Слишком влюблён

POV Йоханнес Бё И вечером никто не ждет, И делать можно все что хочется. И как это называется, Свобода или одиночество? -А новый телек крутой! — Восхищенно говорил Эмиль, листая каналы, — может скажем Франциске спасибо? — Смеясь, спросил он. -Ну уж нет, — твердо ответил я. Мы сидели в гостиничном зале и просверливали дыру в экране телевизора. Тут появились Франци и Лаура. -Я устала, — обреченно говорила Дальмайер, еще бы выигрывает гонки одну за одной, — что интересного у вас? Я подошел к ним. -Ты проходи, — сказал я Лауре, — тебя я сюда не пущу, — я придержал Пройсс за локоть. Та подняла руки. А я укоризненно посмотрел, мотая головой, говоря «нет». Франци шумно вздохнула, сделала недовольное лицо, сжала губы и пошла по направлению к своему номеру. Я повернулся к Эмилю, Свендсен качнул головой в ее сторону, и я пошел к ней. -Он прав, в конце концов. Теперь я угроза разбивания телеков, — говорила Франци, думала, что это пришла Дальмайер, сидела прямо на полу и смотрела в окно. Я постоял немного и сел рядом, напротив ее лица. Мы сидели: оба молча, только Франци совсем не шевелилась. Опустив голову, а я разглядывал ее. Но спустя некоторое время, видимо собравшись с духом, она, уже набрав воздуха в легкие, разжала губы и хотела что-то произнести. Но я не дал. Я зажал ей рол, впился в ее губы, но она отстранилась первая. -Я не хочу. -Не хочешь меня? — Я вопросительно посмотрел на нее, улыбаясь. -Не хочу так, — серьезно ответила Пройсс. Я даже расстроился, что мой поступок не оценили. -А как? Как хочешь ты? -Франци! Ой, я извиняюсь, но тебя там врач потерял, — Гёсснер стояла в дверной проеме, смотря на нас. Пройсс поднялась с пола, так и не ответив на мой вопрос. А как хочу я? Как можно назвать того человека, который живет без нее? Как можно назвать меня, который живет без Пройсс? Я свободен или я одинок? POV Франциска Пройсс Я не могла встать с постели, боль в спине была такой, что банальное шевеление вызывало адский спазм. Все были на тренировке, готовились к гонкам, а я даже не могла встать на лыжи и прокатиться хотя бы несколько метров. Подложив руки под голову, я смотрела какой-то фильм, плохо вникала в сюжет, но зато так боль, казалось, угасала понемногу. Я начинала потихоньку засыпать, но кто-то постучал в дверь. -Франциска? Не спишь? Я помотала головой. -А к тебе там родители приехали, — сказал Тарьей, — они тебя в кафе ждут, вон там на углу. Странно, я не ждала никого, мама не звонила и не предупреждала. Неужели она так волнуется из-за моих проблем со здоровьем? Бё помог мне одеться, я шипела сквозь зубы, когда он надевал на кофту и куртку, но все-таки одевшись, мы вышли из отеля. Тарьей даже проводил меня до той кафешки, но вошла я туда одна. Напротив входа столики были свободны, никого не было, я пошла направо, доставая вместо телефона ключи от машины и уже собираясь звонить маме. Подняла голову вверх и увидела ту черноволосую девушку, которая была с Бё в ресторане в тот раз, а посмотрев на место рядом с ней, увидела и самого Йоханнеса. Значит вот какие родители ко мне приехали! Мне было не больно, мне было очень больно, я злилась и хотела разнести всю эту забегаловку. Я выскочила из кафе как ошпаренная кипятком. На улице было очень темно, и я почти не смотрела под ноги. В кулаке были сжаты ключи от автомобиля, и я как раз бежала к нему. Рывком открыла дверь машины и залезла в нее. Холодно, что аж передернуло. С готовностью повернула ключ, вцепилась в руль. Рядом послышались