Встреча двух огней

      На потолке по очереди стали включаться люстры.       Рин, невольно подперев рукой подбородок, протяжно зевнул, прикрывая глаза.       Тёмно-зелёная доска, на которой белым мелом была написана на латинском языке огромная молитва, изгоняющая дьявола и составленная папой Львом XIII.       Обычный кабинет. Где будущих экзорцистов подготавливают к борьбе с демонами. Пожилой учитель, которому чуть больше шестидесяти лет, медленно двигал пальцами на доске, наконец закончил выводить на доске латинские буквы. Он тихо, но чётко объяснял каждое слово и отвечал на вопросы, кои могли возникнуть у его учеников. Пару раз Сугуро поднимал руку и уточнял некоторые, незнакомые для него слова, и что-то помечал в тетради. Экзорцист нахмурил брови и постоянно поправлял рукой вечно мешающие пряди волос. Шима, прикрыв рот рукой, протянул Рюджи заколку, что парень как-то раз одолжил Рину.       Окумура сфокусировал своё зрение на доске, где маленькими, но понятными буквами была написана молитва длинной больше двадцати строк. И, поняв, насколько нереально выучить это молитву (хотя, вряд ли бы у него это получилось, при чтении молитв у юноши очень сильно начинала болеть голова) Рин скривился.       Тут же — «Бу-би-ба-бо-ро-бу-би-ро!» — телефон брюнета, которым он редко когда пользовался и редко носил с собой, громко зазвонил. Рин быстро вытащил телефон из кармана штанов и посмотрел на экран телефона. Незнакомый номер. Синеглазый сразу поставил на вибро и не стал отвечать. Мало ли, кто ему там ещё звонит.       Но упёртый продолжил звонить. И у Рина в ушах уже гудело, что он, сидя на последней парте, пока учитель повернулся спиной к классу, закрыл уши руками.       «Твою ж… Кого там, чёрт его бери, принесло!?» — Рин мысленно ругался про себя, уже желая полностью отключить телефон. Парень перевернул устройство в руке, и хотел уже открыть было заднюю крышку, как вдруг:       — Рин-кун, ты что делаешь? — Рин спохватился, но тут же успокоился, когда это был не учитель, а Рензо.       — Да вот, незнакомец какой-то звонит и явно не хочет прекращать, вот я и подумал, что лучше телеф нафиг отключить, — Окумура-старший почесал затылок.       — Незнакомый номер, говоришь? — Шима с интересом прикрыл глаза. — Дай мне, может я знаю, чей номер?       — Ребят, может, давайте тише? Если не хотите учиться, то не мешайте хотя бы другим! — вмешался в их беседу рассерженный Рюджи, поглядывая то на одного, то на второго. Шима утвердительно кивнул головой и пока никто не видит, быстро шмыгнул за парту Рина вместе с вещами.       — Шима-кун, что за великое переселение народов? — учитель положил мел на письменный стол, повернулся к классу и положил руки на бёдра. — Вам на месте не сидится или вы хотите составить компанию Окумуре-куну?       Ощутив на щеке липкий взгляд, Шима слегка скривился, но не подал виду.       — Да нет-нет, что вы! Просто Рин-кун кое-чего не понял, вот я и решил ему объяснить! — Шима замахал руками, видимо пытаясь «объяснить» Рину непонятный материал.       — Видимо, у Рина не хватает силы спросить об этом меня? — учитель закашлялся.       — Ну, просто Рину понятнее, когда ему объясняют близкие люди или друзья.       — Я вас обучаю уже ровно год, а вы до сих пор со мной не знакомы? Логично… — учитель хотел сказать что-то ещё, но Камики подняла руку и попросила объяснить последние строчки молитвы. Он подошёл к ней, наклонился над партой и начал что-то объяснять.       — Фух, пронесло… — облегченно вздохнул Рензо и откинул голову назад. Рин только дёрнул носом.       — Да, иначе мне бы пришлось слушать тот бред, что он на доске писал… — Рензо похлопал демона по плечу.       — Ну, покажи тот номер? — Рин отдал в руки Рензо свой телефон, а розоволосый, сморщившись, стал просматривать контакты, пока не нашёл тот самый незнакомый номерок.       — …       — Что? — зрачки Рина расширились.       — 090-XXXX-###X[1]… Это тот номер?       — Ну да, а что?       — Рин, это виртуальный номер. Любой номер состоит только из цифр и знака плюса. А у этого: и дефис, и римские цифры, и решётки. Короче, либо тебе звонит твоя тайная поклонница, либо маньяк-педофил.       Рин, широко раскрыв глаза, выхватил у друга телефон и ещё раз посмотрел на этот номер.       — Да быть такого не может! — чуть ли не кричал парень, но Шима прикрыл ему рукой рот.       Они огляделись по сторонам, но не один из их друзей не обратил на них внимания. Все были заняты учёбой, хотя до звонка с урока оставалось несколько минут.       Внезапно телефон у Рина вновь завибрировал и в этот раз это был не пропущенный вызов, а SMS-ка.       С удивлением Рин спрятал телефон под парту, себе на колени, чтобы никто кроме Рензо и самого парня не видел.       Они начали медленно читать сообщение.       «Приветики, Окумура Рин-кун! Почему не поднимаешь телефон? Ты не рад мне? И почему Рензо сделал такое странное лицо, а? И нет, я не маньяк и не твоя поклонница, ва-ха-ха! Просто хочу сказать, что ты забыл кое-что важное, вот прям мега важное! Рин, ты же ведь помнишь, как вы все бежали с Токио, м-м-м? Как мощная радиация накрыла город, как вы ехали в автобусе, как начался мощный дождь, и ты вылетел через окно в лес? Или забыл уже? А, вроде у людей память не очень-таки и хорошая. Ну, ладно! Не буду затягивать. Я к тебе по делу пишу, ты ведь не ответил мне. Короче, я тут в курсе дел по поводу апокалипсиса, но есть проблемы и посерьезнее. Реши их. Думаю, поймёшь, о чём я».       И тут Рин и Рензо пришли в недоумение. Более того, откуда этот человек (а человек ли?) видел выражение лица Рензо? Откуда узнал про поклонницу и маньяка-педофила? Какая ещё эвакуация? Какая радиация? Парни встряхнули головой несколько раз и стали перечитывать SMS.       — Да что же это всё значит!? — стараясь как можно тише, ругался Рин.       — Какая ещё радиация? — Шима почесал подбородок, смотря на колени брюнета.       Рин, кажется, слышал нечто подобное, но эвакуация проходила ещё очень-очень давно, когда он ещё не родился, да и не в Японии вовсе… Он хотел вспомнить события прошлого месяца, но воспоминаниям сопутствовала очень сильная боль. Рин стиснул зубы и сжал кулаки, а когда Шима пытался повторить вслед за демоном: тоже вспомнить события прошлого месяца, то у него ситуация получилась точно такая, как и у Рина.       — Рин-кун, Рензо-кун, чем вы таким там занимаетесь под столом? — весьма спокойно спросил учитель, отойдя от стола Камики. Конеко, Шиеми и Камики повернули головы, наблюдая весьма странную картину. Сугуро продолжил что-то писать в тетради.       Рин и Рензо сидят очень тихо, их руки спрятаны под партой, эти двое упорно смотрели на пол, причём Рензо смотрел куда-то между ногами Окумуры, разумеется, что ещё можно подумать?       — Ну… э-э-э… ха… Как бы вам объяснить… — по щекам Шимы потёк пот, укротитель смотрел в разные стороны, а его левый глаз дёргался. Он посмотрел сначала на класс, потом на свои руки. Охая, парень двинул стул ближе к стене, положив руки на стол.       — Я, конечно, понимаю, что у вас отношения, видимо, зашли далеко за пределы разумного, но, пожалуйста, давайте не в классе, хорошо? — эксвайры словно находились в армии и отдали честь.       