***
Как выяснилось, намного легче сказать, чем сделать. Мерида выяснила, что ведьма отправила Макинтоша в Сторибрук при помощи некоего зелья, но оказалось, что зелье для возвращения работать не хотело. Так что Мерида осталась в примерно том же положении, что и прежде: королева, застрявшая в Мире без Магии, не в силах вернуться к своим подданным. Единственной разницей было то, что теперь рядом с ней был Мак. Но и за всю жизнь ей не понять, было ли это изменением к лучшему, или нет. Белль согласилась помочь им найти путь домой, но предупредила, что это может занять много времени. Мерида сообщила Макинтошу, что самое лучшее, чем они могут заняться во время этих поисков, это приспособиться и попытаться насладиться этим временем.***
К моменту прибытия лорда Макинтоша, Мерида уже довольно хорошо познакомилась с этим странным миром, так что она взяла на себя обязанность показать ему все необычные его особенности, которые она обнаружила. На протяжении следующих нескольких недель, они были практически неразлучны, беря всё возможное от реальности, столь далекой от того, что они знали дома. Были вещи, которыми Мерида действительно наслаждалась. Штаны были великолепным открытием, и она определённо собиралась захватить с собой несколько пар. Еще ей быстро пришлась по вкусу замороженная смесь, называемая мороженым. Макинтош тоже нашел для себя то, что ему нравилось в этом странном мире. Кофе определенно был на вершине списка, так же, как и забавный телевизор, что показывал смешные истории. И было несколько вещей, которые Мерида абсолютно и безоговорочно любила. А именно: вид лорда Макинтоша в узких темных джинсах и приталенной рубашке. В первый раз, когда он появился у нее на пороге в подобном наряде, Мерида почувствовала, как вспыхнуло ее лицо, а пульс участился, сравниваясь по скорости с лошадиным галопом. Она всегда знала, что Мак был красивым и статным молодым мужчиной, однако она редко позволяла себя заострять внимание на этом факте (в особенности после инцидента с похищением ее братьев и попыткой вынудить ее отказаться от короны). Но в тот момент ей пришлось лицом к лицу столкнуться с неоспоримым фактом его привлекательности, и ее тело реагировало соответственно. Ее ладони были влажными и она, казалось, не могла набрать в легкие достаточно воздуха. Она пробормотала приветствие, и он усмехнулся, чёртов гад, над ее очевидной реакцией. Мак приблизился к ней, заправляя прядь волос ей за ухо. Она чувствовала его теплое дыхание у себя на лице. – Я так понимаю, Вам нравится смена гардероба, Ваше Величество? — низкий, грубоватый тон его голоса заставил дрожь пробежаться по ее телу, и она не могла понять необузданное желание, вспыхнувшее в венах. – Да… Я… Я имею ввиду, ты выглядишь… ну… достаточно хорошо… — простой смех Мака, вызванный ее заикающимся ответом, огласил маленький домик, прежде, чем он оставил короткий поцелуй у нее на виске и отошел в сторону. Мерида на краткий миг закрыла глаза, пытаясь восстановить равновесие, когда раздался еще один стук в дверь. Она была рада обнаружить там Эмму, с готовностью хватаясь за возможность контактировать с кем-то еще, пусть даже и на пару секунд. Эмма говорила быстро, упоминая, что они собираются сегодня вечером у Бабушки, чтобы отпраздновать стремительно надвигающиеся праздники, и интересуясь, не хотят ли Мерида и Мак присоединиться. У Мериды не было и шанса на ответ, как Мак появился рядом с ней, поглаживая ее талию как никогда нежно, и согласился на предложение, сообщая, что они появятся еще до наступления ночи. Эмма, взяв во внимание взволновавшуюся юную королеву, с ухмылкой смотрящего на нее лорда, и придя к некоему умозаключению, улыбнулась и сказала, что они увидятся позже.***
Позже, укутавшись с головы до ног, они брели по городу. Землю укрывал слой свежевыпавшего снега, в воздухе парила морозная свежесть, а небо было кристально чистым, от чего звезды ярко сверкали. Когда Мерида подняла взгляд на не ее небо, вспоминая, что это незнакомое место не было ее домом (хоть у нее и было странное чувство, что оно могло бы быть, но она абсолютно точно не будет приписывать это идущему рядом мужчине), она резко замерла, пронзенная болезненной тоской по дому. Мак успел сделать еще два шага, прежде, чем осознал, что Мерида не следует за ним, и быстро вернулся к ней. – Что случилось, Мер? — его взгляд и голос были пропитаны беспокойством, и это, казалось, сделало все только хуже, и до того, как кто-либо успел понять почему, Мерида обхватила его руками, и он почувствовал слезы, скатывающиеся по ее щекам ему на шею. – Я просто хочу попасть домой, Мак. Я скучаю по маме и братьям. Я скучаю по моему народу. Я чувствую себя ужасной королевой, что даже не в силах найти путь домой, чтобы вести их, — признание, прошептанное ему в шею, разбило его сердце. Макинтош знал, как сильно она старалась найти путь домой, как отчаянно желала вернуться в свое королевство. На краткий миг он удивился, каким образом он вообще мог сомневаться в ее любви к их дому, в ее желании вести и защищать их. Он мягко отстранил ее, утирая ее слезы, прежде, чем начать говорить. – Моя королева, никто и никогда не сомневался, что Вы хотите попасть домой. Все те недели единственное, о чем мы беспокоились, это удостовериться, что Вы живы. Вы замечательная королева, Ваше Величество, не сомневайтесь. Мы отправим Вас домой, скоро, — убежденность и вера в его голосе были единственным, что удержало ее от срыва. Мерида слабо кивнула, ее сердце все еще болело, и они продолжили свой путь по городу. Ее рука нашла его, мягко переплетая их пальцы, и, несмотря на сильное удивление, он мудро не проронил ни слова.***
