Глава 7
3 февраля 2016 г. в 23:36
Гнетущая обстановка в машине чувствуется кожей. Внутри салон подвергся значительным изменениям. Интересно, возит ли Уэверли этот автомобиль с собой или в каждой стране есть по такому? Машина с виду не такая уж и длинная, однако же внутри помимо водительского есть еще два ряда сидений, которые повернуты лицом друг к другу так, что пассажиры могут спокойно вести беседу. Единственным явным недостатком такого транспорта с точки зрения безопасности, по мнению Ильи, является отсутствие второй двери для пассажиров. Ведь к той стене привинчен складной столик, который Уэверли как раз использует для того, чтобы раздать им папки, касающиеся нового дела. Прямо кабинет на колесах.
— Господа и леди, документы, которые вы пусть и с некоторой осечкой, но все же достали из тюрьмы — шифровки о планах по перевозу оружия на Кубу. Это весьма ценные документы. Теперь мы убеждены, что существует ряд заинтересованных в продолжении конфликта лиц. Таким образом, ваша задача на данном этапе - выявление этих лиц и предоставление всей необходимой информации о новой партии, чтобы можно было разом прекратить работу данной группы, — трое агентов внимательно изучали папки со всякого рода информацией, в том числе и перечень предполагаемых членов данной группы. Вот только было не совсем понятно, почему кто-то из этих людей занимается спонсированием переворота.
— Полагаю, что в деле замешана Америка. Сейчас СССР является явным союзником Кубы, — начала Габи, предполагая тем самым, что они отправляются не совсем далеко — на соседний континент.
— Если бы все было так просто, мисс Теллер, я бы не стал вас дергать. Дело в том, что финансированием занимается не правительство какой-то страны, а огромная подпольная организация, данные о которой мы пока собираем. Они, словно гидра, пробрались в разные страны и имеют огромное влияние на политику и экономику всего современного мира. Мы пока не располагаем достоверной информации о ее членах и их целях. Поэтому просто стараемся предотвращать наиболее крупные катастрофы. Вы возвращаетесь в Европу, к величайшей радости мистера Соло, как я полагаю, — Наполеон при упоминании своего имени оторвался от бумаг, явно недовольный тем, что его прервали. Только думал он совершенно не о предстоящем задании. Хотя новость о том, что они возвращаются в Европу, его несколько успокаивала. Быть в непосредственной близости от США, а значит и от цепких лап ЦРУ, ему совершенно не нравилось. Больше самого задания в данный момент американца занимало только горячее бедро Ильи, который сидел рядом и был слишком увлечен бумагами, чтобы заметить напряжение напарника. А может он и чувствовал его даже слишком хорошо, поэтому старался лишний раз не провоцировать. Им предстоит трансатлантический перелет, а на самолетах обычно нет комнат для того, чтобы поговорить по душам. Да и не только поговорить. Чего уж греха таить, но оба мужчины ступили на скользкую дорожку.
— Тут написано, что они производят оплату произведениями искусства, — начал американец, быстро рыская в бумагах в поисках нужной страницы. — К сожалению, я не настолько искусен, чтобы нарисовать вам достаточно подходящую подделку, — Наполеон четко представлял, с какими людьми им придется иметь дело. Некоторых из них он уже знал по своим прошлым заданиям, когда он трудился еще на ЦРУ. Какие-то встречались ему на пути еще в годы, когда мужчина промышлял воровством и сбытом картин для самого себя.
— Это и не потребуется, как мы надеемся. Но знания в данной сфере определенно пригодятся, — британец продолжал что-то увлеченно рассказывать. Правда, миссии это каcалось опосредованно. Скорее, он просто пытался развлечь Габи, которая с большим интересом слушала рассказ начальника. Все же девушка всю молодость провела в автомастерской в Берлине. За последний год она поездила по Европе, побывала на Кубе. И вот теперь снова Европа. И хорошо, что хоть кто-то из их трио получает удовольствие от поездок по разным странам. Мужчины уже вдоволь накатались, мечтая хоть немного побыть на одном месте без нужды за кем-то шпионить, постоянно подвергая свою жизнь опасности.
