—
Иваизуми Хаджиме, верно?* — уточняет мужчина в чёрном деловом костюме.
Четыреста пятый кабинет встречает Иваизуми ослепляюще белым цветом. Ему приходится моргнуть несколько раз подряд, чтобы увидеть хоть что-нибудь. Он прикрывает за собой дверь и движется на голос.
—
Присаживайтесь, — мужчина указывает на белый офисный стул.
С первого взгляда Иваизуми не может сказать, удобный ли он. После многих часов за рулём не хочется сидеть на чём-то твёрдом. На самом деле, он бы с радостью сел на белый кожаный диван, что стоит у стены. Его он замечает уже после того, как садится.
Белые жалюзи лишь наполовину закрывают окно, но за ними солнце кажется ещё ярче. Это первое, что привлекает внимание Иваизуми. И лишь после он замечает мужчину перед собой.
—
Уютно, — произносит Иваизуми и думает, что, если бы пол в комнате был тоже белым, он бы точно ослеп. Его собеседник лишь слабо улыбается в ответ.
Перед собой он видит зрелого мужчину, на вид которому не больше пятидесяти. У того уже проступили седые волосы, но это явно связано со спецификой его работы. Так кажется Иваизуми.
—
Мне понравилось Ваше резюме, — он поправляет бумаги в ровную стопку, Иваизуми следит за его движением. —
Конечно, у Вас не так много опыта работы, но это можно легко исправить. Существуют разные курсы вроде… — мужчина запинается. Иваизуми слово за словом складывает в предложения на японском, приглядываясь то к стопке бумаг на деревянном коричневом столе — возможно, единственная не слепящая мебель в комнате, — то к фотографиям в рамке. –
Ну, Вы понимаете.
—
Да, — Иваизуми поднимает взгляд сначала на тёмный галстук мужчины, а потом на его лицо. —
Да, конечно, — на секунду ему кажется, что он совершенно не вписывается в интерьер комнаты: среди официоза и белого он словно яркое пятно голубых потёртых джинсов и жёлтой рубашки. Но ведь он не вещь, чтобы вписываться куда-либо.
—
У Вас есть ко мне вопросы? — пара голубых глаз пристально смотрит на него.
—
Да… — на несколько мгновений он замолкает. В голове возникает множество слов, из которых строится вопрос. Иваизуми ищет самый простой способ, чтобы не запутаться самому. Его английскому ещё далеко до идеального. —
У вас работал один парень. Ойкава Тоору, — имя против воли произносится с акцентом.
—
Да-да-да, — мужчина кивает в такт каждому слову. —
Профессионал своего дела. Таким трудно найти замену.
—
Замену? — комната больше не кажется Иваизуми ослепляющей.
—
Он уволился около месяца назад, возможно, больше.
Всего лишь очередная светлая комната в шумном офисе, где Иваизуми не суждено найти то, что он ищет.
Мужчина заверяет, что ему обязательно перезвонят. Иваизуми прощается и закрывает дверь с обратной стороны, где его снова встречает офисный шум. Сквозь гудение принтеров, шум компьютеров, дроби по клавиатуре и щелчков мышки он пробирается к выходу.
В машине на соседнем сидении настойчиво мигает телефон. Он берёт его в ладонь, выключает все уведомления, так и оставляя телефон в беззвучном режиме, и набирает в поисковую строку: «из нью-йорка в штат калифорния». Кликает по вкладке «Карты», невесело вздыхает. Впереди ещё трое суток в неудобном сидении водителя. Только он и трассы, наполненные потоками машин.
Иваизуми в последний раз смотрит на офис, жмёт на газ и выезжает с улицы Форест-авеню.
Он едет в машине. Всё, что по обе стороны от шоссе — жёлтое. Ещё несколько часов назад он различал цвета за окном, различал сменяющиеся пейзажи, но теперь всё слилось в один цвет — жёлтый. Конечно, ночью всё становится чёрным. Ночью видны лишь очертания и та часть шоссе, что освещают фары. Но днём штат за штатом сменяют друг друга, и Иваизуми постепенно привыкает. Жёлтый смешивается с порывами горячего ветра от проносящихся мимо машин, он расходится, стелется по асфальту и исчезает под колёсами автомобиля.
