Victory значит "победа"

Просыпаться так не хотелось. Постель была удобной, одеяло теплым, хотя и тонким, а подушка - мягкой. От белья исходил запах свежести и чуточку мандарина. Почему мандарина, я не знала, но все вместе напоминало родной дом, где к каждой вещи прикасались мамины руки. Да, конечно, я дома, вместе с родителями, пришла в гости и осталась ночевать. Тем более были выходные, никуда спешить не надо. А Алисе потом позвоню... Я слегка улыбнулась сквозь ускользающий сон, пытаясь сохранить его. Ну, еще немножко, еще несколько минуточек, прежде чем мама заглянет ко мне и начнет будить... А она обязательно это сделает, потому что в выходные я могу проваляться до одиннадцати. Где-то вдалеке послышался приглушенный голос, вернее, даже два. Родители, конечно же. Завтракают, наверное... А странный мне сегодня сон приснился... Что-то про... Про что? Я поднапрягла память, и она услужливо подсунула мне образ человека отталкивающей внешности. Хм... Ужастик, что ли? Рядом прозвучали мягкие шаги. Женский голос что-то негромко произнес. Мама... - Мам, я сейчас... - сонно пробормотала я, уткнувшись носом в приятно пахнущее одеяло. - Уже встаю... Я подождала секунду, наслаждаясь блаженным покоем, и перевернулась на бок. В руке, от кончиков пальцев до локтя, всколыхнулась острая боль, как будто кожу, а вместе с ней и мышцы вспороли кухонным ножом. От потрясения я распахнула глаза. - Нет... Жалобный стон вырвался из горла не столько из-за боли, сколько из-за воспоминания о причине ее появления. Я вовсе не дома... Дом далеко, как и мои родители. Но где же я тогда?.. Мой взгляд уперся в потолок с круглыми лампами, смотревшими на меня, словно ослепшие глаза. Пространство вокруг заполнял блеклый утренний свет. Несмотря на то, что я видела только часть помещения с укрытыми тенью предметами мебели, я узнала его сразу. И так же незамедлительно облегчение придавило меня к постели. Это было больничное крыло... Я в Хогвартсе... Даже не верится, ведь еще совсем недавно надежды на спасение практически не было. И только чудесное появление Сириуса и Гермионы повлияло на кажущуюся безвыходной ситуацию. Между прочим, я уже в третий раз попадаю в госпиталь с различными травмами, так что впору теперь абонемент выписывать... Мадам Помфри становится для меня уже как родная... Внезапно я чуть не подпрыгнула на кровати. Сириус! Гарри, Гермиона, Рон! Где они? Почему я до сих пор не слышу их голоса? Мой кулон, превращенный в порт-ключ, перенес нас вместе, всех пятерых... Вернее, должен был бы перенести на территорию Хогвартса... Но даже если мы каким-то образом разделились, остальные-то все равно оказались бы здесь рано или поздно. А может, они тоже, как и я, находятся в госпитале, просто, думая, что я еще не пришла в себя, решили не тревожить меня? С затаившимся в груди холодком, грозящим заполнить каждую клеточку моего тела, я села на постели. На голову, будто глубоко нахлобученная шапка, навалилось пренеприятнейшее ощущение тяжести. Кое-как сфокусировавшись на окружающем меня помещении с дюжиной стоящих в два ряда кроватей, я обвела его взглядом. Все они, исключая мою и соседнюю, были аккуратно заправлены. А у второй занятой кровати стояла женщина. Вероятно, уловив мои телодвижения, она обернулась. - Вы уже проснулись, мисс? Голос был таким знакомым... Мадам Помфри собственной персоной. Я была готова обнять каждого, кого увижу. - Да, я уже проснулась, - сказала, - точнее, просипела я, едва не зарыдав. Она подошла ко мне с привычным выражением строгой заботы на немолодом лице. - Как вы себя чувствуете? Вдруг припомнилось мое первое посещение больничного крыла, когда мадам Помфри вот также вела допрос о моем состоянии. Хотя оно, состояние, и сейчас было