***
Будучи романтиком с юности, я тонул в мечтах о семье и детях, об огромной любви, светлой и бескорыстной. Я всегда отдавал себя полностью светлым чувствам, которым сам же и дал название. Любовь. Она, кажется, посещала меня лет с пятнадцати. Каждый год. Футбол начал отвлекать меня так сильно, что вскоре я полюбил его больше, чем всех моих девушек вместе взятых. Тяжело признавать это, но потеря интереса к ним меня мало тревожила. Слишком много пережито было к годам, когда я решил посвятить всего себя работе. Любимой работе. Вскоре этот термин стал значить чуть больше, чем просто карьера футболиста.***
Мимолетные взгляды. Нежные прикосновения. Теплые слова. Крепкая дружба. Готовность бежать к нему, если надо. Лететь, будь то ночь или раннее утро. - Я всегда свободен для тебя. - Я это ценю, Пауло. Ценит. Мне было слишком важно слышать от него такие слова. Он говорил их редко и, уверен, мало кому. Он привлекал своей грубостью, иногда даже злостью. К нему не так просто подступиться. Наладить с ним контакт на поле гораздо легче, чем в жизни. После свистка, означающего перерыв в матче, он менялся, несмотря на результат. Вот еще минуту назад это был Альваро, готовый разорвать любого за команду, Альваро, такой добрый и милый, тот, смотреть на которого почему-то в разы приятнее, чем на других. В раздевалке он другой. Если выигрываем, конечно, не злой, но такой недоступный для личного общения, такой веселый для команды и такой неприветливый для кого-то отдельно взятого. Для меня, например. С самого начала меня стало посещать чувство любопытства. Я хотел узнать его лучше. А потом еще лучше. И еще. Я стремился стать с ним рядом, сесть с ним рядом, слышать его лучше, видеть его лучше. Он, наверное, почувствовал мое влечение. И ответил на него. Мы стали много говорить уже через месяц после моего прибытия в распоряжение Ювентуса. Я наблюдал за изменением его выражения лица при виде меня. Его улыбка становилась все искренней, наши разговоры все откровенней. Так завязалась самая крепкая в моей жизни дружба. Хотя, нет ничего хуже, чем врать самому себе. Мы перешли порог приятельских и дружеских отношений очень быстро. Нас тянуло друг другу. Я это чувствовал, он тоже. Работа стала ассоциироваться не с мячом, а с Альваро. Вечера заканчивались разговорами с ним, каждое утро начиналось с них же. Мой друг превратился в мою любовь. Именно любовь. Такого чувства я, конечно, и не мечтал испытать. Я даже представить не мог, что можно так зависеть от чьего-то настроения, чьих-то забот. Готовность возложить на себя все его проблемы и решать их, позабыв про свои, была очень велика. И я понимал, что он чувствует тоже самое. - Я соскучился, родной. - Выезжаю. Все наши дни останутся навсегда в моей памяти. Эти первые шаги навстречу новым чувствам, эти слова, сказанные робким и неуверенным голосом. Эти улыбки, эти объятия. Эти поцелуи, прикосновения. Эти бессонные ночи. Эта нежность в каждой фразе. Эти обиды, эти примирения. Это желание дополнять друг друга. Эти переживания, этот страх расставания. И, главное, эти планы на будущее. На наше светлое, наше совместное будущее.***
Я сам загубил наше счастье. Никогда не прощу себе этого, ведь на кону были не только мои чувства. А я в какой-то момент про это забыл. Пресса. Шум. Футбольная элита. Официальные мероприятия. Альваро и его новая девушка. Блеск, угасший в моих глазах. Серость, закравшаяся в мою жизнь. Я, потерявший смысл жизни. Звуки ревности, как осколки разбившейся посуды, ранившие его, моего друга. Черная полоса, которая, словно луч, имела начало, но конца, к сожалению, не имела. - Прости. Я не думал, что ты так отреагируешь. Прости, что не сказал. Прости меня, Пауло, ты же знаешь. Я тебя люблю. Только тебя. Мне никто не заменит твоих глаз, рук, голоса. Ты – мое все. - Я не хочу так. Я не хочу, чтобы ты принадлежал еще кому-то. Я не могу. Я ухожу. И я ушел. Ушел, и сердце мое разбилось на тысячу мелких осколков. И на том наша сказка была окончена. Она изначально была обречена на печальный конец. Потому что в ней есть я. А все, что связано со мной, обречено.