Forever yours

Лионель от безделья зашел в первый попавшийся магазин с детскими игрушками, собираясь скоротать время до встречи с Неймаром. Необязательный бразилец будто бы забыл, что они договаривались выпить кофе. Лео ради Джуниора притащился в Мадрид, а этот мелкий засранец совершенно забыл про него, даже на звонок ответил после третьей попытки. Оказалось, что Неймар попросту заснул после бурной вечеринки — лето и отсутствие футбола сильно его расхолаживало, а после того, как Лионель завершил карьеру, одному Суаресу стало тяжко справляться с вредным Джуниором, пусть он и выкладывался на поле на всю катушку, во время отдыха у бразильца буквально крышу сносило. Лео переживал за него, но не мог постоянно следить за тем, чтобы у друга не сносило крышу, потому что у Месси своих детей было трое, плюс еще вредный Криштиану. Лео бродил среди стеллажей, рассматривая чудные игрушки, подумывая купить что-то для Матео — например, очередную машинку на пульте управления. Младший сын футболом не интересовался, его гораздо больше привлекало ковыряние в содержимом игрушечных машинок, нежели пинание мяча во дворе. Тьяго тоже особо не жаждал быть похожим на отца, в отличие от Криштиану-младшего, который учился в академии Реала уже давно, стремясь достичь тех же высот, что и его звездный папа. Если быть честным, Лео даже завидовал Роналду, но старался не отчаиваться — ведь главное, чтобы дети были счастливы, и футбол — совершенно не главное. Теперь, закончив карьеру, Лео осознавал это в полной мере. Вдруг между стеллажами мелькнула знакомая макушка — Лионель неосознанно двинулся по проходу быстрее, заулыбался, как дурак — он всегда себя чувствовал кретином, когда встречал кого-то из друзей Криштиану, но до безумия был рад видеть всех и каждого. — Эй, Гарет! — окликнул он, подойдя на максимально безопасное расстояние, чтобы его голос не привлек лишнее внимание, и так пришлось автографы раздавать еще на парковке перед торговым центром. И вообще, что-то он расслабился, без охраны… Надо было попросить водителя пойти вместе с ним. Бэйл обернулся, и Лео чуть было не отшатнулся, такое у валлийца было злое и недовольное лицо. Месси растерялся и не придумал ничего лучше, чем протянуть руку в знак приветствия. Было такое ощущение, что Гарет совершенно не рад видеть Месси, хотя им давно уже было нечего делить. — Рад тебя видеть, Гарет, — радостно сказал Лионель, но Гарет не реагировал, только продолжал смотреть все также зло, даже с отвращением. Потом вдруг Бэйл странно хмыкнул и сдавил пальцы Лео. Больно сдавил, Месси поморщился и высвободил руку. — Лионель, какая встреча! — сказал Гарет, прислоняясь к стеллажу с плюшевыми медведями всех размеров. На фоне игрушек его фигура смотрелась угрожающе. — Какими судьбами тебя занесло в Мадрид? — Составил компанию Криштиану, — Лео последовал примеру Бэйла и облокотился о полки, которые тут же угрожающе зашатались, один медведь ткнулся Месси в плечо. — Собираюсь встретиться с Джуниором. А вы уже… поговорили? Гарет смерил Месси странным двусмысленным взглядом и прищурился. — Да, мы довольно быстро решили все… проблемы, — медленно произнес он. — Думаю, что Криштиану должен радоваться, что ты оказался таким понимающим. — Я же все понимаю, — Лео снова улыбнулся, но на этот раз грустно, — закат карьеры всегда тяжелое время. Особенно, когда