Моя (не)идеальная жизнь

Мы вернулись в организацию около половины девятого вечера, когда на улице уже стемнело настолько, что звезды украсили россыпью полотно над головой. Скинув пакеты у комода, я с разбегу плюхнулся на кровать, успев только расстегнуть пуховик. — Я подумал сходить в спортзал. — Повернув голову к раздевающемуся шатену, произнес я. — Хорошая идея. — Напарник направился в ванну, а я тут же поднялся на ноги переполняемый энергией, которая требовала выхода. Из кармана, на пол выпал «интересный» тюбик, и несколько долгих секунд я смотрел на этот предмет. Здесь нет ничего такого, но почему мне становится стыдно, от одной мысли об этой вещи? Поставив эту нужную теперь мне деталь, на тумбочку, я наскоро переоделся и обулся в кроссовки, захватив с собой новенький плеер. Быстрым шагом, пересекая коридоры, я запустил музыку, которую загрузил ещё в магазине. Воткнув наушники в уши я, наконец, распахнул двери спортивного зала, погруженного во мрак. Щелчок, и свет медленно разгорался, освещая большое пространство. Не придумав ничего лучше, я направился к беговой дорожке, ведь это один из лучших способов привести себя и свои мысли в порядок. Поставив нужную скорость и наклон, я слушал музыку и пытался проанализировать все, что со мной произошло за последние два дня. Исходя из всего, что я узнал, с меня в скором времени снимут «домашний арест» и наконец, дадут работать с моим личным напарником. Воздуха становилось меньше, и я стал сильно потеть, но упорно продолжал бежать, выявляя какие ещё повреждения помнит и имеет моё тело. Пока у меня только одна проблема, нужно придумать, что делать с Тоби, но для этого нужно узнать, как много ему уже известно обо мне, и как много он видел… Входная дверь распахнулась, и мы снова встретились взглядами с малиновоглазым, который впервые на моей памяти был одет в спортивный костюм. Чуть не сбившись с ритма, я быстро отвернулся, небрежно выдернув один из наушников, для того чтобы оставить связь с внешним миром. С этого идиота станется опять захотеть меня прирезать, и лучше, если я услышу его действия, до того, как почувствую. Как ни странно, но седой проигнорировал меня и пошел к более тяжелым тренажерам, хотя может он спокойный, когда за его спиной не болтается металлическая коса? Спустя пару мину, я вспомнил, что всё гениальное просто, ему до сих пор нельзя говорить! Я бежал одиннадцатый километр, и готов был выплюнуть свои легкие, когда Хидан, точно приведение Каспер, так же без предупреждения и опознавательных знаков покинул зал. Слабак. Хотя может это я перебарщиваю? Добью пятнадцатый километр, и нужно будет в душ, челка и волосы неприятно облепляли лицо, и будь у меня ножницы я бы уже её отрезал, к чертям. Кнопка стопа сработала без отказа, и я едва ли не упал на колени, но ограничился лишь сгибанием пополам, чтобы привести дыхание в порядок. — Господи, да определись ты уже! — Снова седой показался на пороге, правда в этот раз он был с мокрыми волосами и в привычной для меня одежде. Одарив меня кривой улыбкой, он швырнул мне продолговатый предмет, который абсолютно рефлекторно я поймал. Надпись на японском гласила, что это чудо-шампунь с экстрактом каких-то трав. Дверь захлопнулась и только сейчас я заметил кривой почерк этого придурка с обратной стороны, «с Рождеством, щенок!». Громко рассмеявшись, я всё-таки свалился на пол, широко раскинув руки. — Значит, не хочешь быть мне, чем-либо обязан. ХИДАН ТЫ ИДИОТ! — Я проорал это на всю мощность своих легких, глядя на белоснежный потолок. Признаться честно, его «подарок» мне сейчас как раз пригодится, не придется идти в комнату, в таком состоянии. Поднявшись, я направился к общим душевым, где с каждым новым шагом я чувствовал, как по моей спине проходит новая волна мурашек. Включив свет, я некоторое время постоял на пороге, и точно перед нырком, задержав воздух в легких, ступил на холодную плитку. На тренировку я всегда брал с собой полотенце, к этому меня приучил Кисамэ, поэтому минимальный набор того, что мне нужно, у меня был. Теплая вода доставляла наслаждение, и я нежился под её струями, постепенно смывая с себя все страхи и неприятные мысли. Моя жизнь не так уж плоха, и сейчас я, наконец, смог