Пошлые словечки

Стоило им причалить к этому островку, как Зоро сразу понял, почему Санджи так рвался сюда. Еще в порту их встретили аппетитные запахи, а на всех рекламных щитах красовалась размашистая яркая надпись: «Большой кулинарный конкурс! Спешите отведать шедевры от лучших шеф-поваров!» И ниже, шрифтом помельче: «Только сегодня, только у нас: мастер-классы для девушек, желающих научиться готовить! Секретами мастерства делятся призеры нашего конкурса!» Ну ясно. Их кок собрался сразиться с другими поварами, разумеется, выиграть и потом пускать пыль в глаза восторженным красоткам, объясняя им, в какой руке следует держать поварешку. В общем, ничего нового. Завитушка в своем репертуаре. Зоро демонстративно зевнул, потянулся и направился в противоположную сторону от указателя, зазывающего всех желающих посмотреть, как кулинары всех мастей бахвалятся друг перед другом своей стряпней. Делать ему нечего — пялиться на то, как одни готовят, а другие едят. Но далеко отойти Зоро не успел. — Усопп, ну что ты копаешься? Пошли быстрее! Там будут кормить на халяву! — Да с чего ты взял, Луффи? — Мне Робин сказала. Видишь на плакате слово мудреное? Де-гу-ста-ци-я. Это значит, нам дадут попробовать то, что наготовят все эти повара! Санджи сказал, их там не меньше сотни! Представляешь, сколько там будет мяса? Давай скорее! Вот оно что. Значит, не только Санджи собрался на этот дурацкий конкурс. Хотя, если там и правда можно бесплатно поесть, это меняет дело. Зоро поразмыслил и увязался следом за командой. Чоппер надеялся отведать сластей, Нами по старой привычке стреляла глазами по сторонам, рассчитывая в толпе поживиться парой-тройкой толстых кошельков. Робин с Бруком пошли за компанию, они любили повеселиться вместе со всеми. Только Фрэнки остался на корабле, крикнув им вдогонку, чтобы купили ему ящик колы. Вход на конкурс оказался платным, но цена была такой, что не смутила даже прижимистую Нами. Зато поесть действительно можно было совершенно бесплатно. Правда, порции, красиво разложенные на тарелочках, были такими крохотными, что пришлось долго ходить от одного стола к другому, чтобы основательно набить себе брюхо. Через пару часов Зоро притомился от всей этой суеты и присел на свободный стул, чтобы немного передохнуть. Что это вообще за мода такая — есть на бегу? Луффи считает, что так даже больше влезает, но Зоро такой способ не нравился. Да и местное пиво оказалось довольно крепким. В общем, Зоро сам не заметил, как задремал. Проснулся он от внезапного шума — вскочил, озираясь, судорожно хватаясь за рукояти мечей… и на него тут же зашикали со всех сторон. Мол, он им смотреть мешает. Зоро похлопал глазами спросонья и понял, что разбудил его грохот аплодисментов. Стул, на котором он спал, оказался с двух сторон стиснут другими стульями, составленными в ряды, как в зале для выступлений артистов. Только тут выступал не артист, а не кто иной, как Санджи. Ну точно, он и есть! В поварском колпаке и фартуке стоит за широченным столом в окружении барышень. В руке держит здоровенный разделочный нож и смотрит при этом прямо на Зоро. Да чего ж это он недовольный такой? Чуть зубами не скрипит. И тесак в кулаке сжал — аж костяшки побелели. Это из-за того, что Зоро помешал ему перед дамочками красоваться, что ли? Ну ничего ж себе. Больно надо ему путаться в дела придурка Завитушки. Зоро бы и близко не подошел к этим его кулинарным состязаниям, если б не ребята. Но теперь-то уж он точно никуда не уйдет. Специально останется до конца, чтобы позлить бровастого кока. Зоро устроился поудобнее и сделал вид, что внимательнейшим образом слушает, как Санджи разливается соловьем, раскрывая девушкам секреты своей стряпни. — Пассеровать овощи следует при температуре 120 градусов. Пассерование необходимо для того, чтобы размягчить овощи и получить из их сочной мякоти однородную массу, которая после добавляется в супы, соусы и начинки… Чтобы улучшить вкусовые свойства теста и увеличить воздушность, перед посадкой в печь его следует фраппировать, то есть охладить... А сейчас минутку внимания. Я продемонстрирую вам, как нужно правильно фламбировать фрукты. Над сковородкой эффектно взвилось голубое пламя, девушки разом охнули и отшатнулись. Потом по рядам зрителей прокатился вздох восхищения, и все зааплодировали. «Ишь ты, складно излагает», — удивился Зоро, поймав себя на том, что заслушался и засмотрелся. И даже похлопал вместе со всеми, но опомнился и сделал вид, что ловит несуществующую муху. Поздно. Санджи победоносно сверкнул глазами в его сторону, хмыкнул и демонстративно отвернулся к своим восторженным почитательницам. Зоро нахмурился. Тупой кок нарывался и, похоже, совсем не на драку. Они уже две недели были в ссоре. И ладно бы Санджи просто ему не давал — такое уже бывало, Зоро бы не удивился. Какое-то время Санджи игнорировал любые попытки к нему подвалить, а потом не выдерживал и сам накидывался на Зоро. Ночи напролет они трахались как сумасшедшие и засыпали вместе. Зоро нравился такой Санджи — поначалу агрессивный, а под конец расслабленный, доверчиво жмущийся к его боку. Правда, хватало его только на несколько дней. Потом