шаги, снег громко хрустел, и дверь открылась. Жаль, а я ведь почти успела закрыть все двери. Ветер ворвался в салон автомобиля, я положила голову на руль. -Фух, — сказал он, — все же я знал, что ты бы не уехала. -Я бы не смогла. -Да, я знаю. Дай мне руку, — попросил он, протягивая свою. Я покачала головой. Нет, точно нет. -Дай, — сказал он, но я так и оставалась сидеть, — Франц, дай, я прошу по-хорошему. -По-хорошему? — Бубнила я себе под нос, все еще не поднимая головы, - эм, в кафе тоже было так хорошо. Тебе. -Дай руку, Пройс! — Повысил он голос. -Я не могу, — ответила я. -Почему? Неужели так сложно?! — Бё начинал нервничать. -Я не могу. Спина. Я и правда не могла разогнуться. -Проооойс, — он взял мои руки, лежащие на руле в свои, — ты же вся замерзла! Может у тебя спина просто превратилась в сосульку? — Пошутил я, но Франции не отозвалась, — понял, не лучшее время для шуток. Он открыл дверь на заднем сиденье, взял меня на руки, перенес назад, включил печку на полную, сам сел рядом и закрыл все двери. Он наклонил меня к себе, и получилось так, что я буквально лежала на нем. Бё, если бы с моей спиной было все в порядке, я бы точно сейчас так не сидела с тобой, думала я, но вслух этого не говорила. -Выскажись уже, — сказал он, — лежишь и пыхтишь как паровоз, — дуешься, да? Ну, скажи уже что-нибудь. Франц, с языком у тебя точно все нормально, — сказал он, а потом усмехнулся, — я же как-то целовался с тобой раньше. Хорошо, давай скажу я, — Бё сделал небольшую паузу, видно собирался с мыслями, — так вот, всё было подстроено. Не в смысле, что это кто-то подстроил специально, чтобы ты увидела меня с той длинноволосой блондинкой. -Она темная, — поправила я его. -Поверь, я даже не заметил, — вверял меня Йоханнес, — я сам попросил Тарьея, чтобы ты пришла в кафе. Это был единственный способ проверить, любишь ли ты меня до сих пор. Твоя реакция — оправдала бы все, — Бё поерзал на кресле, — и я все понял. В машине становилось тепло, и даже моя спина, казалось бы, начинала оттаивать. -Ты такой…- Я пыталась найти подходящее слово. -Но ты же любишь меня таким.- Это был не вопрос, Бё конкретно утверждал, и он знал, что был прав. Он был абсолютно прав. Мы немного помолчали, я уже совсем согрелась и смогла отодвинуться от Йоханнеса, хотя он не пускал, да и я не хотела. -Ты ведь тогда подумала, что я изменил тебе? — Вкрадчиво спросил он меня. -Какая разница? Смысл был в том, что ты разлюбил меня. Мы так легко расстались.- Я говорила и делала между предложениями паузы. -Но ты тяжело переживала. Я знаю. Но ты знаешь, я не жалею, что мы расстались. Нет не так, что мы РАССТАВАЛИСЬ. Оно дало мне многое. Когда ты появилась на горизонте биатлона, приехала на кубок мира, я думал, что ты ужасно серьезная, по сравнению со мной, конечно. Но потом ты показалась обычной. Но я был слишком влюблен! -Ты был еще только влюблен, а я уже любила, вот в этом и есть разница между нами. -Проходит время, я понимаю, что все заходит так серьезно, и я боюсь, что лет через 10 мне станет скучно с тобой. Я ненормальный, я не люблю скучать, грустить, был какой-то страх, что ты надоешь мне, с тобой станет скучно в один момент. НО ОПЯТЬ Я ОШИБСЯ! Я резко встала. -Где еще ты во мне ошибся? Я потянулась к ручке, чтобы открыть дверь и выйти из машины. Но и тут он меня опередил. Оттащил мою руку от ручки и повернул к себе. Я съежилась. С ума сойти, как же долго он не докасался до меня. -Это я ошибся в себе, — рассмеялся он, и я вдруг поняла, как легче мне стало.