далеко от идеального, мне захотелось улыбнуться, и губы скривились в улыбке, которую вряд ли можно было бы назвать веселой. - Приемлемо, - ответила я, думая, что целительница наверняка вспомнит мои давние слова. Она, что и неудивительно, не улыбнулась, а даже наоборот, посмотрела более озабоченно. - То есть нет, конечно... - пробормотала я. Неосторожно шевельнув травмированной рукой, я опять едва не взвыла. - Мадам Помфри, у меня рука болит... Я показала на горевшую огнем правую кисть, лежащую поверх одеяла. Только сейчас я обнаружила, что лежу в одежде, а отсутствовали на мне лишь мантия и обувь. - Скорее всего, это перелом... Целительница, не говоря ни слова, достала палочку из кармана своего фартука, и провела ею над моей ладонью, после чего кожа будто бы озарилась красноватым свечением. - У вас действительно перелом, мисс... Она умолкла, посмотрев мне в глаза. - Вы меня знаете? Я замерла с открытым ртом. Не понимаю, это что, шутка? - Конечно, знаю... Вы меня тоже знаете. - Вы что-то путаете, мисс, мы с вами точно не знакомы. - Мадам Помфри нахмурилась и встревоженно взглянула в сторону дверей. - Наверное, это последствие шока... - как бы про себя добавила она. - Да нет же! - Я с возрастающим страхом подалась к ней. - Я Виктория... вы... я... Мне хотелось сказать, что в Хогвартсе я учусь и живу уже четыре месяца - и как мадам Помфри могла об этом забыть. Но в ту же минуту я вспомнила последние мгновения перед тем, как порт-ключ перенес всех нас из Зала пророчеств. И о том, как я очутилась на берегу Черного озера в компании лишь одной Паркинсон, как хроноворот жег мне кожу, нагревшись, вероятно, от попавшего в него заклятия, и своих нелепых предположениях насчет... Эту дикую теорию подтверждала странная забывчивость мадам Помфри... А... Хагрид тоже меня не признал? - Так вас зовут Виктория? Я с недоумением вскинула на нее глаза и машинально кивнула. Потом потрясла головой, надеясь избавиться от бредовых мыслей. Они не желали исчезать. Тогда я зашарила левой рукой по свитеру. Хроноворот! Где хроноворот?! Вот он-то в отличие от мыслей куда-то испарился. Мадам Помфри, которая все это время наблюдала за моими действиями, сочувственно спросила: - Вас что-то беспокоит? Да! Беспокоит! Я понятия не имею, куда пропали Сириус, Гарри, Гермиона и Рон! А также хроноворот! И... и где нахожусь я сама... вернее, в каком времени... Я сглотнула, боясь продолжить мысль. Если это не настоящее... то есть не то время, в котором живу я, то какое? Может, меня отбросило на полгода назад, когда здесь меня еще никто не знал? Хотя нет, не на полгода, потому что на улице было холодно и на земле лежал снег. Значит, больше чем на полгода... На год, полтора? Мне стало дурно от мысли, что я оказалась далеко в прошлом. Целый год... - Выпейте это, - сказала мадам Помфри, успевшая отлучиться и вернуться обратно. Я автоматически взяла протянутый стакан, в котором была мутноватая жидкость, и чуть не плеснула себе на колени: так задрожала моя рука. - Выпейте. Это Костерост, он восстановит поврежденные кости. Бездумно глотнув из стакана, я тут же закашлялась: до того противным оказался вкус. - Согласна, вкус у Костероста неприятный, - ворчливо сказала целительница, - но вам, милочка, обязательно нужно выпить до дна. Я пока позову директора. Она отошла от меня, а я, отпивая целебное зелье маленькими глотками, смотрела вслед. Смелости спросить, который на дворе год, у меня пока не хватило. Я боялась услышать ответ... Ответ, который отнял бы последнююю надежду увидеться с расставшимися со мной людьми. Эффект от выпитого Костероста появился почти сразу. Сначала в ладони стало немного щекотно, будто под кожу пробралась целая сотня муравьев, бегая туда-сюда, потом щекотка