— Место назначения — Португалия. Именно оттуда будет отправляться груз. Это несколько упрощает их задачу. С сотрудниками порта договориться всегда проще, — Уэверли лишь на мгновение оторвался от рассказа для Теллер, чтобы обозначить всем присутствующим место назначения. Предстоял долгий полет на самолете. Скорее всего в эконом-классе, который Соло терпеть не мог по целому ряду причин. Илье, в принципе, было без разницы, как лететь, не считая слишком узкого пространства для ног между сидениями.
Оба агента все оставшееся путешествие до аэропорта закопались в бумаги, изредка привлекая внимание друг друга к каким-то занимательным деталям. Напряженность в общении пропала, враждебности они давно друг к другу не испытывали. Даже Габи потихоньку привлекла внимание Уэверли к этому факту. Британец нормализацией обстановки в коллективе остался доволен и более к этому вопросу не счел нужным возвращаться. На аэродроме их ждал небольшой современный самолет, который явно не был предназначен для пассажирских перевозок.
— Так уж сложилось, что следующие двенадцать часов мы проведем в одном самолете, — начал англичанин, пока машина подруливала поближе к трапу. — Это связано только с экономией бюджетных средств, — ну да, не мог же он в открытую сказать, что ему очень жалко, что их отпуск так бесцеремонно был прерван, несмотря на ранение Ильи. По крайней мере оба мужчины подумали именно так. А вот Габи явно не думала, а была просто рада провести время в приятной компании и удобной обстановке. Курякин выбрался из машины первым, открывая дверь пошире, чтобы выпустить остальных. Следом за ним выбрался Уэверли, элегантно помогая вылезти из автомобиля немке. Последним из салона выбрался американец, который с некоторым недоверием покосился на начальство и Габи, которые все еще продолжали обсуждать что-то связанное с историей Португалии.
— Как думаешь, он к ней подкатывает? — голос Ильи раздался над самым ухом, заставляя брови сами собой поползти вверх. Соло пока что не до конца смирился с мыслью, что теперь в его личное пространство русский будет вторгаться при любом удобном случае.
— Габи практически не пьет. Не долго она по тебе тосковала, большевик. Захватишь и мой чемодан? — и не дожидаясь возмущенного возгласа, Наполеон поспешил проследовать к трапу, где приветливая стюардесса уже ожидала гостей.
Илья только скривил губы, захлопывая дверцу автомобиля и подходя к багажнику, из которого услужливый шофер уже извлек сумки. Он еще успеет отомстить Наполеону за эту наглость, но пока что нужно как-то дотащить чемодан американца, который весил больше, чем весь багаж русского и немки вместе. К тому моменту, как мужчина закончил и поднялся в салон, все уже расположились по разные стороны широких диванов. Александр с Габи сидели поближе к кабине пилота, а Наполеон устроился у окна поближе к хвосту, непринужденно флиртуя со стюардессой, которая сдержанно хихикала, стараясь не вызвать гнев британца. А ведь в какой-то момент русскому показалось, что теперь с Соло ему станет проще. Вот только американца было явно не переделать. Стараясь держать себя в руках, чтобы не разнести ни в чем неповинный самолет, Илья демонстративно устроился с другой стороны самолета, решив смущать своим хмурым взглядом безмерно его раздражающих Габи и Уэверли. Хотя, к сожалению, тех его присутствие совершенно не смущало.