- Я знаю, как сложно мне будет завоевать твое доверие снова, это будет очень сложно, но я постараюсь. Я сделаю все, чтобы вернуть его! Потому что я тебя… -Ты меня любишь? Бё взял мое лицо в свои руки. -Я очень тебя люблю. -Я уже думала, что ты никогда этого не скажешь. -Почему ты меня не спрашиваешь? -Я и так это знаю, — Бё обнял меня, и вряд ли можно было найти более счастливого человека, чем я. И я верила, что он тоже счастлив, не меньше меня. -Ну улыбнись, — сказал он мне. Я улыбнулась. -Поцелуй меня. Я медлила. -Нет, стоп, я понял. Все нормально. Это я должен целовать тебя. Ты обязательно начнешь доверять мне снова, — повторял он, а потом коснулся губами моей щеки. Я обняла его за шею до того, как он смог отклониться. -Люблю.- Последнее слово осталось за ним, а я поняла, насколько люблю его сама. POV Тарьей Когда Света промазала три раза, я просто вырубил телик, не в силах досматривать гонку. Сразу же вспомнилось ощущение, когда ты понимаешь, что все провалено, а до финиша ещё ни один километр. Сил бежать совсем нет… Тут в комнату влетел Эмиль и рявкнул, чтобы я бегом летел вниз, ибо через пару часов уже начнётся мужская гонка. Я схватил вещи, и уже через полчаса наша команда прибыла на стадион. Мне не удалось отыскать Слепцову. Её не было ни с командой, ни где-либо ещё. Предположив, что она уже в отеле отдыхает, я поехал обкатывать лыжи. *** После гонки, допинг-контроля и пресс-конференции я мигом прибыл обратно. Закинув в комнату свои вещи, побежал по ступенькам вверх. Не дойдя до двери Светы, я увидел её. Она опустила голову в пол и попыталась пройти мимо, но я загородил ей путь просто обняв и не пропуская дальше. Нет, она не оттолкнула меня и даже не сказала ничего, просто уткнулась мне в грудь, всё-так же закрывая лицо руками. Я чувствовал, что должен что-то сказать, но мысли как специально путались и нужные слова никак не находились. Тем не менее, молчала и Света, лишь изредка всхлипывая. Не знаю, сколько мы простояли вот так — обнявшись. Но когда сзади послышались шаги, она отстранилась от меня. — Вам в коридоре больше нравится? — услышал я голос Йохи. Они с Франци подошли к нам. Пройс обняла Свету за плечи. — Свет, хочешь я тебе свою медаль подарю? — сказал Йоханнес по-мажорски доставая из кармана медаль. — Зачем ей твоя бронза? — хмыкнул я. — Она сама золотых себе кучу выиграет. — я говорил так гордо, как будто сам уже их выиграл. Света не прореагировала. И всё так же не поднимала глаза, только тяжело вздохнула. В коридоре повисла тишина. — Бё, научи меня стрелять. — обиженно сказала Света после продолжительного молчания. Пройс не смогла сдержать смешок. Я посмотрел на Слепцову: кажется, она тоже немного улыбнулась. Я взял Свету за руку… *** На следующий день на тренировку мы пошли вместе. Вообще-то у команд был день отдыха перед перелётом. Но не у Слепцовой. Я был не против: катался за ней без особых усилий. когда мы приехали на стрельбище, я встал на соседний коврик и наблюдал, как Света закрывает мишени одну за одной. — Ты издеваешься? А вчера на гонке ты о чём думала? — Света закрыла ещё две мишени, никак не реагируя на мои слова. — Наверное обо мне, — протянул я и она промахнулась. — Сейчас ты опять подумала обо мне, ведь так? Света опустила винтовку и посмотрела на меня. — А давай я вместо мишеней буду представлять тебя? Тогда точно никогда не промажу? Я не знал, как называется то, что между нами происходит, но мне это нравилось. Нас объединяло какое-то сумасшедшее чувство.