К счастью, прозвенел спасительный звонок.       Все стали собирать свои вещи, а Рин и Рензо быстрее всех выбежали из класса.       После того случая парни махнули на всю эту ситуацию рукой. Мол, не будешь думать об этом, другие и не вспомнят.       Решив пообедать подальше от всех и свободно провести этот вечер, эксвайры направились в мужское общежитие, используя специальный ключ, не тратя время попусту.       Зайдя на кухню, Рин скинул с плеча ненавистный портфель и направился к холодильнику. Шима присел на стул. Ингредиентов для приготовления пищи не было. Видать, Укобак уже всё использовал.       — Ничего нет? — Рин вздохнул и покивал головой.       — Может, Укобак что-нибудь оставил на вечер, — надеялся на это Рин, закрыв холодильник.       Он прошёл дальше на кухню. И пытался найти демонёнка. Демонёнок стоял возле плиты и что-то готовил. Странно, что синеглазый не почувствовал столь ароматный запах. Наверное, из-за сильных нагрузок в академии у него не было времени думать об этом. Он что-то сказал Укобаку, видимо, просил того приготовить что-нибудь для него и гостя. Демон немного помешал в кастрюле нечто съестное и помахал головой. Рин поблагодарил демона, а щечки Укобака немножко покраснели.       Выйдя в столовую, где сидел Шима, Рин сел на стул рядом с парнем.       — Укобак готовит. Ты любишь якисобу[2]?       — Да я всё сейчас полюблю, лишь бы поесть!       — Хорошо, тогда ждём.       Прошло минут двадцать. Наконец, Укобак выставил на специальный стол две тарелочки с якисобой и пошёл готовить дальше.       Розоволосый за долю секунды прикончил паёк, даже попросил добавки, чем сильно засмущал демона домашнего очага.       — Боже, как всё вкусно! Спасибо большое, Укобак! — громко, чтобы демон услышал, крикнул Шима, похлопав себя по наполненному животику и распластавшись на стуле и пуская слюну изо рта, прикрыв глаза.       Рин занёс на кухню тарелки, поставив их в раковину. Мыть их не было сил.       Близилась ночь.       — Я, наверное, сегодня у тебя останусь, ты не против? — укротитель посмотрел на мечника щенячьими глазами.       Рин глубоко вздохнул, но согласился.       — Вот и отлично. Девочек обсудим…       «Похоже, я сам себе подписал смертный приговор…»       Юкио сегодня ночью выполнял какое-то задание, поэтому его можно ждать только к утру.       «Радиация, эвакуация», — эти мысли так и вертелись у Рина в голове. И он, и даже Шима не помнили события прошлого месяца. Как будто кто-то стёр их воспоминания.       Решив принять душ, Рин двинулся в ванну, захватив с собой чистую и свежую одежду, а также полотенце.       Найдя таковую на втором этаже, он снял с себя все тряпки и стал в душевую кабинку. Прошло двадцать минут. Закончив мыть голову и ополаскивая своё тело, Рин вышел и взял в руки полотенце и чуть не поскользнулся, благо, вовремя ухватился за ручку шкафчика.       Внезапно он почувствовал чьё-то присутствие. Что-то рядом с раковиной разбилось. Рин, завязав ниже пояса полотенце, быстро повернул голову в сторону звука. И увидел стеклянный стакан, вдребезги разбившийся на полу и превратившийся в маленькие блестящие осколки.       Парень подошёл к стакану, присел на корточки, осматривая осколки.       «Странно, я ведь ставил этот стакан в шкаф, как он оказался возле раковины?!»       Рину стало не по себе и он медленно, идя спиной к двери, оглядывался по сторонам. На его пальцах загорелись маленькие синие огоньки, а хвост нервно дёргался из стороны в сторону. Он скинул с себя полотенце, взял с вешалки свежую одежду и быстро оделся.       