Головокружение

Лухан резко обернулась и побледнела. Блас это не то, что ты подумал! -Да? А что я подумал? Злобно глядя на девушку, переспросил Блас. Лухан взмахнула рукой, в которой всё ещё была, зажала футболка Августина. -Я просто пролила сок. Да, точно. Вот! Девушка взмахнула футболкой. И решила её застирать. -Интересно. Блас облокотился на дверной косяк, и скрестил на груди руки. Ты продолжай я внимательно слушаю. -Это чистая, правда. Он снял футболку, чтобы я её застирала. А откуда взялась эта горилла я вообще не знаю. -Как это откуда я взялся? Обиженно произнес парень. Ты сама меня позвала. Сказала, раздеться и подождать тебя, а потом заявилась с этим блондином. Но, не переживай, я тебя прощаю, ведь я так люблю… -Заткнись! Прошипела Лухан. Блас, поверь, я впервые в жизни вижу этого парня. -Лухан, как ты могла! Наконец-то обратно обрел дар речи Маркос. Я думал, что мы любим друг друга. Что начнем всё сначала! Блас посмотрел на стоящего рядом парня и ядовито усмехнулся: Разочарованны Агилар? Парень только манул рукой и вышел из комнаты. Блас повернулся обратно к воспитаннице: К сожалению, я вынужден прервать вашу вечеринку. Линарес, вас ждет работа. А вы двое срочно на выход и благодарите бога, что я не вызвал полицию. Но если ещё раз я увижу вас рядом со школой! Блас угрожающе посмотрел, на разом сникших парней. Быстро одевшись, они вышли из комнаты. -Блас я…Попыталась опять объяснится девушка, но он лишь сердито встряхнул её и потащил в сторону кафетерия. В кафе никого не было, кроме припозднившейся Анны. –Лухан это ты? Выглянула женщина из-за стойки, когда Блас силой втолкнул девушку в комнату. –Да, Анна прости, что задержалась. –Ничего. Мне уже пора уходить. Ты всё закроешь? -Конечно, ответила девушка. –Я прослежу. Сказал Блас, следуя за воспитанницей словно тень. -Сеньор Эредия, всё в порядке? Спросила Анна, подойдя к ним ближе. -Конечно, кажется, вы куда-то торопились? Блас распахнул дверь. -Да, мне пора, моя мама заболела и просила приехать сегодня пораньше. Лухан, ты точно справишься одна? Девушка посмотрела на сжимающего кулаки, от переполняющего его бешенства, опекуна и на мгновение в её душе мелькнула трусливая мысль упросить женщину остаться. При ней Блас точно не рискнет распускать руки. Лухан собиралась сказать, «Останьтесь Анна, вы мне очень нужны». Но внезапно вместо этого произнесла: Всё в порядке, конечно, я справлюсь одна. Женщина ещё раз кивнула, попрощалась и вышла из кафе. Блас сверливший всё это время злобным взглядом свою воспитанницу, медленно приблизился к Лухан. -Блас, я могу всё объяснить! Опять начала оправдываться девушка. -Правда? Иронично спросил мужчина. Очень интересно. Стоит оставить тебя ненадолго одну, как рядом ту же появляется полуголый парень. Объясните мне этот феномен, Линарес! — Ты всё не так понял! Марисса пригласила Августина, чтобы помочь мне избавиться от Маркоса! -Опять Агилар, придумайте, что-нибудь поновее, Линарес! -Но это правда! Ей показалось, что если Маркос увидит меня с парнем, он, наконец, отстанет от меня. Это даже не я придумала, слышишь? Блас недобро прищурился и подошел к девушке вплотную: Мне кажется, Линарес, вы плохо усвоили урок! -Какой урок? Не поняла девушка. Блас, я ещё раз повторяю, я не знаю того второго парня. И я не приглашала его в комнату! Он вообще не в моем вкусе. Блас задумчиво посмотрел на девушку. –Знаешь Линарес, сказал он наконец. Я тебе не верю. И думаю, наш урок придется повторить. Девушка судорожно вздохнула, внезапно поняв, о каком уроке, он говорит. -Нет, Блас, нет! Твердила она, отступая от него. –Почему нет? Ядовито спросил мужчина. Иди ко мне! Приказал он, расстегивая свой пиджак. –Что ты делаешь? Спросила девушка дрожавшим голосом. -А на что это похоже? Язвительно спросил мужчина. Так всё-таки, сколько их было Линарес? Спросил Блас, развязывая галстук и откидывая его в сторону. -В чем ты, меня, обвиняешь? Истерически спросила Лухан, упираясь спиной в стену. В чём? Тебе же прекрасно известно, что ты был первым! -Разве? Переспросил мужчина, вглядываюсь в её лицо. Лухан покраснела: Да, черт возьми, да! -Ну допустим, Блас продолжал приближаться к девушке. Но первый, не значит единственный, Линарес! Лухан дернулась как от удара. Подонок! Заорала девушка. Я ни с кем не спала, кроме тебя! Блас крепко прижал к себе извивающуюся девушку и шепнул ей на ухо: И ты можешь это доказать? Лухан попыталась оттолкнуть его, но Блас держал её крепко. –Тебе не вырваться, Линарес. Сказал он, пристально глядя ей в глаза. Как бы ты не старалась, я не отпущу тебя! –Ублюдок! Продолжила яростно вырываться девушка. Чего ты хочешь? -Ты знаешь! Сказал он ей на ухо, обжигая своим горячим дыханием. Конечно же, ты знаешь чего, я хочу! И я дам тебе шанс доказать, что я единственный, Линарес. Лухан попыталась освободить руки, чтобы его ударить, но Блас злобно ухмыляясь, прижал её к стене и жадно впился изголодавшимся поцелуем в её губы. Лухан чувствовала, что с ней творится, что-то странное. С одной стороны она снова всей душой ненавидела его, с другой стороны никогда в жизни она не испытывала такого удивительного желания, которое охватило её сейчас — отдать себя. Она хотела его, хотела делать то, что ему нравится, хотела быть такой, какая была ему нужна. В этот момент ей вдруг показалось, что она создана именно для того, чтобы отдаваться. Это был единственный способ утолить нестерпимый голод своего тела и своей души. Его руки скользнули под её юбку, лаская её бедра, и она, прекратив сопротивление раскрылась ему навстречу. Пальцы Лухан вцепились в его волосы, перебирать их, а он в это время добрался до самого сокровенного источника наслаждения и принялся с осторожностью ласкать.. Лухан вскрикнула от наслаждения. Блас вновь яростно впился в её губы, заглушая страстные стоны. Рывком, подняв свой корпус он одним мощным движением бедер глубоко проник в нее, полностью овладев. Ухватившись за его мускулистые плечи, она приняла его в себя, призывая взять ее всю. Она хотела его, хотела безумно. В момент наивысшего блаженства они слились в едином движении, едином порыве. Их единство было теснее, чем просто прижавшиеся друг к другу тела, глубже, чем жаркие вдохи, тихие, страстные мольбы и гортанные, хрипловатые звуки несказанного наслаждения. Нахлынувшее на нее наслаждение было таким острым и неистовым, что ее дыхание, ее голос и вся эта ночь слились воедино и стали уплывать куда-то. Тело ее изогнулось, руки ослабли, по безвольно разжавшимся пальцам пробежали иголочки тока. Две тени в полутемной комнате сплелись в одну этом древнем, как сам мир страстном танце тел и сердец. И им было совершенно невдомек, что за их танцем кто-то наблюдает.