Мой полковник

Горы Бригса – неприступная крепость, где царит вечная зима и пробирающий до костей холод. Много лет Драхма пыталась найти их слабые места, напасть неожиданно, но всегда всё было напрасно. Но вот только не в этот раз. Их инженеры не тратили время зря и разработали не одну машину для убийств. Пулеметы, пушки и даже танки уже стояли на границе Аместриса. На этот раз северная сторона нуждается в помощи ещё более сильного оружия – государственных алхимиков. Прибыли войска из Централа уже на следующий день под командованием генерал-майора Мустанга. Но по прибытию все вошли в подчинение генерал-лейтенанта Оливии Милы Армстронг, Северной Скалы Бригса, которая после битвы с «Отцом» вернулась на своё законное место. Тактика согласована, приказ отдан, вот-вот начнётся контратака Аместрийцев. Но один солдат с мелкой дрожью по телу, не может ступить и шагу в сторону поля боя. Она до сих пор не может поверить, что сегодня ей придется убивать живых людей. Да, они напали, они объявили войну, но они всё равно остаются людьми, живыми существами, у которых есть свои родные и близкие. Позади послышались уверенные твёрдые шаги, которые остановились ровно возле подполковника. - Быть армейским псом - это беспрекословно выполнять приказы вышестоящих. Это при нужде идти на передовую и уничтожать врагов, защищая свою страну. Много лет тебя судьба берегла от этого, но решив остаться на службе, неужели ты вправду верила, что этот момент никогда не наступит, а, Стальная? Эдда посмотрела на стоящего немного впереди Мустанга. В привычно светлых глазах таился страх перед предстоящим боем. Но встретившись с холодным взглядом генерал-майора, к страху присоединилось возмущение вперемешку с гневом. Она никогда не могла понять, как люди так просто могут говорить о войне и о смерти. Но что ещё можно было ожидать от героя Ишвара. - Я знала, на что иду… - начала было блондинка, стараясь вложить в свои слова всю уверенность. - Нет, ты думала, что знала. Война не место для детей и женщин, – его голос казался ещё холоднее, чем безжалостный северный ветер, от которого по телу подполковника пробежали мурашки. Но не от страха перед этими словами, а от гнева. - Прекрати считать меня ребёнком! Если ты не заметил, я давно повзрослела! И добилась своей мечты, хотя ты не прекращал нам твердить, что это глупо и невозможно! И сейчас я не отступлю и выживу, чтобы в конце с насмешкой посмотреть в твои глаза и сказать: «Ты опять был не прав!» – девушка гневно прокричала и уже абсолютно уверенно пошла вперёд, оставляя Роя немного удивлённо смотреть вслед. Нет, Мустанг давно не считал её ребёнком и никогда на самом деле не сомневался в силах Элриков. Он лишь пытался укрепить их желание, использовав для этого их слабые места и это всегда работало, как и сейчас. Она не должна убивать, по её рукам не должна течь чужая кровь, её светлые глаза цвета солнца не должны видеть войну. Но приказы не обсуждаются, поэтому всё что остаётся, это уверить её, что она должна выжить, с чем, похоже, Рой справился на отлично. Шла вторая неделя почти непрекращающийся битвы. Некогда белоснежный снег был пропитанный багровой кровью насквозь и даже вечно свежий холодный воздух севера уступал смраду смерти. Да и на поле боя было не так холодно, ведь раз за разом проносились языки смертельного пламени Огненного алхимика. Если бы не новые технологии врагов, с ними давно было бы покончено, но различные машины всё поступали и поступали к Бригсу. Как раз уничтожением этих машин занимался Стальной алхимик, так ей пока что не приходилось близко убивать, используя алхимию лишь на машинах или выстраивая защитную стену, чтобы спрятать соратников от удара снарядов. Но сегодня был не её день. Атака Драхмы была больше чем обычно. Впереди шло около десяти бронированных танков, прочищая себе дорогу, а позади надвигался целый полк войск. Такая обширная атака разделила двух алхимиков и каждому из них пришлось сражаться в одиночку, прикрывая своих солдат. Хлопок в ладоши, касание к земле, штыри летят в машины, но лишь частично пробивают их броню. Ещё хлопок, ещё и ещё. «Они уже близко нужно что-то делать». Взрыв снаряда совсем рядом, что на короткое время оглушает алхимика, но этого оказалось предостаточно. Эдда падает на одно колено, пытается прийти в себя и сквозь туман в глазах