Стамбул

- Хей, Угроза, доведёшь меня до воды? Думаю, всё же освежиться, - спросил Соло после трёх огромных долек арбуза и одного манго. Руки уже были все липкие и фруктов он наелся на ближайшее время точно. Окунуться - идеальный вариант. Может быть даже вывихнутая нога будет меньше ныть на жаре. - Если только с перспективой утопить, - тихо и недовольно ответил Илья. Всё последнее время он сидел к нему боком и даже не смотрел в его сторону. На него по всей видимости обиделись. Это было вновинку, обычно русский если обижался или его что-то задевало, то он сразу бил, а тут, посмотрите только, отвернулся, как ребёнок и делает вид, что его не существует. - Кхм, раз вы пока не успели ознакомиться с нашими контрактами в полной мере, то смею процитировать один из пунктов, - как бы невзначай вмешался Увеверли. - Наносить сознательный вред коллегам и тем более убивать их нельзя. - Тогда сам ползи, ковбой, - всё-таки бросил в американца холодный взгляд русский и продолжил чистить себе мандарин. - О, да ладно тебе, - Наполеон лишь закатил глаза. Впрочем менять планы он не собирался, а на худой конец можно было и Эдриана напрячь. Только вот после этого “ползи” от русского просить кого-то ещё расхотелось. Американец аккуратно стал расстёгивать пуговицы на своей рубашке. Как же он надеялся, что к вечеру его одежду уже вернут из химчистки. В противном случае он закажет себе такси до ближайшего приличного магазина, сядет там на диванчике и там же будет всё примерять, ничего не стесняясь. Стесняться ему было определённо нечего. Аккуратно свернув голубую ткань, он отложил её на самый верх лежака и постарался не придавливать ничем, чтобы не осталось сильных заломов. Тоже самое он проделал в итоге и с брюками, оставаясь в одних плавках. - Бинт сними, - заметил Эдриан. Он определённо будет скучать по этому засранцу. А вообще наблюдать за Наполеоном, когда “лучшие” черты его характера направлены на кого-то другого очень приятно. Соло задумался на секунду, но потом и правда распустил эластичный бинт, который мочить не стоило, учитывая, что другого у него с собой нет. Мышцы сразу же начало неприятно тянуть, как только он снял его, это нормально. Наполеон аккуратно попробовал согнуть голеностоп и незамедлительно об этом пожалел. Впрочем песок же мягкий, это должно поспособствовать хоть какой-то амортизации. - Пойдём, - не выдержал Сандерс и поднялся, чтобы помочь Соло. - Всё хорошо, Эдриан. Я сам, - упрямо ответил Наполеон и поднялся на ноги. Они обменялись настойчивыми взглядами. - В конце концов я могу ползти, как мне предложил мой коллега, - мило улыбнулся Наполеон и, отодвинув рукой бывшего начальника с дороги, сделал несколько очень неуверенных и хромых шагов. Было чертовски больно, но терпимо же. Американец смерил глазами расстояние до воды и решил просто не останавливаться. После пяти шагов ногу перестало простреливать так сильно, и он вроде бы свыкся, но потом он вышел под палящее солнце. Ступни почти сразу же обжёг песок, а макушку начало припекать. Вот уж действительно полоса препятствий. - Габи, помни о том, как важна равномерная прожарка в любом блюде, - подарил бесценный совет немке он, проходя мимо. Девушка уже достаточно долго лежала на животе и ей следовало перевернуться. Теллер приподнялась на локтях, приспустила тёмные очки и смерила Соло взглядом. Потом усмехнулась и действительно перевернулась на спину. В другой бы день она сама бросилась бы упрямо помогать тому, несмотря на габариты, но помнится этим утром, он её уже просил, а потом подставил. Пускай теперь сам разбирается. Русский на него тоже обиделся вполне справедливо, как ей казалось. - Боже, Александр, как я рад, что это теперь твоя проблема, - тихо хихикнул Эдриан, занимая целый лежак пока Соло ушёл. Он дотянулся до бутылки с водой и приложил холодное стекло ко лбу, отвратительный климат. - В таком случае, мне следовало взять у вас доплату? - с усмешкой спросил англичанин, который пока ещё всё равно приглядывался к агентам, изучая. Одно дело папка с фотографиями и бумажками и совсем другое реальный контакт. - Это кто ещё кому должен, - отозвался Кузнецов со своего лежака, где уже читал прихваченную с собой книгу, но естественно за разворачивающейся “драмой” следил. Илья его продолжал удивлять. Это злило поначалу и продолжало злить сейчас уже привычным фоном, но как только Олег смог немного абстрагироваться, то увидел и другую сторону. Он прекрасно помнил, как лет десять назад хотел бы увидеть какую-то подобную картину. Хотел, чтобы Илья нашёл себе друзей, может быть если не гражданских, тогда хотя бы сработался с кем-то, был бы более открытым к другим в рамках миссий, но ничего из этого не происходило. В какой-то момент Кузнецов просто перестал пытаться ставить его в командные задания. Илья просто игнорировал всех, а терпение других агентов тоже не было бесконечным. А сейчас, если отбросить тот факт, что Соло американец, то в целом выходило примерно то, чего он когда-то хотел добиться. И это было поразительно. Соло, конечно, выделялся. Его и типичным американцем назвать было нельзя, но даже при этом, Олег не мог представить, что Курякин сможет сойтись с подобной личностью, но как бы сказал Эдриан “Here we are…” Даже если брать в расчёт их с Эдрианом “команду”, а если не считать общую постель, то поначалу из них и правда была отличная команда… Они всё равно были похожи друг на друга, он мог сколько угодно обвинять Сандерса в том, что тот плохой агент, но во многом они принимали достаточно похожие решения, совпадали в мотивации и могли понять друг друга с полуслова. Хотя нет, говорить у них поначалу тоже не получалось, но они переругивались, и всё равно не расходились далеко друг от друга, что было показательно. Илья и Наполеон… У Олега не было детей, но сейчас он чувствовал себя достаточно прескверно, понимая, что неосознанно пытается каким-то образом оценивать “выбор” Ильи. Право на это у него нет. об этом себе тоже пришлось напомнить. Пройдя примерно треть расстояния, американец выдохся. Ему пришлось остановиться, нога ныла ужасно из-за нагрузки и жары. Он вытер пот со лба и запрокинул голову, щурясь на солнце. Сложно было сказать, что ослепляло больше, солнце или чистое небо. Он сделал глубокий вдох, стараясь привести себя в порядок и договориться как-то со своим телом. В конце концов, когда его ранили на заданиях, весь его организм мобилизовался, и он мог на чистом адреналине дотянуть до подкрепления или убраться в безопасное место. Но сейчас его мозг прекрасно понимал, что он вне опасности, и потребности в подобных жертвах нет никакой. Илья доел свой мандарин и исподтишка в очередной раз зыркнул на Соло. Как же американец раздражал. Почему, как только всё налаживается, ему обязательно нужно сделать какую-нибудь гадость, которая заденет его. Шариться по карманам у его начальника! Каким образом жизнь его связала с этим несчастным патологическим воришкой? Стоит сказать, очень самовлюбленным и обидчивым воришкой. Это он тут должен обижаться, никак не Соло. Но, посмотрите на него, принципиально отказался от помощи своего куратора, чтобы уязвить Илью. И хромает теперь по солнцепёку, как жертва. А между прочим ему нельзя сейчас так напрягать ногу, заживать будет дольше. Курякин готов был практически зарычать, когда увидел, что Соло предсказуемо выдохся, не пройдя и половину пути. “Ползти”, верно, он ведь ему так сказал. И ногу ему вывернул он сам. Но за дело же! Каждый раз за дело! В голове всплыл их утренний долгий разговор и ещё несколько в придачу, когда Наполеон очень серьёзно сомневался в том, что Илья вообще сможет вести себя адекватно. Так он сейчас и пальцам его не тронул после того, как тот засунул свои пальцы в чужой карман. Зато теперь внутри разгоралась злость на американца, а заодно и досада, что ему не плевать на это. - Илья, - ровный и спокойный голос Олега прозвучал за спиной. И это подействовало, как ушат холодной воды. Он привёл дыхание в норму и с осмысленным взглядом обернулся через плечо, смотря на старшего. Больше Олег ничего не говорил, взгляд даже не был вопросительным. Он просто немного заземлил Илью, заметив, что того начало захлёстывать эмоциями. Черт знает, сколько времени ушло у обоих на то, чтобы это работало. Курякин слабо кивнул, таким образом давая понять, что всё в порядке. Взгляд снова съехал к американцу. Он же обещал себе и ему, что будет держать свои эмоции под контролем. Была ли эта ситуация действительно настолько серьёзной… Само собой она была не очень приятной, но Илья вроде как вообще был не причём. Олег, кажется, и вовсе уже выбросил это из головы. Может и ему стоит? Илья потёр переносицу, а потом поднялся на ноги одним пружинистым движением. Наполеон прошёл ещё немного и решил, что возможно стоит немного передохнуть, желательно сидя. Ну как решил, он просто понимал, что либо элегантно присядет на песок, либо рухнет на него. Достоинство сохранить хотелось. Желанная солёная вода была уже в разы ближе, но всё равно всё ещё недостаточно. За своими размышлениями о собственной тактике, американец совсем не заметил, как рядом с ним появился русский. Чужой локоть так вовремя появился возле его руки. Соло немного дёрнулся, не ожидая ничего подобного. - О, это ты, - подняв глаза, Наполеон даже не знал, был ли он рад или разочарован, что это Илья. - Тоже решил поплавать? Иди вперёд, я никуда не тороплюсь, знаешь ли. Погода просто изумительная, - очень хотелось ухватиться за предложенную точку опоры, но он не стал. Всё чаще рядом с Курякиным у него просыпалась гордость, даже если она была в ущерб себе. - Ковбой, - позвал Илья и аккуратно того придержал за предплечье, останавливая. - Что, Угроза? - нахмурился Наполеон, недовольно смотря на блондина. Приходилось чуть задирать голову, что не очень приятно, но вырваться он не пытался. - И тишина в ответ, - констатировал. - Я что, должен сам с собой диалог