Он резко повернулся спиной и хотел открыть дверь. Она то ли на зло, то ли случайно была заперта. Рин оскалился. Он уже хотел выломать её силой, но заметил ещё кое-что: лампочка, что горела в ванной комнате, начала то выключаться, то включаться.       «Твою же ж мать!»       Лампочка взорвалась, но Рин успел подбежать к шкафу, мигом его отодвинув и защищаясь им от летевших на него искорок электричества.       В комнате воцарилась тьма. У Рина с бешенной скоростью стучало в груди сердце и уже было готово выпрыгнуть из груди. Он пять раз глубоко вздохнул и выдохнул.       «Так, спокойно, Рин. Просто перегорела проводка, вот и всё…»       Парень нашел в том шкафчике полку с запасными лампочками и удивился предсказуемости Юкио.       «Всё продумал, брат».       Рин достал из коробки запасную и целую лампочку. Использовав свой огонь, что загорелся на кончике хвоста, чтобы лучше видеть в темноте, Рин запрыгнул на табурет и пытался поменять лампочку. Слава Богу, что старик Широ научил его это делать, когда ему было лет тринадцать-четырнадцать.       Пока он был занят делом, не заметил, как кто-то прошмыгнул за спиной.       Лампочка загорелась, яркий свет слепил в глаза, поэтому синеглазый прикрыл рукой глаза и аккуратно спустился на пол, поставив табурет обратно.       Рин спустился на пол, вздохнул с облегчением, хотел было уйти, подумав, что, возможно, в общежитие завелись тараканы или какие-нибудь мелкие грызуны.       Однако он услышал громкий скрежет по стеклу, скривившись и прикрыв уши руками.       Это нечто было рядом, в одной комнате с полукровкой.       Рин сглотнул и попытался найти что-нибудь острое, если вдруг это нечто нападёт первым. Курикара-то была в спальне.       Прошло несколько секунд, а Окумура так и стоял на одном месте, затаив дыхание. Наконец, он смог найти швабру: хоть какое-то оружие. Он начал осматриваться по сторонам, держа в руках швабру. И лампочка опять начала мигать.       Рин выдохнул, и получилось так, что из его рта вышел ледяной воздух, который обычно бывает зимой на улице во время сильных холодов, хотя сейчас было весьма жарко.       Парень почувствовал, как что-то дышит ему в спину и, сожмурив глаза, начал махать в той стороне, где якобы кто-то был. Тут же перед его глазами возникло что-то жёлтое и шмыгнуло в комнату с туалетами. Рин успел ударить это нечто деревянной шваброй, но вряд ли это хоть как-то повлияло на гостя.       Он шмыгнул в уборную и ужаснулся.       Все кабинки туалетов были покрыты красными следами от ладоней. На полу была огромная лужа, как показалось Окумуре-старшему, крови. Рин, почувствовав отвратительный запах, закрыл рот рукой, тошнота подступила к горлу. Закружилась голова. Рин упал на пятую точку. Все люстры были «украшены» странными чёрными тряпками. Все стены, как и унитазы покрыты красными ладошками, а на двери обратно в душевую, откуда Рин только что ушёл и повернулся к ней спиной, была нарисована на всю дверь сатанинская пентаграмма[3].       Рин тихо простонал, его взор был направлен на потолок, он поднял руки вверх, словно молился, чтобы этот кошмар закончился.       «Так, это всего лишь галлюцинации. Я просто не выспался сегодня, вот мне и кажется всякий бред… Сейчас я закрою глаза, а когда открою, то всё станет прежде».       Рин так и сделал. И к удивлению, сатанинский символ, как и кровь повсюду исчезла. Рин схватился за ручку для полотенца, что висела на стене, и медленно поднялся. Ведь голова всё еще кружилась от отвратного запаха.       «Сейчас пойду спать и всё закончится…»       Рин дёрнул ручку и окончательно решил, что это вовсе не галлюцинации, а реальность.       