Больше чем любовь

Предрассветная тишина окутывала комнату. Было слышно только сопение пса и тихое дыхание его любимой. Утренний сумрак еще не рассеялся, и хотя в комнате было еще достаточно темно, но уже можно было различить очертания предметов. Макс сам не знал, что заставило его проснуться в это время, когда ночь только готовилась покинуть землю, а день еще не вступил в свои права. Пограничное время между сном и бодрствованием, между реальностью и мечтами, когда мысли текут только им ведомыми путями и так легко и приятно отдаться на волю этого потока. Макс поближе подвинулся к Тане, которая лежала на боку спиной к нему, и обнял ее одной рукой за талию. Танюша во сне бессознательно накрыла его руку своей, и Макс про себя улыбнулся. До него донесся запах ее волос, мягкий и нежный, и аромат ее тела, такой родной, напоминающий о теплом солнечном дне. Солнышко, любимое родное солнышко. Все так называли его Таню, потому что видели ее яркий внутренний свет, но только он в полной мере знал его силу и тепло. И знал, что многие ему завидуют, да он и сам себе иногда завидовал. Ведь не у каждого мужчины есть такая замечательная красавица-жена, которая своим трудолюбием и перфекционизмом толкает тебя идти вперед к намеченной цели и заставляет тебя быть лучше, чем ты есть на самом деле. А еще, чтобы ни случилось, ты чувствуешь ее поддержку, она для тебя крепкий тыл и опора, и маленькая волшебница, которая всегда и везде создает вокруг тебя тепло и уют. Макс тут же вспомнил их возвращение из Бордо. Тяжелые часы, которые они пережили во Франции из-за терактов в Париже и отмены соревнований, печальным грузом лежали на всех членах их команды. Но именно такие трагические минуты заставляют людей сплачиваться и поддерживать друг друга. Все члены российской команды практически всегда были вместе, мужчины никуда не отпускали своих девочек одних, а девочки своими милыми улыбками и позитивом рассеивали гнетущую атмосферу. Но как говорится, беда не приходит одна. Вроде все уже успокоились и расслабились, что вот они в аэропорту и скоро улетят домой, и тут какая-то тварь увела его рюкзак из-под носа девяти человек! И ладно бы там были только деньги и кредитки, хотя и их жалко, все-таки тяжелым трудом заработанные, но там были его гаджеты, в которых собран просто колоссальный архив видео, музыки и фотографий. Больше всего музыку жалко, потому что всё собиралось с таким трудом и терпением на протяжении нескольких лет. Естественно, в Москву он вернулся чернее тучи. И никакие уговоры, что это жизнь, что всякое случается, и лучше такая неприятность, чем серьезные травмы или потери, на него не действовали. Он или ворчал на всех, кто к нему приближался, или замыкался в себе. Пока Нина Михайловна не сказала ему, чтобы он наконец купил себе новый телефон, айфон, айпад, и всё, что там его душе угодно. И действительно, покупка новых техноигрушек немного подняла ему настроение. Но окончательно его отпустило уже дома во время ужина. Пока он возился с Дексом, Таня колдовала на кухне, и когда перед ним на столе оказалась тарелка, он понял, что он самый счастливый мужчина на земле и безмерно любит свою жену. Сырник в форме сердечка и слова, написанные джемом «Я люблю тебя», вроде бы простой знак внимания, но именно это скромное выражение чувств согрело ему сердце. Потому что никакие деньги и вещи не заменят искренности в отношениях. И он понял, что готов променять все сокровища мира на вот это небольшое, но с любовью приготовленное для него творение ее рук. Макс поднял голову, широко улыбнулся и бездонные глаза наконец прояснились. Таня улыбнулась в ответ и поцеловала его в губы. Он посадил ее на колени и покрепче прижал к себе, целуя в висок. - За что мне такое счастье? Таня подняла голову и с улыбкой посмотрела на мужа. - Вообще-то у нас сегодня маленькая годовщина, три месяца со дня свадьбы, и я решила порадовать любимого мужа, который в последнее время ходил хмурый, чем-нибудь вкусненьким. - Спасибо, любимая. Действительно, в жизни есть более важные вещи, чем все эти телефоны