Ошибки

Сколько можно ошибаться и наступать на одни и те же грабли? Шаг за шагом катить свою жизнь в пропасть, падать всё ниже, почти касаться дна. Мы сами уничтожаем себя, забыв обо всём. Стирается тонкая грань между тем, как нужно и тем, что неправильно. Но сил сопротивляться грязным потокам просто не остаётся. Наше тело — наше дело. А с душой также? А остаётся ли она вообще? Кажется, что мы сами себя убиваем. Может быть, это называется грехом. Но, если посудить, можно ли назвать всю жизнь одним большим грехом? Разве мы не живём для того, чтобы ошибаться? Разве мы не должны жить в своё удовольствие?

***

Тэгун устало посмотрел на квадратные часы, висящие на кирпичной стене. Почти полночь. Вокруг много людей, но он уже привык к такой суматохе. А разве можно иначе в мегаполисе? Люди везде, и всем нет дела друг до друга. Каждый сам за себя, как в игре на выживание. Вот только могут ли здесь быть победители? Ох уж эта ирония, людей много, а кому-то всё равно одиноко. Например, Тэгуну. Ему никогда не приходилось страдать от недостатка внимания, но это всё было не тем. Притягательная внешность и некий холод, который почему-то всегда манил — не были спасением в море одиночества. Он давно заметил на себе заинтересованный взгляд парня, который, возможно, был на пару лет младше него. Высокий, подтянутый, да и лицо было довольно симпатичным. Тёмные волосы были аккуратно уложены, пальцы слегка сжимали бокал из тонкого стекла. Выглядел он довольно изящно. Тэгун не собирался игнорировать его, в этом просто не было смысла. Живём один раз. Он не привык отказывать себе, каждый день был словно последним, так что не было смысла отказывать себе в чём-либо. Тэгун поднялся и, одарив незнакомого парня взглядом, словно приглашая, вышел из зала. Не прошло и минуты, как рядом возник брюнет. Он не скрывал своего желания, а был готов хоть здесь накинуться на Тэгуна, словно хищник. — Не здесь, — отстранил его парень. — Давай хотя бы до туалета доберёмся. Тэгун бы не сказал, что этот парень был каким-то особенным, таким же, как и десятки, а может и сотни других, которых он встречал. Он не был ни плох, ни хорош, он был таким же, как все — серая масса. Он умело ласкал и выполнял всё, что говорил ему Тэгун. Он хотел не только получать удовольствие, но и доставлять его. Он был послушным, позволяя Тэгуну управлять им. Что, в принципе, всех устроило. Кто-то должен править, а кто-то подчиняться — нерушимый закон жизни. Парень попросил у Тэгуна его номер, но получил холодный отказ. У Тэгуна было правило: не встречаться с кем-то больше, чем на одну ночь. Возможно, брюнет обиделся, так как, коротко кивнув, поспешил удалиться. Хмыкнув, Тэгун вернулся в зал, заказал коктейль, но допить его так и не смог — желание пропало. Ему вдруг стало так скучно, да и домой хотелось, усталость никуда не делась, а только усилилась. Парня, которого он только что имел в туалете, уже не было, наверное, всё же решил поскорее убраться отсюда. Тэгун поднялся и покинул бар, в котором провёл и так немало времени. Лёгкий тёплый ветерок приятно обдувал кожу, моментально Тэгун взбодрился. Даже временная апатия словно испарилась. Ночь — лучшее время, так есть ли смысл тратить её на сон? Парень передумал возвращаться домой, вместо этого решил поездить по светящемуся яркими огнями городу, насладиться его вечной бессонницей, которую он так любит. Возможно, ещё куда-нибудь получится заехать и найти новое развлечение. Он так и сделал, посетил ещё один бар и вернулся домой только утром, уставший, сонный, но довольный. И что, получается, нужно для счастья? Хороший секс и побольше алкоголя. Получатся, быть счастливым так просто? Тэгун привык к такой жизни, она стала для него родной, что-то другое он представить просто не мог. Всё шло бы своим чередом, если бы однажды парень не задумался, а куда