Шепс не понимает, откуда пришла эта
загадочная эстонка. Зачем, зачем она свалилась на него, словно снег на голову? Но он уже не представляет
жизни без неё.
Керро может только догадываться, что привлекло её в этом
странном русском парне. Пронзительный взгляд, нетипичная внешность или же способности, схожие с её даром? Неважно. Сейчас это и правда неважно. Просто жизнь без этого голубоглазого парня мгновенно
теряет смысл.
Они во всем разные.
Непохожие друг на друга. Но каждый меняется. Точнее меняет другого. Но разве получается не
одно и тоже?
Он каждой зимой надевает свою
смешную ушанку и легкую кожанку. Она же кутается в теплый
пуховик или зарывается носом
в теплый воротник короткой шубки. Но постоянно Мэрилин заботливо поправляет на его шее
теплый шарф, который сама же туда и помещает. А Александр всегда берёт с собой
тёплые варежки, ссылаясь на рассеянность ведьмы.
Саша
жаворонок. Его утро начинается еще до звона будильника. И каждый раз медиум заботливо выключает его, чтобы дать своему
совёнку выспаться. Ведь новый день эстонской красавицы наступает только после того, как аромат кофе разнесется по комнате. Напиток, между прочим, готовит ранняя пташка.
Шепс ненавидит московские пробки. Сидеть в машине и ждать, пока проедешь хотя бы метр, безумно утомляет. Керро же, удобно расположившись рядом с Сашей, обожает витать в облаках. Просто мысли. Просто чувства. Просто легкая улыбка, поселившаяся на губах Мэри. И теперь мы видим просто
светящиеся от счастья глаза Шепса, который понимает, о чем думает его эстонка.
Медиум обожает философию и свою коллекцию фигурок. Ведьма же ненавидит это всей душой и старается дома обходить стеллаж с коллекцией Александра. Но она знает, что подарит ему в ближайший праздник: новая статуэтка, по её мнению, отлично впишется в Сашину композицию.
Ведь видеть его счастливым гораздо важнее любых принципов.
Шепс знает, что обычно сыновья похожи на мам, а дочери на отцов. Поэтому, он безумно хочет мальчика -
точную копию своей любимой эстонки. У Мэри же все наоборот: она мечтает о маленьком
голубоглазом ангеле в розовом платьице. Хотя, знаете, им уже всё равно. Главное, чтобы как можно скорее.
В конце концов, он мальчик, а она девочка. Саша - русский, Мэри - эстонка.
Несовместимость? Отнюдь.
Они искренне не понимают, что свело их. Что заставляет сердце то биться чаще, то пропускать удар за ударом при виде друг друга? Что скрепляет их руки, когда они идут рядом?
Да даже ребенок уже все понял.
Все те невидимые стены, что были выстроены между ними, испарились. Те преграды, что вставали на их пути, уже пройдены. Что остается? Счастливое будущее? Наверняка. Уж через слишком многое прошли эти люди, чтобы все вот так ломать. Их пресловутая химия не должна заканчиваться.
Химия...
Шепс оставляет на письменном столе табличку и две записки.
"Америций. Аргон. Поищи это в испанском словаре".
"Протактиний. Рений. Просто замени одну букву".
Специально ровные буквы, чтобы эстонка поняла. Специально все подсказки рядом. Специально. Он дождётся.
Керро в недоумении смотрит на медиума. Какие-то реагенты, странные названия. И вдруг эстонку осеняет.
"Am Ar"
Страницы словаря, купленного в одной из поездок, с тихим шелестом переворачиваются. Вот оно!
Amar - любовь. Глупая улыбка озаряет лицо эстонской красавицы. Понимая, что это еще не все, она спешит разгадать вторую часть ребуса.
"Pa Re"
Она меняет первую гласную.
Pere - семья. Девушка прикрывает глаза от счастья. Это самое глупое признание в любви, которое она когда-нибудь видела. Это самое странное предложение стать полноценной семьёй.
Руки Шепса медленно ложатся поверх её:
- Ты согласна?
- Да, - тихий шепот растворяется в воздухе.
Саша и Мэри - обычные люди. Они хотят обычного человеческого счастья. Они не полюса магнитов, которые могут отталкиваться и притягиваться. Они не атомы, которые соединяются в молекулы или распадаются на ионы. С одной стороны, они не имеют ничего общего. Но с другой... С другой они уже одно целое.
В жизни редко бывает так.