вести? Я не телепат, знаешь ли. Для меня вообще секрет, что происходит вот в этой черепной коробке, - он кивнул на его лоб и недовольно поджал губы. - Для меня тоже, - вырвалось у Ильи. Соло на него очень странно посмотрел и пришлось пояснить. - То есть, я тоже не всегда понимаю, что происходит в голове у тебя, и почему ты делаешь те или иные вещи, - он недовольно втянул носом воздух, но не зло, а скорее обиженно. - Почему ты сначала ведёшь себя нормально, а потом берёшь и всё портишь? - Илье хотелось сказать “рушишь моё доверие”. Он и так в этой жизни доверял очень маленькому числу людей, а Соло игрался с этим, как с игрушкой. - Слушай, как я уже и сказал, это была шутка, игра если хочешь. Своеобразный способ познакомиться с человеком. Агенты тоже так делают, обшаривают всё, куда могут залезть. А мне не нужно ждать, чтобы владелец куда-то ушёл. Тем более я не собирался ничего оставлять себе, ну, за исключением конфеты. - Мы делаем это в рамках миссии, - возразил Илья, хмурясь. - Я уже всё сказал, Илья, - резюмировал Наполеон. - Это не было чем-то целенаправленным. Шутка… - Обычные люди так не знакомятся и не шутят, - Курякин склонил голову на бок. - А я и не обычный человек, Илья. И ты тоже. Обычные люди злятся не совсем как ты, к примеру, - намекунл американец, распаляясь сильнее. Солнце не способствовало душевному равановесию. - Это другое! - у русского в глазах проскочила очередная обида. - Нет, тоже самое, - с нажимом перебил того Наполеон, впиваясь пальцами в держащую его руку. - Я с детства занимаюсь этим. Неужели ты думаешь, что вот на тридцать третьем году в моей жизни появляешься ты и говоришь “Наполеон, как нехорошо так делать”, и я сразу же виновато опускаю голову и меняю все свои привычки. Так что ли? Ну, а чего тогда? Илья, просто не злись. Ну как, работает? Илья завис, смотря ему в глаза, но как будто бы сквозь них. Опять. Как же Соло устал ждать, пока Курякин “обработает” ту или иную его мысль и как-то отреагирует. Он сделал глубокий вздох, приводя в норму в первую очередь себя. - Большевик, это очень мило, но может ты всё-таки отпустишь меня, я шёл… - Идём, - вместо того, чтобы отпустить, Илья перехватил Соло под грудь. Он закинул одну его руку себе на плечо и крепко придержал за спину, даже сильнее, чем утром. Наполеон с удивлением почувствовал, как будто бы он больше ничего не весил, перебирать ногами стало так легко. Конечно, он не дождётся от Ильи слов, что тот был не прав, но возможно это его способ сказать об этом? И сейчас Наполеона это устроило. Он уступил, как только уступил Илья. - Спасибо, - вместо всего сказал Соло и сам крепче вцепился в русского. - Хм, кого-то они мне напоминают, - как бы между прочим заметил Увеверли, издалека наблюдая за агентами. Все за ними наблюдали, хоть и пытались делать вид, что нет. И на его фразу никто не ответил. Песок больше не затягивал ноги, а вода всё стремительнее приближалась. Как только ступни коснулись мокрого песка, Наполеон облегчённо вздохнул. Эта пытка закончилась. Он сейчас правда был благодарен русскому. До чего они дошли, каждый из них делает “работу над ошибками”, кто бы мог подумать. - Знаешь, Угроза, я не купался уже целую вечность, - хмыкнул Соло, когда первая лёгкая волна окатила его ступни. - Ну… - Нет, не так, как мы с тобой купались у Винчигуэра, - рассмеялся Наполеон. Там кстати вышло наоборот, он тащил Илью к берегу. - Я имею ввиду вне работы и заданий. Что-то всё попадалось… либо грёбанные пустыни, либо центральная Европа, а иногда просто времени не было, - постепенно они заходили в воду, которая уже была им по бёдра. В целом Илья мог бы и отпустить его уже, но он всё ещё никак не менял их положения. - Я тоже, - Курякин мог бы назвать сразу несколько моментов, где ему пришлось купаться или мыться в речках, но это всё было связано с заданиями, как ни крути. А так чтобы в удовольствие и просто так... В голову вообще приходили только воспоминания о детстве с родителями, когда они ездили на море и проводили всю первую половину дня на пляже, а вечером гуляли вдоль берега. - Илья, - с улыбкой позвал американец, когда уже стоял по пояс в воде, а руки русского всё ещё крепко держали его. Тот похоже о чём-то задумался и Соло готов был много заплатить за его мысли. Как только взгляд Курякина сфокусировался на нём, Наполеон продолжил, - во-первых, можешь уже отпустить меня, я дальше справлюсь, спасибо, - он сам отпустил первый, призывая то же сделать и Илью. - А во-вторых, о чём ты только что так задумался? Доллар за твои мысли. - О, - Курякин сообразил, что Соло действительно более не нуждается в его помощи и отпустил того. - На кой чёрт тебе мои мысли? - хмыкнул он в ответ на второе и заходя поглубже. - Спроси, что полегче, большевик, - Наполеону идти было всё ещё не очень удобно. Он вытянул руки перед собой и нырнул, погружаясь в воду с головой. После такого солнца, вода казалась ему прохладной и виски почти сразу же перестали пульсировать тупой болью от перегрева. Вынырнул он уже буквально другим человеком, более счастливым однозначно. На губах сразу же появился привкус соли, а глаза немного защипало. Но это однозначно было прекрасно. Он вопросительно обернулся к русскому. - Это были не мысли, это были воспоминания, - Илья тоже плавно опустился в воду по плечи и нехотя ответил. - В детстве мы часто ездили на Чёрное море с родителями. Летом. На две недели и как-то даже на месяц. - О, звучит здорово, - искренне кивнул Наполеон. - Мы с мамой никуда не могли поехать, хотя она часто говорила, что мы обязательно это сделаем, - сразу же отозвался откровенностью американец. - Поэтому на море первый раз я побывал уже после армии. Это была Италия и это было прекрасно. Я подумал, что теперь-то обязательно должен буду привезти её туда. Но не успел, за мной уже начали охоту… а когда поймали, она умерла. - Мне жаль, - немного растерянно отозвался Курякин. Он привык, что если разговор заходит о родителях, то только для того, чтобы уязвить его. Ведь это у него тема близких напрочь выбивает спокойствие. А тут он нарвался на такое откровение. Не то чтобы он этого не знал, но досье никогда не скажет тебе того, что человек думает по поводу произошедшего. - Спасибо, большевик, - Наполеон лениво перебирал руками в воде, удерживая себя над водой. - Просто представь, как сильно я сам ненавидел себя в тот момент. Падение с небес было практически летальным. В какой-то степени я тоже умер тогда, только духу не хватило на то, чтобы действительно покончить со всем этим. Море отбрасывало солнечные блики по всему лицу американца, но оно оставалось спокойным. даже с лёгкой улыбкой. Прошлое его больше не трогало, он это пережил. разложил всё по полочкам. А русский напротив реагировал единственным привычным для себя способом - молчанием. - Тогда в кафе… в Берлине, - Соло не громко рассмеялся, внезапно осознавая. - Ты так промахнулся во всех своих попытках задеть меня. Я не выменивал свой зад на работу в ЦРУ. Я тогда вообще ничего не хотел, действовал больше по инерции. Я был… не против, да и Эдриан сказал, что выбора мне не оставят, потому что “годен”. Только то, что на самом деле я был “не годен”, они поняли гора-а-аздо позже. Что ты там сказал? Что мои яйца держит на коротком поводке мой начальник? Это очень смешно. Эдриану пришлось и дальше возиться со мной, потому что на него пожаловался тот сраный детектив, что ловил меня, - всё-таки был огромный вопрос, кто кого доводил больше. - На что пожаловался? - тихо уточнил Илья, внимательно слушая. - Он присутствовал, когда меня привели в переговорную. Фостер совсем с катушек тогда слетел, орал, требовал чуть ли не смертной казни для меня, по лицу заехал. А Сандерс был с похмелья вообще, как я понял. Ну, его это достало и он приложил того об стол, а потом вообще выгнал. За это его обязали курировать меня, хотя он вообще агентами не занимался. - У ЦРУ очень странные методы принятия решений, - ещё мягко характеризовал это Курякин, потому что с его точки зрения и с точки зрения правил КГБ там было неправильно всё с самого начала. - И… - Ага, всем плевать. Но как я уже сказал, жить я тогда не особо хотел и мотивации к работе или чему-то у меня не было совсем. Эдриану пришлось не угрожать мне или шантажировать, а просто за шкирку вытаскивать из депрессии и к слову сказать паранойи. Чтобы банально не пристрелили, отказаться от заданий я не мог ведь. А поначалу был и не против вроде как чтобы пристрелили, - Наполеон откинулся на спину и лениво поплыл, плавно гребя руками и совсем не напрягая ноги. Илья впитывал всё сказанное американцем, он обдумает подробно чуть позже. Они и правда жили в разных мирах. Ответа Соло и не ждал судя по всему, поэтому Илья тоже решил размяться и сделав широкий бросок, уже на скорости стартовал в сторону открытого моря. Бассейн не был самым популярным видом тренировки у него. Обычно он занимался в бассейне, когда восстанавливался после травм, и мышцам нужно было давать нагрузку постепенно. Хотя все нормативы у него были в норме. Илья набрал приличную скорость кролем. Жаль, что не было никакого бакена, который можно было бы принять за цель. Он плыл пока не выдохся из-за максимального темпа. Остановившись и оглянувшись на берег, он обнаружил, что проплыл около пятидесяти метров, может чуть больше. Он сделал глубокий вздох и прищурился, запрокидывая голову. Солёный воздух забивал лёгкие, а соль жгла губы. Как хорошо. Надо запомнить момент. Передохнув, Илья поплыл обратно, но уже брассом, делая долгие проныры под водой. - Ковбой, доллар за твои мысли, - Илья вынурнул буквально из ниоткуда прямо перед Соло, который так и флотировал звёздочкой. - Хм, а ты быстро схватываешь, - американец оценил, как ловко тот решил сравнять счёт в откровениях и даже с его же фразочкой. - Но я сейчас ни о чём в общем-то и не думал. Просто наслаждаюсь, - Наполеон перевернулся на спину и запрокинул голову