исчезла, но образовалось ощущение многочисленных уколов. Мне показалось, что туда же, под кожу, вонзились бесчисленное множество острых игл. Морщась, я поставила стакан на прикроватный столик и прикрыла глаза. Пусть все это окажется только сном, кошмарным, но сном! И профессор Макгонагалл, которую сейчас позовет мадам Помфри, объяснит, почему та ведет себя так, словно видит меня впервые в своей жизни. И лишь затаившийся страх свербил все сильнее: я никак не могла понять, куда пропал хроноворот. Вновь где-то в отдалении послышались голоса. Вот открылась дверь, и они стали отчетливее. Стараясь не обращать внимания на боль в руке, я вздохнула и открыла глаза. - Итак, как дела, Поппи? - Думаю, вы сами все выясните, Альбус. Меня как будто ударили. Я повернула голову к вошедшим, да так и застыла. Метрах в пяти от меня стояла профессор Макгонагалл, как и думала я, но совсем не это заставило меня таращить глаза и беззвучно открывать рот. Рядом и чуть впереди от нее стоял... Альбус Дамблдор, портрет которого я видела в кабинете директора. Альбус Дамблдор! Живой и совсем не бесплотный, хотя он не должен был быть здесь. Потому что он был мертв, я это точно знала! Я могла бы закричать от неожиданности, но на меня напал столбняк, на некоторое время превративший меня в статую потрясенной лягушки. Профессора заметили мое странное состояние и переглянулись. - Мне кажется, мисс, вас что-то очень взволновало, - сказал Альбус Дамблдор, неотрывно глядя на меня. Его голос, такой знакомый и в то же время незнакомый, вывел меня из столбняка. Я подпрыгнула и вскочила с кровати как пробка из-под шампанского, при этом продолжая усиленно таращиться на живого Дамблдора. В мозгу вспыхнула беспощадная мысль: я действительно провалилась в прошлое, ибо бывший директор Хогвартса никак не мог быть призраком. "Вика, сейчас же прийди в себя!" - прикрикнул мой внутренний голос. Несмотря на его некоторое занудство, он иногда меня на самом деле выручал. И вот сейчас, как бы я ни была потрясена доказательством преужаснейшего предположения, он заставил меня согласиться с тем, что проявление эмоций - это не выход. Что думает Дамблдор, видя такую реакцию на него? Что он вызывает ужас? А почему? Потому что в ближайшем будущем его нет в живых? Впрочем, этого он знать не может... В этот момент, когда, наткнувшись на стоящую позади кровать, я упала на нее, совсем рядом послышался сдавленный вздох. Кровать оказалась той, на которой лежал еще кто-то. Я покосилась на топорщившееся одеяло и увидела Паркинсон, выпучившую из-под него глаза. С каждой секундой на ее лице увеличивался испуг, переходящий в страх. Ярость, которую Паркинсон ясно прочитала на моем лице, заглушила другие эмоции, я забыла о Дамблдоре и других не менее важных вещах. - Мер-рзавка! - буквально прорычала я, напрягшись. Паркинсон взвизгнула и вылетела из-под одеяла, однако недостаточно быстро. Она упала, а я, преисполненная жаждой мести, вскочила на кровать. - Что вы делаете? - в изумлении вскричала мадам Помфри. Паркинсон неуклюже поднялась и ринулась прочь от меня. Я бросилась за ней. Злость настолько овладела мной, что я не могла думать ни о чем другом, кроме того, чтобы сделать этой мерзавке как можно больнее. Даже, когда я нечаянно ударилась травмированной кистью, и жгучая боль стрельнула до самого локтя, я не остановилась. Заметив в госпитале остальных и, вероятно, выбрав из двух зол меньшее, девчонка метнулась в сторону профессоров Дамблдора и Макгонагалл. - Помогите! - крикнула она, забежав за их спины. - Она сумасшедшая! - Ну прекратите же это безобразие, Альбус! - почти взмолилась мадам Помфри. И тут произошла волшебная метаморфоза: имя Дамблдора превратило Паркинсон из просто испуганной в крайне