Грейнджер или нет?

— Блэк? — закричала Кэти и с криками свалилась на пол, крепко сжимая свое запястье… — Что случилось? — спросил Сириус, подбегая к Кэти и пытаясь привести ее в чувство. Девушка уже перестала кричать и теперь просто крепко сжимала запястье. Блэк помог ей присесть на стул, а сам сел рядом. — У нее метка! — заголосил какой-то волшебник. — Это не черная метка. — сдавленно прошептала Кэти. Девушка отпустила руку и закатала рукав мантии. На бледной коже вступили черные слова: Sanguis debitum. — Кровный долг. — перевел Сириус. — Что это значит? — Несколько веков назад твой предок из рода Блэк спас жизнь моему предку из рода Грей. Тогда родовая магия закрепила кровный долг, который будет передаваться по наследству до тех пор, пока кем-то из Греев не будет спасена жизнь кого-то из Блэков. Долг крови проявился сейчас, потому что до этого я была уверена, что род Блэков прервался. Проще говоря, я должна тебе, как главе рода, жизнь. — Но меня изгнали из рода. Я не являюсь его главой. — Твоя мать просто выжгла тебя с семейного древа. Она не проводила обряд изгнания из рода. Ты глава рода Блэков. Все присутствующие были в шоке от такого развития событий. Только Дамблдор спокойно встал и произнес: — К сожалению, собрание придется прервать. У меня важная встреча, да и ужин пора готовить. Волшебники начали расходиться и покидать Гриммо 12. В конце концов, на кухне остались только Кэти, Сириус и мистер Уизли. Через пару минут на кухню зашла миссис Уизли и сказала: — Мисс Грей, я показала Ге.. Николь ее комнату, и вы с ней сможете переночевать там сегодня. — Спасибо. Можете звать меня Кэти. Миссис Уизли только кивнула и начала второпях готовить ужин. БАБАХ! — в коридоре раздался грохот. — Джинни! — в отчаянии крикнула, выбегая с кухни, миссис Уизли. — Простите! — взмолилась рыжеволосая девочка, растянувшаяся на полу. — Все эта дурацкая подставка для зонтов, второй раз об нее… Но конец фразы потонул в ужасном, пронзительном, душераздирающем визге. Траченные молью бархатные портьеры, мимо которых Кэти прошла раньше, раздернулись, но никакой двери за ними не было. На долю секунды Кэти почудилось, будто она смотрит в окно, за которым стоит и кричит, кричит, кричит, точно ее пытают, старуха в черном чепце. Потом, однако, она поняла, что это просто портрет в натуральную величину. Вдоль всего коридора пробудились другие портреты и тоже подняли вопль, так что Кэти невольно зажмурилась и закрыла уши ладонями. Сириус и миссис Уизли кинулись к старухе и попытались задернуть портьеры, но это у них не вышло, а она завизжала еще громче и подняла когтистые руки, точно хотела расцарапать им лица. — Мерзавцы! Отребье! Порождение порока и грязи! Полукровки, мутанты, уроды! Вон отсюда! Как вы смеете осквернять дом моих предков… — Замолчите! Вы ведете себя совершенно недостойно! — крикнула на нее Кэти. — Не тебе говорить мне о достоинстве, мерзкая грязнокровка! — завизжала старуха. — Как вы смеете? Моя кровь почище вашей будет! Вы только что оскорбили девятнадцать поколений чистокровных волшебников. Ответить старуха не успела, Сириусу и миссис Уизли удалось, наконец, задернуть портьеры. Вопли старухи утихли, и воцарилась гулкая тишина. Отводя со лба длинные темные пряди и дыша чуть чаще обычного, к Кэти повернулся Сириус. — Ты, я вижу, уже познакомилась с моей мамашей. — хмуро сказал он. — Очень сварливая дама. — вздохнула Кэти. На ужин начали спускаться все жители дома. Кэти познакомилась с Биллом, Чарли, Джинни, Фредом и Джорджем, остальных она уже знала. По лицу спустившейся вместе со всеми Николь было ясно, что с Роном она так и не помирилась. Девушка злобно посмотрела на него и присела слева от сестры. Справа от Кэти сел Сириус. — А почему тут не готовят эльфы? Я, кажется, видела одного. — спросила у него девушка. — Да, есть тут один, только он чокнутый и не слушается никого. Все бормочет про полукровок и предателей крови, которые оскверняют дом его дорогой хозяйки. — Странно это. У нас тоже когда-то один домовик с ума сошел, все твердил, что его хозяева на самом деле монстры, которые хотят поработить волшебников. Он так всем надоел, что моя тетушка в него смертельное заклинание выпустила. — Кикимер еще и пакостить любит, он меня терпеть не может, особенно