в воду. - А я и не про сейчас интересуюсь, - Илья последовал чужому примеру и тоже лёг на воду, прикрывая глаза, как и напарник. - Так, а вот это уже интересно, - отозвался Соло, скашивая глаза на русского. Тот чувствовал себя настолько расслабленно сейчас, интересно. - И что же тебе хочется узнать? - Почему тебя так зацепила конфета из всего содержимого кармана Олега? - спросил Илья, который подметил этот отстраненный взгляд американца в тот момент. Сейчас злость внутри улеглась и он вспомнил эту деталь. - Хах, - вырвалось у Наполеона. - Да из тебя вышел бы отличный разведчик, знаешь ли? - пошутил он и задумался о том, стоит ли рассказывать. - Скажем так, это тоже были не мысли, а воспоминания. Да, связанные именно с вашими конфетами “Кара-кум”. - Как так? - Дело было к Рождеству, кажется. Нет, Рождество я как раз очень знатно отметил в этот раз. Начал с казино, нашёл там несколько прекрасных спутниц, мы сутки напролёт пили вино и… - Я понял, - прервал поэтичную мысль Илья, который уже жалел, что спросил. Хотя слушать истории из жизни Наполеона было интересно, если они не касались девушек. - Ханжа, - незло припечатал Соло и продолжил. - Плохо мне было вплоть до кануна Нового года. И хоть к тридцать первому числу я отошёл, но был абсолютно не готов снова пить, меня подташнивало от одного только вида спиртного. А потому я завалился домой к Эдриану, он всё равно всегда один справляет, - махнул рукой. - К начальнику? - Ага. Я пару лет жил у него… за еду. - Он тебя так… использовал? - Илья определённо не понял. - Он не мог меня выгнать, большевик, - прыснул от смеха Соло и чуть не потанул из-за этого. - А еду я готовил сам, потому что питаться тем, что мог приготовить он невозможно. Ну и это сглаживало эффект от моего присутсвия. - А почему… - Илья даже не знал, с какого вопроса начать. - Давай в другой раз, Угроза. Это уже другая история. - Ладно, - Илья запомнил. - Так вот, на тот момент я уже давно жил в своей квартире в Нью-Йорке, но вроде как чтобы не встречать одному, завалился к нему с пакетами самых лучших продуктов. Ужин получился божественным. Но мне всё ещё было не слишком хорошо после Рождества и я сам не слишком мог им насладиться. Пока я занял кухню, Эдриан ушёл на почту, сказав, что ему кто-то прислал посылку. И собственно вернулся с увесистым деревянным ящиком! Диппочта, всё как положено. И отметка, что из России. До этого я видел, как в таких присылают отрубленные части тела. Я сразу предложил выкинуть, - рассмеялся американец. - Но он лишь отмахнулся и стал вскрывать её, даже не подумав о перчатках или чём-то подобном. - Что было внутри? - нахмурился Илья. О, эти американцы и их пренебрежение даже элементарными правилами безопасности. - О, чего там только не было. Пара бутылок водки, кусок сала, мандарины… И сладкое. А мне на отравление всегда так хорошо сладкое ложится. Я достал этот пакетик с конфетами, ну килограмма два точно было. И просто за весь вечер я его доел, они были божественно вкусные. В какой-то момент я даже думал, что если они отравлены, то я даже сильно не расстроюсь. Поэтому Кара-Кум мне запомнился и увидев такую же конфету я немного завис. Ну и потерял время, за которое планировал вернуть содержимое обратно, - Соло коснулся здоровой ногой дна и теперь уже нормально смотрел на Илью. - Ну, это достаточно популярные и дорогие конфеты у нас, - в итоге сказал русский, явно тоже не очень понимая шутки. - А больше ничего в коробке не было? Только… вкусности? - Ага, чисто новогодний набор, как поздравление, - пожал плечами. - И открывал твой начальник это без аккуратности, он не был удивлён? - Был, но всё равно не осторожничал, что на него не похоже. Да и раньше такого никогда не было. Единичный и очень странный случай. - Серьёзно? - спросил Илья вслух, но в сущности не обращался к Наполеону, а скорее в целом к ситуации. - Думаешь, это мог быть твой начальник? - понял направление мыслей Соло. - До последнего времени я бы ни за что не поверил, но… Ты видел, как они втроём общаются? Олег никогда ни о чём подобном не говорил, но я как-то и не спрашивал, - Илья снова столкнулся с тем, что сам всегда старался не надоедать, не занимать много места и не задавать лишних неуместных вопросов. А потом он внезапно выяснил, что Олег вообще из Питера. И уже тогда он понял, как мало о нём знает. - Это всё равно очень странно, - у него никак пазл не складывался. - Но в теории мог же. - В теории. Хотя как раз в этот год перед праздниками он был безумно занят. Тем, что пытался вытащить меня из задницы, - Илья прикрыл глаза и сжал переносицу, вспоминая свой позор. - Это увлекательная история, но давай тоже не в этот раз, - ответил сразу же на загоревшиеся глаза Наполеона. - Так, Эдриан так и не сказал от кого. - Формально он сказал, что не знает, но что-то мне говорило о том, что возможно у него есть одно очень точное предположение, которым со мной он вряд ли поделится. А когда я стал выспрашивать, у меня отобрали конфеты. В целом конфеты были вкуснее, чем перспектива выяснять отправителя этих конфет, смысл? - Пф, почему я не удивлён, ковбой? - закатил глаза Илья. - И что нам со всем этим делать, большевик? Как думаешь? - спросил Соло, пробуя на вкус это “нам”. - С чем? - С нашим новым и старым начальством, - не сильно прояснил американец, но был уверен, что русский понял, о чём он. - Ну… с одной стороны личные связи всегда являются смягчающим фактором, нам это может быть на руку. Увеверли не должен выкинуть нас совсем уж, как мусор, если что. Замучается отчитываться, а бывшие коллеги не простят. Но он ловок в долгосрочных играх, как например с Габи, - наблюдательно заметил Илья. - Думаешь, мы можем рассчитывать на своего рода соцпакет? - усмехнулся Соло. - Англичанин говорит красиво, не спорю, но я не могу сказать, что безоговорочно ему доверяю. - Как и я. Но для каких-то более конкретных выводов нужно ещё хотя бы пару миссий. И понять бы, где я вообще буду жить вне них, - поделился ещё одним заботившим его вопросом Илья. Наполеон на это лишь округлил глаза и понимающе кивнул, этот вопрос актуален был для них всех. - Думаю, что очень сильно хочу подонимать Сандерса вопросами про Увеверли. Ты тоже спроси у Олега своего. Сверим показания потом, - предложил Соло. - Договорились, - кивнул Илья и даже удивился тому, как слаженно и дружно закончился у них этот диалог. *** Ближе к вечеру когда солнце уже не так нещадно палило, было решено отправиться поужинать. Не без помощи Габи само собой, которая выразила желание выгулять новое платье где-нибудь вне пределах отеля. И вот здесь уже её поддержал Наполеон, спонтанные посещения которых он любил гораздо больше, чем вот такие вылазки на местные пляжи с вывихнутой ногой. С местом помог определиться так же Александр, у которого были вполне тесные связи с многими местными силами. Выбранное место должно было гарантировать им безопасность, анонимность и роскошное меню. На это ушло несколько телефонных звонков, после чего он предложил три рабочих варианта. Эдриан лишь отмахнулся, предоставляя выбор Олегу. Курякин и Соло первыми поймали такси, правда проблема нарисовалась почти сразу же. А всё потому что таксист, который их вёз, чуть не довёл Илью до приступа. Нет, ну серьёзно, нельзя же так водить! Курякин прикрыл глаза, стараясь не смотреть на дорогу, чтобы хоть как-то взять контроль над своими эмоциями. Пальцы впились в колени. Как не вовремя! Не то чтобы это когда-то бывало вовремя, но Илья давно так не сопротивлялся этому. Опустошение, которое приходит после срыва не позволит ему нормально провести оставшийся вечер, ему придётся наблюдать за всем как будто бы из-за стекла и просто запоминать. Он ненавидел это ощущение. Американец не сразу заметил изменения в поведении русского, а когда заметил, то сначала стал думать, чем же заслужил. Только через мгновение он сообразил, что в этот раз Курякина выводит турецкий трафик и манера поведения таксистов на дороге. Наполеон помнил, что существует определённая точка невозврата и надеялся, что Илья её ещё не прошёл. Пара купюр появилась перед лицом таксиста, и тот удивлённо обернулся на пассажира, но быстро смекнул, что требуется. В следующее мгновение они сбросили скорость и поехали более плавно, чем сразу же стали в разы сильнее выводить остальных участников движения. Шум и какофония на улице немного усилилась, а пара обгоняющих их мопедов даже слегка подрезало. - Илья! Ты уже решил, что ты будешь? - Соло перешёл ко второй части плана и сжал чужое плечо, очень надеясь, что ему не сломают руку. Мутноватый взгляд полыхал огнём, но шанс у американца был. - Мидии должны быть наисвежайшими, хотя я так проголодался после купания, что с удовольствием отдал предпочтение кебабу. А ещё ты должен попробовать их имам баялды! - А? - удивился Илья. - Имам… что? - от него требовали участия в диалоге, оперируя неизвестными названиями, прямо как в ресторане их гостиницы несколько дней назад. В целом с того раза он уже научился доверять Соло в вопросах еды и блюд, но с чего такой энтузиазм посреди поездки и… До Курякина дошло, что делал Соло. - Баялды, Илья. Они представляют собой баклажаны с овощной начинкой, конечно же не без зелёного перца, специй и томатной пасты, - Наполеон тоже понял, что Илья просёк его ход. Руку он с чужого плеча поспешно убрал и запустил в свои кудрявые волосы, поправляя раздражающие завитушки. Улыбка сама собой растянулась, как защитный рефлекс, глаза он отвёл. - И это подаётся с хлебом и йогуртом. - Кхм… йогуртом? Звучит ужасно, ковбой, - Илья подыграл, особо не следя за тем, что говорит. - Да, вкус специфичный, Угроза, - отмахнулся Соло, большим пальцем прокручивая кольцо на мизинце. - Соло? - М? - Наполеону пришлось повернуться и теперь он встретился с внимательными и спокойными глазами напарника. - Я с удовольствием попробую эти баклажаны, - улыбнулся Курякин. Когда они подъехали к