Под запретом Шариата

      Взгляните, там вон женщина идет.       Толпа ей вслед: "Пьянчуга, что застыла?"       Никто ее шатаний не поймет.       Она вчера ребенка схоронила.       А там сидит старик в лохмотьях старых.       Толпа вторит: "Ты бомж, иди работай!"       Им не понять: в глазах его усталых       Слепая и темнейшая дремота.       Там девочка, что вечно с телефоном.       Толпа свое: "Очнись! Ума ни грамма!"       И всем плевать, что год с сердечным стоном       Она все ждет звонка пропавшей мамы.       Чтоб подлостей подобных избежать,       Не зная ситуаций - промолчите.       И прежде чем кого-то осуждать,       Возьмите его жизнью проживите!.. На маленькой кухне тепло и тихо, лишь равномерное тиканье больших настенных часов нарушало тишину. В полной темноте лишь изредка вспыхивал огонек сигареты. Билл, вытянув длинные ноги, сидел на большом уютном подоконнике, глядя на город с высоты пятого этажа. Их с Томом приличные зарплаты позволили бы им жить и в гораздо лучшей квартире, но Том наотрез отказался продавать эту, доставшуюся ему по наследству от деда. Билл выпустил в открытую форточку струйку дыма, улыбаясь. Забрав со стола включенный ноутбук, он снова уселся на подоконнике, устраивая аппарат на своих коленях. Открыв текстовый документ, молодой мужчина нахмурился, пробегая взглядом по строчкам и листая напечатанные страницы. Эту автобиографию он хотел закончить в ближайшую неделю и отдать в редакцию. Взъерошив короткие светлые волосы на затылке, Билл снова улыбнулся, вспоминая все напечатанное им ранее. А вспомнить было о чем. Их с Томом встреча была далека от банальной. Где могут встретиться два обычных человека? В кафе, в театре, на концерте, в парке, у друзей... А Билл встретил Тома на суде. Отучившись на юриста положенные годы в университете и по праву считаясь лучшим выпускником курса, юноша по протекции попал в областной суд адвокатом. Разумеется, сразу никто не дал ему вести дело, оставляя в роли наблюдателя. И в тот знаменательный день был первый раз, когда Биллу самому поручили защищать обвиняемого. Усердно подготовившись, юноша был полностью уверен в своей победе, тем более дело было несерьезное - о мелкой краже. Но как оказалось во время слушания, кража - лишь вершина айсберга, о котором его подзащитный благополучно промолчать. Какова же была досада Билла, когда прокурор блестяще разбил всю его тщательно спланированную линию защиты. И тем более было его удивление, когда этот самый прокурор после суда подошел к нему. - Не стоит так переживать, - улыбнулся молодой мужчина, поправив рукава идеально сидящего на нем пиджака. - Я, кстати, Том. - Билл, - с досадой ответил юноша, пожимая протянутую руку. Одна встреча повлекла за собой вторую, затем третью, и месяц спустя юноша уже перебрался жить в квартиру Тома. А еще спустя полгода Билл гордо поставил свою подпись на документе, удостоверяющем, что живущий с ним шикарный мужчина - его законный супруг. Им никогда не было скучно. Ввиду того, что Том был старше своего юного супруга на пять лет, практики у него было гораздо больше в сфере юриспруденции. И развлекались они тоже необычно. Вычитывая в интернете интересные судебные иски, они разыгрывали сценки, где Том был прокурором, а Биллу всегда доставалось две роли - адвоката и судьи. Вторую, кстати, он принимал на себя абсолютно незаконно, в последний момент сообщая мужу об этом. Несмотря на любой ход событий Билл всегда оглашал одно и то же решение суда - "полностью оправдан" - на что Том, смеясь, отказывался признать данное решение легитимным. Как бы то ни было, данное развлечение стало приносить свои плоды, и вскоре Билл стал чувствовать себя гораздо увереннее. Выигранные дела особо льстили ему. Тем более что с Томом они больше не пересекались во время суда, что безмерно радовало молодого человека. Довольно часто, придя с работы домой, они рассказывали друг другу о делах, над которыми вели в данный момент работу. Биллу доставляло особое удовольствие, когда Том, сняв строгую маску обвинителя, подсказывал ему какие-то нюансы в линии защиты... Билл вздохнул, отложил ноутбук и затушил сигарету, уже почти обжигавшую пальцы. Щелкнув чайником, молодой мужчина насыпал в чашку чай. Воспоминания носились нестройным хороводом картинок в голове и их срочно нужно было упорядочить. Залив чай кипятком, Билл снова залез на подоконник, ставя рядом кружку и кладя на колени ноутбук. Задумавшись, он прокрутил текст туда-сюда и принялся печатать дальше. На самом деле, идеально все не бывает никогда. Билл часто замечал, что Том необоснованно бывает жесток по отношению к подсудимым. Одна такая ситуация рассорила их на целую неделю. Просто однажды Том, задержавшись после работы, показал