Никогда не говори "никогда"!

Когда Адам ушел, я закрыл дверь на ключ и, дойдя до постели, со стоном повалился на нее. Нужно успокоиться. Не могу поверить в то, что сейчас произошло. В то, что я смог сделать такое… И еще больше я не могу поверить, что Адам возбудился. Он хочет меня? Он хочет меня… Он. Меня. От осознания этого у меня кружится голова. Ощущаю себя как во сне. Мое сердце бьется слишком сильно, тело бросает в жар, и я никак не могу выровнять дыхание. Резко вскакиваю с постели и подхожу к мини-бару. Плевать, что для виски еще слишком рано. Мне нужно придти в себя. Опрокидываю в себя пол стакана обжигающего горло напитка. Руки трясутся. Я ставлю стакан на столик и подхожу к окну. Распахнув его настежь, стараюсь вдохнуть полной грудью такой необходимый мне сейчас свежий воздух. Долго стою перед окном, облокотившись руками об подоконник, но так и не могу заставить себя успокоиться. Возбуждение как эмоциональное, так и физическое не желает проходить. Прохладный ветер заставляет мою кожу покрыться мурашками. Я так и не надел на себя футболку. Холодно. Но я не могу сдвинуться с места. Ноги словно ватные. И та же вата сейчас в голове. Мозг отказывается работать нормально. Только одни мысли бегают по кругу – Он возбудился. Я его возбудил. У Адама, чтоб его, Ламберта, на меня встал! Черт. Вот же черт! Мне стоило неимоверных усилий не упасть перед ним на колени и не начать стягивать с него штаны. Интересно, как бы он тогда себя повел? Неужели позволил бы мне взять и… Нет! Я не могу думать об этом сейчас! Нужно придти в себя и спокойно над всем поразмыслить. Если бы это было так просто! Я не могу перестать думать о нем. О том, как он смотрел на меня в тот момент. Его взгляд проникал в самую мою душу, заставляя забыть о том, кто я, где я… Я только и мог, что смотреть в его невероятные глаза и сходить с ума от дикого желания обладать этим человеком. И так же сильно желая отдать ему себя. Но я не хочу просто трахнуться с ним. Я люблю его. И я слишком сильно дорожу нашей дружбой, чтобы просто взять и разрушить ее таким образом… Бляяяять… Ну за что мне такое наказание?! Может быть, он все забудет? И мы сделаем вид, что этого утреннего представления несостоявшегося стриптизера не было? А вообще, я никогда не замечал, что привлекаю Адама в сексуальном плане. Наверняка это было минутное помешательство. У него тоже давно никого не было. А еще и я вчера, благодаря своей дурацкой выходке, благополучно лишил его секса… Хотя он должен сказать мне спасибо, за то, что я лишил его такого сомнительного удовольствия, спать с теми двумя. Как вспомню, аж опять подташнивать начинает… Решаю, что пора заканчивать замораживать себя, закрываю окно и на негнущихся ногах иду к своему чемодану. Нужно, в конце концов, надеть на себя футболку. Проходя мимо большого, в полный рост, зеркала, задерживаюсь перед ним, критически себя осматривая. Блондинистые волосы в легком беспорядке, губы немного покраснели и припухли от того, что я их в последнее время часто кусаю. Узкие джинсы низко сидят на бедрах и обтягивают вроде как неплохую задницу. Интересно, насколько я привлекателен для геев? Правда меня волнует только один из них… Провожу ладонью по груди, задевая затвердевшие от холода соски. Закусываю нижнюю губу. Второй рукой тянусь к топорщащейся ширинке и накрываю свой опять напряженный член. Возбуждение не уходит. В последнее время такое состояние уже стало нормой для меня. Но это совсем не нормально. Нужно взять свою силу воли в кулак и перестать возбуждаться от одной только мысли об этом человеке. Ох, что же мне с тобой делать, Ламберт? От очередных неприличных мыслей меня отвлекает стук в дверь. Дергаюсь от неожиданности и понимаю, что все еще без футболки. Да оденусь я сегодня нормально в конце то концов или нет?! Вытягиваю из чемодана первую попавшуюся майку и быстро надеваю ее, натягивая как можно ниже, прикрывая свой стояк. Подхожу к двери, открываю ее почти не трясущимися руками, и вижу Адама. Стоит, как ни в чем не бывало, спокойно смотрит на меня. В той самой, мать ее, леопардовой футболке! - Мы скоро вылетаем, - говорит он, - я зашел напомнить тебе, чтобы ты собирал чемоданы. Непринужденно улыбается мне, как бы невзначай проводя ладонью по своей шее, вниз по груди, а затем убирает руку в карман брюк. Я невольно прослеживаю весь путь его руки и неприлично долго задерживаю взгляд на этом кармане, который так близко от ширинки, на которую я очень стараюсь не смотреть. Я наивный идиот! Ничего он не собирается забывать! Он, наверное, теперь до конца моих дней будет мне это припоминать… Поднимаю на него глаза. Какой же он красивый, засранец! Его темные густые волосы в таком же беспорядке, как и мои. Голубые глаза, в обрамлении пушистых ресниц, смотрят на меня лукаво, а на соблазнительных пухлых губах затаилась мягкая улыбка. Он прекрасно видит, как я залип на его губах и, приоткрыв рот, медленно, показательно облизывает их. Отлично, Адам, спасибо. Теперь они еще и влажные… Блестят и не дают думать ни о чем, кроме как о поцелуе. Безумно хочу прикоснуться к его губам своими. Хочу вновь ощутить их вкус, их мягкость. Хочу провести языком сначала по нижней, вобрать ее в свой рот, слегка прикусить, затем зализать… Я чувствую, как начинаю отчаянно краснеть. Он просто издевается надо мной! Как же ему нравится меня дразнить! Вот только чего он этим добивается? - Я помню о чемоданах, - говорю я каким-то чужим голосом, переводя взгляд куда-то в район его ключиц, - но спасибо, что ты решил мне напомнить. Не могу смотреть на его губы. Не могу смотреть ему в глаза. Да и то, что я буду смотреть просто на его ключицы, тоже моего положения не улучшит. Какую бы часть тела Адама ни взять, я не смогу отрешенно на нее смотреть. Сразу же начнет лезть в голову что-то неприличное. Я понимаю, что полностью спалился. Невозможно не заметить того, как я открыто и нагло пялюсь на него. - Томми, ты покраснел, - довольно замечает этот сексуальный дьявол своим низким бархатистым голосом. - Жарко. И душно. У меня в номере, - с паузами произношу я, стараясь, чтобы мой голос не сильно дрожал. Он смотрит на меня, явно собираясь сказать все, что думает по поводу моего жалкого лепета на счет жары, поэтому я решаю быстро ретироваться. - Я пойду. Чемоданы там, все дела... И я быстро закрываю перед Адамом дверь, пока он не успел еще что-нибудь сказать. - Я зайду за тобой через час! – послышался невозмутимый голос с той стороны. Только когда стихли удаляющиеся шаги Адама, я смог отлепиться от двери и пойти собирать вещи.