Она выдернула свою руку из его прямо перед тем, как они зашли в закусочную. Внутри все было наполнено смехом, громкими разговорами и тихой музыкой (Мерида действительно наслаждалась музыкой этой реальности), и ей показалось, что камень на ее сердце стал чуточку легче. Дверной колокольчик возвестил об их приходе, и моментально взоры всех собравшихся были направлены на них, а неожиданный выкрик заставил Мериду и Макинтоша застыть на пороге. Кто-то из конца зала громко объявил: «Омела», и затем остальные сообщили, что они должны поцеловаться, и они оба были совершенно сбиты с толку. – Что, во имя всех семи адов, такое омела? — наклонившись, прошептал он ей на ухо. – Понятия не имею, приятель, — Мерида точно так же ничего не понимала, а затем перед ними появилась Эмма, указывая на косяк двери, где было подвешено маленькое зеленое растение. – Это, — начала она, — омела. В этом мире, когда двое людей одновременно оказываются на пороге, над которым подвешена омела, они должны поцеловаться. Просто безобидная Рождественская традиция, — Эмма широко улыбнулась, а Мерида фыркнула. – Это самая нелепая традиция, о которой я когда-либо слышала, этот мир совершенно спятивший. В чем смысл заставлять двух людей целоваться из-за какого-то крошечного растения– Ее тирада об омеле была резко прервана губами Макинтоша, нежно прикоснувшимися к ее собственным. На протяжении двух секунд она была абсолютно неподвижна, но, втянув носом воздух, она прижалась к нему, осознавая, что поцелуй с Маком она смело может назвать одной из самых лучших вещей, которые она когда-либо испытывала. Он притянул ее к себе за талию, в то время как ее руки скользили по его плечам, зарываясь в его волосах. Они услышали взорвавшиеся вокруг них подбадривания и аплодисменты, и это заставило их оторваться друг от друга. Они оба раскраснелись, и он рассмеялся ей на ухо: – Не беспокойтесь, миледи, Вы сможете избить меня до полусмерти позже. И ей пришлось рассмеяться себе под нос, потому что эта реальность, действительно, нечто.***
Спустя полторы недели, Белль сообщила им, что она смогла завершить приготовление зелья, которое вернет их в ДанБрох, и Мерида расплакалась от счастья.***
Они отправились на следующие утро, прощаясь с людьми, которых они оба начали считать друзьями. Мерида и Мак стояли бок о бок, каждый держал в руках крохотную бутылочку с зельем, готовые вернуться домой. – Вы готовы вернуться к Вашему народу, моя королева? — спросил он с усмешкой, прекрасно зная ответ еще до того, как задал вопрос. Мерида откупорила бутылочку, он сделал тоже. Она взяла его за руку, кивнула, и они оба проглотили жидкость до последней капли.***
Вид деревьев ДанБроха никогда еще не был так приветлив.***
Долгие несколько дней занял у них путь до замка. Элинор, казалось, плакала часами, яростно обнимая свою дочь и даже Макинтоша в один момент (Мерида хихикнула, заметив очевидное удивление и легкий дискомфорт у него на лице). Это чудесно быть дома, видеть свою семью, иметь возможность вести своих людей снова. Единственным, что она находила несколько некомфортным, было отсутствие одного конкретного мужчины возле нее. Она начала осознавать, что на самом деле скучает по нему рядом, скучает по его компании и постоянному присутствию, и простой улыбке, что заставляет ее желудок делать сальто. Больше, чем единожды Мерида позволяла себе на короткие мгновения уноситься разумом назад, к тому поцелую на пороге закусочной, в далеком мире. Ей хотелось знать, было ли это все только ради шоу; возможно ли, что чувства, начавшие распускаться в ее сердце, были совершенно ошибочными.***
Она получила ответ спустя несколько ночей. Мерида только закончила вечернюю работу; она смертельно устала, но была счастлива, безмерно счастлива, заниматься этим — правлением — снова. Она едва успела выскользнуть из платья и облачиться в лёгкую сорочку и пеньюар, когда услышала стук в дверь. Стоило ей открыть ее и увидеть стоящего там Мака, как ее сердце пропустило удар. – Почему ты еще не спишь в такой час, Мак? Ты уже должен быть в постели, сейчас поздно. – О, да, миледи, я скоро лягу. Просто должен был кое-что сделать сначала, — Мерида растерянно проследила за его взглядом на потолок, и тут она увидела это. Омела. Она вновь посмотрела на него, и он чуть покраснел, и это определенно было самой нелепой и самой милой реакцией. Она прочистил горло, потирая шею. – Я, эм, возможно упаковал несколько веточек с собой, прежде чем мы покинули Сторибрук. Я знаю, я несколько опережаю события, и я даже не знаю, заинтересована ли ты во мне здесь, в ДанБрохе, хоть в каком-то ключе, но– Настала очередь Мериды прервать его бессвязное бормотание, и она приподнялась на носочках, целуя его. Он продолжал бормотать что-то ей в губы еще секунду, прежде чем крепко притянул ее к себе, обнимая одной рукой за талию и запуская вторую в ее огненные локоны. Ее руки покоились у него на плечах, она неосознанно наматывала прядь его волос на пальцы. Когда они оторвались друг от друга, Мерида рассмеялась над абсурдностью ситуации, и он рассмеялся вместе с ней, прежде чем буквально вжать ее тело в свое, для поцелуя совсем иного рода, что разжигал пламя внутри нее и заставлял сжиматься пальцы на ногах. Она сделала шаг назад, утягивая его в комнату, и он ногой захлопнул за ними дверь. Омела. Кто ж знал.