после того, как я вернулся. — А это правда, что ты сбежал из Азкабана? — Правда. — вздохнул Сириус. — Но я был незаконно обвинен! Я думал всем известно про мой побег. Во всех газетах писали. — В то время я жила во Франции, а там в газетах не пишут про события в Англии. А что ты делаешь в Ордене? — А что я сейчас могу? Я вот уже целый месяц сижу взаперти. — Почему? — нахмурилась Кэти. — Потому что Министерство магии по-прежнему меня ищет. Видишь ли, все считают, что я поубивал кучу народу, Министерство назначило за мою голову награду в тысячу галеонов. Я мало что могу сейчас сделать для Ордена Феникса… Так, во всяком случае, думает Дамблдор. — Но зато ты в курсе событий, — подбодрила она Сириуса. — Это точно, — саркастически произнес Сириус. — Выслушиваю отчеты Снейпа, глотаю по ходу дела его намеки, что он, мол, рискует жизнью, а я отсиживаюсь тут в уюте и покое… — Может, я смогу чем-то помочь? Если ты обвинен незаконно, можно надавить на Фаджа, чтобы твое дело пересмотрели. — Дамблдор говорит, что Фадж сейчас ни за что не признает, что невиновный человек тринадцать лет провел в Азкабане. Это же поднимет такой скандал! — Я могу поговорить с министром. Если в газетах все представят так, будто сам Фадж понял, что ты не виновен, то он, возможно, согласится пересмотреть твое дело. А если ему еще и денег предложить, то ты уже скоро будешь полноправным гражданином. Ты же Блэк, в таком деле твоя фамилия должна сыграть весомую роль. — И как такое провернуть? — заинтересовался Сириус. — Я завтра встречусь с министром и поговорю с ним, он назначит время слушанья по твоему делу. Я потребую, чтобы слушанье было открытым, про это начнут писать в газетах. Но ни в коем случае нельзя давать Фаджу понять до слушания, что ты человек Дамблдора, это все погубит. Все за столом с интересом слушали беседу. Сириус весь сиял от появившейся надежды и, казалось, даже не заметил, как Живоглот стащил рыбу у него с тарелки. Две порции ревеневого пудинга с заварным кремом — и Николь почувствовала, что больше не съест. К тому времени, как она положила ложку, в общем застольном разговоре возникло затишье. Мистер Уизли сыто и размягченно откинулся на спинку кресла. Джинни, выманив Живоглота из-под кухонного шкафа, сидела на полу по-турецки и катала пробки от сливочного пива. Кот бросался за ними в погоню. — Не пора ли честной компании разойтись по спальням? — сонным голосом предложила миссис Уизли. Все дружно закивали и разбрелись по комнатам. Николь отвела Кэти в отведенную им комнату. Взяв перо и лист бумаги, Кэти быстро настрочила письмо и засунула его в конверт. Девушка капнула на него воска от свечи и запечатала перстнем. Затем она позвала своего домовика и приказала ему немедленно отправить письмо министру магии. Домовик поклонился, и, осторожно взяв письмо, исчез с легким хлопком. — Как там Рон? Все еще считает меня вселенским злом? — усмехнулась Кэти и раскинулась на кровати. — Пока шло заседание Ордена, он только и делал, что кричал на меня и пытался убедить, что ты хочешь купить мое доверие, чтобы шпионить за Дамблдором. — повернулась к сестре Николь. — Должна признать, Уизли не такие и жалкие, как я думала раньше. Кроме Рона, о нем я осталась прежнего мнения. Может, им просто не повезло с предками. — А что обсуждали на заседании Ордена? — В основном это. — сказала Кэти и показала сестре запястье. — Кровный долг? Я читала про это. И перед кем у тебя долг? — Не только у меня, у всей нашей семьи. Перед Блэками. Ладно, я так устала, давай спать. Спокойной ночи. *** Наутро их разбудил громкий голос Джинни: — Мама говорит: вставать, завтрак на кухне, а потом она ждет вас в гостиной, хочет попросить вас помочь с уборкой, там в тысячу раз больше докси, чем она думала, и под диваном она нашла большое гнездо с дохлыми шушерами. Через полчаса Николь и Кэти, быстро одевшись и позавтракав, поднялись на второй этаж и вошли в гостиную — продолговатую комнату с высоким потолком и грязными серо-зелеными гобеленами. Из ковра при каждом шаге вылетали облачка пыли, а в длинных болотного цвета бархатных шторах стояло какое-то жужжание, словно там роились невидимые пчелы. Там-то все и столпились — миссис Уизли, Рон, Фред и Джордж. Выглядели они странновато — головы снизу были