***
В тот вечер все было иначе. В тот вечер, когда каждый уже все для себя решил, они в последний раз пытались создать иллюзию нормальности, делая эту ситуацию еще в тысячу раз ненормальнее и говоря обо всем на свете, кроме того, о чем им, наверное, следовало поговорить. У них было достаточно времени до этого, но теперь казалось, что так много можно было сделать, так много можно было успеть. Осталось всего несколько часов до утра, их не стоило тратить на сожаления. На что угодно, только не на них, ведь впереди была вся жизнь, в течение которой они будут вспоминать и будут думать, что у них, возможно, был шанс на что-то большее. А ведь этот шанс действительно был. Губы Курта пахнут сигаретами Себастиана. В эту ночь можно все, и курить одну на двоих под этим небом, непривычно пустым сегодня, глядя в поглощающую пустоту, кажется таким правильным и неправильным одновременно. Как и все в этих недоотношениях со Смайтом. А в голове у Курта столько метафор, что в пору побиться ей об стену. Если они ничего не значили, почему так больно все заканчивать? Все как в тумане. Алкоголя не было, но они были такими пьяными, а их разговоры такими глупыми и бессмысленными. Лишь бы не молчать. В тишине все становится сложнее, все становится серьезнее, если делать паузы и смотреть друг другу в глаза. До рассвета несколько часов. Если б можно было остановить время на несколько мгновений. Если б можно было остановить его навсегда, что бы они сделали? У Курта на завтра встреча с Блейном, которую больше нельзя откладывать. У Себастиана сегодня руки Курта в его руках. Осталось несколько часов, когда можно быть немного влюбленными. И поцелуи этой ночью необычно долгие. И секс до невозможного нежный. Они изучали друг друга губами, руками, глазами. Запоминали, заучивали, как те теоремы в средней школе, только с гораздо большим желанием. Курт в тысячный раз пересчитывал родинки Себастиана, выводя пальцами узоры на груди, ощущая ладонью быстро-быстро бьющееся сердце, заменяя ладонь губами. Какое-то странное сумасшествие, но оно было таким безумно правильным. Себастиан покрывал поцелуями всего Курта. Его сводил с ума этот привкус, смешанный с десятками разных кремов, сводили с ума стоны Курта. Он был таким отзывчивым, таким красивым и так чертовски нравился Смайту. Совершенно не хотелось думать о "завтра". Себастиан оставлял следы на теле Курта, напоминая ему и самому себе, что сегодня они все еще принадлежат только друг другу и могут делать все, что захотят. Почти. Между ними всегда было это "почти". Они были почти вместе. У них было почти будущее. Они были почти свободны. У них было почти все, но этого было недостаточно. Курт впивается ногтями в спину Себастиана, создавая блеклые полосы, заставляя чувствовать эту боль и это наслаждение. Они оставляют метки как будто на память, пусть они и исчезнут через два-три дня. Это долго, ведь у всего остального срок годности до рассвета, а в это время года в Америке солнце встает чертовски рано. Курт стонет, а Себастиан собирает эти стоны с его губ. Все так громко и так красиво. Город засыпает, но эти двое не могут себе позволить такой роскоши. Мафия сделала свой выбор, город проснется и тогда они навсегда выйдут из игры. Но до утра они все еще вместе, у них одна постель и одна порция воздуха на двоих. Себастиан входит в Курта снова и снова. Мирные жители в пух и прах разгромлены, но какая разница? Результаты все еще не объявлены, и эти двое могут немного притворяться живыми. Курт целует Себастиана, и этой ночью он чувствует себя более живым, чем когда-либо. К сожалению, время идет вперед. Солнце встает над городом, а такси уже направляется к дому Себастиана, чтобы навсегда забрать оттуда Курта. Так сложно отпускать. Они молчат у выхода, потому что слова больше не имеют смысла. Все становится серьезней, если просто смотреть друг другу в глаза. Все вещи собраны, все звезды упали с неба. Город просыпается, Себастиану кажется, что он медленно умирает. Курт умирает вместе с ним. У подъезда ждет сонный таксист, он звонит на телефон Курта уже четвертый раз. Ему