обалдевшую от ужаса. Так как оба профессора расступились, я увидела, как она застыла, уставясь на старого директора с выражением недоверчивого шока. - Ну и кто из нас сумасшедший, Паркинсон? - прошипела я, не сбавляя, однако, скорости. А она смотрела во все глаза, и потом пронзительно завизжала. Я и не знала, что можно так визжать - не удивлюсь, если Паркинсон услышали даже на верхних этажах. - Вы... вы... - произносила при этом она, заикаясь и пятясь назад. Черт, у нее же истерика, она не знает о хроновороте, поэтому может сейчас закричать о том, что Дамблдора нет в живых. Хотя мне было и наплевать на Паркинсон, но на чувства старого директора - нет. Так что нужно было заткнуть ее. Я подбежала к ней, размахнулась левой рукой и что есть силы треснула Паркинсон по щеке. Ее голова дернулась, крик, - точнее, визг - оборвался, а она сама покачнулась. Я медленно обернулась к профессорам, пребывавшим, мягко говоря, в оторопи. - Извините, это у нее припадок, - сказала я, впервые обратившись к ним. - Иногда такое случается. - Честно сказать, мисс, вы тоже повели себя несколько... неадекватно, - с сомнением сказала профессор Макгонагалл. - Минерва, ты не знаешь причину ее поступка, - мягко возразил Дамблдор, все также наблюдая за мной. - Зря вы не вмешались, - сердито сказала мадам Помфри из другого конца больничного крыла. - Еще бы немного - и одна бы точно покалечила другую. Что они говорят обо мне в третьем лице? Неприятно, знаете ли... Я посмотрела на Паркинсон: она ошалело хлопала глазами, явно не зная, что делать. - Мисс, вы все еще негативно настроены против вашей... - Она не моя! - яростнее, чем следовало бы, крикнула я профессору Дамблдору. - И да, я все еще хочу прикончить эту гадину! Мадам Помфри ахнула, профессор Макгонагалл нахмуренно свела брови. Директор же не вздрогнул, дотронулся словно бы в рассеянности до своей длинной бороды и сделал шаг вперед. - Но вы же понимаете, мисс, что вам никто не позволит причинить какой-либо вред этой девушке в стенах Хогвартса независимо от того, что она совершила. - У меня веские причины, чтобы этого желать, поверьте, - резко сказала я: мне до сих пор не верилось в реальность прошлого. - Я верю вам. И все же, если вы не против, давайте присядем и вы расскажете нам о себе. Во мне все бунтовало, и предложение Дамблдора не показалось таким уж заманчивым. Но выяснить кое-что нужно было как можно скорее. Расправиться с Паркинсон я всегда успею. Потом мне пришла неожиданная мысль. Я резко остановилась, будто налетев на стену. - Скажите... вы не знаете, кто она такая? - подрагивающим голосом спросила я, указав на Паркинсон. "Пожалуйста, скажите, что знаете... Умоляю вас..." Профессор Макгонагалл удивленно посмотрела на своего старшего коллегу. - Лично я никогда не видела эту девушку... А почему вы спрашиваете? Чтобы преподаватель не признал свою ученицу, проучившуюся в Хогвартсе шесть лет? Это значит... значит... - Не может быть... Не может быть... - О чем вы? - Пожалуй, я догадываюсь, - задумчиво сказал профессор Дамблдор. Вот теперь он выглядел встревоженным. - Присядьте, дитя мое. Вы тоже, - обратился он к притихшей Паркинсон, находившейся на прежнем месте. Она вздрогнула и, как сомнамбула, двинулась к одной из кроватей. Я опустилась на свою. Профессора Макгонагалл и Дамблдор подошли к соседней, но присел на край только директор. - Итак, можно для начала узнать, как вас зовут? - Виктория, - пробормотала я, пытаясь осмыслить происходящее. - Меня зовут Виктория... Кленова. Моя настоящая фамилия сорвалась с языка сама собой. Впрочем, поправляться я не стала: тот псевдоним, который я взяла себе на время учебы в школе, мне надоел, да и не играл сейчас особой роли. - Вы русская? - В тоне Дамблдора