На громадном зеркале, большими красными буквами было написано следующее: «I'm here, Okumura Rin-kun. I will create a new world, my own, without Father[4].»       Пусть Рин и был двоечником в школе, он отлично понимал, что это был чистый английский, правда кроме своего имени и фамилии ничего понять не мог. Но это его меньше всего волновало: кто и как, а главное, когда написал это?! Более того, это было написано кровью! Рин спохватился, упал на пол: почувствовал покалывания в сердце.       «Да блять, что за хрень тут творится?!»       И опять холод. Все вещи вокруг покрылись толстым слоем льда. Не веря свои глазам, Рин поднялся и шмыгнул к двери, но она опять-таки была заперта.       — Рензо, Рензо, Рензо! Ты там?! Ты меня слышишь!? Помоги мне дверь открыть! — Рин кричал так громко, как только мог. Он сильно стучал кулаком по двери, бил ногой, его хвост извивался будто змея. Чёлка лезла в глаза, в которых полыхал слабый огонёк. — Только не говори, что ты спишь, идиот! — Рин долго бы продолжал кричать имя укротителя, но вспомнил, что в карманах штанов, что остались лежать в корзине для грязного белья, лежал мобильный телефон — единственное устройство для спасения.       Старший близнец со скоростью света метнулся в ту комнату, быстро выудил из брюк телефон и вернулся обратно. Он вспомнил, что у Рензо телефон остался дома, поэтому ничего не оставалось как позвонить Юкио.       Послышались телефонные гудки. Рин уже начал грызть ногти от волнения и страха, надеясь, чтобы Юкио быстрее ответил. Рука дрожала, поэтому мобильник чуть не выпал с руки.       — Слушаю, Нии-сан… — поскольку была глубокая ночь, а именно двенадцать часов, то голос Юкио был охрипший и низкий.       — Юкио, Юкио! Господи, наконец дозвонился! Если это очередная тренировка или экзамен, то это не очень смешно!!! — Окумуре-старшему действительно показалось, что это был очередной экзамен, но Юкио затем удивлял его всё больше и больше.       Юкио ненадолго замолчал, значит, обдумывал слова старшего брата, а потом сказал:       — Экзамен? Рин, ты в своём уме? Следующие экзамены будут только зимой. И маловероятно. И что у тебя происходит? — Юкио услышал странные томные звуки на другом конце линии.       — Стоп! Так это не ты?! А что ещё за сатанинский знак на двери? Что ещё за кровь по всей ванной?! Прошу, скажи, что это ты сделал! И эти странные слова на зеркале! Юкио!!!       Рин почувствовал, как Юкио вздрогнул.       — Р-Рин, ты только не волнуйся. Я сейчас приеду, минут через десять. Ничего не делай, стой на месте…       — К-как я могу стоять на месте, когда рядом со мной находится неизвестно кто!? — Рин заикал и его голос стал звонче.       Перед глазами до сих пор мерцала та ужасающая картина, Рин встряхнул головой.       — Юкио… Прошу, быстрее…       — Хорошо, жди меня, — Юкио хотел что-то сказать, но на линии телефонной связи появился какой-то странный шум и помехи, Рин перестал слышать, что говорит его брат. Лишь чей-то очень низкий голос и сопение доносились с другой линии. Рин, испугавшись, быстро нажал на кнопочку «завершить разговор» и положил телефон в карман брюк.       Рин попытался выломать дверь, но безуспешно. И опять шорох за спиной. Юноша медленно и осторожно повернулся, увидев возле раковины маленькую фигурку Бафомета[5], которая держала в руках бумажку с написанным на ней текстом. Рин оглянулся, и медленно подошёл к фигурке. Взяв у фигурки бумажку, он раскрыл её и там были следующие слова и опять на английском языке: «Why are you a coward, Okumura? The wind breaks all the petals from the sakura around the house tonight. I promise, it will be fun...»       «Да что этому маньяку надо от меня?!»       Рин почувствовал, что становилось холоднее. Он потёр ладони, а затем плечи, дабы хоть как-то согреться. И куда Шима вообще делся? Неужели он не слышит? Или не хочет слышать?       И тут кто-то дотронулся до его плеча тёплой и нежной рукой. Рин распахнул глаза, словно это был сон, и отскочил в сторону, на голове сына Сатаны загорелись едва заметные рожки.       — При первой встрече ты не был такой шуганный, — послышался чей-то женский приглушенный кашель.       Пот струился ручьями по телу огненного демона.       — … — Рин, выискивая этого «некто» случайно спотыкнулся о край коврика, упав лицом на пол.       — М-м-м… Видимо, всё плохо… — Рину показалось, что он ранее чувствовал эту ауру, исходящую от… — Или ты забыл меня? — демон устало вздохнул, схватив парня за волосы и заставив поднять голову, чтобы посмотреть в глаза сапфирового цвета.       — … — Рин молчал, не зная, что ответить, когда глаза ядовитого зелёного оттенка прожигались его насквозь. — М-Маюри?! — парень медленно начал приходить в себя.       — Неправильно, — девушка, если это была она, схватила Окумуру за шиворот, подняла над полом и прижала к стене. — У тебя есть несколько минут, чтобы подумать. О чём вообще думал Отец, когда создал бесполезную пустую оболочку вроде тебя? А ведь я говорил ему, что Юкио-кун достойнее, чем ты…       Это задело гордость парня, и он хотел было дать по коленям блондинки, чтобы высвободиться, но проблема была в другом, тело-то было её, но душа в теле была совсем другая. А есть ли у демонов душа?       — Я-я помню тебя… — Окумуре стало не хватать воздуха. Его лицо побледнело, а щёки приняли синевато-тёмный цвет. — Люцифер…       — О, так ты всё-таки помнишь, — отчуждённо сказал демон. — Понравился мой сюрприз? Для тебя специально подготовил.       — З-зачем? — только и выдавил Рин.       — Постоянно путаешься у меня под ногами со своими дружками, я бы давно прикончил тебя, если бы не Отец, — Светоносный расслабил руки и Окумура упал на пол. Рин показалось, что в его словах была некие нотки обиды.       «Неужели он насильно вселился в Маюри-тян? И что он будет делать дальше? Меня больше беспокоит, почему он говорил на английском языке. Это ведь более, чем странно…»       — У-у-у… Ува… — этот звук у Рина вырвался при виде открывшейся картины.       Вокруг него обычный тёмный лес. Видимо, Люцифер балуется иллюзиями и хочет свести брата с ума. А посередине часовня. Почему-то Рин был уверен в том, что не нужно туда заходить, но недовольный Люцифер толкнул его ногой вперёд.       — Иди вперёд, — оскалился Денница.       Рин нехотя пошёл к старой и обветшалой часовне, а Демон Света следил за каждым его шагом, видимо, контролировал. Рин потянулся к дверной ручке, как вдруг на нос мальчугана спустился большой и жирный паук, чем-то напоминающий Чёрную Вдову[7].       Рин, похоже, очень сильно боялся пауков и…       — А-а-а-а!!! — заорал, что есть мочи, юный демон. И широко распахнул рот, оголяя свои острые клыки. Зрачки брюнета сильно расширились, словно он неделями употреблял наркотики. Он побежал куда-то в сторону и нашёл какую-то длинную ветку и стал махать ей в разные стороны, а потом начал бить себя по лицу. И, к счастью, паук испугался намного сильнее подростка и слез с носа, ухватившись своими лапками за тонкую ветку. Рин, заметив такой ход, быстро бросил ветку куда-то в сторону.       