№7
18 мая 2016 г. в 15:52
Гермиона до поздней ночи просидела в кабинете Снейпа, делая бесчисленные домашние задания, а зельевар так и не появлялся. Женская интуиция подсказывала ей, что Волан-де-Морт просто так безнаказанным Снейпа не оставит. За весь остаток вечера и большую часть ночи Гермиона представляла себе абсолютно ужасающие картины: от мучительной и долгой смерти до ужасных пыток. С одной стороны, гриффиндорке, казалось, что этот человек заслужил все по заслугам, а с другой, тут же вспоминались картинки из прошлого: он спас их от оборотня на третьем курсе, бесстрашно закрыв своим телом, он учил Гарри окклюменции и работал на Дамблдора, если уж директор ему доверял, то и она может положиться на этого странного, мрачного мужчину - Снейп не заслуживал таких страданий.
Постаравшись думать о хорошем, Гермиона улеглась возле камина на мягкий ворс ковра, проводя рукой по нему. Живоглот, неизвестно когда пришедший, уютно устроился возле хозяйки, щурясь на огонь. Его урчание почти усыпило девушку. Но только стоило коту протянуть свою пушистую лапку и коснуться руки хозяйки, как острый коготок впился в нежную кожу, пробуждая Гермиону. Оторвав сонную голову от пола, гриффиндорка прищурилась, отыскивая часы.
Кабинет был в полумраке, отовсюду доносились похрапывания и странное жужжание устройств, изобретенных Альбусом Дамблдором. Взгляд привлекло странное устройство Галактики, по своим орбитам плавно кружились в причудливом танце мини-планеты в сопровождении вереницы спутников, девушка поразилась изобретательности старого мага, такая аккуратная и тонкая магия для создания модели Вселенной. Поднявшись, шатенка принялась собирать разбросанные пергаменты и учебники, улыбнувшись при виде подаренного пера феникса. Собрав все в сумку, Гермиона уже хотела отправиться спать, но ее ослепили яркие зеленые вспышки исходившие от камина.
Закрыв глаза рукавом школьной мантии, до слуха девушки донеслось падение тяжелого тела и странные хрипы. Посмотрев вниз, она едва сдержала крик ужаса: на полу, распластавшись во весь свой немалый рост, лежал зельевар. Его тело сотрясалось в судорогах, и Гермиона смогла определить, что мужчина подвергся как минимум не одному круциатусу со стороны Темного лорда, а то и его верной соратницы, обезумевшей Беллы. Черная мантия была испачкана и изодрана, обращая внимание молодой волшебницы на неглубокие, но кровоточащие раны, требующие немедленной обработки. Лицо зельевара слегка заплыло, видимо, Снейп все же пропустил несколько ударов, давая отпор своим товарищам. Отбросив, все страхи и излишние восторги, Гермиона достала свою палочку, наставив ее на тело профессора:
— Вингардиум левиоса! — дрожащий голос едва не стал помехой для заклинания, но тело плавно поднялось над полом и, с легкого взмаха руки гриффиндорки, опустилось на большую кровать, откуда застонал мужчина от боли.
Растерявшись, что же делать дальше, Гермиона скинула с себя мантию, закатывая рукава белой школьной рубашки. Глубоко вздохнув, она присела на кровать рядом с израненным телом Снейпа, стараясь унять дрожь в руках, принялась освобождать его тело, дабы осмотреть характер ран. Девушка успокаивала себя мыслью, что как жена она имеет право и, вероятно, обязана проявлять хотя бы заботу к навязанному мужу. Быстро расстегнув длинный ряд темных пуговиц на сюртуке и с помощью волшебства, освободив Северуса от испорченных вещей, Гермиона побежала за тазиком и тряпкой.
Аккуратно промывая и обрабатывая раны магловским способом, шатенка радовалась тому, что Снейп не видит смущения и алеющих щек. Ей было бы намного спокойнее, если бы мужчина сказал какие из зелий хранятся в его покоях, но без его ведома Гермиона не смела трогать вещи на полках и шкафах, надеясь. на старые проверенные способы. Остановив кровь и перевязав все раны, Гермиона задумалась остаться в комнате с навязанным мужем, она боялась, но и оставить его одного не могла.
— Дора! — радостно выкрикнула Грейнджер, надеясь на то, что домовик принадлежит Северусу, и одновременно страшась одной мысли, что не давала покоя. — Как только мастер проснется принеси куриного бульона и сообщи мне, — проговорила девушка домовому эльфу одетому в белоснежную простыню, что появилась перед ней, разглядывая ее большими изумрудными глазами.
