Искушение

Искушение... поддашься ему, и все, тебе конец, назад пути уже нет. Еще можно остановиться, когда прижимаю тебя к стене, и ты так близко, чувственно облизываешь губы и кидаешь на меня дерзкий вызывающий взгляд. Нет, так на меня никто не смотрел. Мне либо отдавались, либо отказывали. А ты... ты кидаешь мне вызов, ты готов рискнуть. Доверие и страсть в твоих глазах заставляют меня потерять голову. Тогда еще можно было остановиться, но не сейчас, когда мои губы коснулись твоих. Преграды исчезли, условности пали. Мораль... пусть мне об этом расскажет Чуи, о том, как грешен человек в своих страстях. Да, меня сейчас проще убить, чем остановить. Меня никто так не целовал, и это пьянит. Ты хватаешься за меня как утопающий: за руки, за плечи, сильно, до боли сжимаешь мои волосы и целуешь с такой жаждой, с такой отчаянной решимостью и страстью. И ты готов на все, что бы я тебе не предложил. У меня скверный характер и кого я только не раздражаю. Но с тобой я чуточку другой, ласковый, прирученный тобой зверь. И, кажется, я задыхаюсь, когда мои руки скользят по твоей шее, опускаются к груди. А ты игриво смотришь, медленно водя пальцем по моим приоткрытым губам. Ты решил сыграть в мою игру, в игру демона, что заманил в свои сети ангелочка. Я ухмыляюсь, твой свет слишком сильный, он озаряет мою душу, и от демона у меня осталось немного, лишь похотливые желания. Ты судорожно вздыхаешь и улыбаешься, когда мои губы скользят по твоей горячей шее. А после, сладко поцеловав, я толкаю тебя на кровать. В комнате полумрак, и это заводит нас обоих. Ты не знаешь, что тебя ждет, но желаешь получить все то, что я тебе дам. И лишь в этом я хорош по-настоящему... Искушение... главный демон человека. Ты не удивляешься и не сопротивляешься, когда на твои глаза опускается черная повязка. Сегодня тебе не нужно видеть, ты будешь лишь чувствовать. И ты чувствуешь, как я раздеваю тебя, медленно и не торопясь. Как привязываю твои руки к спинке кровати, как широко раздвигаю ноги. И мое горячее дыхание опаляет твою шею. Ты облизываешь губы и томно вздыхаешь. Тебе хочется большего, чувствовать меня и мое тепло. И я обхватываю ладонями твое лицо и с жаром целую твои мягкие губы, проникая языком в рот. И ты будто весь горишь, сразу же поддаешься навстречу, только мне стоит чуть отстраниться от тебя. Мой Люк, мой свет, что полон огня. Мои руки скользят вдоль твоего тела, и ладонь плавно опускается на твой твердый член. - Хан, - тихо вскрикиваешь ты, но кажется очень громко в немой тишине. Ты учащенно дышишь, грудь вздымается, и каждый твой вздох я ловлю, захватывая твои губы в жаркий плен. Ты мелко дрожишь и сильно возбужден, я же давно потерял рассудок. Ты запомнишь эту ночь. И свои пылкие чувства ко мне. Ты громко ахаешь и закусываешь губу, когда два моих пальца медленно проникают в тебя. Я едва сдерживаюсь. И уже рычу, вновь впиваясь в твои губы, игриво кусаю тебя за ухо. А после, чуть приподняв за бедра, плавно, но стремительно вхожу в тебя, задыхаясь от невероятной тесноты. Мы слишком возбуждены, и приходится сдерживаться, чтобы не кончить тут же. Я начинаю двигаться, целую тебя в шею, немного прокусываю нежную кожу, ты громко вскрикиваешь, дергаешься и кончаешь, жадно хватая ртом воздух, продолжая тихонько стонать и скулить. И толкнувшись еще пару раз, меня накрывает оглушительный оргазм. На время меня выбивает из реальности, и не выходя из твоего тела, я обнимаю тебя, слизывая капельки крови на твоей шее, и после утыкаюсь в нее носом. Когда снимаю с тебя повязку, я вижу в твоих глазах обожание и любовь. Обнимаю тебя, укачиваю как маленького, и ты, счастливый, засыпаешь на моих руках.

***

Уже утро, но я не сплю. Смотрю на бескрайнее звездное небо. Рядом со мной сидит Чуи и что-то мне высказывает. Слишком длинная речь для пушистика. Из чего я понял, что поступаю дурно. Что должен спариваться с девочками, а с мальчиками только дружить. И что ему никогда не понять людей. Я закидываю руку на плечо другу. - Чуи-Чуи, когда-нибудь ты поймешь. Человек не властен над своим сердцем. В жизни каждого должен быть свет. Человек, о котором даже на старости лет ты будешь вспоминать с огнем в груди, с теплотой и любовью. И будешь думать - вот тогда-то я жил, как я горел, как любил.