Взлетели они уже через несколько минут. С воздушным сообщением на Кубе было довольно туго. Девушка в форме предложила всем гостям напитки, сообщила о том, что на борту можно курить, а также, что к их услугам достаточно большой выбор закусок и основных блюд. Начальство явно баловало агентов все с той же попыткой извиниться. Пусть и верилось в подобное отношение с большим трудом. У Курякина возникало нелестное сравнение со свиньями, которых кормят на убой. Сначала холят и лелеют, чтобы потом поживиться их мясом. По крайней мере, в КГБ обычно именно так и делали. И в прошлый раз Илью так облизывали со всех сторон перед тем, как отправить на задание в Берлин, где русскому и посчастливилось повстречать двух других членов своей группы под крылом новой организации. К счастью, мужчина захватил с собой набор дорожных шахмат. Дорога предстояла длинная, а дурные воспоминания и ассоциации не должны были омрачать его настрой.
Наполеон продолжал флиртовать со стюардессой ровно до того момента, как понял, что русский не собирается садиться рядом с ним или хотя бы напротив, чем вызвал огромную волну возмущения. А когда Илья извлек неизвестно откуда еще и набор с шахматами, Наполеон уже пожалел, что затеял эту странную игру. Либо Курякин уже успел за это на него сильно обидеться, либо же просто решил оставить разговор до лучших времен. Понять, что у коллеги на уме, у американца никак не получалось. Первые пару часов полета они обменивались короткими бессмысленными взглядами. Потом Наполеону это надоело, и он решил сходить умыться, чтобы хоть как-то скрыться от пронзительных голубых глаз.
Прикрывая за собой дверь в небольшую уборную, которая все же была несколько больше, чем в обычных самолетах, Соло к своему величайшему удивлению обнаружил Илью прямо у себя за спиной. Русский бесцеремонно протолкнул мужчину дальше, практически впечатывая в небольшой умывальник, и закрыл за собой дверь на замок. Американец решил, что вот уже теперь он точно получит по голове за все то, что успел совершить за те несколько часов с момента их молчаливого признания друг другу. И так было до момента, пока Курякин не прижался грудью к его спине и не ткнулся носом в макушку, вдыхая запах дорогого парфюма. От всего этого у Наполеона немедленно возникла ассоциация с огромным псом. Успокаивая сумасшедшее сердцебиение, американец ловил взгляд голубых глаз через зеркало, осознавая немой вопрос, который висел в воздухе.
— Я думал, ты мне шею свернешь, если узнаешь, — тяжело сглатывая, тихо прошептал Соло. Позволяя себе чуть откинуть голову на плечо русскому, он изучал то, как они выглядят рядом. Лишний раз приходилось убедиться в том, что Курякин прекрасен, пусть и часто хмурится, а лицо чаще всего прячет под своей кепкой. Наполеон в очередной раз дал себе обещание, что обязательно переберет весь гардероб коллеги.
— Я предпочту сделать с этой шеей нечто другое, — сухие губы осторожно коснулись открытого участка кожи в районе скулы. Руки сами собой ослабили галстук, чему американец в данной ситуации был весьма рад. Затем парочка пуговиц также была расстегнута, а губы перебрались ниже. Илья умышленно старался не смотреть в зеркало, чтобы не видеть того, как они выглядят сейчас. Двое взрослых мужчин, стоящих непозволительно близко друг к другу, в кабинке туалета самолета, где задерживаться не следует. — И не смей больше флиртовать со стюардессой, — стальные нотки явственно были слышны в голосе русского. Пока что все это было лишь предупреждением, но Соло не был бы Соло.
— А то что? — на его лице снова растянулась эта сумасшедшая улыбка, которая сводила Илью с ума. И этот блеск в глазах, заставляющий тянуться к желанному телу. Не будь они такими хорошими агентами, они бы не смогли устоять перед искушением, но они смогли.