ресторану, то оказалось, что они приехали последними. Услужливый турок безошибочно распознал, чьи они гости и предложил проследовать за ним. - О… наверх? - выдохнул Наполеон, который опирался на локоть напарника, но в какой-то момент понял, что они стоят перед широкой лестницей посреди зала. - Да, ваши друзья расположились на открытой террасе на втором этаже, нужна помощь? - турок мгновенно оказался рядом, собираясь поддержать американца с другой стороны, но Илье хватило взгляда, чтобы рука мужчины замерла в пяти сантиметрах от чужой рубашки. - Всё в порядке, - ответил Курякин и перехватил американца под спину, как на пляже. Наполеон не возразил, и уже слаженной командой они стали подниматься. Выбор открытый террасы показался Илье странным. Да хотя бы с точки зрения конспирации и банальной осмотрительности. Прекрасно, что у Александра здесь всё схвачено, но полагаться только на чужие слова значило уменьшить свои шансы вдвое, если что-то пойдёт не так. Ступеньки дались Илье достаточно легко, только поясница заныла от двойной нагрузки и недавней травмы, но это не было чем-то важным для него. Турок вывел их на открытую террасу и шеи коснулся лёгкий бриз. Илья даже не поверил сначала, может быть что-то хорошее в выборе террасы и было. По крайне мере солнце уже село. Места было не так много, тут умещалось всего несколько столиков, а сейчас все они были составлены в единый большой стол, который и занимала их компания. Развешанные по периметру турецкие светильники делали место действительно уютным и даже романтичным. Теперь Илья понял, кто был ответственен за выбор. - Мальчики! - Габи вскочила со своего места и её плиссированная юбка от платья скользнула по коленям, волною повторяя движение девушки. Илья первый раз за всё время видел девушку в чём-то настолько женственном. Обычно она выбирала мини, что было понятно. Сейчас нежно-розовое платье миди смотрелось на ней даже более интимно, чем любое короткое до этого. Кто-то тоже сходил на шоппинг. - Вы специально забрались на такую высоту?! - Наполеон отпустил Илью и улыбнулся девушке. В голосе было возмущение, но во взгляде лишь восхищение. Уж он то мог оценить покупку, а ещё то, как она подходит ситуации. - Только попробуй сказать, что тут не роскошно. - Габи провела рукой по локтю Ильи и взяла под локоть Наполеона, провожая того до стола. А возражать Соло даже не планировал. - Что вы так долго? - тихо спросил Олег у Ильи, когда Курякин прошёл мимо него и сел рядом на свободное кресло. На столе уже стояло приличное количество закусок и даже алкоголь. - Таксист, - коротко ответил Илья, даже не прибавляя никакую характеристику, Олегу не составляло труда догадаться, что в случае с Курякиным очень много чего может пойти не так даже в самых бытовых ситуациях. Скоро к ним подошёл официант и предложил Соло и Курякину меню, остальные уже выбрали. Наполеон первым сориентировался, перечисляя выбранные блюда. Илья же в этот раз был менее растерян. чем обычно. Он вспомнил про баклажаны с йогуртом! Илья отыскал это странное название в перечне закусок и вполне уверенно назвал его турку. Пару удивлённых взглядов в свой адрес он заслужил. - Прекрасный выбор, что-то ещё из горячего? - отреагировал официант и только сейчас Илья осознал, что дальше не продумал. Выбранное блюдо было лишь закуской, он попытался перевести взгляд на соответвующие разделы меню, но потом обвинительно уставился на Наполеона. Соло чуть не подавился соком, который успел себе налить, чтобы унять жажду после тяжелого подъёма на террасу. Но как тут пить, когда русский буквально прожигает тебя взглядом. Он просто не ожидал, но уже знал, что это такая просьба о помощи. Проглотив сладковатый виноградный сок, Наполеон обратился к официанту заканчивая заказ за Илью. Курякин по итогу просто кивнул, подтверждая своё согласие с выбором. - Отлично, я рад, что теперь все в сборе, - когда удалился официант, подал голос Увеверли. - Мне обещали, что все блюда будут приготовлены лучшими поварами. Владелец этого заведения мой давний знакомый. Ничто так не сближает людей, как общее опиумное опьянение на протяжении нескольких месяцев. У него был лучший в Стамбуле. - Оу, удобно, - пожала плечами Габи, наливая себе и Александру по бокалу вина. - Увеверли, откуда такое стремление лишний раз напомнить о своих провалах? - удивился Олег, пододвигая свою рюмку к Эдриану, чтобы тот разлил бурбон. - Признание проблемы уже наполовину решает её, - почти с гордостью ответил англичанин. - Скажешь первым и тебя не поставят в тупик, скорее получится наоборот, - ему не хотелось делать из своего прошлого хоть какую-то драму. Оно было и он в нём разобрался. Говорить об этом было легко. - Боже мой, как смешно от тебя это слышать, - рассмеялся Эдриан, наполняя две рюмки. - Вот уж кто раньше предпочитал витиеватые расплывчатые формулировки, - Сандерс перехватил графин с вином, который тянул к себе Соло. “Ты на обезболивающих” - шикнул на него и снова повернулся к Увеверли. - Мир меняется и стоит соответствовать, - парировал Александр, отмечая, как с другой стороны стола Курякин из солидарности налил сока и себе. - То есть раньше ты пиздел и спаивал собеседников, а теперь спаиваешь и поражаешь формулировками? - захихикал Эдриан, выпивая рюмку и готовясь разливать следующую порцию. - Да кого я спаивал? - поморщился Александр. - Олега! - Я… - Увеверли поправил очки и заметил, что теперь на него устремлены взгляды всех троих молодых агентов. Конечно, кому не интересно послушать байки про начальство. - Объяснял, как работает дипломатия. - Ты просто не в курсе, как тебе тогда повезло, что потом я не дал ему объяснить тебе, как работает месть, - рассмеялся Сандерс, поддевая вилкой ломтик нежнейшего сыра. Он кинул взгляд на Олега, который сидел с достаточно спокойным и скорее надменным лицом. Воспоминания всё больше расходились с настоящим, и Эдриан бы даже не поверил им, не будь их свидетелм. - А что случилось? - как бы между прочим подал голос Илья, делая вид, что больше интересуется собственной тарелкой. Правда от несколько осуждающего взгляда Кузнецова его это не спасло. - Александр споил его шампанским на переговорах, - без зазрения совести сдал русского американец. Для них троих всё было ясно, но молодым агентам не хватало контекста. - Переговоры в Лондоне сорок третьего. Мы с Олегом были обычными мелкими сотрудниками собственных дипмиссий, отправленные скорее ради отчётности и колличества. Ну и так, чтобы опыта набираться, особых задач никто перед нами не ставил. - Ну… - попробовал возразить Олег. - Ну ты думал по-другому, естественно! Поэтому и отправился обшаривать номера чужого начальства по собственной инициативе, да? - даже если Олег потом его убьёт за это, сейчас Эдриан ни о чём не жалеет. Соло рядом уже захихикал, Габи тоже скрывала улыбку за бокалом. - О, так это был ты?! - удивился Александр. - Да, я слышал, что какой-то русский… - Так, хватит, - Олег шикнул на обоих коллег и, выпив вторую рюмку, стал разливать дальше. - Это был отличный урок, что инициатива наказуема. Ну а шампанское просто не мой напиток, - он чокнулся с Эдрианом третьей рюмкой. - Звучит, как будто бы вы проводили хорошее время вместо работы, - прокомментировал Наполеон, переводя взгляд с одного начальника не другого. Как интересно, и почему Эдриан никогда не рассказывал. Сейчас Соло не мог удержаться от подколки, а то он ему вечно ставит в укор его гулянки и развлечения. А сам?! - Не "вместо", - поправил Эдриан, сильно не отрицая. - Просто я же сказал, конкретно у нас задач особых не было, кроме как налаживать контакты. И если рассматривать в долгую перспективу, я считаю контакт налажен удачно, - он победоносно посмотрел на Олега и выпил даже не чокаясь. - Так я попросил бы! Я там пахал между прочим! - возмутился александр, - это вы только по пабам шлялись.ъ - Ты был старше и у тебя какая-то внятная должность была, - пожал плечами американец. - И общаться с нами ты не сильно горел желанием, - напомнил Олег. - Ты был слишком заносчивым засранцем. - Уроки молодости были мною усвоены чуть позже, к сожалению. И я за них расплатился очень жёстко, - согласился Увеверли. - Лучше бы пошёл с вами, - он допил собственный бокал вина и покачал головой, когда Габи предложила ещё один. Тем временем на столе появились уже почти все заказанные гостями блюда. Веранда наполнилась восхитительными запахами специй, разнообразных вариаций мяса и овощей. Наполеон лишний раз убедился в своём кулинарном вкусе. Он угадал с каждым своим выбором и выбором для Ильи. Русский напротив ел всё и подолгу смаковал непривычные вкусы во рту, но потом еле заметно улыбался. Соло сначала несколько расстроился, что сегодня ему не дали выпить, но потом решил посмотреть на это как на возможность понаблюдать за остальными. К тому же русский ему компанию составляет в трезвости. И насколько же наоборот всё обстояло у их начальства. Кажется Олег и Эдриан сошлись наоборот на почве алкоголя. Собственно общие пьянки всегда сближают, а Сандерс вообще любил зависать в барах, просто гораздо чаще один. Курякину напротив тоже было явно очень интересно буквально всё, что касалось прошлого Олега, это было заметно невооружённым взглядом. Только тот очевидно стеснялся сам спрашивать или как-то развивать тему, один раз спросил и судя по виду, исчерпал всю свою храбрость. А у Наполеона совесть вообще была почти атрофировавшимся чувством, поэтому он решил, что благородно возьмёт на себя эту роль и будет задавать уточняющие вопросы. - А сколько длились эти переговоры? - Три месяца, - неожиданно для всех ответил Илья, который естественно знал о переговорах и их роли в окончании второй мировой. Всё менял тот факт, что оказывается в них участвовал Олег. - Почти всю осень, да, - кивнул Эдриан. - А ты ещё мне отказывал в командировке на уикенд на Гавайи! - возмутился Наполеон, очень сожалея, что тогда не мог допекать Эдриана