Под звездами

      Ёнсон лишь пожмет плечами и виновато улыбнется, но никогда не сможет ответить на вопрос, когда же именно ночные посиделки на крыше в обнимку с гитарой стали привычкой. Девушка не помнит точно, когда она впервые подхватила гитару и поднялась ближе к ярким звездам, к огням ночного города и холодной окрыляющей свободе, которая заполняла изнутри и помогала девушке брать даже самые сложные аккорды.       В такие моменты ей по-настоящему казалось, что она может всё и немного больше, что она действительно сможет поступить в музыкальную академию и стать хоть немного, но знаменитой. Ей нравилось ощущать, как изящная гитара оживает в её руках, как натянутые струны рождают многогранные звуки.       Но первые солнечные лучи, которые окрашивали горизонт оттенками красного и пробуждали всё живое, одновременно выгоняли из сердца Ёнсон чувство свободы и собственного всемогущества. При свете дня гитара словно засыпала, и все звуки казались фальшивыми и лишь кривым отражением тех, что девушка слышал ночью.       Наверное, именно поэтому девушка любила ночь и немного недолюбливала день. Яркий шум и дневная суета или волшебные огни и спокойствие ночи? Для Ёнсон ответ был очевиден и прост, как дважды два.       Могла бы она днем, в стенах музыкального класса, забываться на время и представлять себе огни ночного города и прохладный ветерок на коже – наверное, доказала бы преподавателю, что она может. Может всё, и даже немного больше.       Хотя потом в её жизнь неожиданно ворвался человек, который заставил Ёнсон поверить, что она самая лучшая гитаристка во всем мире, и равных ей не найдется ни в одной стране.       «Одна из самых лучших, не преувеличивай»       «Нет, самая-самая, не спорь»       Впервые она столкнулась с Сонгю на крыше своей высотки, когда снующие в голове мысли, словно подгоняемые ветром, в очередной раз вынудили подхватить гитару и подняться почти к самым звездам. Ёнсон как сейчас помнит, что была осень, а она даже и думать забыла про пальто или хотя бы теплую кофту.       Тогда морозный ветер, налетевший на неё стаей злых пчел и грозивший просто сдуть её в окружающую темноту, чуть не загнал её обратно в квартиру, но девушка вовремя услышала мяуканье. Жалобное «мяу», подхваченное ветром, быстро растворилось в сумерках и совсем исчезло, но надолго отпечаталось в памяти Ёнсон.       Каково же было удивление Ким, когда вместо представляемого маленького и замерзшего котенка, она увидела совсем не маленького и совсем не замерзшего парня. Завернувшись в плед, он сидел у самого края крыши и выводил сказочные пейзажи на холсте, плавно взмахивая кистью, словно колдующий волшебник.       «Девушки никогда не были равнодушны к котам»       «Мне больше нравятся собаки»       «Ты ломаешь представления о мире Ким Сонгю»       «Ким Ёнсон не виновата... и прощения просить не будет»       Наверное, именно в тот момент Ёнсон почувствовала умиротворение и спокойствие, какое бывает у путника, идущего к своей цели и наконец-таки достигнувшего её. Так и девушка в ту ночь, вместо того, чтобы вернуться домой и просто лечь спать, приняла приглашение нового знакомого в путешествие по миру музыки и рисунков.       Сонгю поделился с ней теплом и заразительным смехом, а Ёнсон с ним – самыми сложными аккордами и доверием.       Тогда они прятались от морозных иголок за всевозможными разговорами и пушистыми пледами с большими звездами. Сплетали вокруг себя теплый кокон из музыки и разноцветных красок, которые Сонгю носил в небольшой коробке.       Ёнсон была готова сидеть под боком Сонгю чуть больше вечности, но первые признаки рассвета, спрятавшие от них звезды, нарушили планы обоих. Возможно, именно в момент, когда Ким спускалась по лестнице, она невзлюбила день ещё больше.       