Стоит только захотеть

Как ни неспешно текло время в Лориэне, оно все-таки не стояло на месте. Целый месяц Братство Кольца пользовалось гостеприимством эльфов, и пора было продолжить путь. Джайна за несколько недель магических тренировок достигла определенного прогресса, а обещание Галадриэли помочь внушало ей чувство спокойствия. Она, насколько могла, отмела все лишние чувства: любовь к Леголасу, отвращение к самой себе, совершившей в будущем чудовищный поступок, тоску по дому и страх смерти, – и сосредоточилась на своей силе. Связь с кольцом постепенно крепла. Оно все чаще и быстрее выполняло приказы Джайны, хотя полного взаимопонимания они еще не достигли. Впрочем, времени хватало не только на тренировки. Джайна не могла отказать себе в удовольствии общаться с друзьями, несколько раз даже воспользовалась приглашением Леголаса и вместе с ним и Гимли наведалась в гости к лориэнским эльфам. Джайна наблюдала, как тает прежняя антипатия между Леголасом и Гимли, как непонимание и неприятие сменяется у обоих любопытством и уважением. Даже ей, знающей сюжет «Властелина колец», эта зарождающаяся дружба казалась чем-то удивительным – слишком уж не похож был низкий тяжеловесный в движениях, словах и мыслях гном на стройного и легкого эльфа. Сама же Джайна неожиданно для себя обнаружила, что не так уж сложно держаться по-прежнему свободно рядом с Леголасом. Кажется, привычка скрывать страх и хранить в тайне будущее друзей неплохо сказалась и на умении скрывать влюбленность. Да, приходится держаться от эльфа на расстоянии, потому что любое прикосновение отчего-то вызывает табун мурашек по спине, но больше никаких противопоказаний Джайна себе не назначила. Да и глупо было бы из-за безответной любви пропустить, например, приглашение в гости на настоящий жилой талан, который отличался от талана «пограничников», как казарма от трехкомнатной квартиры. Наблюдая за эльфами Лориэна, Джайна чувствовала себя этнографом, эдаким Миклухо-Маклаем. Только у нее вместо папуасов были эльфы. «Как-то мало Толкин написал о Лориэне, – то и дело думала Джайна. – Вот вернусь домой – допишу. И про здешние танцы, и про то, что эльфы едят, какую одежду носят». Впрочем, за месяц Джайна не успела узнать и десятой доли того, как живет Карас Галадон. Отчасти и поэтому известие о скором продолжении похода она встретила без воодушевления. Жалко было покидать гостеприимный, безопасный и просто волшебный Лориэн, но, однако же – пора. От границ Лориэна решено было плыть на лодках вниз по Андуину, а потом… Впрочем, окончательный план дальнейшего пути составлен не был. Боромир настаивал на том, чтобы идти в Мордор через Минас-Тирит, но нельзя было забывать и о второй, возможно, более опасной, но и более скрытной дороге – по восточному берегу Андуина. Последнее слово оставалось за Фродо, но он не спешил выбирать, благо начало у обоих путей было одно. Владыки Лориэна снарядили Братство всем необходимым, в том числе запасами провизии, одеждой и тремя лодками. И здесь без чудес не обошлось. Небольшие хлебцы под названием лембас оказались лориэнской разновидностью энергетических батончиков. Съел одну штучку – весь день сыт. Легкие, но теплые плащи с капюшонами Джайна тут же нарекла хамелеонами из-за их способности менять цвет в зависимости от окружения. Маленькие серые лодки, на которых Братству предстояло продолжить путешествие, были просто произведением искусства. Одни только весла с лопастями в виде листьев чего стоили! Но этим подарки не ограничились. Галадриэль вручила Арагорну богатые ножны для его меча, Мерри и Пину – серебряные пояса, Боромиру – золотой. Леголасу достался новый лук и колчан стрел, Сэму – шкатулка с благословленной на плодородие землей, Гимли – по его дерзкой просьбе – три золотых волоса из косы Галадриэли. Фродо получил хрустальный сосуд, наполненный звездным сиянием, способным одолеть самую беспросветную тьму. Джайне же Галадриэль вложила в ладони серебряную флягу с искусной гравировкой. – Внутри целебный отвар, – объяснила Галадриэль, ласково и серьезно глядя на Джайну. – Выпей его – и любая болезнь отступит, а силы твои умножатся. Влей в рану – и она затянется почти мгновенно, а яд не сможет принести вреда. Но учти – отвар подействует только на тебя. В нем та вода, в которой ты видела свою судьбу. Джайна поклонилась и прижала флягу к груди, чувствуя, как гулко забилось ее сердце. Она и сама не знала, какой помощи ждала от Галадриэли, но то, что это будет живая вода персонифицированного действия, точно не предполагала. Арагорн, который стоял рядом и слышал слова Галадриэль, с беспокойством взглянул на Джайну. – Благодарю вас, госпожа! – глухим голосом сказала она. – Я не расстанусь с вашим даром до конца своей жизни в Средиземье и, надеюсь, покину его, не воспользовавшись отваром. Долгим и трогательным было прощание с Лориэном и его обитателями. Даже Боромир с грустью оглянулся назад, когда их лодки отчалили от берега и понеслись вниз по течению. Джайна на правах слабого пола не гребла (в этот раз она почему-то решила не спорить). Она сидела в одной лодке с Леголасом и Гимли, рассеянно поглядывала по сторонам и думала, куда бы спрятать флягу, чтобы и не выронить случайно, и не слишком далеко за ней тянуться, если вдруг понадобится. Ее план по спасению Боромира, который она в деталях продумала за время жизни в Лориэне, не предполагал столкновения с врагами, но мало ли что. Мысли о том, что может случиться в худшем случае, вызвали ставший уже привычным страх. И так же привычно Джайна подавила его, заставив себя думать о чем-нибудь постороннем, – огляделась по сторонам. Вот их обогнала лодка с Боромиром, Мерри и Пином. Хоббиты вальяжно расселись, упершись друг в друга спинами и – ходячие стереотипы! только что же завтракали! – что-то жевали. Арагорн, Фродо и Сэм, которые заняли третью лодку, уплыли далеко вперед. Крутые берега Андуина были покрыты густым лесом, и в спокойных водах великой реки отражались деревья и высокое голубое небо. Отразилось в них и лицо Джайны, склонившейся через борт и показавшей себе язык.