видит, как несколько вражеских солдат с чем-то похожим на сабли, бегут на неё. «Нужно подниматься, они слишком близко. Преобразование делать слишком поздно». Голова всё ещё в некой контузии и она отказывается исправно работать, повторяя себе одну и ту же мысль: «Делай что-то, вставай! Они близко». - Эдда! – громкий крик пролетел сквозь поле боя, сквозь шумы выстрелов, предсмертных криков, взрывов и дошёл до цели, в миг очищая её сознание. Там, далеко, почти вне зоны видимости, стоял брюнет в белых перчатках. Он отвлёкся от своего сражения и смотрел на подчиненную. Расстояние между ними огромное, но их взгляды не могли не встретиться. Так же нельзя было не заметить в вечно холодных глазах… страх? Бежать слишком далеко, он не успеет, осталось только докричаться. Но в следующий миг раздалась череда выстрелов, Огненный алхимик пошатнулся и стал падать, но дальнейшие зрелище заслонил туман от очередного снаряда, который разорвался как раз перед Стальной. Золотые глаза наполнились ужасом, страхом и гневом. Какого чёрта он это сделал? Он же должен был в первую очередь за собой следить! - Чёртов идиот! – яростный и отчаянный крик вырвался из груди девушки. От собственного крика сознание окончательно прояснилось и укрепилось решительностью. Она подняла голову и увидела, как солдат Драхмы уже стоит над ней, замахиваясь саблей, и вот-вот нанесёт удар. И почему на волоске от смерти, вспоминается тот один человек, от рук которого она впервые почувствовала страх смерти? Алхимик хлопнула в ладоши и, подскочив с колен, с силой коснулась грудной клетки, где пока ещё билось сердце врага. Под рукой засияла вспышка преобразования и из груди солдата выплеснулся фонтан, ещё горячей, крови, обливая этой же кровью своего убийцу. Последний предсмертный крик и мужчина замертво валится на землю перед ногами блондинки, что ещё на некоторое время застыла в той же позе. Ещё пару солдат, что стояли в нескольких шагах с ужасом посмотрели на алхимика. Их не пугала кровь собрата и не невиданная загадочная сила алхимика. Страх вселяли пустые глаза убийцы. Это был уже не Стальной алхимик, сейчас перед ними стояло живое смертельное оружие, которое уже держало в, окровавленных кровью врага, руках саблю, а это означало, что живыми они отсюда уже не уйдут. Эдда хотела выжить, она обязана была выжить, ведь в Централе её ждёт брат, лучшая подруга детства, а где-то на поле боя остался человек, которому она ещё должна высказать всё, что о нём думает. Сражение закончилось даже раньше, чем предполагалось. Уже к закату, войско Драхмы с малочисленными остатками своих машин, пошли в тактическое отступление, что дало шанс воинам Аместриса забрать всех раненых с поля боя и оттащит павших, чтобы по окончанию этого ужаса, достойно похоронить. Ещё во время сражения Эдда вдали видела яркое пламя, значит, чёртов полковник всё ещё жив. Хотя эта мысль довольно быстро забылась где-то между телами, что раз за разом безжизненно падали на землю. Бой на сегодня закончен, а это значит, что можно немного отдохнуть. Возле стен крепости Бригса и на первом этаже расположились солдаты. Многие были ранены, некоторые сидели небольшими компаниями, пытаясь подбодрить друг друга разными историями, а так же благодарили всевышнего, что всё ещё живы, и молились за упокой товарищей. Девушка устало шла по коридору, иногда поглядывая на этих солдат. Она направлялась куда-то в конец коридора, где, как сказали, высшим чинам, как ей, предоставили комнату, чтобы можно было нормально отдохнуть. Если честно, это только злило юного подполковника. Власти менялись, а превосходство высших чинов над обычными солдатами оставалось. Но сил на злость и возмущение уже не было. Она на ходу готова была свалиться с ног. Адская усталость была не только физическая, но и духовная. Она убивала. Шла вперёд и убивала, чтобы жить самой и защитить страну. Так она себя уверяла, но почему-то с каждым разом эти мысли казались ей ещё более глупой и жалкой отмазкой. Дверь в предположенную комнату была открыта, и девушка тем же усталым шагом зашла внутрь. Первое, что она заметила — это две кровати, больше было похоже на обычные больничные кушетки, стол с бинтами и какими-то лекарствами, а так же со стопкой удачно предусмотренной новой военной одежды для подполковника. В углу комнаты стояли умывальник и зеркало. Недолго