выправить ситуацию в которую угодил. Так, намылить и держать пятнадцать минут? Странный шампунь, такой же странный, как и сами японцы. Голова была в пене, и я думаю, что Сасори будет ругаться, что я снова намочил руки, которые даже и не думали пока начинать заживать. Первые подозрения появились, когда пена приобрела иссиня-черный оттенок, но я всё ещё надеялся что это просто такой вид шампуня. Пряди облепили ключицы, и паника захлестнула меня, они были чернее ночи, и цвет никак не менялся, сколько бы я не пытался смыть его водой. Я раскрылся для удара, и этот козел воспользовался моей брешью. Убью гада! Мысли хаотично метались в голове, даря всё новые и новые виды расправы с этим полоумным. Он привез шампунь из Японии, и значит, планировал это уже достаточно давно, а я как полный несмышленыш повелся на его бесхитростный план. Здесь всё белыми нитками шито, просто я слишком расслабился. Яростно растирая волосы полотенцем, я лишь убедился в том, что просто так от черно цвета мне не избавиться. Ненавижу. НЕНАВИЖУ! Н-Е-Н-А-В-И-Ж-У-У-У!!! Со всего размаха я швырнул полотенце на пол и, сотрясаясь от переполняемого гнева, я стал тяжело дышать, будто задыхаясь от какого-то приступа. Резкий выдох и внутри точно всё заледенело после того как воздух покинул легкие. Замотав голову полотенцем, я быстро оделся в неприятно пахнущую, но успевшую высохнуть одежду. В конце концов, я просто дам сдачу, иначе он так и сядет мне на шею, а ходить ещё и по базе, постоянно оборачиваясь, меня не прельщает. Выключив за собой свет, я прямой наводкой двинулся в сторону комнаты Хидана и Какудзо, не было ничего, ни страха, ни волнения, ни предвкушения, мне уже даже не смешно. Короткий и уверенный стук, раздался в пустом коридоре, заставляя хозяев комнаты нехотя, но направиться в сторону незваных гостей. — Повезло. — Сухо сказал я, и тут же прямым ударом правой, заставил Хидана влететь в свою же комнату и неуклюже упасть пятой точкой прямо на пол. Он зажал переносицу, а из его носа текла густая темно-алая кровь. Его маниакально бешеный взгляд, наконец, сфокусировался на мне, но я так и не переступил порог. Щелчок снимаемого затвора, будто включил все мои эмоции, Какудзо же меня по стенке размажет за такое поведение! Однако ствол уперся точно в висок седому, заставляя нас двоих округлить глаза. — Даже не думай раскрыть рот, иначе я вышибу тебе мозги. — Голова малиновоглазого под нажимом склонилась к плечу. — Зайди и закрой за собой дверь. — Мне конец. Я ступил через порог, и меня будто к земле приплющило, такая была здесь подавляющая аура. — Потрудись объяснить мне, причину своего визита. — Я не хочу ожидать очередного удара в спину. Я ответил на его выпад и пусть он уже успокоится. — Голос дрожал, но я не сводил глаз с медика. Хидан даже не попытался подняться, и я чувствовал, как он расчленяет меня взглядом. — Твой малолетний идиот сломал нос Хидану, пока он ещё куда-нибудь не влез, забери его. — Какудзо убрал мобильный телефон и у меня разыгралось жестокое чувство дежавю, вот только теперь я поменялся с седым местам. Снова облажался. — Я сожалею. — Это я сказал Какудзо, потому что перед Хиданом я не намерен извиняться, он сам виноват. — Моё поведение не поддается логическому объяснению. — Ты глупый ребенок. — Согласен. Я стоял, смотря в пол, и просто ждал, когда же появится Сасори, и даст мне очередную выволочку. Я снова стал для всех проблемным пятилеткой, а значит, что шатен меня к себе близко не подпустит. Может даже и к лучшему, у меня будет время, чтобы подготовиться. — Радует, что ты можешь признать свои ошибки в отличие от других малолетних идиотов. — Он легонько ударил рукоятью по голове седому, а за моей спиной послышался стук. — Входи. — На выход. — Сасори был явно разочарован, и от этого я лишь поджал губы. Он просто сказал это, даже не зайдя внутрь. Влажные волосы и домашняя одежда, из-за меня его опять отвлекли от своих дел, от меня одни проблемы. — И что вы опять не поделили? — Шатен шел позади меня, и меня это радовало, потому что не нужно было смотреть ему в лицо. — В комнате покажу. — Я передернул плечами, вспоминая, что находится у меня под полотенцем на голове. Ускорив шаг, я свернул в коридор, ведущий к нашей