промелькнуло удивление. - Да... То есть не совсем, можно сказать, наполовину. Но это не важно. - Ну ладно. А вы, мисс? Паркинсон воззрилась на директора с таким видом, будто он был говорящей табуреткой, и отвечать ему явно не собиралась. - Новак... скажи, что все это иллюзия, - вместо этого обратилась она ко мне. - Ведь его нет... не может быть... Я потянулась к своей мантии, висящей на спинке кровати, и достала из кармана палочку. - Заткнись! Иначе горько пожалеешь, - прошипела я, наставив ее на девчонку. - Вам действительно кажется целесообразным угрожать ей, Виктория? - спросил профессор Дамблдор, остро взглянув на меня поверх половинчатых очков. - Да. И она знает, за что. Ее зовут Паркинсон, Пэнси Паркинсон, и она распоследняя... - Не надо подробностей, - попросил он. - Паркинсон? - повторила профессор Макгонагалл. - Вы, случайно, не родственница Ричарду Паркинсону? Сначала Пэнси что-то невнятно промычала, затем выдала: - Это мой отец... - Отец? На строгом лице женщины отразилось недоумение. - Вы, вероятно, перепутали. Этот Ричард Паркинсон выпустился из Хогвартса лишь в... - Видишь ли, Паркинсон, - перебила я профессора Макгонагалл. Хоть это было невежливо, но я сделала это для того, чтобы отсрочить тот момент, когда станет точно известно, в каком времени мы находимся. Мне было очень страшно предположить, что это за время. - Когда сработал порт-ключ, при мне находился один предмет - очень хрупкий, между прочим, - и он, возможно, активизировался тоже. Хочешь, я тебя обрадую? - Виктория, вы, конечно, говорите об этом предмете? Дамблдор, как фокусник, вытащил из кармана своего сиреневого одеяния... хроноворот. Я не слишком удивилась, но с облегчением выдохнула. - Так он у вас, профессор... - Что это? - поинтересовалась преподавательница, заглядывая ему за плечо. - Это хроноворот, не совсем обычный хроноворот. Из чего следует вывод, что эти девушки оказались на территории Хогвартса не без его помощи. - Хроноворот?! - вскричала, ожив, Паркинсон. - Новак, у тебя был хроноворот? - Почему был? Он и сейчас... - Ты хочешь сказать... - визгливым шепотом сказала она, уставившись на круглую серебряную вещицу в руках Дамблдора, - сказать, что... мы... мы где-то в прошлом?! - Как ты быстро догадалась, - с ядовитым сарказмом сказала я. У Паркинсон был такой вид, словно она вот-вот упадет в обморок. - Так вы, что же, из будущего? - уточнила профессор Макгонагалл, ее глаза за четырехугольными очками расширились. - Вы же ее не узнали, - кивнула я на слизеринку. - А почему хроноворот не совсем обычный? - Потому что обычные хроновороты ограничены в перемещениях во времени, максимум на что они способны - это отправить человека примерно на восемь с половиной тысяч часов в прошлое. Это, как известно, примерно год. - Директор приподнял хроноворот за цепочку. - А это хроноворот иного рода. Он вполне мог переместить человека в отдаленное прошлое: на десять, пятнадцать лет назад. Да и выглядит он по-другому, чем обычные. Я слушала и пыталась понять, что же в словах Дамблдора меня задело. - Где мы находимся? - вскричала Паркинсон. Она вскочила с кровати и стремительно направилась к преподавателям. - В каком времени? Директор не спеша поднялся и протянул мне хроноворот. - Возвращаю его вам. Я приняла его. Он был теплым то ли от рук Дамблдора, то ли от чего-то другого. А может, еще не остыл после сильного нагревания. Это меня встревожило. Но как бы то ни было, я могу воспользоваться им хоть прямо сейчас и переместиться в свое время... ко всем, кто там остался. - Какой сейчас год?! Ну вот, опять началось. А меня, если честно, не сильно волновало, какой год, мне хотелось как можно скорее попасть обратно. - Паркинсон, если ты надеешься на то, что от этого