На Солнце оживёт Огненный Дракон

— М… м… ха-ах… Х-хорошо… Чуть… поглубже… Всего два… пальца… — Ха! Мгх… Лоб встретился с полом душевой. Мокрые волосы раздражающе прилипли к лицу. Вода шумно утекает в слив, пряча мои стоны. Но она и смывает слюну! Чёрт… Как же Брендон это делал?.. Ха! Точно! Он же забыл у меня тогда! ту мазь! Приоткрыл дверь душевой, нашёл полупустой тюбик в кармане сброшенных на пол брюк. Как мало осталось… Может, у Стеллы чего найдётся? Кажется, на полке… это масло для волос? Я не могу… Надеюсь, она не заметит! Но мне этого мало! Тёплый пар заполнил нашу ванную. Я подобрался к раковине, подхватил пузатую бутыль с красивой этикеткой — так запотело, что и названия не видно — побухлтыхал из стороны в сторону. С растянутых в предвкушении губ сорвался судорожный вздох. Сгустившаяся слюна комом встала в горле — громко сглотнул. Вылил немного масла на ладонь — скользкая прозрачная субстанция с какими-то мелкими блёстками быстро обволакивала мои пальцы и разогрелась. Капля потекла по запястью… Не стал заходить в душевую — устроился прямо здесь, пол тоже согрелся. Привстал на колени, опёрся о локти, завёл руку за спину… — Ммм!.. Утопил стон в ладони, трепеща всем телом. В животе встал ком, ноги дрожали, спина жадно выгнулась. Три… пальца… Так напряжённо… Вытащил и вставил вновь. Снова, перебирая пальцами внутри. Расслабься… Ну же… Б-боже… Этот невыносимый зуд внутри… — Ха… ха… ах… В такт движениям руки и бёдер срывалось дыхание. Быстрее! Бы… стрее… Хочу… глубже… Больше… Губы… горят. Вот бы сейчас… его. Хочу… сделать это… Едва я коснулся своего члена — по телу пронеслась такая сладкая волна, что я застонал в голос! Содрогаясь, ни в коем случае не вынимая пальцы, я прижался плечом к полу и потеребил головку ногтем. Сжалось! — А-ах!.. Б-боже!.. Я сейчас… Внутри! как горячо!.. — Валтор… Ах! Этот голос! Точно его руки прошлись прямо сейчас по моей спине в шёлковой ласке… Н-нет… это на самом деле он! — Брендон… Моё лицо подняли и неторопливо поцеловали, забираясь языком глубоко в рот. Губы мяли мои зудящие губы, и я подался вперёд, нервно перебирая пальцами внутри. Д-да… да! Я… — Ах… Зубы прикусили мою верхнюю губу, вырывая стон. Я сполз на пол вновь и подобрался ближе, скользя мокрыми руками по его бёдрам. Он… тоже… возбуждён. Только от взгляда на меня в таком виде? Нетерпеливо обнял руками его член и прижался губами к головке, скользя языком, заглатывая его как можно глубже. Убрал надоедливые волосы. Когда рукам уже не оставалось места, я вновь потянулся назад и вниз, вставляя три пальца как можно глубже. И перебирая ладонью по своему члену. Скользкое масло с ароматом персика… Его ладонь крепко легла на мою голову, опуская ниже. — М..! Головка его разбухшего члена упёрлась в самое горло! Грх… Тошнота схватила голову туманом, тело задрожало, слюна обильно потекла по пульсирующим губам. С его губ сорвался стон. Какой… сладкий!.. Н-не… не могу!.. Брендон! Выгибаясь, он надавил сильнее. — Кх… Издав непонятный звук, я затрепыхался, стискивая свой член. Дыхание!.. Гх… Он… Он так глубоко!.. Он полностью..! Б-больно!.. Б-Брендон! Глаза невольно закатились. Я жадно раскрыл рот как только мог. Мой член пульсировал, жаждая излиться, пальцы жадно сжало внизу. Брендон застонал, стискивая мои волосы в кулаке. Нечто горячее