комнате. Рывком дернув дверь, я ввалился внутрь и сразу же направился в ванную комнату к большому зеркалу, оценить ущерб. Полотенце упало на пол, а я сверлил взглядом своё отражение в обрамлении черных как смоль волос. Входная дверь захлопнулась, а значит, напарник сейчас увидит мою оплошность. Шаги приближались, и я до боли вцепился руками в край раковины, стиснув зубы. Мне было прекрасно видно вошедшего, как он застопорился на пороге и как широко распахнулись его глаза. Сасори зажал правой рукой нос, и я увидел, как у него пошла кровь, когда он чуть запрокинул голову. — Этот кретин дал мне шампунь, но вместо того, чтобы помыть волосы он их окрасил. — Я повернул голову то в одну, то в другую сторону рассматривая этот ужас. — Я урод! — Оскалившись, я исказил лицо в гримасе, с такими темными волосами мои глаза вступали в диссонанс, подчеркивая их яркую голубизну. — Что случилось? — Я в порядке. — Он подошел к раковине, чуть отодвинув меня, и смыл с руки кровь. — И кто тебе вбил в голову, что ты стал уродом? — Шатен окинул меня взглядом сверху в низ, и когда я уже вырасту, чтобы хотя бы быть с ним на одном уровне? — Это конечно неожиданная смена имиджа, но ты всё такой же — обаятельный и притягательный. — Руки шатена по-хозяйски опустились на мои бедра, притягивая к себе. — Нужно постирать твою одежду. Чужие пальцы заскользили вверх, а я боялся пошевелиться, пытаясь понять, не галлюцинации ли у меня, потому что таким, я уже давно не видел Сасори. Футболка точным броском напарника попала в бельевую корзину, а я давился тяжелым дыханием, не в силах оторвать взгляд от его глаз, которые сейчас, казалось, горели. Он крутанул меня, заставляя снова встретиться со своим отражением, и испуганным взглядом голубых глаз. — Ты всегда красивый. — Левая рука накрыла мой живот и легким толчком сзади, я был впечатан в раковину, заставив меня уцепиться в её края и податься вперед. Что происходит? — Я хотел тебя кое-чему научить этой ночью. — Шепот в ухо заставил мурашки пробежать от поясницы до затылка и запрокинув голову я уперся в ключицу шатена. — Сасори-дано, вы ведь любите больше брюнетов? — Свободная рука шатена чуть сжала моё горло, и я закрыл глаза от удовольствия, потому что зубы напарника слегка покусывали мочку моего уха. — А я лишь исключение, которое подтверждает правило. — Какой же у меня нахальный мальчишка. — Левая рука сместилась с моего живота ниже, так ловко подныривая под резинку штанов и белья, что я издал тихий стон. — Ты не исключение. — Я возбудился ещё в тот момент, когда увидел в отражении, как Сасори скользил по моему телу своими прикосновениями, и теперь об этом знал не только я. — Ты сам по себе исключительный. — Повернув моё лицо в бок, напарник впился поцелуем в мои губы, лишая меня возможности дышать и думать. Ещё больше, ещё теснее, я запрокинул руки, выгибаясь так, чтобы удобней было обхватить шатена за шею. Приоткрыв глаза, я увидел, как изогнуто моё тело, и как оно едва ли не дрожит от прикосновений к моему члену. Боги, насколько я сейчас развратен! Кровь прилила к лицу, и я плотней сжал веки, ускорив движение языком. Хочу! — Так не пойдет. — Он произнес это, обдавая своим дыханием мои влажные губы. — Делай это чуть медленней, будто бьешь с оттягом. — Но чем медленней я буду что-то делать, тем явственней будут видны мои промахи и оплошности… Пальцы сомкнулись кольцом на основании моего члена, и я закусил губу от удовольствия, которое подарила волна жара, поднявшаяся с самого низа живота. Сасори развернул меня к себе лицом, и я, наконец, смог нормально закинуть руки ему на плечи, чтобы углубиться в поцелуе прижимаясь всем телом. Стараясь не сорваться в ускоренный темп, мне пришлось изменить сам поцелуй, углубив его, используя только язык. Медленно и тягуче, до саднящих легких и головокружения, я не размыкал губ, из моего уголка рта потекла струйка слюны, но шатена это ни сколько не смущало. Мой затылок уже давно находился во власти его ладони, не позволяя отстраниться. Поцелуи внезапно спустились ниже, а я лишь впился в плечи напарника, который опускался от моей ключицы к соскам. — Сасори-дано… — Мои руки вздыбили его волосы, бесконтрольно зарываясь в них, когда зубы прикусили