он катится? Что вообще происходит? К чему это всё приведёт? Таким вопросом он задался не сам, просто однажды его старшая сестра устала смотреть на это всё, она устала и скрывать от родителей то, во что превратился их когда-то любимый сын, гордость семьи. — Перестань быть таким эгоистом! — не в силах больше сдерживаться, кричала она. — Я понимаю, что тебе нет дела до нас, но подумай хотя бы о родителях! Тэгун не понимал, почему сестра не желала оставить его в покое, как и две другие. Почему она просто не может послать его и забить? Может, потому что старшая? Решила, что семейные проблемы — её дело, что даже тогда, когда все выросли, она должна отвечать за младших. Самой-то не надоело? Считала, что в ответе за него, а ведь Тэгун давно уже не ребёнок. — Ты стал настолько жалок, — с горечью сообщила она. Странно, ведь обычно у другой части семьи он вызывал лишь только отвращение. Тэгун молчал, ему надоели все эти нравоучения. Младший он, а дальше что? Это значит, что все должны решать за него как жить и что делать? Пытались уже — безуспешно. — Лучше бы получил профессию и взялся бы наконец-то за ум! — Срать я хотел на всё это! — устало прошептал парень. — Тебе всего двадцать пять, — уже спокойней сказала сестра. — Ещё не поздно всё исправить. Хотя, ведёшь себя хуже ребёнка. — Я не хочу учиться, — покачал головой Тэгун. — Мне это неинтересно. — Но это же важно, — заметила она. — Все же хотят получить нормальное образование, получить хорошую работу… — А я не хочу, — равнодушно пожал плечами. — Не вижу смысла жить также, как все. — А что ты хочешь? — поинтересовалась сестра. — Свободы, — одними губами прошептал Тэгун. Сестра ещё долго распиналась, парень же старательно всё игнорировал. Просила хотя бы поумнеть и не просить у родителей денег, когда они опять кончатся, ведь у них же и так уже почти ничего не осталось. — У меня, к слову, есть работа, — напомнил ей Тэгун. Очередная ложь. — Это всё непостоянно, — сестра тяжело вздохнула. — Тебе нужно что-то постоянное и надёжное. — Как у всех? — прыснул парень, на что получил уверенный кивок в ответ. Это мог бы оказать обычный разговор, такой же, как сотни других, прошедших у них, пока сестра не выдала следующее: — А то, что ты спишь с кем попало? — она вопросительно глянула на младшего брата. — Не боишься? — Чего мне бояться? — Тэгун приподнялся и с вызовом посмотрел в карие глаза. — Какая тебе вообще разница кто трахает меня, и кого трахаю я? Повисла тишина. Тэгун не отрывал уничтожающего взгляда, а сестра старательно опускала глаза. — Если родители узнаю о… — О чём? — прыснул парень. — О том, что я гей? Сестра закусила губу. — И то, что я переспал чуть ли не с половиной мужского населения Сеула? — Тэгун выдавил ядовитую усмешку, не отводя взгляда. — Знаешь, — тихо заметила сестра, — мне нет дела до твоей ориентации, но твоё блядское поведение… Это так отвратительно. Мне жаль тебя, жаль из-за того, что из одного из лучших учеников школы с таким светлым будущим, ты превратился в это. Она ничего не знает. И как смеет судить? Тэгун сжал кулаки и тяжело задышал. Ему нужно хоть какое-то внимание, эти случайные связи успокаивают, хоть и на время, создавая иллюзию необходимости. На этом разговор кончился, бросив полный презрения взгляд, сестра вышла. Ну, вот и третья сдалась, — усмехаясь, подумал парень. Надоело, видимо, бесконечно возиться с ним. Старшая всегда была самой выносливой, поэтому и продержалась так долго. Тэгун перевёл взгляд на зеркало, висящее напротив него в коридоре. Растрепанные светлые волосы, корни уже успели отрасти, что придавало дополнительную небрежность, опухшие глаза и в общем очень потрепанный вид. Парень рухнул на смятую, никогда не заправляемую постель, он так устал. Он лгал всем, сейчас соврал сестре про работу, например. У него же ничего нет, совсем ничего. Пара