Теперь каждая ночь Ёнсон была наполнена волшебством, теплыми улыбками и разговорами обо всем возможном. Каждая ночь сохранялась в памяти девушки, но даже среди них были самые яркие. Например, та, когда девушка спускалась с крыши, аккуратно неся в своих ладонях целую галактику, подаренную ей Сонгю.       «Дай мне свою ладонь»       «Зачем?»       «Покажу тебе ещё один новый мир»       С той ночи на ладонях Ёнсон каждый раз расцветали новые миры, которые создавали умелые касания кисти и фантазия Сонгю. Девушка каждый раз завороженно наблюдала за легкими мазками краски, медленно покрывающие её ладони. Парень всегда смеялся, какие у неё маленькие ладошки, что даже солнце приходится рисовать совсем миниатюрным. После такого на одежде художника всегда появлялись яркие пятна краски.       Они встречались каждую ночь, сразу после полуночи, занимали привычное место у самого края крыши и отправлялись в очередное путешествие по мирам искусства. Они не спрашивали друг друга о той, дневной жизни. Знали лишь только, что парень хочет стать художником, а девушка – музыкантом.       И им этого было достаточно.       Они понимали друг друга гораздо лучше тех, кто знает о другом всё до мельчайшей детали. Они знали друг друга на уровне мечты, что было гораздо важнее. Ёнсон не надо было знать дневного Ким Сонгю, чтобы полюбить ночного художника, весёлого и теплого путешественника по мирам, который заставил её поверить в то, что она может всё, и даже немного больше.       Сонгю поддерживал Ёнсон, а Ёнсон поддерживала Сонгю. Они были друг для друга тем спасательным кругом в мире искусства, той путеводной звездой, которая придавала сил и давала веру в собственные возможности.       «Я верю, что у тебя всё получится, у самой-самой гитаристки в мире не может не получиться»       «Я знаю, что ты выиграешь, ведь ты путешественник по мирам, твои картины пропитаны волшебством и светом»       Самая-самая гитаристка в мире, чьи мелодии находили отклик в сердцах людей, и путешественник по мирам, чьи картины пропитаны волшебством и светом.       Похоже, это была личная сказка Ким Ёнсон, в которую она попала однажды, и больше не хотела возвращаться в привычный мир. Сонгю был сказочником, который с каждым днем создавал новую главу красивой легенды, основанной на реальности и мечтах.       Но всякая сказка имеет конец, и всякая легенда рано или поздно кончается. И если в сказках конец в основном счастливый, то исход у легенд может быть разнообразным. Похоже, их история была легендой.       Наверное, не зря зима у древних вызывала ассоциации со смертью, ведь в тот день, когда погиб личный мирок Ким Ёнсон, выпал первый снег. Возможно, не стоило в такую ночь подниматься на крышу, но от привычек сложно избавиться.       Тогда Ёнсон впервые наигрывала мелодии ночным огнями слабому ветру, который разносил аккорды по спящему городу. Впервые она не слышала заразительного смеха и не грелась в теплых объятиях, испачканных в краске рук.       Целый день потом девушка ходила сама не своя, переживая за ночного художника и рисуя в своем воображении всевозможные варианты, один старшее другого. А ведь она не знала, где живет Сонгю, где он учится. Не знала и телефона, чтобы позвонить сразу же и услышать привычное «я в порядке», отдающее теплом и согревающее изнутри.       На второй день Сонгю так же не было под звездами, и Ёнсон вспомнила момент из детства, когда мама тихо закрывала книгу и мягко шептала «вот и сказке конец… спи, моя маленькая». Неужели, девушке пора было засыпать, чтобы вся написанная история осталась лишь в памяти?..       Ким всё реже поднималась на крышу, стараясь заснуть, но она забыла, что спутала однажды легенду со сказкой.       А легенды не уходят просто так.       И ночной художник Ким Сонгю, чьи картины пропитаны волшебством и светом, казался ещё ярче при свете дня.       «Давно не виделись, самая-самая гитаристка»       «Я начинала засыпать»       «Легенды не кончаются с приходом сна, Ёнсон-а»