мой правый сосок. Боги, что со мной? Сейчас я хотел стянуть с себя не только одежду, но и саму кожу, которая казалось, плавилась от его прикосновений. Влажная дорожка опустилась ещё ниже, и в районе паха стало чуть прохладней. Штаны и бельё были спущены, а сам шатен уже стоял на коленях, обхватив мои бедра, будто я мог резко передумать и дать дёру. Приоткрыв рот, он аккуратно провел языков вдоль всего члена, заставляя его дрожащими рывками реагировать на возбуждающий раздражитель. Однако вопреки моему ожиданию, что он возьмет мой член в рот, он облизал мои яички. Втянув их в рот, шатен продолжал посасывать, заставляя меня испытывать то, что я не испытывал до этого. Резко убрав одну руку, я тут же её закусил, скуля от такой ласки. Любое прикосновение к этому органу всегда вызывает бурю, просто цунами эмоций, которые топят вместе с собой. Удар по ним, способен вывести из строя самых матерых представителей мужского пола, но это… Это было на столько нежно и приятно, что я таял. Я боялся шелохнуться, чтобы не помешать своему напарнику, и сейчас я целиком и полностью доверял ему, как самому себе. — Если не возражаешь, то давай всё же переместимся на кровать. — Сасори так и не взял мой член в рот, но это даже было к лучшему. Мои ноги не держали меня, и я постыдно навалился на шатена, едва он встал. Тело била дрожь, точно я кончил, но спермы не было, вместо неё была бесцветная жидкость, не содержащая в себе сперму. При этом, член даже не думал становиться вялым, продолжая поддерживать твердость стояка. — Это называется сухой оргазм. — Он прошептал это куда-то в район моей шеи, лишь усилив мою дрожь. Подхватив меня на руки одним движением, Сасори направился в комнату. Я спрятал своё лицо в районе шеи своего носителя, излишне крепко обнимая его плечи. Ужасно жарко, или у меня поднялась температура? Спина коснулась ледяной простыни и только после этого руки Сасори выпустили меня, лишь для того чтобы освободить от оков одежды. Света в комнате не было, лишь прямоугольник оконного проема впускал ночные светлячки звезд, заставляя серые предметы отбрасывать черные тени, сливаясь с полумраком. В первый раз, я так не нервничал, судорожно отметил я, наблюдая, как шатен снимает свою одежду. Я судорожно и нервно хихикнул, закрывая ладонями лицо, когда шатен взял тюбик, купленный в аптеке, нужно как-то успокоиться. — Расслабься. — Губы шатена, поочередно, коснулись моих кистей, и я, сделав глубокий выдох, посмотрел в его глаза. Мне нечего бояться, ведь это не первый раз. Притянув Сасори к себе, я стал целовать его шею, медленно кусая, но не оставляя за собой следов. Руки касались гладкой кожи, и я опустился вниз к его члену, который требовал внимания к себе. Не очень удобно из-за разницы в росте, подумал я, решаясь сменить позу, однако все оказалось сложней. Едва я приподнялся на локтях, как шатен одним тычком в грудь, вернул меня в горизонтальное положение. Опустившись ниже, он сел на мои ноги, чуть выше колен, а я как зачарованный продолжал наблюдать за его действиями. Щедро выдавив на левую ладонь гель-смазку, шатен сначала растер его меж пальцев, прежде чем коснуться моего стояка. Прохлада появившаяся в районе паха была как нельзя кстати, вот только напарник делал всё слишком медленно, и эта «пытка» начинала сводить с ума. Я не могу ни о чем думать, кроме его прикосновений, кроме желания оказаться внутри него. Новая порция геля оказалась на руке Сасори, и запоздало я понял, что это было не для меня. Шатен растягивал себя, а я едва и не до крови закусил губу, от этого зрелища. Стройное, подтянутое тело, будто полностью лишено жира, что делало его рельефность гладкой и плавной. Невольно я протянул руку, касаясь пальцами едва заметные кубики пресса. Тяжелое дыхание, что вырывалось из его приоткрытого рта, говорило о том, что на пределе не только я. Он опирался на колени, таким образом, что я находился между его ног. Наши взгляды встретились, когда он аккуратно, но с нажимом стал насаживаться на мой член. Прямой контакт, открытый и такой притягательный, заставил меня замереть. Внутри него было так жарко и тесно, но в тоже время входить было легче, и ощущения были абсолютно другими, больше не было той острой боли, как