Июль в декабре

      Это произошло в середине дня, когда большее количество населения Лондона отрабатывало свое рабочее время в бледных офисах. Лишь изредка можно было встретить заплутавших прохожих, которым не посчастливилось спокойно сидеть дома, предаваясь теплу семейного очага. Этот город никогда не отличался особой гостеприимностью. Серое полотно облаков и холодный, северный ветер, который изредка заставлял тебя проснуться своей громкой пощечиной. Пустая и длинная лондонская улица. Преследующий туман, подобно шепоту города, готовый вот-вот заключить любого в свои ледяные объятия.       Он неслышно шагал рядом с ней в быстром темпе. На лице отражался знакомый, твердый и серьезный взгляд, который смотрит только вперед, но никогда перед собой. Видеть в его глазах целеустремленность и задумчивость было привычным делом. Он никогда не стыдился собственных слов, даже если они обижали, всегда был прямолинеен в своих выражениях и не стеснялся высказывать свое мнение после дедуктивных выводов, будь то человек живой или мертвый. Она видела его в работе, когда свидетели и следователи были зрителями, а убийство — сценой, на которой он разгадывал постановку, оставленную преступником в виде трупа. Он был главным действующим персонажем и всегда отыгрывал свою роль с блеском, упиваясь ею, да так, что после последнего акта каждого спектакля зрители не раз называли его сумасшедшим и психопатом, что говорило о блестяще проделанной им работе. Он был королем на сцене. Отдавался на все сто десять процентов. На этом представление для всех заканчивалось, и он возвращался обратно к себе домой. В ту самую квартиру, где жили истории.       Но он оставался все тем же актером, который вжился в собственную роль еще с младенчества. Он обманул всех. Своих родителей, старшего брата, Женщину, заклятого врага, Бога и самого себя. Он обманул всех, кроме двоих. Он пытался, но не сумел обмануть лучшего друга. Он пытался, но не сумел обмануть её. Рыжую шотландку, что доносилась эхом из теплого детства.       Она видела его строгий профиль и резкие очертания лица, которые где-то переходили в мягкую линию. Но его лицо с каждым шагом этой вынужденной прогулки все темнело, наполнялось неизвестной злобой и раздраженностью. В это мгновение он не выдержал и выкрикнул фразу сквозь свои уста, после которой она без малейшего промедления ему ответила: — Я не нуждаюсь в тепле! — Но ведь это ты держишь меня за руку.       Он резко остановился. Раздраженность, злоба, ненависть — все пропало в ту же секунду, когда его взгляд упал на их переплетенные ладони. На собственные пальцы, что цеплялись за её руку, в страхе отпустить, словно он держался за собственную жизнь. За один единственный шанс, который она могла ему подарить. Возможно, так оно и было. У него была железная хватка и лицо осознанного, нежного человека, который впервые за долгое время почувствовал тепло в собственном сердце.       Тепло июльского солнца, которое дарило аромат талых роз, медленно, но верно прогоняя многолетнюю декабрьскую стужу.