карманам куртки и убирая гитару в чехол. – Но на это стоило рассчитывать, если так подумать, – заметил он, поднимаясь с пола. – Почему ты здесь сидишь вообще, если не секрет? – осторожно спросил Джерард, вставая следом за ним. – Закончил школу в прошлом году, но так и не смог поступить никуда, – они медленно пошли по пустующему переходу. – У меня нет отца, матери сложно меня обеспечивать, так что я собираю карманные деньги себе как могу. Ничего особенного, никакой слезливой истории, я даже не болен раком. Уэй тихо усмехнулся в ответ. – В любом случае, ты получаешь деньги за то, чем любишь заниматься, – он засунул руку в карман и достал бумажник. – Нет! – Фрэнк резко остановился, скрестив руки на груди. – Я не беру денег от своих друзей. – Но в первый раз взял, – растерянно ответил Джерард. – Тогда я тебя еще не знал, – безапелляционно возразил Айеро. – Ты невыносим, – вздохнул парень, убирая кошелек обратно. – Рад, что ты это уже выяснил. Они поднялись на поверхность, и резкие порывы ветра заставили Джерарда закутаться в свой шарф с несчастным выражением лица. – Я просто ненавижу холод, – пояснил он. – Постоянно мерзну. – Тебе бы куда-нибудь в Калифорнию, – заметил Фрэнк со слабой улыбкой. – Ох, да, – с мечтательным выражением лица откликнулся Уэй. – Я бы хотел там жить. Они неловко стояли у спуска в переход, не зная, что им делать дальше. Фрэнк чувствовал себя немного напряженно и странно, общаясь с Джерардом за пределами их маленького мирка. Пускай в этом переходе было не особо уютно, да и пахло там не слишком приятно, но, когда они находились в этом месте, все было просто и понятно. Они говорили о музыке, немного о жизни, а все остальное время Фрэнк играл, потому что это было его работой. Оказавшись в огромном бесконечном мире, он ощущал растерянность и легкий страх все испортить, щекочущий его позвоночник. Джерард был как никогда реальным. Сильный ветер еще больше растрепал его волосы, заставляя их лезть в лицо, отчего парень раздраженно морщился, тщетно пытаясь откинуть непослушные пряди назад. В прозрачном весеннем небе начинал теплеть закат. – Мне туда, – наконец сказал Уэй, указывая рукой в нужном направлении. – В сторону остановки. – А мне пешком в другую сторону, – голос Фрэнка звучал почти не разочарованно. – Увидимся завтра, – улыбка Джерарда мелькнула перед глазами Айеро яркой вспышкой. – Увидимся, – эхом повторил тот.***
Джерард продолжал приходить к Фрэнку каждый день после своих занятий. А тот все еще ждал его появления настолько сильно, насколько вообще только мог. Неделя незаметно закончилась, внезапно пролетев для Айеро так же быстро как это бывало когда-то в детстве, когда каждый день был полон новых ярких впечатлений и эмоций, и среди этой пестрой череды никогда не было места тусклым будням. – Привет, – голос Джерарда, эхом отскочивший от стен перехода, заставил парня вздрогнуть от неожиданности. – Что ты тут делаешь? – Фрэнк поднял голову, смотря на Уэя едва ли не с благоговением. – Приехал к тебе? – пожал плечами тот. – В девять утра субботы? Джерард улыбнулся в ответ, усаживаясь рядом. – Ты ведь сказал, что приезжаешь сюда и по субботам. У меня свободен этот день. – Ты мог бы лежать сейчас в теплой кровати, – осторожно сказал Айеро. – Ты тоже, – справедливо отметил Джерард. Фрэнк спрятал улыбку, склоняясь к самому грифу гитары. – И то верно. В выходной людей было даже больше. Очевидно, все выбрались погулять и навестить своих близких и друзей, позабытых в вихре сумасшедших рабочих дней. К тому же, тот факт, что еще одна тяжелая неделя кончилась, явно делал прохожих добрее и щедрее – в чехле из-под гитары лежала уже вполне приличная сумма. – Вот из-за чего я тут и по субботам торчу, – Фрэнк указал на чехол. – Справедливо, – Джерард оценивающе взглянул на деньги. – Мы могли бы закончить на сегодня. Это было отличным предложением, потому что на часах было уже начало восьмого, а единственной вещью, которая до сих пор поддерживала в них энергию были сэндвичи, купленные в Subway неподалеку. Город встретил их привычным шумом со стороны автомагистрали и свежим вечерним воздухом, который пах бензином и ранней весной. Стремительно темнело, отчего мир окрашивался в холодный синий цвет сумерек. Фрэнку не хотелось, чтобы этот день заканчивался