они умудрялись поругаться, и Санджи переставал приходить к нему по ночам. Но на этот раз Санджи с ним вообще не разговаривал, и Зоро даже не понял, за что впал в немилость. Но мириться первым не собирался. Еще чего! И если вредный кок решил, будто он пришел посмотреть на его выступление, чтобы задобрить, а потом развести на потрахаться… Хотя почему бы и нет? Зоро снова поймал себя на том, что засмотрелся. Руки Санджи так и мелькали над разделочной доской. Двигался он легко и ловко, будто танцуя. Совсем как мастера боевых искусств. От кипящих кастрюль поднимался пар, и Завитушка раскраснелся, как во время их особенно жарких ночей. По его шее прямо за воротник скользнула капля пота, и Зоро невольно облизнулся, провожая ее взглядом. И говорил при этом Санджи сплошные непристойности. Во всяком случае, Зоро слышались именно они. Все эти его «нашпиговать» и «нафаршировать», «нанизать на шампур» и «жарить до готовности», «впрыснуть с помощью кондитерского шприца» и «полить белым соусом». — Ох, я бы тебя отжарил… — одними губами произнес Зоро, впившись жадным взглядом в Санджи. И тот словно услышал — на секунду замер и умолк, почти незаметно проведя кончиком языка по приоткрытым губам. Но Зоро увидел. Да что этот эро-кок творит? Хочет, чтобы Зоро сорвался и разложил его прямо на разделочном столе? Зоро чудом дождался окончания этого кулинарного издевательства. Его повело еще дважды. В первый раз, когда Санджи рассказывал, как надо припускать лук. Зоро послышалось «приспускать», и он тут же представил, как медленно тянет трусы Санджи вниз, прижимаясь губами к пояснице, целуя его разгоряченную кожу и доводя до того, что тот нетерпеливо стонет в подушку, гибко выгибается и умоляет поскорей ему вставить. И во второй раз, когда речь зашла о полезных свойствах хрена, и Санджи пять минут распинался о том, что хреном лучше всего приправлять язык, а в качестве пряностей добавлять имбирь и лимонную цедру. А Зоро в это время, стиснув зубы, безуспешно боролся со стояком, потому что вспомнил, каким «жгучим» после этого самого языка — с имбирем и хреном — может получиться минет. Однажды они с Санджи попробовали, и опыт был совершенно незабываемый. Надо будет как-нибудь повторить. Вот только закончится долбаное кулинарное шоу… Зоро зажал Санджи прямо в подсобке, где повара хранили свои сверкающие ножи, взбивалки и прочие поварешки, а на полках рядами стояли их белоснежные колпаки. Честно говоря, он боялся, что Санджи начнет яростно отбиваться, и был готов к драке, но тот расслабился, как только почувствовал на своей шее знакомые губы. — Не знал, что тебя заводит мое кулинарное искусство, — хмыкнул Санджи, позволяя Зоро себя раздевать. Вернее, приспустить брюки и задрать рубашку. — Не знал, что оно так сильно заводит тебя, — отозвался Зоро, обхватив ладонью его крепко стоящий член. — Это всё твоя вина, тупой Маримо. Санджи вжался в стену и подался бедрами назад, прогибаясь и подставляясь. Зоро не замедлил этим воспользоваться. — Я тоже тебя люблю, бестолковая Завитушка, — пробормотал он в затылок Санджи, вдыхая запах его волос. Пряности, острый соус, жженый сахар и взбитые сливки. — А ты вкусный, — для пущей убедительности Зоро прикусил мочку его уха. — Заткнись. Где ты… ох… где ты нахватался этих пошлостей? Санджи кусал губы, чтобы не стонать в голос, и охотно подавался навстречу. Нетерпеливый и жадный до ласки, как и всегда. И зачем нужно было так долго его игнорировать? Только измучил обоих — его и себя. Но об этом Зоро ни за что не спросит. Захочет — сам объяснит. — Это я-то пошлый? Самое пошлое — твои поварские словечки. Все эти «нашпиговал» да «отжарил», «взбил до белой пены» да «впрыснул». Санджи вдруг затрясся от смеха, чуть не сложившись пополам, и так стиснул Зоро внутри, что тот от неожиданности кончил, засадив член до упора. Санджи ахнул и тоже кончил, залив спермой висящие на стене накрахмаленные фартуки. Зоро подхватил его, не дав сползти по стенке, и заткнул рот поцелуем, чтобы тот не слишком громко ругался. — Дурак ты, Маримо, — вяло огрызнулся Санджи, когда Зоро предложил ему помочь привести себя в порядок. Он чувствовал себя виноватым, что кончил внутрь. Санджи всегда из-за этого злился. Зоро даже на дурака не обиделся, понимал, что его есть за что обругать. Правда, оказалось, кок имел в виду совсем не это. Повесив измятый фартук на стенку — поверх того, который неосторожно запачкал, — Санджи продолжил: — И ничего ты, дерьмовый мечник, не смыслишь в кулинарной терминологии. Это только такому озабоченному недоумку, как ты, может показаться, что речь идет о чем-то непристойном. На самом же деле высокое искусство кулинарии… О своей драгоценной стряпне Санджи мог говорить часами, но на этот раз Зоро ничего не имел против. Пусть себе вещает. Можно ведь не пытаться уловить смысл, а просто наблюдать за тем, как двигаются припухшие от жестких поцелуев губы Санджи. И изредка выхватывать из его речи всякие занятные словечки, которые можно вертеть и так и эдак, представляя себе множество интересных вариантов. А главное — благодаря этой самой кулинарии они как-то незаметно помирились и Санджи больше на него не сердится.