Машина плывёт по шоссе номер восемьдесят. Впереди неё ровный асфальт, бесконечные дорожные знаки, цветные светофоры и машины, машины, машины. А по обочинам мелькают леса, пустыри, реки, сливаясь в одно целое. Пенсильванию сменяет Огайо, но понимает это Иваизуми, только бросив взгляд на карту.
На границе Индианы и Мичигана он останавливается, чтобы переночевать. Гостиничный номер похож на один из тех, что показывают в американских фильмах, но Иваизуми смотрел их слишком мало, чтобы быть точно уверенным. Американские фильмы больше любил Тоору. Особенно комедии и документальные фильмы про внеземной разум. И самую малость — истории о счастливой любви. Он не включает свет в номере, и ночью тот кажется ужасно тесным.
Иваизуми засыпает. Всю ночь ему снятся горячие руки, шершавые пальцы, смелые прикосновения и звонкий смех Ойкавы Тоору.
Утро он встречает в штате Иллинойс, а к вечеру, минуя Айову, добирается до Небраски. Ночь он снова проводит в объятиях четырёх стен, выкрашенных в приторный зелёный цвет. Иваизуми очень рад, что в темноте этот цвет становится чёрным. Так он может спокойно заснуть.
Ему снится раскрасневшийся Тоору, который едва сдерживает слёзы. Он обнимает его, а в его руке — бумажка, на которой мелким неровным и таким знакомым почерком выведено «Я люблю тебя». Тоору утирает слёзы, и потом — лишь на секунду — Иваизуми целует его в губы.
Ему снится дождливый ноябрь. Множество ступенек вверх, пустая крыша и пасмурное небо. Холодный дождь, сводящий ладони судорогой, вызывающий одну за другой мурашки по телу. И холодные губы. А после — тёплые объятия на лестничном пролёте.
Во сне всплывают юношеские фантазии Тоору о параллельных мирах, чудаковатых пришельцах и тысячах неизведанных обитаемых планет. Его яркая улыбка и громкий смех. Мазня Тоору на бумаге — так называемое искусство — автопортрет Иваизуми. И долгие объятия, ладони на спине, поцелуи в шею.
Ему снится каждый поцелуй, каждое прощание, каждое смс.
В его сне ночь. Тёмная комната. Тело, прижатое к простыне, и тихие стоны Ойкавы Тоору. Ногти, впивающиеся в руки и плечи. Запах чужого тела, биение чужого сердца. Прикосновения к груди. Ладони, спускающиеся к животу. Горячее дыхание и много-много поцелуев.
Ему снятся фотографии. Множество фотографий далёких стран, невероятных пейзажей, несуществующих закатов и диких народов. Но стоит Иваизуми их коснуться, как изображение исчезает. Перед ним — ослепляюще белые листы бумаги, и, кажется, ему никак не отыскать фотографа.
Просыпается Иваизуми слишком рано — пять тридцать утра. Он сразу же поднимается с кровати, скидывая с себя сонную негу. Собирается, сдаёт номер и без промедления садится за руль. Возможно, всё получится, если он только поторопится. Возможно, возможно, возможно…
***
—
Аппарат абонента выключен или находится… — Ойкава слышит это уже в сотый раз на этой неделе. Хотя только среда.
Он хмурится, глядя на зелёный чай в кружке. Даже шум в кафе не в силах заглушить мысли, что назойливо сверлят стенки черепа. Недавно всё было хорошо, и девушка улыбалась ему, смеялась вместе с ним и смело целовалась в парке. Теперь же каждое его сообщение уходит в никуда, каждый звонок — оператору девушке, что постоянно повторяет: «
Аппарат абонента выключен или находится вне зоны действия сети».
Ойкава даёт себе обещание, что это — последний звонок. Из динамика звучит приятный женский голос: «
Аппарат абонента…». Он кладёт телефон на стол, берёт чашку чая и делает глоток. Рядом на форменном блюдце лежит печенье с предсказанием. Ойкава очень сильно пристрастился к ним, путешествуя, особенно они нравятся ему в Сакраменто. Ещё никогда предсказания его не подводили.