так быстро. Но пока он судорожно прокручивал в голове тысячи вариантов и предложений, Джерард сделал все за него. Совершенно легко и непринужденно, как и все, что он вообще делал в этой жизни. – Не хочешь выпить кофе? Я знаю отличную кофейню за углом. Фрэнк очень хотел. К самому напитку он относился практически равнодушно, предпочитая зеленый чай без сахара, но в данной ситуации его намного сильнее заботил тот человек, которому он собирался составить компанию. В кофейне было удивительное столпотворение, и аромат кофейных зерен смешивался в воздухе с ароматом различных пряностей, а также с запахами духов и просто человеческих тел. Было душно, и Фрэнку на стену лезть хотелось от головокружения и легкой тошноты, появившихся от такого сумасшедшего сочетания. К счастью, не многие желали взять кофе с собой, предпочитая сесть за один из столиков, так что очередь к кассе была небольшой. Когда они получили свои долгожданные напитки, Айеро едва ли не силой вытолкнул Джерарда на улицу, наполняя легкие свежим воздухом. Даже запах бензина показался ему приятным после этого ада. – Я теплолюбивый, – грустно сказал Джерард, хотя он изначально не был против прогуляться. – А я жизнелюбивый, – парировал Фрэнк, заставляя того вздохнуть, но скорее для приличия, потому что иногда он был довольно вредным. Они медленно шли по малознакомым без солнечного света улицам, обсуждая что-то незначительное. Джерард рассмеялся над одной из реплик Фрэнка, заставив того прикусить нижнюю губу, ведь он снова не был готов. Айеро слышал его смех всего пару раз, и он был готов поклясться, что это звучит настолько же безумно, насколько очаровательно. Джерард был абсолютно очаровательным. И к ужасу Фрэнка, он даже не осознавал этого. Они свернули в какой-то тихий двор, останавливаясь, чтобы спокойно покурить. Фрэнк знал, что Джерард даже не старается (хотя ему бы это польстило), но его движения были красивыми и плавными, однако в тоже время очень расчетливыми, что выдавало в парне курильщика со стажем. Раз – сигарета выскользнула из пачки и оказалась аккуратно зажата уголком губ. Два – пачка исчезла в кармане, и на ее месте в руке практически мгновенно появилась зажигалка с наклейкой из-под дешевой жвачки на корпусе. Три – один тихий щелчок и одна затяжка, а затем сигарету перехватили ловкие пальцы. В воздухе осталась лишь тонкая струйка дыма, развеявшегося спустя мгновение. Это была идеальная математика. Они курили в тишине, и если Джерард казался довольно беспечным и спокойным, то Фрэнк ощущал лишь то, как в его теле с каждой секундой накапливается все больше напряжения. Уэй выглядел так, словно у него серьезный роман с сигаретой, а это нисколько не способствовало тому, чтобы завязывать ненавязчивый разговор или светскую беседу. Он все еще сжимал практически полный пластиковый стаканчик со своим кофе в руке, докуривая сигарету и выдыхая желтоватый дым лишь одной стороной рта, не сводя своих глаз с лица Фрэнка. Будто бы в замедленной съемке. Вспоминая позже эти мгновения, Айеро все сильнее склонялся к мысли, что в тех действиях Джерарда не было какого-то скрытого умысла или призыва к действиям. Но если бы Фрэнк тогда не сделал широкий шаг вперед, услышав, как под тонкой подошвой кед раздражающе громко и резко хрустнул гравий, если бы он не разбил эту тонкую стеклянную грань, разделяющую понятие «дружба» и «что-то большее», когда поцеловал Джерарда, то многое потеряло бы свой смысл. Это не было похоже на то, что обычно показывают в кино, ничего из того, к чему подошли бы такие слова как «робко», «нежно» или «неуверенно». Фрэнк не предлагал, он брал. Джерард оказался прижат к стене, побежденный, но ни разу не проигравший. В первые секунды он напоминал безвольную куклу, но как только из его руки выпала недокуренная сигарета, его ладонь опустилась на плечо Фрэнка, сжимая грубую ткань куртки в умоляющем жесте, вовсе не похожем на протест. Айеро совсем не собирался останавливаться, даже если Джерард просил не об этом. Он углубил поцелуй, и парень послушно открыл рот, тем самым окончательно принимая правила игры. Фрэнк чувствовал, что доходит до той точки, от которой нет возврата. Когда он опустился на колени, мелкие камушки довольно чувствительно впились в его кожу сквозь тонкую ткань брюк, но Айеро