Under the umbrella

После того как Освальд оставил Дона Фалькона с его курицей, он пошел прямо по темной аллее, где ранее был побит Джимом. Он ждал здесь со своим зонтиком в руке, смотря, как дождь льет на улицу, где никого не было. Для него она выглядела как пустыня, хотя он мог слышать вопли и песню машин вдалеке. Неожиданно напротив Освальда остановился мужчина, присоединившись к нему под зонтиком. Он был одет в бесцветную рубашку и черные брюки, раскрашенные кровью. - Привет, Джим, старый друг, - Освальд улыбнулся, не взглянув на лицо Джима. Он знал, что его глаза сосредоточены на его лице и фиолетовом шраме, который оставила на его щеке Фиш. - Осталось немного до того, как это закончится, - сказал Джеймс со следами злости в голосе. Он не любил, когда кто-то трогал Освальда. Кто-то, кроме него, безусловно. - Я знаю, но не волнуйся, Джим, все в точности идет согласно плану. Освальд усмехнулся от удовольствия, наконец, глядя на лицо Джеймса, и встретил его большой гордой улыбкой. - Так, Фальконе думает, что ты его человек, и Марони думает также? О, это будет так забавно, - Джим погладил рукой больную часть лица Освальда и улыбнулся чуть мягче. - Никто не знает, какой правды ожидать от нас двоих, разве это не захватывающе? - на ушко прошептал он, начиная играть с галстуком мужчины. Освальд кивнул, довольный вниманием, которое Джим оказывал ему, разрешая гладить свои светлые волосы, несмотря на то, что Освальд старался удержать зонтик в изначальном положении. - Каждый думает, что всё знает… Как же они ошибаются… мой дорогой Освальд… Они не понимают сколько в тебе еще есть… Не просто шпион, а некто с умом настолько большим, что все они просто глупцы… Фиш, Фальконе, Марони… будет весело наблюдать за ними в то время, как они будут гибнуть, даже не зная почему или кто, - шептал Джим, расхваливая Освальда, и страстно начал целовать его шею, пытаясь не оставлять следов. - Да, Джим, я твое оружие. Я всегда буду твоим ору… - Освальд не успел закончить предложение прежде, чем Джеймс укусил его шею резким движением. - Я не хочу, чтобы ты был оружием, Освальд… Ты знаешь, что я подумал, когда впервые тебя увидел? - произнес Джим, потеряв первоначальную мысль, когда Освальд, просто пораженный его головой, позволил стону сорваться с губ. - Я подумал… этот человек будет великим, он станет таким сильным, что каждый будет знать его имя и бояться его. Сказав это, Джеймс поцеловал укус на чужой, будто бы фарфоровой, коже. Освальд на минуту зажмурился от удовольствия перед тем, как скромно прошептать: «Спасибо», чуть было не позволив зонтику упасть. Джим стал подниматься вверх, целуя шею Освальда, пока, наконец, спустя, казалось бы, часы, не достиг рта. Это был грубый, но богатый страстью, поцелуй. Кусочек безумия и может быть даже частичка любви. Да, так как то, что они имели, никак не было похоже на любовь. Любовь была чем-то слишком простым для них двоих. Когда Освальд вернулся в Готэм, он обнаружил часть Джима, которую никогда не ожидал найти. Но он был доволен, и они начали сотрудничать. Поначалу они просто использовали друг друга как Фиш и Николай, но чем больше времени они проводили вместе, тем сильнее привязывались друг к другу. Безусловно, первый шаг был сделан Джимом. После того, как Освальд однажды предстал перед ним в его дверном проеме, не раздумывая о его захвате, он толкнул мужчину к стене, целуя со всей силой. Это было яростно, но продолжалось всего пару секунд. Полная противоположность тому, что они разделяли сейчас. В любом случае, не прошло много времени, как у них начали усиливаться чувства друг к другу. Но ни один из них даже не сказал «Я люблю тебя», это казалось таким глупым в сравнение с тем, что они чувствами в действительности. Сейчас был один из тех моментов, в которых время вокруг них замирает ненадолго, а все проблемы Готэма исчезают. Рот против рта, одна рука Джима на шее Освальда, другая - на его талии, пока руки Освальда сжимают белую рубашку с такой силой, что почти рвут ее. Дождь был позабыт, но зонт, будто верно прикрывал других людей ото всех грехов двух мужчин под ним. Отстранившись, Джеймс приласкал его еще раз. - Ты такой изумительный, - прошептал он, вновь улыбнувшись. Освальд в ответ тоже улыбнулся, и тень удовольствия смешалась с безумием, отраженном в его глазах. - Нет ничего, чтобы я мог сделать для тебя, Джим. - Я знаю. Это было их собственное объяснением в любви, где они прекрасно понимали друг друга, там под черным зонтиком. И это все чего они хотели.