подобными аргументами. - И напомни мне пожалуйста, чем эта конференция закончилась, и кто из нас был прав, - осадил того Эдриан, закатывая глаза. - Я из вас всех по крайней мере умею пить и отдыхать без последствий. - Просто алкоголь в такую жару не лёг, - поморщился Наполеон и все за столом рассмеялись. - Угу, виновато во всём погода, которая там не меняется, да? А вовсе не количество выпитой текилы. И конечно именно из-за климата тебе пришлось выкатить свои яйца к дочери основного спикера, - нет, жалеть подопечного сейчас старший совсем не собирался. - А потом наблевать на его же ботинки. - Эдриан! Давай не… - Я это всё расхлёбывал Соло, поэтому лучше бы язык за зубами держал, - Эдриан нашёл просто отдушину в том, что сейчас мог кому-то пожаловаться на подопечного. - Александр, я всё-таки тебе должен заплатить за моё освобождение от этой катастрофы. Какого числа у тебя день рождения? Илья давно уже так не смеялся. И если над Олегом нельзя было в открытую, то когда под раздачу попал Наполеон, Курякин мог не сдерживаться. Вообще ему определённо нравилось слушать про Ковбоя, который ещё не обрёл свой нынешний лоск и так промахивался. Впрочем и всё остальное слушать ему тоже нравилось. Он не мог вспомнить ни один похожий на этот ужин. В голову приходили только ужины с родителями, когда ещё всё было хорошо и они много шутили, а Илья смеялся. Что-то подобное он чувствовал за праздничным новогодним столом в доме Олега. Но сегодня их было больше и Илья отчётливо ощутил, что людей стало больше не только за столом, но и в его жизни. Он не очень умел вести себя в такой большой компании, да и душою даже маленьких никогда не был. Но Курякин и не стремился перетягивать внимание на себя, ему слишком нравилось сейчас просто сидеть, слушать всех, смеяться и наслаждаться вкусной едой. - Очень мило с вашей стороны, - тихо проворчал Наполеон не пойми кому и поднялся из-за стола, промокнув губы салфеткой. - Пожалуй, я ненадолго вас покину. - Ковбой? - насторожился Илья. - Я не долго, Угроза, - закатил глаза Соло, аккуратно придвигая за собой стул. Возможно пришло время найти себе некоторое развлечение на этот вечер помимо вкусной еды и баек про его промахи. - Наполеон! - попробовал в последний раз призвать американца к порядку Илья. Однако упрямый американец так и продолжил хромать в направлении выхода с открытой террасы ресторана. - Бесполезно, - дал совет Илье Эдриан и махнул рукой, имея в виду, что если тому что-то пришло в голову, то проще отстать. А если Соло обиделся, то проще тоже переждать и оставить в покое. - Может быть мне в уборную надо, товарищ! - расплылся в улыбке Соло, закатывая глаза. Он обернулся и елейно улыбнулся всей компании. - А я провожу тебя, - Илья поднялся из-за стола с точно такой же упрямой решимостью. - Куда этот идиот собрался идти под вечер, с больной ногой и вообще они же ужинают, это не вежливо! Курякин вышел из-за стола, откидывая салфетку, что лежала на коленях, обратно на стол. Увеверли явно хотел что-то сказать, но Габи мягко прижала палец тому к губам и еле заметно покачала головой. Пускай мальчики сами разбираются. Как ни странно, но немка уже давно поняла, что "мамочка" была нужна им только в самом начале. Тем более без посторонних они очень быстро прогрессировали. Может от того, что прятаться было не за кого. Местами правда это было очень травмоопасно, но зато какой результат! А всего-то прошло меньше недели. - Угроза, да что ж ты такой... - Соло прижал руку ко лбу и обречённо вздохнул. Он рассчитывал ускользнуть раньше, чем за ним объявится погоня. Из-за пререканий ему пришлось остановиться, а это плохо сказывалось на ноге. Лодыжка очень неприятно ныла и начинала пульсировать. В этом определённо был виноват Курякин. Ну в самом деле! Почему нужно обязательно препираться с ним каждый раз, вместо того, чтобы отпустить прогуляться. Ну куда он мог уйти? Максимум до подсобки, куда, если быть откровенным, он и собирался затащить какую-нибудь официантку или даже посетительницу. Он просто хотел почувствовать себя собой. Он ведь и так уже с очень многим смирился. Как этой простой вещи не понимал и не видел русский? Почему на уступки тут идёт только Наполеон?! - Ты не учёл все риски, - русский встал рядом и сложил руки на груди, ожидая, когда американец капитулирует. Идея улизнуть казалась русскому бредовой. И вообще ему только что было так хорошо, когда все сидели за столом, давно такого не было. Внутри не было ни намёка на агрессию или злость, а грудь, казалось, заложило каким-то странным теплом, которое занимало собой почти всё пространство и мешало глубоко вздохнуть. Почти весь сегодняшний вечер проходил настолько… спокойно и умиротворённо, что Илье совсем не хотелось его заканчивать, так же как этот ужин или так же, как отпускать Ковбоя сейчас. Габи просто светилась от счастья, и Илья весь вечер не мог на неё насмотреться. Олег был как-то необычно оживлён и очень много рассказывал. Илья его помнит таким только по Ленинграду, когда он за ним приехал, а потом они гуляли. Почему Наполеону нужно уйти сейчас?! - Эдриан, я передумал! Забери меня в Штаты, я готов ещё хоть семь лет на вас пахать! - взмолился Наполеон, пытаясь ненавязчиво облокотиться на стойку с каким-то суккулентом. - Ой, нет, дай я хоть пару лет от тебя отдохну, - открестился от того Сандерс, делая ещё несколько больших глотков вина. - Курякин пока из тебя человека сделает… - признаться, он не ожидал, что Илья будет настолько настойчив. Примерно так это видимо и происходило у них во время миссии, из-за чего бесился Соло и вспыхивал Курякин. Как интересно. - Коммуниста... - добавил Олег и все засмеялись. - Так, я попросил бы! - возмутился Соло. От его эмоций кашпо начало неустойчиво качаться из стороны в сторону и профессиональному вору не составило труда просчитать траекторию и момент его падения. Как раз вовремя он подхватил кашпо обеими руками. Единственным, что не рассчитал американец - был общий вес конструкции. Кашпо оказалось не пластиковым, а кажется, глиняным. Эти лишние граммы нарушили хрупкую балансировку и из-за отсутствия второй рабочей ноги, Наполеон дал крен в сторону, рискуя и вовсе завалиться. - Всего лишь хорошего шпиона, ковбой, - Илья без труда почти нежно вытянул руку, в которую скоро угодило плечо Соло, давая такую необходимую ему точку опоры. Курякин уже привычно прислонил Наполеона к себе, а свободной рукой перехватил у того растение и вернул на место, как было. А что касается американца… Ладно, если ему так приспичило. Илья заботливо повёл его в сторону выхода с веранды, конечно, под его чутким контролем и не шагом дальше. - Ну, серьёзно, Ковбой, и что ты планировал делать, а? Ходить-то толком не можешь, - миролюбиво спросил Илья, когда они выйдя из туалета, снова направились через весь нижний этаж в сторону лестницы. - Ну, знаешь ли, ты совсем плохого мнения о моих способностях агента! - возмутился Соло. – Пока ты меня тащил на второй этаж первый раз я успел почти договориться о коротком свидании с несколькими красавицами, - самодовольно заявил он. - Пф... – ни разу не поверил Илья. Соло, конечно, бабник, но это тянуло на фантастику даже для него. Хотя довольное и подозрительно честное лицо американца заставили русского сомневаться, поэтому он решил всё же уточнить с огромной долей скепсиса, - и как? - Взглядом, Илья! – победно хмыкнул Соло. Илья от такого заявления рассмеялся и даже остановился. В них чуть не врезался официант, но вовремя успел поднять руку с блюдами выше. - Какой же ты pizdabol, Соло, - захихикал снова русский. - Ты! Ты мне не веришь? - оскорбился американец. - Ну "договорился" ты, конечно же, - с сарказмом сказал Курякин, - а встретиться у моря не договорился взглядом, м? - Зачем же так далеко ходить? - хмыкнул Наполеон и пихнул Илью в сторону, загоняя за перила лестницы. Он сильно хромал на своей больной ноге, но упорно подпихивал Курякина, пока тот не исчез в мягкой драпировке штор, за которыми оказалась кирпичная кладка и неожиданно дверь. Соло понадобилось всего секунд двадцать, и они незаметно для всего зала оказались по ту сторону низенькой дверцы. Лицо Ильи вытянулось от удивления и лёгкий смех сменился заинтересованностью. Сзади покопошились, в замке что-то хрустнуло и вскоре погреб осветила одна тусклая лампочка. Вдоль выбеленных каменных стен стояли деревянные стеллажи с разными продуктами от овощей до фруктов. Так же стояло несколько больших бочек с неизвестным содержимым, а ещё куча деревянных поддонов и ящиков. Каждый клочок пространства использовался рационально. Илья прошёлся по узкому пространству между полок и глубоко вдохнул. Воздух был немного плотный, зато прохладный. Благодаря тому, что первый этаж здания уходил на пол этажа в землю, да ещё и из-за каменных стен, температура здесь была градусов на десять ниже уличной парилки. Сущее блаженство. - Вуаля, я же тебе говорил, что разумно тратил свободное от подъёма время, - подал голос Соло, присаживаясь на одну из бочек, чтобы дать ноге отдохнуть. Он прекрасно видел это небольшое помещение, куда заходила миловидная девушка с кухни, чтобы набрать продуктов. Тут-то он и рассчитывал с кем-нибудь развлечься. - Знаешь, вот только в твоей безмозглой головушке вообще мог родиться подобный план! – скорее удивлённо прокомментировал Илья, упирая руки в бёдра и смотря на «Казанову». Наполеон лучезарно улыбнулся, дёрнул головой, чтобы выбившаяся прядь легла на место к остальным и стал тихо посмеиваться, явно воспринимая это как комплимент. - Ты прохвост... просто ужасно... - Илья хотел звучать обвинительно, правда хотел, но это было слишком... слишком в стиле американца. Даже сейчас тот сидел на каких-то ящиках с видом английской королевы. Это рассмешило русского ещё больше, и он облокотился на одну из полок локтём, переводя дыхание. - Ты серьёзно хотел… здесь? - Курякин не мог перестать смеяться, он даже