не известно, что с каждым звонком где-то там все больше разбиваются два и так потресканных сердца. Таксист просто хочет быстрее сделать свою работу. На шестнадцать этажей выше Курт хочет отключить телефон и никуда не уходить. Еще один день и еще одну прекрасную ночь. Но тянуть дальше некуда. Они целуются в последний раз. Себастиану кажется, что он задыхается. Курту кажется, что он умирает вместе с этим хрупким "они". Им обоим кажется, что поцелуй слишком долгий, но никто не собирается его прекращать. Только когда воздуха действительно начинает не хватать, они отстраняются друг от друга, оставаясь на непозволительно близком расстоянии. — Мне кажется, я влюбляюсь в тебя, — шепчет Себастиан тихо-тихо. Но Курт все равно слышит. — Мне кажется, я люблю тебя, — так же тихо шепчет Курт, после чего в последний раз смотрит в глаза Себастиана и закрывает за собой дверь. Курт оставляет Себастиана в пустой квартире и там же он оставляет осколки своего сердца. Просто они слишком долго сопротивлялись. Просто это должно было случиться и это случилось. Быть может, у них получится в следующей жизни. Быть может, в этой жизни не все еще потеряно.Часть 1
2 апреля 2016 г. в 18:52
Некоторые вещи должны случаться, хотим мы этого или не хотим. Так некоторые люди должны быть вместе до конца, а некоторые не должны. К сожалению, эти двое были не в первой категории. Просто Вселенная вертит судьбами и решает там все за них, а кто они такие, чтобы сопротивляться самой Вселенной?
Их отношения были тем, что однажды обязательно должно было закончиться. На самом деле, их отношения даже не были отношениями. Просто им было хорошо вместе. Так хорошо, как порой бывает людям, у которых нет общего будущего.
Просто Себастиану нравился Курт.
Безо всяких влюбленностей. Просто Себастиану нравилось то, как Курт улыбается, и как голос Курта становится выше, когда он нервничает или когда он возбужден. Себастиану нравилось все это, ему нравилась кожа Курта и его мягкие руки, когда их пальцы переплетались, и эти двое сидели вдвоем на крышах полуразрушенных зданий на окраинах, рассматривая звезды на Нью-Йоркском небе вперемешку со спутниками и космическим мусором. Они загадывали желания на каждую упавшую звезду, которых за все время было двенадцать и одиннадцать раз Себастиан загадывал лишь одно: не отпускать руку Курта как можно дольше. Ему очень нравилось это чувство.
Наверное, Себастиан был немного влюблен в Курта. Совсем немного. Эта была та влюбленность, когда ты думаешь, что можешь в любой момент остановиться, и все еще наивно полагаешь, будто можешь что-то там контролировать. Такая глупая небольшая влюбленность.
Курту Себастиан тоже нравился. Просто нравился.
Никаких влюбленностей. Просто Курту нравились горьковатые после сигарет губы Себастиана и нравились его то ли зеленые, то ли черт возьми какие, но очень красивые глаза. Нравились его пошлые шуточки и его ужасный вкус в одежде, пусть Курт в этом никогда не признается. Курту нравилось это, ему нравилось приходить домой, когда Себастиан уже ждал его и пытался приготовить какой-нибудь ужин, который каждый раз пригорал. Курту нравились эти попытки и нравилась пицца, которую они заказывали после. Но пицца нравилась ему намного меньше Себастиана. Так странно было сравнивать человека и еду, но все же еда всегда проигрывала.
Наверное, Курт был немного влюблен в Себастиана. Совсем немного. Это была та влюбленность, когда ты понимаешь, что уже давно простил бывшего, но постоянно откладываешь тот самый разговор на завтра, потому что сегодня ты хочешь провести еще немного времени с другим. И так каждый день. Такая ненормальная маленькая влюбленность.
Однажды это должно было закончиться. И когда-то должно было случиться то самое "однажды". После двенадцати упавших мертвых звезд, после шестнадцати испорченных ужинов и стольких же пицц, после неизвестного количества горьких поцелуев и высоких стонов, после всего, что между ними было, пришла пора это закончить. Себастиан этого не хотел, Курт этого не хотел. Просто они должны были так поступить. Кому должны? Неизвестно.