заполнило мою глотку. Вырвавшись, я рухнул на пол и закашлялся, сглатывая. Вкус… горьковатый с каким-то сладким послевкусием? Или это песик мне весь нос забил? А может… Запах Брендона?.. — Валтор… это было великолепно… Он вновь роняет моё имя, приближаясь, берёт за плечи и опускает на пол спиной. Раздвигает ноги и его лицо украшает блаженная улыбка и полуприкрытый взгляд — в этом тумане горячего пара… он так восхитителен… А после… — А-аах! Внутри! Весь! Резко! Глубоко! Б-большой! Г-горячий!.. Я..! Крепко сжал Брендона внутри, ёрзая на полу, изгибаясь. Ах! Хорошо! Как мне не хватало этого чувства! Он схватил меня за живот, покинул моё тело и начал яростно врываться. Выходил и входил быстро и скользко, что моё тело трясло от его резких движений. Внизу всё горело и зудело, я цеплялся за руки Брендона, поджимая пальцы на ногах, и старался податься вперёд, к нему. С губ… из груди… непрерывно… с-стоны… — Ах… ха-ах… а-ах!.. Я не не мог — я не хотел сдерживаться. Как мне… хорошо! Он обвил меня руками, крепко прижал скользкое потное тело к своему горячему. Его губы впились в мои, порабощая мой язык. Я ухватился за его голову, вцепился в волосы и отвечал глубоко и сильно, как мог… как хватало сил!.. Его лицо, подёрнутое удовольствием… опущенные брови, красные скулы и горячо приоткрытые губы… глаза, небесные глаза, смотрящие только на меня!.. Как красиво… Он так красив..! — Б… быстрее! Брен… дон! Я люблю тебя!.. Очень… очень люблю! Пожалуйста… прошу тебя… быстрее! С-с… «…Глубже… сильнее!..» Хотел добавить я. Но его глаза точно вспыхнули, и… Он перевернул меня, я рухнул грудью на прохладный пол, зашерудив руками по плитке, путаясь в своих волосах. Крепкая хватка на моих ягодицах… Р-раз! — А-ах!.. До предела! во мне. Никакого пространства между нами… Мои бёдра крепко прижаты к его животу. Руки на моей липкой груди, жадно обнимая. Губы на шее, всасывали кожу, пробуя её зубами. Член… болит!.. — Брен… Он рычит! Он надавил мне на спину и начал резко двигаться. Всё вокруг смазалось в единое белое. Я уже не слышал себя, позволяя стонам гулять по моим сухим губам свободно. Лоб не мог найти прохлады в плитке под нами. Колени… ноги… руки… Я задыхаюсь… Его дыхание над моей головой сорвалось в стоны, когда он вошёл полностью и липко прижался, изгибаясь в блаженстве. Я истошно затрясся, скручиваясь от ощущения внутри. Как… оно… горячо растекается!.. Руки, не следуя рассудку, сами потянулись вниз. Но! Мой член уже был занят чужой рукой! — Как это? Я кончил, а мой Валтор ещё крепок как камень? Движение его шершавой покрытой мозолями от меча ладонью… Один… два… Т-три… Поцелуй… легкий, как прикосновение перышка… Шепот на моё плавящееся ухо… — Валтор… люблю… Я взорвался! Громкий стон утонул в шуме воды, забытой в душе… Открыл глаза. Сердце отбивает молотком по голове, тело каменное, перед глазами белые вспышки. Ти… ши… н-на?.. Моей комнаты общежития в глубокой ночи будних дней. Я затрясся от осознания, неистово стискивая одеяло на содрогающейся груди. — Э-эт-то… б-был-л… с-с-сон-н… Прожевали мои высохшие губы. Моя одежда… Рубашка и штаны… Постельное бельё! Все хоть выжимай! А ещё… Хах… ох… боже… Я щёлкнул пальцами, призывая пламя в ночники. И осторожно приподнял одеяло. Лицо вспыхнуло огнём! Если больше ещё возможно… Мне нужно в душ… Как можно… скорее!..

