Книжный клуб «Блевотина»

Их кафе — из заведений для избранных и тех, кто просто живет по соседству: маленькая забегаловка без вывески, столиков всего ничего, в меню две странички, под барной стойкой валяется кошка, — в общем, случайно сюда не забредают, и Грантера это вполне устраивает. Он тут на все руки мастер: кормит кошку, расставляет книги на полке — бери и читай, только не забудь вернуть или принеси что-то взамен, — разносит заказы и разливает напитки, моет полы после закрытия. Незаменимый человек; надо же чем-то зарабатывать на жизнь. Обычно он торчит за стойкой, читает, протирает стаканы, тискает кошку, рисует или листает соцсети; когда приходят клиенты, Грантер надевает фартук и идет на штурм. Чаще всего заказывают «мне как обычно» — в памяти Грантера хранятся все обычные заказы, но иногда у них бывают новички. Этот, например, стал приходить недавно — переехал в их квартал, похоже, и повадился ходить к ним по утрам. Молодой парень, первый или второй курс, миленький блондин — купидонисто милый, еще чуть-чуть — и от его сладкой красоты зубы бы сводило. Берет блинчики и кофе, книги для чтения приносит с собой, глаз на Грантера не поднимает, но говорит вежливо и гладит кошку, когда та является помурлыкать рядом с ним. Он славный, похоже: Грантеру нравится его привычка держать книгу так, чтобы видна была обложка. Вряд ли он, конечно, специально. Хвастаться тут не перед кем, Грантер никого не осуждает за их выбор, пусть читают что хотят; тем более что блондин не обращает на Грантера внимания. Впрочем, на его книги Грантер всегда смотрит с интересом. Фрейд, Маркс, Нил Гейман, Мольер, Набоков — никакой системы, но всегда что-то занятное. Как блондин с таким увлекательным чтивом попадает себе блинчиком в рот — загадка; хотя пару раз он чуть не промахнулся, зачитавшись. Нет, Грантер не пялится — ну, почти не пялится. Он «собирает статистику» — милое хобби, может, в будущем он напишет про это великий роман, о маленьком кафе в тихом квартале и о книгах, которые читают посетители этого кафе. Аккуратно подсмотреть название книги, записать в гроссбух, поставить дату и имя — чем еще заняться на работе? Статистика, правда, тоже не универсальное веселье. Ему скучно молчать, музыка в кафе стоит на повторе, а блондин в очередной раз зачитался и забыл, что не сделал заказ; он читает Айн Рэнд, «Атланта», почти дочитал, терзал его неделю на глазах у Грантера; Грантер берет блокнот — для вида — и идет к нему. — Кто такой Джон Голт? — спрашивает он, и блондин вздрагивает, заметив его. Он поднимает глаза на Грантера и кривит губы в усмешке. — Болтун, — он пожимает плечами. Грантер невольно фыркает. — Вам как обычно? — спрашивает он, и блондин кивает; когда Грантер передает заказ на кухню, тот уже снова погружен в книгу. У всех постоянных посетителей есть любимые места, но в их кафе вторгаются чужие, какие-то туристы, и место блондина занято. Повертев головой, блондин садится на высокий стул у барной стойки; поймав взгляд Грантера, он улыбается ему. Грантер сверяется с гроссбухом: после Айн Рэнд был Виан, а потом Диккенс, несколько раз подряд. — Надеюсь, они оставят мне коньячные, — полушепотом говорит Грантер, кивая на туристов; блондин, обычно серьезный, хихикает и сразу прикрывает рот рукой. Получив свой кофе, блондин снова берется за Диккенса; кошка с урчанием трется о ноги Грантера. Блондин всё чаще садится за барную стойку. Они иногда болтают, если он забывает дома книгу, шутят шутки книжных задротов, блондин берет кошку на колени — очень глупо, кошка черная, брюки светлые, но