«
День и час вашей встречи будут самыми счастливыми цифрами в этом году».
Он улыбается самой мысли о встречи и делает снимок столика с разломленным печеньем, недопитым чаем и предсказанием, что написано на маленькой бумажке. После он допивает чай, расплачивается и выходит из кафе. Садится в машину, кладёт на соседнее сидение фотоаппарат и суёт в карман эту маленькую бумажку. Потом Ойкава достаёт огромную карту, скользит взглядом от США до Саудовской Аравии, от Великобритании до Китая, от Индии до Италии и обводит в кружок Францию.
***
За сутки через автомобильные стёкла пролетает Небраска, а после неё — Колорадо, Юто, Аризона, Невада и, наконец, Калифорния. Иваизуми не останавливается на ночь. Он решает, что лучше всю ночь не смыкать глаз, чем снова увидеть яркие обрывки воспоминаний.
Он смотрит на журнал недельной давности. «Сакраменто — город мечты» — чёрные буквы на фоне фото, сделанного Тоору. И он едет по трассе номер пять прямиком в Сакраменто.
Иваизуми оказывается на том самом месте, где сделано фото. Он глушит двигатель и неотрывно смотрит на всё вокруг.
Перед ним большое белое здание, но, чтобы в него попасть, ему приходится преодолеть зелёный сад.
Он идёт по гравийной дорожке, позади него остались клумбы с ярко-розовыми цветами. Дорожку обступает коротко стриженная трава. Иваизуми поворачивает голову и смотрит на высокие деревья. Листья нарочито все обратились к солнцу, и сквозь густую крону пробиваются лишь несколько лучей. Он обводит взглядом каждое дерево, каждого человека.
«Это невозможно. Ты же не супергерой, чтобы среди семи миллиардов людей найти одного».
Он замечает в тени что-то отдалённо знакомое и сворачивает с дорожки, переходя на газон. У дерева стоит парень в шортах и ярко-ярко зелёной футболке. Он что-то фотографирует. В каждом жесте Иваизуми узнает его — Тоору, и делает шаг быстрее.
Он зовёт его по имени. Звучит сбивчиво. По всему телу Иваизуми отдаётся дробь сердцебиения. Он — оголённый нерв. Парень перед ним опускает фотоаппарат и поворачивается к Иваизуми.
«Ты не супергерой…»
Перед ним — Ойкава Тоору.
Такой же улыбчивый. Такой же, каким Иваизуми запомнил его ещё в школе. Иваизуми смотрит в карие глаза, а Тоору лишь улыбается. Он протягивает руку вперёд и касается ладони. Сплетает их пальцы и смотрит в глаза. Словно он его и ждал.
С губ Тоору неслышно срывается:
— Я очень скучаю по тебе.
И Иваизуми обнимает его. Со всей силы вжимает его плечи в свои, проводит ладонями по спине. Между ними нет даже миллиметра расстояния. Он прижимает Тоору ещё сильнее, словно тот может испариться, и чувствует на лопатках чужие ладони.
Он берёт в ладони лицо Тоору и смотрит ему в глаза, смотрит на его губы. Наклоняется чуть вперёд — глаза в глаза — и касается губ Тоору. На вкус они…
Иваизуми будит громкая сигнализация рядом.
***
Ойкава припарковывает машину у Международного Аэропорта Сакраменто, берёт фотоаппарат с соседнего сидения и выходит из машины. От предвкушения его сердце бьётся очень быстро и, кажется, покраснели щёки. Он обязательно сделает много-много фото, чтобы однажды показать их все Хаджиме.
Показать все те страны, которые он хотел бы увидеть вместе с ним.
***
Иваизуми щурится от солнечного света и смотрит через окно на огромное белое здание, перед которым — зелёный сад. И ни одного человека в тени дерева.
«Я не супергерой…»
Иваизуми улыбается и делает фото.
«Настанет день…»
Когда-нибудь, когда он найдёт Тоору, обязательно покажет ему фото всех тех стран, где Иваизуми побывал в поисках него.
«Настанет день, и мы будем вместе».
* курсив — предложения на английском языке.