***

Мне кажется, я схожу с ума. Раньше, ещё дома — ну как, дома, фактически, там, где я вырос — несомненно, мастурбация, оргазм и секс меня интересовали жгуче — это был период полового созревания. Впрочем, ничего необычно — у всех так было. Как и влечение к противоположному полу. В моём случае — к моему же. Вроде бы мои стычки с этим подон… кхм, одноклассником, который мне очень понравился, и я по дури ему признался, начались именно в тот переходный момент. Из-за всплеска гормонов тело вело себя странно, но, кроме того позора, я не столкнулся с неловкими моментами, заставившими меня утопиться в собственном стыде. Конечно же, я уединялся и порой делал это часто, особенно, когда вкусил прелесть нового неизведанного удовольствия — так долго достигаемого и столь мимолётного. Воспитанный благочестивым юношей, я чувствовал себя осквернённым, грязным, греховным, когда рано утром я просыпался не от будильника, а от дискомфорта в пижамных штанах, а моя ладонь вновь становилась влажной. С возрастом тело успокоилось, также я морально переключился на другие насущные проблемы — продолжение учёбы и поиск работы. Но и тогда порой случались свободные вечера, и в моей взрослой жизни они всегда были одинокими. Пусть я не такой человек, как остальные мужчины и женщины, но при взгляде на поцелуи у станции метро мне становилось душно. Комом в горле вставала обида. Одиночество кололо острым ножом под рёбра. Я предписал себе такую судьбу — спокойную стабильную жизнь, но готовя привычный ужин на своей кухне в своей уютной, но пустой квартире… Странный холод томился в моей груди, а скулы были влажными от слёз. Пусть я отличаюсь от обычных людей, но я, как и все, тоже хотел однажды почувствовать рядом тепло другого человека. Но я сказал себе: это невозможно, Валтор. И продолжал жить дальше. Утром я вновь поднимался с кровати. Принимал душ, завтракал и шёл на работу. По завершению рабочего дня я возвращался домой, ужинал, ставил стирку и ложился спать пораньше. К тому времени я забросил своё любимое чтение, но иногда книгу в руки брал. Особенно, когда в дождливое воскресенье заняться было нечем. Но старался избегать всякого проявления романтики или близости героев на страницах приключенческой или детективной истории. В том году, когда я съехал от отца окончательно и начал самостоятельную жизнь, я перестал посещать психолога. Нет, времени на разговор с терапевтом у меня несомненно нашлось бы, как и денег в бумажнике за сеанс другой. Но сама трата этих пары часов в неделю казалась мне бессмысленной. Хоть мне и пришлось пару месяцев врать отцу, что я всё ещё вдумчиво беседую с врачом. Я просто жил. Вперёд не смотрел, назад оглядывался лишь однажды, мимолётно вспоминая о детстве на руках отца. Мир кипел жизнью вокруг меня. Я существовал. От заката до заката. А потом из опаски потерять работу — ту лелеянную мною стабильность — я рискнул и согласился провести вечер в баре с коллегами. Напился с одного стакана, а на следующий день встретил свою судьбу на поляне городского лесопарка. И те… голубые глаза, ставшие смыслом моей жизни. Ну… фактически… Если точнее, спутником по новой и, скорее всего, истинной судьбе. И он… пусть я и скучаю… Он… Почему?! Он приснился мне вот так!.. — Валтор? Все хорошо? У тебя лицо красное. Ах, Флора… Я нервно отсмеялся и вновь утопил лицо в утренней каше с кислым яблоком. — Д-да, хорошо! Просто жарко немного!.. Тьфу! А нормальнее голос сделать не мог, идиот?! Агрх!.. Отложив книгу, заметила Текна: — Да, к слову. В прогнозе обещали аномальную жару. Но я не думала, что настолько, и даже система магического кондиционирования не справляется. Ох… правда? Меня-то печет по совершенно другой причине… Ох-ох… надо успокоиться. Как тут угомониться-то?! Ещё и Стелла… как назло воспользовалась сегодня после душа тем самым маслом, которое мне во сне привиделось. А умываясь, я чуть не рухнул, когда увидел эту бутылку у раковины. Зубную пасту я всё-таки проглотил… фу. Так ещё теперь и этот запах по всей квартире!.. Как мне вообще могло ТАКОЕ присниться?! Мне — благонравному человеку!.. С такими… подробностями… Грх…