не знал, что именно его так рассмешило, а вид помидоров прямо около носа его совсем не успокаивал. - Большевик? Ты в норме? – Наполеон и сам посмеивался от вида КГБ-ка, эта картина была всё же непривычна его взгляду. Илья умеет так долго смеяться? Русский, кажется, тоже оказался застигнут врасплох своим смехом. Соло мысленно сравнил это с тем, как его накрывает приступами агрессии. Интересно, неужели бывает и наоборот? – Илья-я-я… - Соло опустил руку и чуть нагнулся, беря из ящика, что стоял ниже, персик. – Приём? – он не сильно бросил спелый фрукт в сторону напарника. Персик Илья поймал, даже не повернув головы. Хороший знак. - Соло! – фыркнул Илья, отлипая от стеллажей с томатами и рассматривая оранжево-розовый фрукт в своей руке. Когда он его поймал, то сжал сильнее нужного и теперь несколько капелек сока текли по ладони, сбегая к запястью и грозили испачкать подвёрнутые рукава турецкой рубашки. – Ну вот что ты сделал? – всё ещё улыбаясь, вздохнул Курякин и подошёл к американцу, так и держа фрукт перед собой. - Я боялся, что у тебя какой-то припадок, - честно ответил Соло и вытащил фрукт из руки русского, забирая обратно себе. – Тут даже прохладно и пахнет, куда приятнее, чем в туалете. Знаешь, не люблю секс в туалетах, это только в теории кажется удобным. Хотя иногда другого выбора и не бывает… - он задумался и надкусил фрукт, который держал в руке. – Мм… чёрт! Моя рубашка! – сок брызнул в разные стороны и Наполеону пришлось резко встать с бочки, наклоняясь вперёд, чтобы ничего не запачкать, если он уже не запачкал. - Ковбой! – Илья тоже стремительно сделал шаг назад и приложился головой о выступающий ящик. – Ой, блядь, как ты меня бесишь. Почему у тебя вечно всё… ты… - Курякин не знал из-за чего именно возмущается, из-за того, что стукнулся затылком или из-за того, что кто-то опять завёл шарманку про секс. – Мм… ты даже не заплатил за этот персик, между прочим! - Ну и что? – Соло уже ощупал ткань рубашки на себе и вроде бы не обнаружил никакой влаги, ему повезло, он запачкал только руки. – Будем считать, что он лежал в самом низу и испортился под весом своих собратьев, а я его спас от мусорки, - на этот раз куда аккуратнее он укусил снова. – Потому что каждый персик достоин быть съеденным! - Ха! – Илья прыснул и вернулся на своё прежнее место, снисходительно смотря на своего напарника. – Мелкий воришка. - Только если опять собираешься проломить мне голову за это, давай я лучше заплачу! – Соло предупредительно поднял пальцы свободной руки вверх, предостерегая. Шутки шутками, а он урок выучил. Илья снова над ним рассмеялся. Ну вот. - Я подумаю, - пообещал русский, складывая руки на груди и пристраивая одну ногу на низенький пустой ящик для устойчивости. В погребе было слишком приятно находиться и потому он не торопился отсюда выбираться. - Это очень вкусно! – ответственно заявил Наполеон, съев уже половину. – Попробуй! – он протянул персик Курякину. - Я тебе верю на слово, - по привычке отказался Илья, а потом залип на протянутый фрукт. Персик действительно следовало съесть, потому что он буквально истекал соком. Рука Соло была сантиметрах в двадцати от его лица, он почувствовал сладкий аромат. – Погоди, - Курякин всё же перехватил запястье Соло своей рукой, не дав убрать фрукт. Он наклонился чуть ближе, вдыхая свежесть фрукта. В России фрукты не бывали настолько зрелыми и свежими после транспортировки, чтобы так сильно источать аромат. - Зачем ты его нюхаешь? – рассмеялся Наполеон, ожидая, когда его руку отдадут обратно. Странный русский. Впрочем, он уже привык к этому. - Вкусно пахнет, - как для ребёнка объяснил Илья и подошёл ещё на полшага к бочке, где сидел американец. – Попробую, - вынес вердикт русский и нагнулся к фрукту. - Я тут при чём?! – дёрнулся Соло, пытаясь убрать руку, не веря в то, что собирается сделать Илья. Тот явно не собирался использовать для этого свои руки. - У тебя вся рука уже в нём запачкана, а я чистый, - хмуро посмотрел на того Курякин. – Не ной, - пальцами второй руки он ловко надавил на костяшки американца, чтобы фрукт перевернулся удобной стороной, после чего впился в него зубами. - Я не нанимался тебя кормить с рук! – всё ещё возмущался Наполеон. Ощущения были очень странными, раньше фруктами с рук он кормил только девушек и то, предварительно резал их на кусочки. А то, что происходило сейчас, вообще не укладывалось у него в голове. Илья тем временем уже откусил приличную часть от персика и сейчас сосредоточенно смаковал во рту. - Ну за что мне это? – Соло запрокинул голову и прикрыл глаза, чтобы этого не видеть. - Мне кажется, ты собирался заниматься более грязными вещами здесь, - хмыкнул Илья, облизываясь и вытирая уголки губ пальцами. Ему понадобилось всего несколько больших укусов, чтобы от персика осталась только косточка. - Собирался, - Наполеон смотрел на русского и не мог поверить. Неужели он научился сальным комментариям? – С какой-нибудь турецкой красавицей… - теперь настала его очередь лукаво смотреть. - А может быть ты ревнуешь? Или завидуешь… – главное, чтобы его за это не убили. Он очень хорошо сейчас вспомнил вчерашний поход в хаммам и то, чем это для него закончилось. Ещё вспомнился Илья, лежащий рядом, и фантазия на тему молодого Ильи с его матерью. Соло опять начало заносить куда-то не туда. Он моргнул, теперь смотря на вполне себе взрослого Курякина, стоящего в турецкой рубахе с длинным разрезом у шеи, россыпью синяков под ней и, главное, с таким внимательно-настороженным взглядом. Вперёд оба потянулись одновременно, и Наполеон под пытками не смог бы сказать, чья это была инициатива. Илья сократил и так мизерное расстояние между ними до закономерного нуля и упёрся рукой в стену за американцем. Соло же как-то автоматически положил одну руку Илье на лопатку и встретил его на половине пути своими губами. Косточка от персика валялась где-то на полу, как особо важная улика. Движения обоих были слишком напористыми и торопливыми, как если бы они были тайными любовниками и давно не виделись. Наполеон настойчиво пытался перехватить инициативу в поцелуе, в то время как Илья старался как можно теснее прижаться к чужому телу. Во всём был виноват американец! Курякин был в этом убеждён, позволяя орудовать чужому языку в собственном рту. Определенно виноват в том, что затащил его сюда, а потом стал скармливать ему персик и… в том, что Илье так нравилось с ним целоваться! Русский почти в отместку за всё это безобразие чуть прикусил тому нижнюю губу, получая в ответ лишь томный вздох. И этот вздох подозрительно волнительно отдался в нём самом, как и весь их поцелуй. Мысли не успевали за эмоциями и ощущениями Ильи. Они, как снежный ком, становились лишь больше и отчётливее. Он ещё не успел осознать, что по доброй воле целуется с Наполеоном, как его тело предательски льнуло к американцу вслед за губами. - Blya… - еле выдохнул Илья, задирая голову и таким образом выкраивая себе пару мгновений для нескольких глубоких вдохов и возможно финального принятия решения. Наполеон мазнул губами по чужому подбородку и бросил обвинительный взгляд наверх. Русский так быстро решил слиться? - Не сваливай всё на меня, - предупредил Соло необычно жёстким для себя тоном и сжал подбородок Ильи пальцами, заставляя опустить лицо и смотреть в глаза. Правда глаза у Ильи были блестящими и слишком голодными, отчего Наполеон засомневался в том, что его вообще слышали. У Соло сердце было готово выпрыгнуть из груди, так быстро билось. Этот поцелуй между ними получился настолько страстным, что он не мог поверить, что недавно они уже целовались и вышло это у них откровенно плохо. До чего же сейчас всё тело американца было взбудоражено этим поцелуем и близостью русского. Видимо, у него совсем сносит крышу из-за долгого по его меркам воздержания. Или это что-то другое? Голодные и немного невменяемые голубые глаза так и смотрели на него. Соло слушал чужие вздохи и с интересом ожидал какой-то реакции от Ильи. Совсем немного было похоже на то, каким был Курякин, когда его глаза застилало красной пеленой. Но сейчас было не это, а что-то другое. И Наполеон ждал. Ждал непойми чего, откуда только у него вообще столько терпения? Теперь в голове всё абсолютно смешалось. После прошлого поцелуя, во время побега от курдов, Соло получил вспышку и для него это кончилось обострением сотрясения и темнотой перед глазами. Эти образы перебивались теми моментами, когда Илья реагировал на его выходки положительно и искренне улыбался. Соло вспомнил как они задыхаясь бежали через закрытый дворец, чтобы успеть увидеть закат со смотровой площадки… Или как лицо Ильи разглаживалось после того, как он пробовал заказанную Соло ресторанную еду. Каждый раз реакция русского была для Наполеона загадкой, как очень сложный сейф. Он вводил комбинации и ждал, откроется или нет. - К-ковбой, дверь? – сделав над собой неимоверное усилие, спросил Илья. - Отмычка в замке, Угроза, - на автомате ответил Соло, будучи несколько удивлённым, что оперативник внутри Курякина ещё умудряется подмечать детали. Интонация у Наполеона вышла настолько снисходительной, что ему показалось уместным положить одну ладонь на щёку русского. С любопытством он погладил небольшую щетину большим и указательными пальцами. Колко… Вовсе не противно. Для Ильи эта ситуация неожиданно оказалась очень знакомой. Подсобки КГБ, раздевалки, оружейные… электрощитовая. Секс в непредназначенных для него местах был Курякину хорошо знаком. Инициатором редко бывал он, но отчего-то все его партнёрши были солидарны в тех местах, куда его так усиленно заталкивали. Затолкать в кровать или просто хотя бы на свидание никто не пытался. Советские разведчицы были проницательнее полиграфа и прекрасно знали, что отношения с другим агентом строить не имеет смысла, тем более с Ильёй. Курякин разделял их мнение, а вот против очень коротких и довольно редких связей интимного характера