уже расстегивал пальто Джерарда, чтобы добраться до его джинсов и ремня с дурацкой пряжкой в форме летучей мыши. Он провозился с ней непозволительно долго, но в конечном итоге ремень оказался слишком незначительным препятствием на пути к достижению цели. Когда парень расстегнул молнию ширинки, Джерард был еще не до конца тверд, но Фрэнк намеревался это исправить. – Блять, – красноречиво выдохнул Уэй, когда Фрэнк вобрал головку в рот, обхватывая член у основания. Ну и разумеется, по всем законам жанра, Джерард откинул голову назад и больно ударился затылком о стену, не разжимая хватки на плече Айеро. Фрэнк усмехнулся, и его язык продолжил изучать, скользить и щекотать, в то время как свободная рука легла на бедро Джерарда, юркнув под распахнутое пальто. Единственное, чего ему в действительности хотелось – это заставить Джерарда ощутить все то, через что ему пришлось проходить теми ночами, на утро после которых он снова чувствовал себя прыщавым тринадцатилетним подростком. Джерард был абсолютно виновен, и ему не было совершенно никакого оправдания. Став причиной странного звука, отдаленно напоминающий всхлип, который издал Уэй, Фрэнк разорвал все тонкие ниточки томительного ожидания, прекратив играться и принимая член парня в свой рот настолько глубоко, насколько ему позволяло собственное горло, дыхание и навыки. Он задал размеренный и неспешный темп, двигая головой и сильнее сжимая ягодицу Джерарда через джинсы, в то время как лицо парня, даже при наблюдении за ним с этого не самого удобного ракурса, демонстрировало удивительно богатую гамму эмоций. Это было бы забавно, если бы не тихий высокий стон, который слетел с его губ, заставляя Фрэнка мечтать о том, чтобы услышать большее и ускорять свои движения, сглатывая вокруг члена. Обычно богатый словарный запас Джерарда удивительным образом сократился до одного единственного слова «блять», которое тот продолжал произносить с разной громкостью и эмоциональной окраской, в зависимости от действий Фрэнка. Айеро знал, что тот не продержится слишком долго под его натиском, и как только пальцы Джерарда, вцепившиеся в его плечо, начали причинять ему реальную боль своей сильной хваткой; как только ругательства посыпались изо рта парня с удвоенной скоростью, он понимал, что логическое завершение уже близко. Уэй кончил ему в рот, дернувшись всем телом, отчего забытый кофе из стаканчика в правой руке выплеснулся ему прямо на грудь, растекаясь пятнами на сером пальто. Когда Фрэнк поднялся с колен, он чувствовал себя почти виноватым. – Прости, – он продолжал смотреть на пятна, так и не подняв свой взгляд выше, на лицо Джерарда. – Ерунда, – отрешенно пробормотал парень, машинально попытавшись протереть ткань рукой. – Так будет только хуже, – Фрэнк перехватил его запястье, но тут же отдернул руку, почувствовав легкое и неуместное смущение, которое защекотало кончики его пальцев. Это было достаточно глупо, учитывая то, что пару минут назад он держал член этого человека у себя во рту. Этим вечером они прощались на еще более неловкой ноте, чем обычно. В голове Фрэнка уже даже стали появляться глупые сомнения и мысли о том, что совершив этот необдуманный поступок, он мог лишь оттолкнуть Джерарда, несмотря на то, что тот вовсе не казался против, когда Айеро стоял возле него на коленях в том тихом дворике. – Может, ты дашь мне свой номер телефона? – неожиданно поинтересовался Джерард, практически в первый раз после всего произошедшего открывая свой рот. Это было облегчением. Это было маленькой победой. Фрэнк даже не попытался сдержать улыбку, засиявшую на его лице. Разумеется, он был не против. Они обменялись номерами, все еще чувствуя при этом странное волнение, хотя они давным-давно могли сделать это, принимая во внимания те дружеские отношения, которые успели возникнуть между ними за это время. Фрэнк обнял Джерарда на прощание, и тот ушел, чтобы приехать снова в начале следующей недели. Теперь это становилось обычным делом.***