мужу дело, спросив его мнения. Тот, пролистав папку, задумался. Ситуация была непростая. Говоря простым языком, женщина тридцати лет, будучи сотрудницей банка и имея материальную ответственность, украла деньги во время инкассации. Пропажу заметили вечером, как обычно сводя все счета перед концом рабочего дня. Поднять записи камер видеонаблюдения ничего не стоило. Никто бы и не догадался, что это сделала она, если бы женщина не запаниковала, когда все отделение, высшее начальство и приглашенные органы управления начали просматривать записи. Все же при такой ответственной работе нанимают неплохих психологов и женщина своим поведением выдала себя с головой. Так как уже была приглашена полиция, ограничить все возвратом денег на место, штрафом и увольнением не получилось, пришлось заводить дело. Сотрудницу заключили под стражу до судебного разбирательства. Том, представляя пострадавшую сторону - банк - действовал весьма решительно. Однако Билл, полистав биографию неудавшейся воровки, вступил в горячий спор с мужем. Женщина в тридцать лет одна растила сына, больного онкологией. Было ясно, что не от счастливой жизни она решилась на преступление. Билл защищал женщину, Том отстаивал банк. - Том! - Билл уже задыхался от злости. Ну как можно не понимать такое? - Она боролась за единственного близкого ей человека, за сына! Ребенка, который умирает! Как ты можешь быть так строг к ней?! - Глас закона глух к мольбам и жалости. Я должен быть беспристрастен, - жестко парировал мужчина. - Ты жесток! - попытался образумить его юноша. - Билл, у каждого подсудимого была та или иная причина пойти против закона! Мне что, каждого жалеть? Я тогда останусь без работы и нам будет нечего есть! - Я жалею. Я жалею каждого подсудимого и пытаюсь дать шанс на исправление. Мои поступки более человечны, чем твои! Том, рыкнув от ярости, стукнул кулаком по стене и выскочил из дома, громко хлопнув дверью. - Истеричка! Безжалостная истеричка! - выкрикнул ему вслед Билл. Домой Том вернулся, остынув спустя пару часов. Однако Билл с ним больше не разговаривал. Только после этой ссоры он в полной мере понял, насколько разными вещами они занимаются. И что стоят они по разные стороны собственной совести. На мировую юноша пошел только спустя неделю. Том вел себя как шелковый и даже порадовал юного супруга тем, что выпросил у руководства отпуск, один на двоих. И купил путевку туда, куда Билл очень давно хотел попасть. Юноша свернул окно с вордом и запустил браузер. Отхлебнув подостывший чай, он открыл в закладках видео. На экране мелькали арабы, высокоиндустриальные городские агломерации, машины, клубы, отели и океан. Вдохновившись увиденным, Билл снова открыл текстовый документ. Длительный полет до Объединенных Арабских Эмиратов юношу отнюдь не утомил. Отель поверг его в такой неописуемый восторг, что Том долго ходил и посмеивался над супругом. Кажется, свое прощение от заслужил. Билл, прекрасно осознавая строгие законы арабской страны, вел себя абсолютно спокойно. За руку мужа не брал, ведя себя на людях, будто они просто хорошие друзья. Алкоголь парни в городе не пили, на женщин, закутанных с ног до головы, не смотрели. Городские здания не фотографировали, непристойно не выражались. Первый раз они проштрафились по незнанию. Но, как говорится, незнание закона не освобождает от ответственности. - Не надо, - попросил Билл мужчину, когда тот предложил взять машину напрокат. - Давай сами. Есть же и городской транспорт. Они тогда сначала не поняли, почему на них все так странно смотрят. Подумаешь, иностранцы в автобусе. Только спустя одну остановку Билл ткнул мужа локтем: - Мне кажется, или тут только одни женщины? На следующей остановке парни поспешили покинуть автобус, но там их уже поджидали. Так называемая полиция нравов строго следила за полным соблюдением закона. Ребят затолкали в машину и очень четко объяснили, что автобусы в Дубаях есть разные - женские и мужские. И что в следующий раз им нужно повнимательней смотреть, куда они садятся. Заплатив немалую сумму штрафа, супруги были отпущены под расписку, что впредь они обязуются не нарушать законы шариата, если не хотят быть экстрадированы из страны. Неделя отдыха пролетела быстро и в последний вечер отпуска ребята решили сходить в клуб, находящийся недалеко от их отеля. Билл вздохнул и откинул назад голову, вспоминая. Это был страшный вечер. Пожалуй, один из самых страшных моментов его жизни. Сделав глоток чая, юноша продолжил печатать. Клуб расслабил ребят, они выпили, повеселились, натанцевались. Уставшие и пьяные, ближе к утру они решили вернуться в отель. Народу на улицах не было, и Билл, пьяно хихикая, вис на шее Тома, подначивая его петь громче. Том, выпивший