ничего не имел. Только сейчас перед глазами был чёртов Наполеон Соло. Который запер дверь. Который не против. Который… какого чёрта? Внезапно Илья почувствовал давление на собственный пах и от неожиданности хрипло вздохнул. - Давно не было? – почти сразу раздался рядом сладкий голос американца. Именно сладкий, потому что таким он говорил преимущественно с прекрасным полом. Это бесило, за это хотелось врезать, но неожиданно для Ильи это отошло на второй план. Пальцы Наполеона держали его за вставший член сквозь брюки и чуть сжимали. - Полгода, может больше, - не задумываясь, честно ответил Илья, не в силах собраться с мыслями. Соло наблюдал за подвисающим русским и не торопил. Все эмоции напарника были для него новыми, а природное любопытство брало над американцем верх. Он уже решил для себя, что нужно пользоваться моментом, второго такого может не быть, а заняться рефлексией он сможет потом. Как будто бы он когда-то поступал иначе… Долго думать Илье он не позволил и опустил руку к чужому паху, хотя тот и сам ластился к нему всем телом. Всхлип, который издал Курякин был для Соло настолько неожиданным, что он удивлённо распахнул глаза и вопросительно посмотрел в чужие, но Курякин явно пребывал где-то не здесь. А ответ на вопрос поразил американца до глубины души. Он тут после недельного воздержания страдает, а какого не заниматься этим такое длительное время, он себе представить не мог. Может быть тоже на людей начал бы кидаться. Пока Наполеон растерялся с ответом, Илья неосознанно сделал самый правильный ход – поцеловал его. Отступать было некуда и теперь русскому оставалось только взять от момента всё, что он мог. Курякин требовательно целовал чужие губы и толкался бёдрами вперёд, насколько это позволяла близость бочки, где сидел Наполеон. Тело мелко дрожало и с непривычки даже небольшое поглаживание по лопаткам отзывалось жаром внутри. Соло любил трогать и, как только он привык к мысли, что под его пальцами сейчас пульсирует чужой мужской орган, то ему захотелось убрать преграду в виде ткани. Он не настолько любил целоваться, но видимо особого выбора у него не было. Русский буквально не давал продохнуть и приходилось сопеть носом, отвоёвывая себе немного кислорода. Никто так напористо его ещё не целовал. Хотя Наполеону было очень интересно, как отреагирует Илья на его следующий шаг. Пальцы вора профессионально работали даже в напряжённой ситуации и совсем не дрожали, расстёгивая чужие брюки. Американец аккуратно вытащил заправленную рубашку и затем кончиками пальцев коснулся низа живота Курякина. Илья вздрогнул и разорвал поцелуй, остро реагируя на такое незначительное прикосновение. Соло жадно вдохнул и затем оставил лёгкий поцелуй на чужом подбородке. У самого внутри всё сжималось от чужой реакции и желания заставить русского дрожать от его прикосновений ещё сильнее. Брюки Наполеона естественно тоже были натянуты в самых интересных местах, но он спокойно игнорировал своё возбуждение. Илья чаще задышал и напряг пресс. Вскоре чужие прикосновения возобновились и вот уже напарник оглаживал его косые мышцы всей ладонью. Курякин сам не заметил, как теперь обнял Соло, вцепляясь в широкие плечи мёртвой хваткой. - Это приятно, Илья? – спросил американец куда-то в ухо, и от шёпота тоже вело, а ещё от ломаного английским собственного имени. - Угу… - сосредоточенно подтвердил русский. Он слегка приподнимался на носках, всё стараясь подставиться под ладонь напарника именно членом, но раз за разом ничего не происходило. Илья запоздало всё-таки понял, что это не случайность, а намерение. Он возмущенно выдохнул и немного отстранился, настолько, чтобы было возможно осуждающе посмотреть на чёртового капиталиста. Ответом ему послужила заломленная бровь американца и выражение непонимания проблемы. Курякин немного подумал, а после как будто бы на что-то решился, - ладно… - рваными движениями он начал расстёгивать ремень Наполеона. - Что? Большевик… - охнул Соло, который этого не ожидал. Его с такой скоростью пытались раздеть, что он стал сильно волноваться о сохранности ремня и брюк. Ноющий член комфорта так же не добавлял. – Я вообще-то… Ты что подумал, что я так выпрашиваю ответную услугу? – тяжело дыша спросил американец. Илья ему не ответил, а в следующий момент Соло запрокинул голову и простонал сквозь сомкнутые губы. – Илья, - холодные пальцы русского касались его слишком быстро и иногда сжимали сильнее, чем было нужно. Как ни странно, удовольствие это всё равно приносило, может от осознания того, кто это делает. Наполеон понял, что ситуацию необходимо брать в собственные руки, потому что Илья явно пытался действовать напролом. - Хей, тише-тише, - Соло вспомнил о страсти русского к поцелуям и потянувшись, утянул его в один. Его руки он почти силой переложил себе на плечи, таким образом отрывая Курякина от собственного члена. Всё должно быть не так. Илья быстро переключился и с упоением начал отвечать на поцелуй, снова обнимая чужие плечи. От этого приятно шумело в голове и выбивало все ненужные мысли. В чужом рту было горячо и влажно, жарко… Перед закрытыми глазами крутился образ Наполеона, за спиной которого цвели пионы. Около Софии тогда было странно-приятно на него смотреть. Он сам удивился тому, какие картинки ему подкидывала память именно сейчас. - Слышал что-нибудь о прелюдии? – Наполеон разорвал поцелуй, ошарашивая того вопросом. – Тебя что, никогда не гладили? - М? – растерянно захлопал глазами Илья, соображая к чему это американец. – Ты тянешь резину, - в итоге перефразировал он. – Наполеон. - Это приятно, - возразил Соло, про себя отмечая, что они теперь оба перешли на имена, хотя обычно всегда использовали клички. – Смотри, - он резко притянул того за поясницу к себе, собираясь продемонстрировать, что чужое тело можно ласкать не только одним очень топорным способом. - Соло, блять! - зашипел Илья, задерживая дыхание от резкой боли в пояснице. Всё-таки травмирован был не один американец. - Чёрт, прости меня, - Наполеон закусил губу, не понимая, как мог забыть об этом. – прости… - он немного помассировал спину русского, дожидаясь, когда боль утихнет. Теперь на него смотрели два поразительно трезвых голубых глаза. Ничто так не отрезвляет, как боль, в этом Наполеон был с ним солидарен. – Извини, - ещё раз повторил американец и потянулся к его рубашке, но обе его руки вдруг перехватили. – Да я правда не нарочно! - Да-да, знаю, - мгновением позже закивал Илья, видя это по глазам Наполеона. Он просто не мог тому сказать, что сейчас в нём срезанировала абсолютно другая сцена. Они танцуют с Габи, она его бьёт по лицу его же рукой, а потом много извиняется… и снова бьёт. Он понимает, что Соло не собирался делать что-то подобное, но руки отреагировали быстрее, пресекая чужую попытку. Ну, раз руки американца сейчас перехватили, то у него было и другое оружие. Наполеон потянулся вперёд и приник губами к чужому соску. Илья ахнул. – Что ты…? - Просто заткнись, - посоветовал Соло и всё же отвоевал себе руки обратно. На этот раз он был предельно аккуратен, обнимая и притягивая Курякина за спину ближе к себе. Одна ладонь пробралась под рубашку, оглаживая чужую лопатку, а вторая опустилась к самой пояснице, легко массируя. Илья оказался застигнут врасплох этой лаской, потому что думал, что они тут сошлись на быстрой взаимной разрядке в подсобке, а то, что делал сейчас американец совсем не было на это похоже. Русский больше не стонал, держа рот на замке, в то время как рот Наполеона был совсем не закрыт. Странное желание - облизывать его грудь, но у Ильи как-то рука не поднималась того остановить. Мышцы пресса напряглись и он бесшумно выдохнул куда-то вверх, немного запрокидывая голову. Взглядом он уткнулся в отбеленный потолок погреба. Где-то над ними сидит их старое и новое начальство, а ещё Габи. Мысль о том, что это всё стоило бы свернуть, напрочь выбило следующим моментом, когда губы Соло оказались на его ключицах, а ладонь на члене. - Соло, - тихо и требовательно прорычал Илья. Действия американца всё ещё были такими медленными и тягучими, что это жутко бесило. - Не торопись, большевик. Подумай, как тебе больше нравится. Почувствуй и скажи мне, - Наполеону однозначно не хотелось просто передёрнуть русскому. Раз уж так сложились обстоятельства, а кто-то трахается вообще раз в полгода, то хотелось оставить максимально приятные и яркие впечатления на следующие шесть месяцев. Секс - то, в чём русский явно ему проигрывал по умениям, разнообразию и вариациям. От этого хотелось продемонстрировать себя и свои таланты, за которые его так ценил и женский пол, и ЦРУ на многих заданиях. - На хуй пойти, не хочешь? - лаконично переспросили. - Ну это ты уже наглеешь, - резонно заметил Соло и Курякин распахнул прикрытые до этого глаза, чтобы укоризненно попялиться на него. Но это явно не действовало на Соло, когда у него в руках был его член. - Просто быстрее, ты можешь… - сдался Илья, накрывая чужую ладонь своей и ускоряя движения. Американец усмехнулся и не стал мешать русскому удовлетворять себя таким образом. Спорить хотелось, но он зачем-то посмотрел наверх и залип на том, как Илья хватает губами воздух, облизывает их и иногда прикусывает. Красоту и искусство Наполеон умел ценить, а именно оно перед ним сейчас и было. В голове у вора только на несколько мгновений мелькнуло, что возможно он не просто хочет покрасоваться тем, как умеет ублажать… Может быть ему просто нравится смотреть на то, как Илья получает удовольствие, на то, какие искренние эмоции у того сейчас. Русскому явно хотелось стонать, но позволить он себе это не мог. Наполеон чувствовал, как в его ладони пульсирует чужой член и понимал, что тут бесполезно даже что-то говорить. Он мог только представлять, как шумит в ушах у Ильи от такого долгого воздержания. С него станется даже самому себе в душе не дрочить. Как только Курякин начал приближаться к