обмотаны полосами ткани, закрывавшими нос и рот. Каждый, кроме того, держал по большой, наполненной черной жидкостью бутылке с насадкой-распылителем. — Завяжите лица и возьмите пульверизаторы, — сказала миссис Уизли девушкам, едва их увидела, и показала на две другие такие же бутылки, стоявшие на высоком тонконогом столике. — Это доксицид. В жизни не видела такого засилья паразитов! Чем занимался последние десять лет этот эльф-домовик? Кэти хотела что-то сказать, но не успела, потому что в комнату вбежала Джинни: — Там сова в коридоре, Кэти, кажется, к тебе. — Спасибо, Джинни. — сказала Кэти и вышла из комнаты. Спустя пару минут она вернулась с письмом в руке. И с улыбкой сказала: — К моему великому сожалению, я не смогу поучаствовать в уничтожении докси, у меня встреча с министром через час. До свидания. — Министр согласился на встречу? — спросил Сириус, который только что вошел с запятнанной кровью сумкой, где, как выяснилось, были дохлые крысы. — Я кормил Клювокрыла, — добавил он, отвечая на вопросительный взгляд Кэти. — Я держу его наверху, в спальне моей матери. — Еще бы ему не согласиться. Моя семья очень богата, а он жадный до денег политик. — усмехнулась Кэти и скрылась за дверью. — Что касается этого стола... — сказал Сириус, когда Кэти скрылась за дверью. Он кинул сумку с крысами на кресло и склонился над письменным столом с запертой тумбой, который слегка подрагивал. — Молли, я почти уверен, что это боггарт, — сказал Сириус, поглядев в замочную скважину. — Но пусть на всякий случай Грюм посмотрит, прежде чем мы это выпустим. Зная мою мамашу, всегда можно опасаться чего-нибудь худшего. — Я тоже так думаю, Сириус, — согласилась миссис Уизли. Сириус вышел; Николь надела пульверизатор и все приступили к истреблению докси. Дедоксикация штор заняла большую часть утра. Лишь после полудня миссис Уизли сняла с лица защитную повязку и устало опустилась в просевшее кресло. Опустилась, но тут же вскочила с воплем отвращения: на кресле лежала сумка с дохлыми крысами. Обильно опрысканные шторы свисали вяло и влажно, и в них ничего уже не жужжало. Рядом стояли на полу ведро, полное парализованных докси, и тазик с их черными яйцами. — С этим, я думаю, разберемся после обеда. — Миссис Уизли показала на пыльные застекленные шкафчики, стоявшие по обе стороны от камина. Они были битком набиты всякой всячиной: тут тебе и коллекция ржавых кинжалов, и когти, и свернутая кольцами змеиная кожа, и потускневшие серебряные шкатулки с надписями на неведомом языке, и, самое неприятное, изысканный хрустальный графинчик с вделанным в пробку большим опалом, наполненный, вне всякого сомнения, кровью. Все пошли обедать, а после полудня занялись разборкой застекленных шкафчиков. Работа требовала немалой сосредоточенности, потому что многие предметы, когда их снимали с пыльных полок, всячески сопротивлялись. Сириус изрядно пострадал от серебряной табакерки: за считанные секунды укушенная ею кисть руки покрылась нехорошей коркой, похожей на жесткую коричневую перчатку. — Ничего страшного, — сказал Сириус, с интересом исследуя руку. Потом, легонько коснувшись ее волшебной палочкой и вернув кожу в нормальное состояние, добавил: — Похоже, Бородавочный порошок. Когда Джинни взяла с полки неприятного вида серебряный инструментик, похожий на многорукие щипчики, вещица по-паучьи побежала по ее руке и попыталась проколоть кожу. Сириус схватил ее и прихлопнул увесистой книгой, называвшейся «Природная знать. Родословная волшебников». Среди прочего в шкафчиках обнаружилось, например, такое: музыкальная шкатулка, начавшая, когда ее завели, издавать чуть зловещую, бренчащую мелодию, от которой все почувствовали странную слабость и заснули бы, если бы Джинни не догадалась захлопнуть крышку; несколько старинных печатей. Кэти вернулась к ужину. Девушка выглядела уставшей и немного рассерженной. — Фадж — мерзкий, жадный и упрямый козел! — сказала она, подвигая к себе тарелку с супом. — Он потребовал не только кучу денег, но и мой голос на следующих выборах! Но мне удалось добиться слушанья, оно пройдет в следующий вторник. В газетах о нем напишут уже завтра. — Я даже не знаю, как тебя благодарить. — произнес Сириус. — Благодарить будешь, когда дело выиграем. — усмехнулась Кэтрин.