скорость уходит, а тебе все еще невмоготу, хочется рваться к вершинам, а на пятки наступает активный и талантливый молодняк. Но ты ни в коем случае не должен опускать руки… Выражение лица Гарета резко сменилось — будто тень набежала, лоб расчертили морщины, а губы побелели. Лео прикусил язык, понимая, что сказал что-то не то. — С чего ты взял, что я опускаю руки? — тщательно проговаривая каждое слово произнес Бэйл. — У меня все нормально, откуда такие мысли? — Я ничего плохого не имел в виду, — Лео поднял руки в защитном жесте, отгораживаясь от Гарета, распространяющего вокруг себя флюиды раздражения, — просто Криш сказал. — Криш сказал, — передразнил Гарет, — он не только хорошо говорить умеет, его блядский язык еще для многих дел годится. Лео как из мусорного ведра облили. Он замер, непослушными пальцами хватаясь за металлическую полку рядом, непонимающе уставился на Бэйла, переваривая его слова как несвежий ужин, тяжелым камнем осевший в желудке. От скабрезной двусмысленности запершило в горле, а зубы почему-то заныли, надсадно, так сильно, что захотелось сжать челюсть до скрипа. — Я не понимаю твоих намеков, — как можно жестче сказал Лионель, не собираясь продолжать разговор. Бэйл ухмыльнулся и скрестил руки на груди, глядя на Месси с таким ехидством, что Лео захотелось сбежать, и как можно быстрее. — Какие мы нежные, — довольно протянул Гарет, — и еще качественно делаем вид, что приличные. Иди на хрен, Месси, хотя скорее это Криштиану на твой хер с превеликим удовольствием ходит. Сомневаюсь, что с тобой он сверху, любит же подставлять зад. Гарет не говорил слова, он стрелял в Лео пулями на поражение, от каждого звука Месси болезненно вздрагивал, съеживался, будто уменьшался в размерах. Внутренний голос, поначалу твердивший «не слушай его», затих, уступив место пониманию, что Гарет, черт побери, не шутит. Такими вещами шутить не будут. — Ты хочешь… — Лео закашлялся, потому что предложение, которое он пытался выговорить, застряло где-то на подступах к гортани. Воздух ни в какую не хотел заползать в легкие, поэтому пришлось не говорить, а практически сипеть. — Хочешь сказать, что у вас… вы с ним… — Трахались, — мстительно припечатал Гарет, напряженно вглядываясь в лицо Лионеля, который медленно превращался в соляной столб, потому что ноги отказывались сотрудничать и переносить его куда-то за пределы этого дурацкого магазина. — Не вижу понимания на твоем лице. Ты так усиленно делаешь вид, что шокирован, что я почти верю, — Бэйл садистки улыбнулся. — Или Криштиану мне соврал, сказав, что ты в курсе? Вот тебе раз, — он неприятно цокнул, отцепляясь от стеллажа, один плюшевый мишка тюкнулся носом на пол. Лео проследил взглядом траекторию движения игрушки и мысленно посетовал, что не может последовать ее примеру. — Оказывается, Криштиану теперь боится вовсе не того, что весь мир узнает о его голубизне, а боится своего… парня. Или правильнее сказать жениха? Ладони чесались от желания впечатать кулак в нахальное лицо Бэйла (все, больше никогда он не будет называть его Гаретом, ни за что), стереть эту наглую глумящуюся улыбку, от которой у Лионеля начало колоть сердце, будто кто-то тыкал в него большой портновской иголкой, методично и очень аккуратно, чтобы причинить как можно больше. Глаза застилала пелена, в груди стало горячо и