в прошлый раз. — Согласись, что… так приятней. — Он сказал это, сбившись на стон в середине фразы, опускаясь ещё ниже. Я уже давно не видел его лица, сосредоточившись только на своих ощущениях и на полной картине перед глазами. Мой член медленно проскальзывал в тугое колечко мышц шатена, вышибая из наших легких весь воздух. Единственная мысль, которая металась в пустой голове, это то, как мне сдержаться, чтобы не вогнать ему по самое основание. Всего один резкий толчок и я буду полностью в нем. Шатен против моих ожиданий сдвинулся вверх, и я простонал от безысходности своего положения. — Активы не всегда выступают в роли ведущих. — Клянусь, что он ухмыльнулся, хотя света в комнате и не было, я просто ощутил это кожей. — Иногда они наслаждаются позицией ведомых. — Снова движение вниз и мои руки тут же стискивают его бедра, в надежде получить контроль. Ладони шатена перемещаются на мои плечи, позволяя их хозяину склониться. — Медленней. — Он растянул это слово, сопровождая каждую букву толчковым движением. — Мне мало. — Дотянувшись до его губ, произнес я, а руки всё так же безуспешно пытались регулировать проникновения и темп. От такой глупой безысходности я запрокидывал голову и тихо скулил, но шатену это нравилось ещё больше. Открытой шеи касались влажные поцелуи в вперемешку с горячим дыханием, отчего я полностью сошел с ума. — Вечно жаждущий… — Дай мне ещё, больше! — Мой ненасытный мальчишка. — От этой фразы точно электрический разряд прошел вдоль позвоночника, ещё до того как я попытался понять чем меня зацепила эта фраза. — Я люблю тебя. — Так тихо, что я могу списать эту фразу на плод своего воспаленного воображения. Но, я всё равно уверен, что мне не показалось. К черту! Если я не могу сверху, это не значит что снизу это тоже не возможно. Приподняв бедра, я совершил толчок вверх, вгоняя глубже того, на что рассчитывал Сасори. Тело действовало опираясь только на инстинкты, и темп который оно взяло, был очень быстрый. Мои ладони продолжали удерживать бедра шатена, уже для того чтобы он не смог сменить позицию, даже если захочет. Были задействованы абсолютно другие мышцы, и ноги стало едва ли не сводить судорогой, но те звуки, что ласкали мой слух, полностью перекрывали эту маленькую досаду. Теперь уже только я контролировал весь процесс, задавая темп и глубину проникновения, отчего при самых резких и глубоких толчках Сасори стонал так сладко, что я не мог остановиться. Ему определенно не больно, но его пальцы до маленьких синяков впились в мои плечи, позволяя шатену выпрямиться, прогибаясь в пояснице. — Это прекрасное тело. — Мои ладони скользнули по влажной от пота кожи шатена, отчего он едва ли не упал, запрокидывая голову назад, и смещая опору в виде своих рук на мои колени. — Если всё это… — Боги, я не могу остановиться, будто я готов изодрать эту кожу и трахнуть его так, чтобы он не смог подняться как минимум пару дней. — Только из-за цвета волос… — Его глаза закрыты, и ему так же хорошо, как и мне, он дышит раскрытым ртом, но я уверен, что он меня слышит. — Я не прощу. Не позволю любить себя только из-за внешности, моя правая рука сжала стояк шатена, который сочился смазкой и был похож на камень, свидетельствуя о том, что ещё немного, и он кончит. Всего на секунду у меня перед глазами пронеслась эта сладостная картина, того как мой любовник кончает, как тут же кончил я сам. Между пальцев проступила вязкая жидкость спермы шатена, и выходит, что мы кончили практически одновременно. — Ты красивый. — Сасори смотрел на меня замутненным взглядом, тяжело дыша. — Но я с тобой не из-за твоей внешности. — Шатен приподнялся и тут же свалился на спину, рядом со мной. — Ты мне нужен. — Мы лежали рядом, абсолютно обнаженные, но не касались друг друга, точно остывая. — Ты мне дорог. — Я тщательно пытался сформулировать всё то, что роилось в моей голове, но выходило не так гладко. — Но если ты попросишь меня объяснить, за что я тебя люблю, я не думаю что отвечу… — Помолчи. — Резкая фраза, но такой нежный поцелуй, больше не позволили мне раскрыть рта. Как только поцелуй завершился, Сасори сгреб меня в объятьях, утыкаясь в копну моих черных волос, потому что мы оба были так приятно выжаты. Жарко.