Несмотря на то, что Джерард обещал приехать, все утро и день понедельника Фрэнк просидел как на иголках, постоянно сбиваясь во время игры на гитаре и забывая аккорды, которые уже казалось помнили сами пальцы, обычно двигаясь без контроля сознанием парня. Но Джерард приехал. Он казался таким расслабленным и спокойным, и что-то незаметное изменилось в нем с тех пор, как они в прошлый раз сидели на полу в этом грязном переходе. Он был улыбчивым и веселым, смеялся почти над каждой шуткой, заставляя Фрэнка изнывать от желания поцеловать его прямо там, под осуждающими взглядами случайных прохожих. Но в остальном все было как обычно. Джерард просто скрашивал рабочий понедельник Фрэнка, несмотря на то, что у него наверняка было много других дел и домашней работы, потому что, в отличие от Айеро, он получал высшее образование. И хотя Фрэнк чувствовал себя последним эгоистичным ублюдком, он не собирался говорить что-то на эту тему. Они курили на поверхности, оттягивая момент прощания. Фрэнк, рассеянно наблюдавший за сигаретой в руке Джерарда, случайно встретился с ним взглядом, и успел заметить, как тот смущается, едва заметно краснея. Очевидно, что они оба подумали о том, что произошло в прошлый раз, когда они курили вместе. – Мне пора, – наконец сказал Уэй, придавливая еще дымящийся окурок к грязному асфальту подошвой своего ботинка. – Я провожу тебя, – ответил Фрэнк, получая в ответ улыбку. Джерард совсем не казался удивленным или не согласным с этим предложением. Они медленно шли куда-то в сторону остановки, дорогу к которой знал только Уэй. Фрэнк рассказывал ему что-то о глупом фильме, на который он наткнулся прошлым вечером, бездумно листая каналы, в то время как Джерард вытащил из кармана пальто гигиеническую помаду, тут же встречаясь со странным взглядом Айеро. – Что? У меня губы обветриваются, – пожал тот плечами. – Она пахнет корицей, это мой любимый запах. – На вкус корица тоже ничего, – задумчиво заметил Фрэнк, заставляя Джерарда смутиться, а потом довольно болезненно ткнуть его локтем в бок, не придумав, что сказать в ответ. Айеро вновь почувствовал себя победителем. Автобусная остановка оказалась практически пустой – на скамейке сидела только одна девушка, увлеченная музыкой, играющей в ее наушниках и чем-то происходящим на экране телефона. – Как часто ходит твой автобус? – спросил Фрэнк, по привычке теребя лямки гитарного чехла на своих плечах. – Раз в десять минут, – ответил Джерард. Они замерли друг напротив друга, не разрывая зрительный контакт. Они оба понимали, что совсем скоро настанет время прощаться, но ни одному из них не хотелось заключать друг друга в быстрые объятия и разбегаться в разные стороны. Возможно, в этот раз Фрэнк не стал бы рубить с плеча, решив предоставить возможность их истории развиваться менее стремительно, но Джерард не дал этому случиться, точно так же, как и Фрэнк два дня назад сокращая между ними расстояние, делая шаг вперед, чтобы прижаться своими губами к губам парня. Если бы люди всегда подчинялись законам логики, то именно этот поцелуй должен был стать их первым. Они медленно двигались, найдя свой собственный ритм, изучая губы друг друга, не проникая глубже и не используя языки. В каждом движении сквозила непонятно откуда взявшаяся осторожность, граничащая с невинностью. Фрэнк почувствовал холодные пальцы Джерарда на своей щеке, неожиданно вспоминая о том, что тот часто мерзнет, и опуская руки на его талию, в попытке прижать парня еще ближе. Он услышал, что автобус приехал, даже не открывая глаз, ощущая, как напрягся Джерард в его руках, замирая на пару мгновений. – Давай дождемся следующего, – прошептал тот ему на ухо, оставив несколько невесомых поцелуев на его щеке. Фрэнк не собирался спорить. Не сейчас, когда волосы Джерарда щекотали его шею, и кончик языка парня начал играться с колечком в его нижней губе. Даже если бы он хотел сказать что-то против, он бы не смог. Но к сожалению, Джерарду все же пришлось мягко отстраниться из объятий Фрэнка, спустя еще десять минут. – До завтра? – он улыбнулся, получая в ответ такую же искреннюю улыбку. – До завтра. Джерард уже шел к остановившемуся автобусу, когда Фрэнк его окликнул. Парень обернулся, вопросительно смотря на него. – Не забудь подкрасить губы, – по-доброму усмехнулся Айеро, насладившись мимолетным смущением в его глазах. – Обязательно, – ответил Уэй, прежде чем запрыгнуть сразу на вторую ступеньку автобуса и скрыться внутри. Фрэнк продолжал стоять на остановке до тех пор, пока автобус не уехал, все еще чувствуя вкус корицы и Джерарда на своих припухших губах.