— Как прикажете, миссис Снейп, — пропищала Дора, кланяясь хозяйке, заставляя гриффиндорскую старосту передернуть плечами от услышанного обращения.
До рассвета оставалось несколько часов, а спать уже не хотелось, как можно тише прикрыв дверь в спальню, Грейнджер позволила себе немного вольности, усевшись в директорское кресло, которое было слишком велико для нее.
— О, мисс Грейнджер, доброе утро! — сонливо отозвался Альбус, потягиваясь в раме. — А где же Ваш супруг? — с некой лукавой искоркой в глазах, поинтересовался портрет.
— Спит, — настороженно отозвалась девушка, с неуверенностью потянувшись к стопке пергаментов, разворачивая работу и углубляясь в чтение.
— Хорошее дело, Гермиона, Северус будет доволен, — утвердительно хмыкнул бывший директор, делая вид, что продолжает дремать старчески покрякивая.
Робко поставив «удовлетворительно» первой работе, руководствуясь критериями оценивания и характеру зельевара, Гермиона протянула руку к следующему домашнему, входя в некий ступор от написанного. Такой бред девушка читала впервые, даже Рональд не писал такой фигни в своих эссе по зельеварению, хотя прослыл знатным лентяем. Оставив свои комментарии при себе, шатенка поставила «неуд», понимая, почему Снейп всегда был недоволен их домашними работами.
На проверку всех работ Гермионе потребовалось все оставшееся время до завтрака. Аккуратной стопкой сложив все пергаменты, девушка тихо пробралась в спальню. Поправив заботливо одеяло на спящем, после чего захватив чистую одежду, скрылась в ванной комнате. Теплые струи душа немного взбодрили тело гриффиндорской старосты, но и это ее не спасет. Через несколько часов усталый организм возьмет свое и очень повезет, если это будет урок не у пожирателей. Заколов влажные волосы заколкой, Грейнджер с первыми петухами отправилась в Большой зал, ностальгируя по прошлому.
Утренний Хогвартс был прекрасен: старинные картины только просыпались, а старинные доспехи рыцарей навевали старые легенды о короле Артуре и Мерлине. Редкие пташки одиноко шатались по коридорам, сонно бредя в сторону зала. Неуверенно обнимая свою тяжелую сумку с учебниками, Гермиона все думала о Северусе, что сейчас приходил в себя в покоях директора, возможно, что сегодня его никто и не увидит.
«И как давно он получает такие раны? Неужели, все намного серьезнее, неужели, все это время мы заблуждались в нем?» — размышляла девушка, усаживаясь за полу пустой стол Гриффиндора, придвигая к себе чашку с чаем и пару тостов.
— Попал твой муженек, теперь ему несладко придется, — просипел кто-то совсем рядом над ухом, испугавшейся гриффиндорки. Скосив глаза, Гермиона могла увидеть край черной мантии и чью-то толстую физиономию. — Господин недоволен и скоро он решит, что с тобой делать, грязнокровка, будь уверена, ты пойдешь по кругу всех пожирателей, как шлюха, — после чего Амикус Кэрроу засеменил к преподавательскому столу, кутаясь в черную мантию.
От зоркого глаза девушки не укрылась серебряная маска пожирателей, торчащая из кармана мужчины. Значит собрание пожирателей закончилось не так давно, но и Амикус был каким-то подавленным и слегка помятым, а его сестры и вовсе не видно. Видимо, Темный лорд не обошел и их стороной. Постаравшись не думать об угрозах толстого «профессора», Гермиона продолжила размазывать кашу по стенкам тарелки, дожидаясь прихода Джинни.
Но едва стоило мисс Уизли появится, как одна из почтовых сов принесла для Гермионы красивую розу с первыми капельками дождя на нежных бархатно-красных лепестках, капельки переливались, как несколько бриллиантов, сверкая при свете свеч. А во главе преподавательского стола уже сидел невозмутимый Снейп, выглядевший в сотни раз лучше, чем Амикус.
Не выказывая совершенно ничем, что его тело все в порезах и ссадинах, гроза подземелий спокойно поглощал свой завтрак с большим аппетитом, иногда с презрительной усмешкой поглядывая на профессора Защиты от темных искусств, что скрежетал зубами от злости, будто ел не кашу, а песок. Лишь единожды Северус улыбнулся, когда гриффиндорская староста быстро оглянулась в его сторону, вертя в руках розу, кивнув ему в знак благодарности.