меньше алкоголя, на провокации не поддавался и уговаривал юношу вести себя потише. В результате Билл заявил мужу, что обиделся на него. - Целуй! - заявил он мужчине, когда тот попытался попросить прощение, даже не поняв, в чем виноват. - Билл, мы на улице, нас могут увидеть. - Ну и иди тогда один, - фыркнул юноша, гордо попытавшись уйти. Спустя два шага он споткнулся об бардюр и упал бы, если бы не заботливо подхвативший его Том. - Горе ты мое, - ласково улыбнулся мужчина. - Ну куда ты без меня-то? - И ничего я не горе, я счастье, - возразил юноша заплетающимся языком. - Целуй, говорю! Том, сдавшись, запихнул мужа за угол и прижал в забору, целуя губы со вкусом виски. Билл самозабвенно отвечал, получив то, чего добивался. Увлекшись, они не сразу расслышали шаги. Том, отшатнувшись от юноши, пришел в ужас. Напротив них стояло четверо мужчин в форме. Заметив Билла, один из них некультурно ткнул в юношу пальцем, что-то залопотав на своем языке. Четверо представителей закона и двое туристов, только что на их глазах совершивших преступление. Практически ни в одной арабской стране не признаются однополные отношения, во многих они запрещены законом и степень наказания в каждой стране разная. И в Арабских Эмиратах наказание самое строгое: суд и как следствие - казнь. Том, заслонив собой вмиг протрезвевшего юношу, приготовился защищаться. Но он оказался бессильным против четверых представителей полиции нравов. Парней жестоко избили, а когда Том в ответ приложил одного из служащих головой об асфальт, его еще и пырнули ножом под ребра. Связанных и избитых парней посадили за решетку дожидаться суда. Закрывший их камеру мужчина напоследок презрительно плюнул Биллу в лицо. На все мольбы предоставить врача истекающему кровью Тому ответом была тишина. Парни сидели в темнице несколько дней, осознавая, что их ожидает. То, что они иностранные граждане, не дает им ровным счетом ничего. - У каждого подсудимого была та или иная причина пойти против закона, -тихо процитировал как-то Билл слова, сказанные мужем ранее. - Мало того, что нас осудят за наши отношения, плюс в паспортах указано, что мы супруги, так еще и оказали сопротивление сотрудникам полиции... - Билл, - прошептал мужчина в ответ. Поморщившись от боли, он уселся рядом с юношей, притягивая его к себе. - Наверно, только сейчас я осознаю те слова, что сказал тебе тогда. У них свой закон. А у нас своя правда. И они, к сожалению, вполне обоснованно имеют право судить нас за это... - Так-так-так, - раздалось за спиной. Билл вздрогнул от неожиданности и чуть не опрокинул остывший чай на клавиатуру. Выругавшись, он вовремя перехватил качнувшуюся кружку и запрокинул голову, с укором глядя на стоящего позади мужа. Том сонно щурился от яркого света эрана ноутбука в темноте. Наклонившись, он поцеловал Билла в краешек губ, снова вглядываясь в напечатанные строчки. Обняв молодого мужчину со спины, Том пристроил подбородок на его плече. - Билл, ну ты и врун. - Почему это? - обиженно спросил блондин. - Никто не позволил бы местным органам управления пользоваться холодным оружием без веских на то причин. - Самоуправство, - упрямо ответил Билл. - Но ведь этого не было! - В книге будет, - пожал плечами супруг. Том рассмеялся, поцеловав того в щеку и отойдя на пару шагов. Облокотившись о стол, Том сделал серьезное лицо. - Томас с Вильгельмом продержались в арабской темнице десять суток без воды и еды. Впоследствии, по всем правилам шариата, они были подвергнуты ударам плетью - по сто ударов каждому - и были бы забиты камнями до смерти, как и поступили бы с местными жителями, - Том выдержал трагическую паузу, понизив тон голоса. - Но случилось чудо. Билл засмеялся: - Какое чудо? У меня же не фантастика. - Ты и так наврал про то, что я там кровью истекал, добавь еще и это, - фыркнул в ответ мужчина. - Так вот, когда связанных мужчин уже бросили посреди улицы и в них полетели первые камни, случилось чудо, - Том задумался, взмахнул рукой, видимо, пытаясь изобразить это самое чудо. - Ну? - нетерпеливо переспросил с подоконника Билл. - Что за чудо-то? - Ну, делегация там, от посольства. В общем, их вовремя спасли. - Как лаконично, - усмехнулся блондин, поворачиваясь спиной к окну и свешивая с подоконника ноги, поставив рядом ноутбук. - Не быть тебе писателем. - У нас и так есть один писатель, зачем второй? - Том снова подошел к супругу, вклинившись между его разведенных ног. Билл тут притянул мужчину ближе, обхватив ногами и закидывая на плечи руки. - Ты совсем замерз, - с укором заметил Том. - Хватит сидеть тут. - Согреешь? - улыбнулся блондин, целуя мужа в щеку. - Еще как, - улыбнулся тот, подхватывая Билла и унося в сторону спальни. - Бедная жертва шариата. The End)