ему, похоже, наплевать. Грантер не прячет гроссбух со своей статистикой, и блондин однажды спрашивает, что это такое; Грантер честно отвечает и даже дает полистать. — Здесь записан каждый день, — с уважением и удивлением говорит блондин. — И все по кличкам. А кто я? Мегрэ? Рокантен? Нана? При мысли о блондине-Нана Грантер хихикает. — Дофин, — он находит нужную строчку. — Наследник престола. Двадцать девятое, «Архив Шерлока Холмса» в оригинале, смотрите. Тридцатое, Джон Фаулз. Второе, «Искусство любить». Хорошая книга, но я рекомендую практику, — он улыбается Дофину, и тот фыркает в ответ. — Книжный клуб, — Дофин отпивает еще немного кофе. — Это мило, Жан. Грантер приподнимает бровь: Дофин один из тех немногих, кто читает бейджики официантов. — Книжный клуб «Блевотина», ага. Жан — сокращенно от Жан-Соль. Дофин остается с ними, когда приходят летние каникулы. Он не хочет возвращаться домой, на юг, торчит в кафе целыми днями, уходит только ближе к вечеру, когда жара спадает. Он читает, пьет кофе, болтает с Грантером, сидит в интернете с планшета; Грантер рисует его на чеке, когда они остаются в зале одни. Иногда к ним заходит Мегрэ, рослый мужчина в расцвете сил, даже в жару в полицейской форме, с ужасными бакенбардами, напряженно-мрачный; он читает Агату Кристи, Артура Конана Дойла, Эдгара По, Эжена Сю, как будто он стереотип; от скуки Грантер рисует и его тоже. Они с Дофином советуют друг другу книги. Дофин приносит Еврипида, и Грантер меняет его на Жана Жене, Дофин возвращает Жене через два дня, краснея до ушей, и приносит Грантеру что-то малоизвестное Бальзака. Однажды Грантер ловит Дофина с этими, как их там, оттенками серого — и Дофин тут же становится оттенками красного, смущенно пряча обложку. — Я проспорил, — тихонько признается он, и Грантер почти проявляет милосердие — но потом все-таки заносит его в свою статистику. Этот гроссбух все равно читает только он сам; врать себе просто не имеет смысла. Ленивое сонное лето; Грантеру самому хочется разлечься на упоительно холодном полу и мурчать, когда Дофин проходит рядом. Они добавили друг друга в друзья в тех двух социальных сетях, где они есть оба; Грантер подумывает затащить Дофина во все остальные сети. Расставить, так сказать, силки. Он подбирает слова, подыскивает цитаты — уговаривать библиофила лучше всего с помощью цитат, но Вишневский не сработает, модная женская проза не сработает; кошка ложится на пол и раскидывает лапы, и Грантер, отчаявшись, ложится рядом с ней. Дофин приходит в кафе первым, и Грантер — ему жарко, он не выспался, голова гудит, — смотрит на него снизу вверх. — Что-то не так? — вежливо спрашивает Дофин, пока Грантер соскребает себя с пола и поднимается. Грантер трагически вздыхает и идет за стойку. — Я проснулся сегодня утром после беспокойного сна и обнаружил, что я не превратился в страшное насекомое, — говорит он. — Это меня изрядно разочаровало. Дофин тихонько фыркает; Грантер изображает муху, потирающую лапками. — Если бы ты превратился в насекомое, тебя пришлось бы расколдовывать, — Дофин улыбается ему и достает сборник сказок Шарля Перро. — Поцелуем или чем-то таким. — Как жаль, что я не превратился! — Грантер тут же тянется к гроссбуху, но Дофин останавливает его и сам заходит за барную стойку. Обняв Грантера, он осторожно целует его; Грантер кожей чувствует, как кошка с пола их осуждает. — Не Грегор Замза, — говорит Дофин несколько секунд спустя. — Хотя, может, со второго раза сработает?.. Грантер смеется; к черту социальность, он уже получил от мира то, чего он хотел.