думая, Эдда поплелась к умывальнику. Её взгляд был прикован к раковине, уж сильно хотелось смыть с себя кровь, поэтому своё отражение она сразу не увидела, так же как и не заметила сидящего на одной из кроватей-кушеток мужчину. Он сидел с опущенной головой, тупо смотря в пол. Шум воды вывел его из раздумий. Чёрные глаза посмотрели на пришедшую и наполнились жуткой горечью, которая подходила к горлу, особенно увидев отражение в зеркале. Почти вся одежда была залита уже немного высохшей кровью, так же как и лицо. А глаза… Они были абсолютно пустые. Первым делом девушка стала пытаться вымыть руки. Вода была ледяная, и засохшая едкая кровь отказывалась полностью стираться с некогда нежных и женственных рук. Блондинке хотелось смыть с себя эту кровь, а вместе с ней воспоминания о сегодняшнем дне. Кое-как справившись с руками, она стала проделывать ту же процедуру с лицом. Вытирая следы, Эдда не всматривалась в зеркало, ей самой было страшно смотреть на себя. Управившись и с этим, она теми же тяжелыми уставшими шагами подошла ко второй кровати-кушетке и уселась ровно напротив мужчины. Руками, которые уже не хотели слушаться из-за ледяной воды, она стала расстегивать тёплый китель и как будто только сейчас заметила, что он уже не синий, а багрово-красный. На лице девушки лишь дернулся уголок губ. Да, это кровь, которую она пролила сегодня, и от этого уже никуда не денешься, не спрячешь под кровать, как ребенок, что обмочился ночью и пытается скрыть столь постыдный для него факт от чужих глаз. Эдда продолжила снимать одежду, что настырно напоминала о сегодняшних событиях. Китель полетел вниз, за ним чёрная привычная куртка, и сейчас на девушке сверху оставалась только майка, к которой тоже просочилось липкое красное вещество. Ещё раз посмотрев на вещи, устало упёршись на стену, девушка наконец-то подняла взгляд. Только сейчас она встретилась с чёрными, как надвигающаяся ночь, глазами своего начальника. В них не было привычного холода, а была лишь жалость. Он и так слышал от других солдат, что златовласая девчонка, как ураган уничтожила внушительную часть вражеского войска, но до последнего верил, что это была не полная правда, что убивала не она. Закрыв глаза, Эдда печально ухмыльнулась: - Эй-эй. Не смей смотреть на меня такими глазами, а то у меня нет сил сейчас на тебя злится. – голос был предельно усталым. Вновь посмотрев на Мустанга, девушка обратила внимание на перевязанное плечо. - Ты жив, молодец. Но как ты позволил ранить себя? И после этого ты называешь себя героем Ишвара? Вместо привычной злобы, яда и желания надавить на больное, сейчас в комнате звучал нежный женский голос, который даже заставил генерал-майора вздрогнуть. Рой продолжал смотреть на Эдду. Почему он раньше не замечал это женское, немного атлетичное и одновременно кажущиеся хрупким тело? Золотые локоны давно были выбиты из косы и спадали на плечи. Те в свою очередь казались столь нежными, если не брать во внимание большой шрам на правой руке – единственное, что напоминало о когда-то железной конечности. Руки немного накачаны от рукопашного боя, но они оставались женскими. Пальцы рук, что сейчас обездвижено лежали на кушетки, были тонкими, как у музыканта. Как же такое могло попасть на войну? Сейчас внутри горело только одно желание: обнять и спрятать это создание ото всех, чтобы она больше никогда не выходила на поле боя, чтобы никогда больше не запачкала свои руки в крови, никогда. Рой сам не заметил, как он и поднялся, стал на колени перед девушкой и, обняв за талию, прижал к себе, упираясь лбом в её живот. Эдда непонимающе смотрела на своего начальника, пытаясь понять, что и зачем он делает. Но тот молча продолжал так же сидеть, даже не двигаясь и, казалось, что даже не дышал. Забыв про всё: про бой, про смерть, про кровь, про усталость, у девушки на лице появилась тёплая улыбка. Её руки, не спеша, нежно обняли в ответ, а губы коснулись макушки возлюбленного. События сегодняшнего дня, завтра и далёкого будущего их больше не волновали. Они оба сейчас дали слабину и потом будут делать вид, что ничего и не было, но это потом. Сейчас она думала лишь о том, что было бы прекрасно, чтобы этот момент никогда не заканчивался. А он давил в душе слезу и корил себя за то, что полгода назад позволил этой глупышке остаться цепным псом армии.