тебе станет легче, ты ошибаешься. Но имей в виду, со мной ты не вернешься. Она с перекошенным от неконтролируемого страха лицом метнулась в мою сторону. Я презрительно фыркнула и отступила, когда Паркинсон обхватила меня за руку. - Это за то, что из-за тебя едва не погибли Гарри и Рон. А будь они здесь, я бы за твою жизнь не дала и ломаного кната. - Новак... ты... ты не сделаешь этого... Я не знала, что они будут с тобой! - Но ты была определенно рада. - Меня заставили это сделать, и если... - Ну да, ну да... - покивала я с фальшивым сочувствием, потом повернулась к Дамблдору. Они с профессором Макгонагалл почему-то не вмешивались в наши разборки. - Вы поможете мне вернуться? Ведь я даже понятия не имею, как пользоваться хроноворотом. - Боюсь, мисс Кленова, - ответил он не сразу, и такое начало мне не понравилось, - что даже вам одной вернуться не получится. Взгляните на хроноворот, вам ничего не кажется подозрительным? - Не знаю... - севшим голосом пробормотала я, посмотрев на круглый циферблат. В нем как будто ничего не изменилось. Да и что могло измениться? И тут меня осенило: весь металлический корпус был как будто оплавлен... и стрелки тоже... - Мамочка... В него попало заклятье... Вернее, целились в меня, но... Дамблдор нахмурился и теперь больше не напоминал добродушного дедушку. - Целились в вас, а попали в хроноворот? Тогда ясно, отчего он так нагрелся. Наступила гнетущая тишина, тотчас зазвеневшая у меня в ушах, словно перед ними взяли и устроили концерт на металлических тарелках. - Профессор... но ведь его можно как-то восстановить? Вся моя смелость, подпитывавшаяся надеждой, что не все потеряно, лопнула как мыльный пузырь, вместо нее пришел страх. - Увы, как ни прискорбно сообщать об этом, но хроноворот невозможно восстановить. - Нет... - Колени подогнулись, и я бессильно упала на кровать. - Нет... Только не это... Ставший абсолютно бесполезным хроноворот выпал из моей ладони, и, зацепившись за палец длинной цепочкой, закачался как маятник. - Вы что это, серьезно? - прошептала Паркинсон. - Серьезнее не бывает, - печально ответил директор. - Так какой сейчас год? - глухо спросила я, спрятав лицо в ладонях. Мне хотелось выть от тоски. Дамблдор вздохнул и сказал: - Сейчас восьмое января тысяча девятьсот семьдесят восьмого года. - Что?! - хором воскликнули мы с Паркинсон. - Семьдесят восьмого?! Я ушам своим не верила. Семьдесят восьмой год? Нет, мне не могло снова так не повезти. Если это правда... хотя с чего Дамблдору вдруг врать - то между нами и настоящим... - Целых двадцать лет... Как это много... - Двадцать лет? - потрясенно переспросила профессор Макгонагалл. - Вы прибыли из будущего, которое наступит через двадцать лет? У меня не было сил даже на то, чтобы кивнуть. Из своей комнаты вышла мадам Помфри, не присутствовавшая при нашем с директором разговоре. - Ну что, больше драки не будет? - Нет, Поппи, - сказал Дамблдор. - Принеси, пожалуйста, успокоительного зелья. - Нужно было еще раньше это сделать. Выпив свою порцию успокоительного, я поднялась и, пошатываясь, направилась к дверям госпиталя. Мне было здесь тесно. - Куда вы, мисс Кленова? - На улицу, - сказала я заплетающимся языком, словно внезапно опьянев от зелья. - Мне нужен свежий воздух. Никто не стал меня задерживать. Впрочем, если бы кто-то попытался, то без труда остановил бы меня. Когда до выхода оставалось совсем немного, дверь открылась, заставив меня слегка вздрогнуть. - Профессор, вы и правда здесь, - произнес кто-то, вошедший в больничное крыло. - А я думал, меня обманули. Я подняла голову и увидела темноволосого парня с до боли знакомым лицом. Он с интересом смотрел на меня. - Гарри?.. - выдавила я, вновь не доверившись своим чувствам. - Это ты?