черте, то сдерживаться стало совсем тяжело. И Соло мог слышать невнятные шипящие ругательства на русском, которые даже не все получалось разобрать. Но он понимал, что это значит и прижался губами к ямочке между ключицами, целуя. Илья кончил в обе их ладони, тем самым не пачкая ничего из их одежды. Лопатки сводило от напряжения, но это всё не важно в сравнении с тем, как приятно шумело в голове и как пусто было там. А после пика напряжения всё тело расслабилось и теперь уже крепкие руки напарника оказались очень кстати. Соло его окружил буквально везде: рука на члене, рука на лопатке, плечо подставлено так, что туда очень удобно положить свой тяжёлый подбородок и перевести дух. Это следовало бы как можно быстрее исправить, но агент внутри не чувствовал никакой угрозы и Курякин позволил себе эту слабость. Щёку мягко щекотали кудряшки Наполеона и Илья слегка повернул голову, вдыхая через нос. Волосы у Соло пахли морем, у него не было шанса вымыть их и зализать кучей своих средств для укладки. Морская соль, остатки парфюма и капельки пота соединились в неповторимый аромат, который Илья был уверен останется в его памяти навсегда. Он уже научился подмечать моменты, которые потом сможет в точности воспроизвести в памяти. Прохладная подсобка, вкус персика на губах и аромат волос Наполеона - уже одно из них, нравится ли ему это или нет. - В порядке, красная угроза? - тихо спрашивает Наполеон через какое-то время. Ему, конечно, до безумия хотелось спросить “зачем ты меня нюхаешь?”, но он чувствовал, что это будет не слишком уместно сейчас. Иногда он любил нарушать нормы вежливости и принятые рамки, но сейчас нет. Может быть от того, что он всегда провоцировал Илью. Не провоцировать - разнообразие для них. Илья выдыхает и неспеша отстраняется от лица Наполеона, заглядывая в глаза. Спокойствие в них порождает такой же спокойный кивок с его стороны. Он переводит взгляд вниз, неловко разжимая собственную руку и сразу оглядываясь в поисках того, обо что можно было бы вытереть. Соло реагирует быстрее, хотя по нему не скажешь, что он торопится. Американец уже откуда-то достал сложенный фартук и сейчас аккуратно обтёр им свою ладонь и ладонь Ильи. Курякин возмутился бы, что это ужасно портить чужую вещь таким образом, но вариантов особо нет, а если бы он вытер руку о свои брюки, то Наполеон наверняка бы ему припоминал это до конца жизни, если вообще стал бы разговаривать. Русский снова начал просто пялиться на него, зависая. Соло это так бесило ещё с Рима, а сейчас… сейчас он думает, что это мило. Какой кошмар, как он может находить этого двухметрового робота милым? И тем не менее, этот робот ему должен! Наполеон обхватывает своими и так разведёнными ногами бёдра Ильи и слегка прогибается в спине, намекая. Это действует и поначалу Курякин на автомате кладёт ладони на чужие колени, может и просто готовится их сломать, ведь очень похоже на захват в драке. Но потом, видимо, до него доходит смысл этого жеста и он мгновенно покрывается румянцем. Казалось бы он и так уже был немного раскрасневшийся после оргазма, но теперь Соло мог наблюдать, как в красный окрасились ещё и его уши, а следом и шея. - Ну же большевик! Только не врубай недотрогу в середине процесса! - с явной обидой в голосе прыснул Соло. Лукавая улыбка превратилась в поджатые губы, а игривость стала исчезать. Он переживал, что на этом всё кончено. Удовольствие партнёра всегда было для него важной вещью, но не настолько же в ущерб себе! - Что, ковбой, - прочистил горло Илья, стараясь взять себя в руки. - Тебя ещё не оставляли настолько неудовлетворенным? - в голосе звучало откровенное ехидство. И это при том, что румянец до сих пор оставался на лице и спал совсем немного. На самом деле Илья не думал давать заднюю. Просто немного задумался, а когда Наполеон так ему намекнул на продолжение… Это смутило советского разведчика. Он не ожидал увидеть Наполеона Соло так откровенно прогибающимся перед ним. Илья и сам не знал, откуда взялся этот сарказм, но от того, что на пару мгновений они как будто бы поменялись местами, его откровенно повело. Илья довольно улыбнулся совсем недовольному Наполеону и удержал его ноги, когда тот захотел поменять их положение. Так не пойдёт. - Тише, ковбой, - Курякин провёл пальцами по ногам Соло и чуть сильнее сжал их вокруг чужих бёдер. - Не ты ли мне недавно заливал про терпение? - нашёлся аргумент, давая возможность Илье обдумать свои действия. - Ты просто невыносим, Курякин… - выдохнул Соло и прикрыл глаза, концентрируясь на чужих прикосновениях. Главное, что они не остановились и, мать вашу, когда русский говорит таким голосом… Раньше инстинкты кричали “беги и ищи укрытие”, сейчас же в желудке что-то переворачивалось с каждым “р” от него, а затем отдавалось жаром в паху. - Как и твоя манера произносить мою фамилию, - не понимая, как действует на напарника, Илья продолжал препираться низким голосом. Трогать он тоже не переставал. Думать об удовлетворении другого мужчины было не просто, а вот пререкаться с ним в процессе - самое то. - А ты моё имея вечно коверкаешь, - он бы никогда не остался в долгу. Соло сжал челюсти так, что заиграли желваки. Вся ситуация безумно его распалила, тело требовало разрядки и, чёрт, хорошо, что они просто пререкаются. Видимо, Илья не такой искушенный и вряд ли привык “играть” с жертвой, если вообще умеет. - А ты не выговариваешь моё, - почти с детским азартом снова возразил Илья и даже не заметил, как ловкие пальцы вора мягко обвили его ладонь и переложили в более правильное место. Соло тихо и довольно застонал от этого, а Курякин обнаружил, что за него тут немного похозяйничали. Он и сам всё мог сделать. Соло же ему подрочил, что тут сложного, он справится не хуже. Брюки американца уже были расстёгнуты, так что Илья просто чуть приспустил их вместе с бельём. Член американца сам лёг в руку. Горячий он пульсировал и на головке уже скопилось достаточно предъэякулята. Этим Курякин и воспользовался, растирая белёсую субстанцию по всему стволу. Соло в его руках перестал ёрзать и только прерывисто дышал. Русский поднял глаза и мстительно посмотрел на американца. - Ну что, как тебе нравится, Ковбой? - явно передразнивая любопытство американца ранее, поинтересовался Илья. По вздёрнутой брови Соло Илья понял, что отчасти его небольшая месть удалась, ведь тому тоже уже безумно хотелось получить разрядку. - Мм… Угроза, ты так любезен, - с трудом, но Соло собрал мозги в кучку и хотел сделать вид, что всё совсем наоборот. - Я… - Я сам разберусь! - ревностно перебил его Илья и Наполеон бы рассмеялся, если бы мог. Чужие пальцы уже сжались тугим кольцом вокруг самого основания и было не до смеха. Соло закусил губу, но стонов особо не сдерживал. Голубые глаза сверху смотрели так внимательно, как будто бы русский ему тут экзамен сдавал. - Расслабься, - шепотом выдохнул американец и переложил одну ладонь на чужую скулу. Его поза не позволяла сильно подмахивать, он только прогибался навстречу. - Лучше поцелуй, - усмехнулся. Илья так и сделал, на самом деле наклоняясь вперёд и целуя. Ему хотелось, чтобы Соло буквально задыхался от желания кончить. Трудно сказать, откуда это взялось, они ведь прекратили соревноваться друг с другом. Наполеон сопел носом, отвоёвывая себе кислород, потому что все его попытки этот поцелуй разорвать просто не увенчались успехом. Курякин настойчиво и методично орудовал в его рту своим языком, не давая передышки. Параллельно с этим, он ускорил движение руки по чужому члену и с удовольствием отметил, как отчаянно схватился за его спину напарник. - Мм…! - Соло стонал уже в чужой рот. Как позволяли, так и стонал, не то чтобы он в целом на что-то жаловался, но такого тоже не ожидал. Илья его буквально взял в плен, оставляя очень маленькое пространство для манёвра. Наполеон медленно сходил с ума, от недостатка кислорода и пульсирующего члена в чужой руке. Он даже не заметил, как сам сильнее прижал русского к себе скрещенными у него за спиной ногами. Совсем не та поза, в которой ему хотелось оказаться, но так не важно сейчас… Только бы русский уже сделал бы что-то. - А ты гибкий, Соло, - наконец Илья разорвал поцелуй, наблюдая за тем, как жадно Наполеон вдыхает прохладный воздух погреба. У него и так были большие губы, а после такого чуть припухли и совсем покраснели. Русский завороженно наблюдал за тем, как на них блестит слюна, то ли его, то ли американца. Наполеон не мог ответить ничего на это, хотел бы, но из горла вырывались только стоны. Он запрокинул голову, чувствуя, как все мышцы шеи напрягаются, он уже был на краю. - Ты охренел, так орать?! - прошипел на него русский почти в ту же секунду. - Ш-шш! А то так оставлю, - чуть замедлил движение. - Нет, Илья! - Соло уставился на того мутными, но осуждающими глазами. - Молчу, - он прикусил нижнюю губу и снова зажмурился, концентрируясь на чужих пальцах. Наполеона выкинуло в орагзм так резко, что он даже не успел это осознать. Пах скрутило острым наслаждением от долгожданной разрядки, это было даже немного болезненно, но того определённо стоило. Он прижал Илью ближе к себе, обнимая. В голове приятно путались мысли и наконец не от усталости или сотрясения… Возможно, только возможно, иногда стоит повторять такое длительное воздержание ради остроты ощущений потом. Он подумает об этом позже. Колени у Соло не выдержали первыми и ослабев, пришлось отпустить бёдра Ильи и опустить их. До пола он предсказуемо не достал, потому что уже не сидел на бочке, а почти полноценно на ней лежал, выгибаясь на встречу нависающему русскому. Все мышцы приятно тянуло и покалывало. - Порядок, Ковбой? - чуть погодя, спросил Илья, который до этого молча наблюдал, позволяя напарнику насладиться моментом. Так же, как Соло позволил ему моментом ранее. - Teper’ da, Ilya, - собравшись с силами, ответил американец, ослабляя хватку рук и позволяя русскому чуть разогнуться.