— Прости, — тихо прошептал Курякин, спускаясь губами ниже. Наполеон даже не сразу понял, почему Илья так легко просит прощения за свою вполне обоснованную ревность, а потом в районе ключицы все резко свело от боли. Соло от удивления сильнее запрокинул голову, с силой сжимая челюсть, чтобы не закричать. Вот только не совсем понятно, чего было больше: изумления или боли. Русский осторожно провел языком по месту укуса, а затем отстранился, давая американцу возможность лицезреть в зеркало свой тяжелый и бескомпромиссный взгляд, а на ключице красовался алый след от укуса. Американец с некоторой озадаченностью рассматривал весьма нетривиальный способ обозначения своей территории, бросая короткие взгляды на стоящего позади Илью. Русский явно ждал, что сейчас его прогонят, обозвав ненормальным маньяком. По крайней мере, в его взгляде Наполеон смог прочесть именно это. Вот только к своему величайшему удивлению Соло осознал, что ему нравится смотреть на эту метку, нравится чувствовать, как она неприятно стягивает кожу, как ярко она выделяется на фоне светлой кожи. Он осторожно обвел контур следа пальцем, чувствуя пульсацию крови, затем осторожно застегнул сорочку и поправил галстук. Из уверенного взгляд мужчины за его спиной превращался в несколько неуверенный. Сколько же нервов они еще вымотают друг другу, представлял себе Соло, оборачиваясь наконец к напарнику лицом и притягивая того к себе за ремень, заставляя зажать себя между раковиной и курякинскими бедрами.
— Если ты думаешь, что твои наклонности меня смущают, то ты явно плохо меня знаешь, — вкрадчивый тон американца обещал многое, даже слишком многое. — Но мы на задании, так что не переусердствуй сильно, большевик, — мужчина осторожно обвел языком губы Ильи, приглашающе чуть приоткрывая рот. И напарник воспользовался столь щедрым предложением, осторожно касаясь желанных губ. Им нужно было быть осторожными и не истерзать друг друга, чтобы не вызвать лишних подозрений. Хотя они оба все еще скрывались в туалете самолета, на котором кроме них находилось всего шесть человек. Поцелуй вышел очень осторожным и трепетным. Илья старался сдерживать свое желание искусать податливый рот напарника, а Наполеон стремился не слететь с катушек окончательно: дрочка в нескольких километрах над уровнем моря не воспринималась им как самая удачная идея. Когда Илья отстранился, мужчины пару секунд приводили в порядок дыхание и облизывали губы, собирая остатки чужого вкуса.
— Я подожду тебя в салоне, — в самые губы американца шепчет Курякин, напоследок оставляя едва заметный поцелуй, а затем покидает тесное помещение. На пути ему встречается стюардесса, которая несколько обеспокоена столь долгим отсутствием очаровавшего ее пассажира. Илья же хмурится и заверяет девушку, что Соло просто съел на завтрак что-то не то, не уточняя при этом, что же тогда он делал так долго с напарником в туалетной комнате. Когда Наполеон приводит себя в порядок и возвращается в салон, Илья уже сидит на свободном месте рядом с местом американца, держа в руке бокал скотча, который мужчина протягивает коллеге.
— Сыграешь со мной в шахматы, ковбой? — непринужденно интересуется Курякин, когда стюардесса приносит им переносной столик, на который ставятся всевозможные закуски. Она замирает на пару секунд, ожидая продолжения невинного флирта от очаровательного мужчины, но все внимание Соло сосредоточено на сидящем напротив русском.
Наполеон чувствует себя школьницей на первом свидании. Причем ее избранник явно старше на несколько лет, настолько Курякин сейчас выглядит загадочным и непознанным. Но Соло дает себе слово, что со временем он изучит все повадки коллеги и познает эту загадочную русскую душу.
— Чур я играю белыми, — непринужденно отзывается он, делая глоток из граненого стакана. И в этих гранях ему кажется, что Илья улыбается, расставляя фигуры на доске. Они не пролетели еще и половины пути, скоро им подадут горячее, а может и не скоро. В голубых глазах напротив можно очень легко потеряться, забывая и о чувстве пространства, и о чувстве времени.