неприятно давило в легких, будто Лионель глотнул расплавленный металл. Никогда в своей жизни Месси не чувствовал такой всепоглощающей ненависти, она за несколько секунды вытеснила из головы все хорошее — Криша, семью, грядущую свадьбу — оставив только глухо клокочущую ярость, перерастающую в желание разорвать Бэйла голыми руками прямо здесь. Но Лионель молчал, сжав зубы, только продолжал смотреть на лицо напротив, искаженное презрением и злостью. Не ненавистью, нет, всего лишь презрением. Ушедшее с первых секунд разговора отвращение вернулось к Бэйлу снова, но в этот раз он не собирался его скрывать. — Счастливо оставаться, Лионель, — ехидно пропел Гарет, обходя застывшего, как истукан, Месси. — Удачной свадьбы, или как там говорят… Месси в секундном порыве дернулся, собираясь схватить Бэйла за рукав толстовки, но валлиец ловко увернулся и быстрым шагом ушел в направлении выхода, так ничего и не купив. Лионель какое-то время расфокусированным взглядом смотрел ему вслед, но потому будто очнулся ото сна, с головой погружаясь из одного кошмара в другой. Он совершенно не помнил, как дошел до парковки, где его ждал водитель, тут же поднявший перегородку, разделяющую передние и задние сидения — видимо, лицо Лео было слишком красноречивым. Месси захлопнул дверь машины и уставился на свои ладони, совершенно не представляя, что теперь делать. В уши будто воды налили, голова болела, а в глаза насыпали песку — хотелось все время их чесать, словно это могло помочь прийти в себя. Он какое-то время посидел, закрыв глаза и крепко сжимая пальцами виски, буквально выдавливая тяжелые мысли, но легче не становилось, наоборот, сердце заныло лишь сильнее. Лионель понятия не имел, как это пережить. И не мог даже представить, что Бэйл врет. Пусть в голове никак не хотело укладываться сказанное валлийцем, Месси ни на секунду не сомневался в правдивости этих ранящих до крови слов. Где-то в самой глубине своей за секунды покореженной души Лео пытался верить, убеждал себя, что все это глупости и бред, но… Но перед глазами стояло лицо Бэйла, в ушах звучали слова, а самому Месси хотелось умереть. — Куда едем, сеньор? — негромко спросил водитель, немного опустив перегородку. Лео поднял голову и безразлично посмотрел вперед, на дорогу, освещаемую фонарями. Из-за накрывающего город вечера она больше походила на дорогу в ад, нежели на обычное шоссе. Наверное, пока они доберутся до Барселоны, совсем стемнеет… А в жизни Лео и так уже наступила непроглядная тьма. — Нам нужно забрать Криштиану, позвоните ему, — он сунул водителю телефон с открытым списком контактов. — Пожалуйста. Спросите, где он, и езжайте туда. — Хорошо, сеньор Месси, — напряженным голосом ответил водитель — как же его имя-то… Лео откинулся обратно на сидение, слушая, как из динамика доносится громкий недоуменный голос Криштиану, требующего позвать Лионеля. Когда водитель попробовал посмотреть на Месси, тот тут же наткнулся на ненавидящий взгляд. — Сеньор Роналду, скажите, где мне вас забрать, — терпеливо повторил водитель — вроде бы его зовут Пабло, нет? Криш в ответ что-то пробормотал и отключился. Водитель вернул телефон Лионелю и завел мотор, выезжая с парковки. Лео написал сообщение Джуниору, отменяя встречу, и растянулся на сидении, закрыв глаза и размеренно дыша. И совершенно не представляя, что делать.