Люцифер, конечно, демон, но он не упустил возможности пару раз треснуть себя по лбу и сказать: «Кошмар-то какой, вот дебил».       Окумура Рин — демон, человек, полукровка, антихрист, сын Сатаны, обладатель синего пламени, который до смерти боится пауков.       «Бля, теперь я понимаю, почему Шима их так боится!» — завопил Рин и побежал в противоположную сторону. Люцифер предвидел такое действие и оказался рядом со сводным братом. Рин, видимо, не заметивший Денницу, мог бы случайно с ним столкнуться, если бы Люцифер не кинул в Рина непонятно откуда взявшийся кирпич, который совершил камикадзе[8] атаку.       Ситуация получилась очень смешная: высший демон, что пытается привести в обычное положение до смерти испугавшегося Окумуру.       «Видела бы вся Геенна эту картину, точно бы мне не поверила», — подумал Люцифер, скрестив руки на груди.       — Может, успокоишься уже? Дальше будет только лучше, — Люцифер чуть приободрился, но внешне это не показал.       По мнению Рина на него напал не обыкновенный паук, который случайно оказался на носу брюнета, а какой-то анул[9].       Чтобы отвлечься от этих мыслей, Рин, наконец, приоткрыл ржавую дверь и медленно прошёл внутрь, и он едва не закричал, но Люцифер прикрыл ему ладонью рот.       Рин не переносил теперь красную жидкость, будь это какой-то напиток, ароматические масла, бытовая химии или еда. Ему сразу же хотелось блевать. Он, разумеется, знал, что это всего лишь иллюзии Короля Света, но вряд ли любая психика, даже самая крепкая, могла бы выдержать такого…       Расчленённые и частично сожжённые тела его друзей. Несомненно. Каких-нибудь незнакомцев Падший не показал бы.       Глаза Шиеми были вырваны и лежали на её маленьких окровавленных ладошках, у Конекомару отсутствовала часть тела, включая руки и язык, Камики была полностью сожжена, а нижняя часть челюсти лежала у Рюджи на животе. Грудная клетка молодого человека была разорвана, словно его кинули на кормёжку давно проголодавшимся волкам, Шима, с оторванной головой. Странно, что не было Юкио. Но Рин не мог сдерживать слёз и едва не кричал, он хотел укусить Демона Короля за руку, но тот вовремя её убрал.       — Вот, что будет, если ты будешь путаться под ногами.       Рин чуток оборзел от увиденного и сказал:       — Меня тоже убьёшь? Не думаю, а если и так, то вряд ли мой «Отец» будет доволен содеянным, — блондин недовольно фыркнул. — Не вымещай зло на людях, Люцифер. Они не виноваты в том, что ты не имеешь оболочки или не имел…       Казалось, это была светская беседа «дяди и племянницы», так мог подумать любой человек, не знавший, кто, есть кто.       — А что бы ты делал, если бы у тебя не было тела? — Рину не нашлось, что ответить, и он пожал плечами. — Когда твоё человеческое тело погибнет и ты канешь в Геенну Огненную, то тогда ты вспомнишь мои слова…       — Маюри ты тоже так сказал, да?!       — Это её судьба.       — Судьба? Судьба?! Быть запертой в собственном теле, словно в тюрьме и не иметь возможности управлять своим телом!? И ты разве отец после этого? Да ты никто. Ты даже не демон, ты никто и ничто! — Рин не думал, что говорил. Он настаивал на своём, пытаясь образумить старшего брата, чтобы хоть как-то заставить его пересмотреть решение об апокалипсисе. Но Люциферу явно не понравились слова младшего брата, и он влепил ему нехилую пощечину, причем Рин впечатался спиной в кирпичную стену. Юноша выплюнул кровь. — Ну есть у тебя тело, что тебе ещё надо? Чем люди тебе не угодили?!       — … — Люцифер ненадолго замолчал, видимо обдумывая вопрос брата.       «Что мне еще надо?» — ещё раз переспросил себя демон, но гордыня не позволяла ему что-то ответить, и он решил сказать что-то более лаконичное.       — Скажи мне, почему во всём мире население в численности семь миллиардов человек винит во всех своих грехах меня? Моих братьев и сестёр? Посмотри, что эти семь миллиардов человек сделали с планетой, а ты до сих пор винишь меня[10]?       — …       — Рин, просто признай, что демоны менее порочны, чем люди.       Почему-то из кровавой сцены эти двое перешли в обычную, если её можно назвать таковой, беседу.       Рин стиснул зубы и сжал всю свою волю в кулак.       — Да. Это так. Мы натворили много чего. Войны, катастрофы, эпидемии, чума, экологические проблемы и многое другое, но знаешь, чем мы отличаемся от демонов? Мы умеем раскаиваться и признавать свои ошибки. Мы умеем просить прощение и исправляться.       — А разве ты не демон? — Люцифер ударил прямо в больное место Окумуры.       Рин потупил взгляд, но ответил:       — Да, разумеется. Но в отличие от тебя я вырос человеком.       Люцифер изогнул бровь.       — М-м-м, так значит, Отец всё-таки не ошибся, когда зачал тебя. Всё-таки ты умеешь думать.       — Интересно, а что бы ты делал, если бы стал человеком?— Сына Зари удивил такой вопрос, можно было заметить, как зрачки его глаз слегка расширились, а кисточка золотистого хвоста слегка дёрнулась. Он не хотел отвечать, но Рин в упор смотрел ему в лицо, словно маленький ребёнок. — Раз не хочешь отвечать, то я сделаю это за тебя.       — …       — Думаю, прежде всего ты захотел бы получить хорошее образование, найти хорошую и высокооплачиваемую работу, завести хороших и верных друзей, которые не оставили бы тебя одного на произвол судьбы. А самое главное — ты бы завёл семью… Нда… У тебя было бы, кого защищать и оберегать, а главное, эти люди бы любили тебя. Не за твою силу, власть и престол, а просто за то, какой ты есть… Теперь я понял. Я понял… Демоны… Многие ведь из них были людьми, но продали свои души и стали палачами Ада, тварями, убивающими людей. Они забыли то, кем они являлись. А ты, — юноша указал пальцев на высшего демона, — Ты не по своей воле хочешь уничтожить мир. Ты просто хочешь стать человеком. Самым обыкновенным человеком…       Люцифер словно пропустил эти слова мимо ушей, хотя это действительно задело его за живое. Демона, не имеющего эмоций. Он никогда не признавался, да и не хотел признаваться людям, что завидует им. Бог дал им всё. Свободу выбора, жизнь на Земле, эмоции, а самое главное — тело. Благодаря которому можно познать все прелести человеческой жизни. И он тоже хотел этого. Безумно хотел, но не желал никоим образом признаваться самому себе.       — Я уже привык к ощущениям этого тела, если сменю, будет неудобно, мне хватит и этого.       — То есть, тебе хочется всю жизнь провести в теле девушки, а не парня или мужчины? — Рин хотел было саркастично усмехнуться, а Люцифер, уловив то, к чему клонил Рин, засветился ярким светом. Этот свет демон чаще всего испускал в Геенне в бесплотной форме. Он очень губителен для всего живого, и этот свет может уничтожить жизнь практически любого существа, будь то демон или человек.       — Уж лучше так.       — Знаешь, хоть я и не жил в Геенне с самого рождения как ты, — непонятно, когда Рин уже к Деннице на «ты» обращался, но демону света явно нравилась стойкость парня, ведь он не побоялся говорить ему эти слова в лицо, даже Юкио застыл лишь от одного только вида демона, — но я знаю тебя больше, чем ты сам.       Пока эти двое вели «светскую» беседу, на небе сгущались сумерки и ярко-зеленая бабочка летала над водой, испуская яркий зеленый свет.