недель, и Тэгуна выселят с квартиры, ещё немного и деньги на карте кончатся. Опять пойдёт же к родителям и будет просить помощи. Он действительно задумался. А во что он превращается? Что подразумевает собой «это», что имела в виду сестра? Всё ясно, он стал «ничем». Есть ли у него хоть что-нибудь? У него ничего нет, совсем ничего. Он впервые за долгое время вспомнил прошлое. Ведь во всём виновато оно, так много боли осталось там. Вспомнил первую любовь, вспомнил Джехвана, удивился тому, что никак не может вспомнить имя того парня, с которым прожил вместе почти полгода. Помнил только причину разрыва — Тэгун изменял. Скандалы, ссоры, обвинения. Однажды этот парень не выдержал и выгнал Тэгуна из дома, с тех пор они не виделись. И помнил Рави. Этого парня забыть было просто нельзя. У них никогда ничего не было, они просто были в одной компании, вместе доставляли окружающим неудобства, заставляя их задыхаться от возмущения. Иногда наедине курили на балконе у Рави, всегда молчали, всегда в тишине. Тэгун не знал, что это было. Но ему всегда было так хорошо и легко, можно сказать, естественно. Тэгун не знал, помнил ли Рави хотя бы его имя. Это был очень популярный парень, множество девушек всегда старались крутиться около него, но он всех упорно игнорировал. Ему, казалось, вообще не было дела до кого-либо. Был, правда, один парень — Хакён. Говорили, что они с Рави хорошо общались. Хотя, этот Хакён ладил со всеми, таким лёгким человеком был. Даже у угрюмого, редко что-либо говорящего Тэгуна он вызвал некую симпатию. Однажды они даже разговорились по душам, Тэгун поведал парню о своей безответной любви и о том, как унизительно его отшили. Хакён же рассказал, что уже давно влюблён в одного человека, но так боялся признаться ему. Боялся всё испортить, разрушить их доверительные отношения. Тэгун не знал, что ответить, но выразил мысль, что всё же не нужно так страдать и просто всё рассказать этому человеку. А через неделю он узнал, что Рави начал встречаться с Хакёном. Тэгун был немного удивлён, он мог подумать, что эти двое могут быть хорошими друзьями, но чтобы встречаться. Такой Рави — сын богатых родителей, долгое время единственный ребёнок в семье, довольно-таки избалованный, немного наглый и надменный, и такой простой и улыбчивый Хакён. А ещё их стремления и цели — такие разные и совершенно несхожие: Хакён, как, пожалуй, и все, хотел успешно окончить школу и поступить в престижный университет, а Рави это просто было не нужно. Он — наследник богатого отца, у него и так был успех впереди. Компания, с которой дружил Тэгун, вообще была такой разношерстной. В ней были и дети богатых родителей и простые, желающие вырываться в новый мир, подростки. Таким был и Тэгун, и его приятель — Джунг. Именно Джунг познакомил его с этими ребятами. У всех были свои цели и мечтания, большинство хотели прославиться: девочки мечтали стать известными актрисами и моделями, парни желали покорить музыкальный мир, Тэгун не был исключением, но это чуть позже. С детства он занимался музыкой, правда, с переходом в старшую школу, времени на неё катастрофически не хватало. Его родители видели единственного сына успешным юристом, но точно не музыкантом. Зачем тогда однажды познакомили его с этим миром? — часто задавался вопросом парень. За размышлением о прошлом Тэгун сам не заметил, как заснул. На душе было горько, какое-то сожаление о прошлом неприятно скреблось. Хоть эта компания и поменяла его жизнь, он, всё же, не жалел об этом. Сейчас он понял, что многим им обязан. Если бы не они, то, что сейчас было бы? Чон Тэгун — мелкий работник какой-нибудь юридической компании, мечтающий о повышении. Чон Тэгун — молодой мужчина, ищущий жену и мечтающий о детях. Чон Тэгун — обычный человек, такой же, как все. Чон Тэгун — который даже не был бы уверен, что это он.