***

Криштиану в нетерпении подпрыгивал на месте, прячась под козырьком витрины какого-то кафе. Накрапывал противный мелкий дождик и, несмотря на то, что было довольно тепло, мокнуть не очень-то и хотелось. К тому же, Криштиану ужасно нравилось прыгать под козырьком — он чувствовал себя не футболистом мирового класса, а школьником, сбежавшим с уроков поесть вкусных пончиков в кофейне, истратившим на вредное лакомство все карманные деньги и теперь совершенно не имеющего никакого понятия, как добраться до дома — на автобус ведь мелочи не осталось. Криш пониже натянул капюшон толстовки и снова ткнул на кнопку блокировки телефона, чтобы узнать, сколько времени прошло с момента, как ему позвонил водитель Месси по имени Пабло. Странный был звонок, если честно. Криштиану даже мог сказать, что почувствовал пробежавшие по спине острые коготки неприятного предчувствия, но с уверенностью отмахнулся от них — мало ли, Лионель мог задремать, выйти в магазин и попросить Пабло набрать его номер, чтобы не тратить время на лишние разговоры, пока он ходит между торговыми рядами… Что угодно могло произойти, и нет никаких причин сомневаться в том, что все в полном порядке. Именно с таким приподнятым настроением Криштиану забрался в подъехавшую машину, и с удивлением обнаружил, что перегородка между сидениями поднята, а Лео сидел в самом углу и смотрит в мутное стекло. Губы у него странно подрагивали, и Роналду это очень не понравилось. — Привет, — он захлопнул дверь и потянулся к Лионелю за поцелуем, но вдруг был решительно остановлен рукой, упершейся ему в грудь. Криштиану оторопел, но не стал сбиваться с намеченного курса и упорно продолжал нависать над Месси, пока не получил куда-то в бок кулаком — не сильно, а скорее настойчиво, но было неприятно. Не больно, а обидно. Роналду с недовольным лицом отполз на край сиденья, потирая ушибленный бок. — Что случилось? — спросил он, понимая, что, судя по выражению лица Месси, вполне вероятно не услышит ответа, как и случилось. Лео глубокомысленно промолчал, сверля взглядом стекло. Криш вгляделся в его лицо и вдруг увидел мокрые дорожки на щеках, от вида которых у него сразу засосало под ложечкой. Значит, что-то случилось, и что-то действительно важное. — Милый, в чем дело? — осторожно спросил Криштиану, очень медленно придвигаясь ближе к Лео, мгновенно забыв про ноющий бок. Лионель вздохнул, и в этом вздохе послышался тихий, но отчетливый хрип. Дело приняло совсем уж нехороший оборот. Месси повернулся, его нечитаемый взгляд был таким ледяным, что Роналду, и так слегка продрогший, поежился, засовывая руки в карманы толстовки. — Как прошла встреча с Гаретом? — напряженным голосом спросил Лео. Криша пробормотал что-то вроде «нормально», потому что Бэйл волновал его в самую последнюю очередь. У Лионеля был такой вид, будто он чем-то серьезно обеспокоен, чем-то, касающимся их двоих, иначе с чего бы ему так резко отталкивать Криштиану. — Причем тут Гарет, лучше скажи, что… Лео коротко взмахнул рукой — мелькнула яркая татуировка — и снова съежился, пальцами проводя по ткани джинсов, обтягивающих бедро. — Это правда, Криштиану? — тихо спросил Лионель, неотрывно глядя на Криша. Вся его поза буквально кричала «мне плохо, мне больно!», но Роналду после заданного вопроса не мог пошевелиться, будто примороженный к сидению, в миг ставшему жестким и неудобным. — О чем ты? — упавшим голосом спросил Криш, стараясь верить в лучшее, но… Он почти мог слышать, как с громким звоном рассыпается реальность вокруг него, когда Лионель пододвинулся чуть ближе и взял Криштиану за мгновенно задеревеневшие плечи. Тишину, повисшую между ними, разрезал голос Нэнси Синатры. Ее Bang bang повисло в воздухе, будто идеальное отражение происходящего. Лео посмотрел в сторону перегородки и тихо проговорил, вторя голосу Нэнси: — Bang bang, my baby shot me down… — Месси плохо говорил по-английски, но эти строчки явно перевел правильно. — Криш, почему ты не рассказал мне… О том, что боялся, что весь мир узнает о том, что ты… любишь подставлять зад? Роналду дернулся, будто его ударили — эти слова явно принадлежали не Лионелю, он просто не мог сказать такое. — Я думал, что мы доверяем друг другу… — Лео хрипло рассмеялся и убрал руки, снова откидываясь на сиденье. — Думал, что отношения и строятся на доверии. Но, оказывается, так думал только я. Ты же мог мне рассказать все еще тогда, в тот самый вечер. Признаться, что ты и Бэйл… — по лицу Лео прошла судорога. — Но ты предпочел соврать… Получается, что я столько лет жил во лжи, будучи в полной уверенности, что мы честны друг перед другом. Криштиану, если бы ты только признался тогда… — И что бы это изменило? — тихо спросил Криштиану, чувствуя, как горячо стало глазам. Лионель снова рассмеялся. — Все бы изменило. Наши отношения не были бы лживыми. — Не говори так! — А как мне говорить? — лицо Лионеля исказило еще одной гримасой боли, Криш рванулся к нему, но снова получил тычок в грудь. — Я бы понял и принял это, тогда. Но не сейчас, когда я собирался стать твоим мужем и прожить с тобой всю жизнь. — Я боялся все разрушить, — почти неслышно произнес Криштиану, — боялся, что ты не поймешь… — Я бы понял, — повторил Месси. — Но не спустя несколько лет. Ты прямо как Икер, при всем моем уважении. — Ты ревнуешь меня к прошлому, — предпринял попытку возмутиться Криш, но она с треском провалилась, потому что Лео посмотрел на него с такой тоской во взгляде, что Роналду тут же прикусил язык. — А ты поехал встретиться с этим самым прошлым. А потом это «прошлое» вывалило на меня все это дерьмо. Я не хотел слушать, да и не стал бы, но ты сказал, что Бэйл переживает из-за конца карьеры, и я, дубина, хотел его поддержать. А мне с размаху врезали по лицу, — Месси потер глаза и снова уставился в окно. — Все, Криштиану, больше я это обсуждать не намерен. Не хочу знать, сколько это длилось, о причинах расставания, а особенно о том, спал ли ты с Бэйлом, когда только начинал встречаться со мной. Разговор окончен, и я тебя прошу, сделай одолжение — не трогай меня. Криштиану не мог не подчиниться. Четыре часа дороги они провели в гробовом молчании, сидя каждый у своего окна. Роналду не предпринял ни одной попытки коснуться Лионеля, заговорить с ним, попробовать объяснить… Сердце рвалось из груди, но все мысли разбивались о наспех выстроенную стену между ними, за которой прятался Лео. Криш видел, что на щеках Месси стало больше тонких мокрых дорожек, видел, но сделать ничего не мог, потому что боялся только усугубить ситуацию.       Как же хотелось отмотать время назад. Сделать так, чтобы того разговора о прошлом никогда не случалось. Хотелось плакать, по детски, навзрыд, умолять простить, но Криштиану молчал, смотрел в окно и вытирал слезы, коварно ползущие по щекам. От раздирающей на части боли он буквально потерял способность говорить. Когда машина въехала на задний двор, Лео вышел первым, громко хлопнув дверью, и сразу направился к дому, не обращая никакого внимания на замершего возле Пабло Криштиану. — Все будет хорошо, — вдруг сказал водитель, — не расстраивайтесь, сеньор. Криш голодным взглядом посмотрел на грустно улыбающегося Пабло, коротко кивнул и медленно побрел к дому, в котором не горел свет — на часах уже было поздно, так что дети точно улеглись спать. Он прошел в гостиную, не зажигая свет, снял кроссовки и швырнул их куда-то в пустоту — теперь было плевать на грязь и пыль, которая посыплется с подошвы, на все было плевать. Криштиану просто не знал, что делать. За спиной раздался топот ног — Лионель спускался со второго этажа, неся в руках свою подушку. Роналду сначала открыл рот, чтобы что-то сказать, но лицо Лео… Лучше бы он его убил прямо сейчас, лишь бы не смотрел так… разочарованно. Лионель разочарован в Криштиану. Наверное, это даже хуже ненависти. — Я буду спать в гостевой, — сказал Месси, направляясь в указанную комнату в конце коридора, — спокойной ночи. — Лео… — Криш сделал шаг по направлению к Лео, но дверь гостевой спальни с грохотом захлопнулась, а потом еще и замок неприятно лязгнул, резким звуком царапая барабанные перепонки. Дом снова погрузился в тишину, а Роналду тяжело опустился на диван и закрыл глаза. Пусть бы это был сон… пусть бы сон.