и игрушки. И я понял, что я самый счастливый и на самом деле я везунчик, ведь у меня есть ты. Таня обняла его за шею и крепко поцеловала. Потом встала, чтобы наложить себе порцию и налить чай. Макс смотрел ей в спину и задумчиво произнес: - За что мне такое счастье? Таня обернулась и тихо сказала: - За то, что ты есть, и я тебя люблю. Макс почувствовал, как Таня пошевелилась во сне, повернулась и положила голову ему на плечо. Он любил, когда она вот так спала в его объятиях, когда она всем телом доверчиво прижималась к нему и сразу же становилось уютно и тепло на душе. И именно вот это тепло и уют, это чувство душевного единения было дороже всех богатств мира. Ради блеска ее карих глаз ему хотелось жить, а маленькие знаки внимания, как тот сырник, заставляли с улыбкой преодолевать все трудности. Он услышал долгий вздох и отвлекся от своих мыслей. Таня чуть приподняла голову, но глаза так и не открыла. - Макс, ты чего не спишь? – сонным голосом прошептала она. - Не знаю, думаю. - О чем думаешь? - О нас с тобой. - Ааа, - Таня улыбнулась и опять положила голову ему на грудь. – Сколько время? - Полшестого. - Ой, нам до тренировки еще спать и спать, - с удовлетворением отметила фигуристка и начала поудобнее устраиваться в коконе любимых рук. Она по привычке погладила любимое тело от груди до талии, закинула одну ногу на его бедро и ощутила немного неожиданное, но достаточно красноречивое свидетельство желаний мужчины. - Или не спать, - усмехнулась Таня и опять подняла голову. Макс с улыбкой посмотрел в родные сонные глаза и повернул девушку на спину. Губы накрыли губы и поцелуй затопил все вокруг своей нежностью. Они ласкали друг друга размеренно, даже лениво, в этот ранний час, когда оба еще находились в состоянии полудремы, не хотелось никаких резких движений. Мужчина уже привычно поднял майку возлюбленной и обхватил мягкую грудь. Таня выгнулась навстречу, а в это время ее губы прошлись по его щеке и прижались к крепкой шее. Его кожа была горячей, а родной немного терпкий запах кружил голову. Она подняла руки, чтобы он смог снять с нее майку. Следом за майкой последовало белье обоих. И снова девушка почувствовала на себе его горячие руки, которые гладили ее всю, от груди до бедер, по лодыжкам и коленям и снова возвращались к груди. На смену горячим рукам пришли горячие губы, которые захватили в плен нежную грудь. Таня запустила руки в его волосы, все ближе притягивая к себе. С каждой лаской сладкая истома волнами растекалась по телу, тяжесть внизу живота становилась все сильнее, а желание все нестерпимее. И вот она уже нетерпеливо и беспорядочно гладит широкую спину и все сильнее выгибается ему навстречу. Макс слышал ее учащенное дыхание, заметил ее нетерпение, когда она теснее прижалась к нему, покрывая частыми поцелуями его плечо. Он еще раз провел ладонью по податливому телу от груди до ягодиц, потом дотронулся до самой сокровенной точки и сразу же почувствовал жар ее желания. Он ласкал нежную плоть,и от каждого движения чутких пальцев Таню пронзал электрический ток и сумасшедшее возбуждение вырывалось тихими стонами. Поняв, что оба уже не выдержат накал проснувшейся страсти, Макс накрыл Таню своим телом и мягко вошел в нее. Мужчина ненадолго захватил любимые губы поцелуем, а потом начал двигаться, медленно, размеренно, даря сладостно-тягучее наслаждение. Таня обожала такие моменты тихой неспешной любви, почему-то именно они вызывали чувство глубочайшего единения, когда казалось, что соединяются не столько тела, сколько души проникают друг в друга. Именно в такие моменты они острее всего ощущали себя единым целым и настолько наполнялись друг другом, что в момент кульминации Таня не могла сдержать слез, слез бесконечной любви и счастья. Макс лежал в объятиях любимой, чувствуя, как постепенно его сознание возвращается на землю. Затем поднял голову и заметил слезы и теплую улыбку. Он поцелуем убрал слезинки с любимых глаз, поцеловал Танюшу, потом лег на спину и притянул ее к себе. «Вот оно – счастье», - успел подумать фигурист и погрузился в сон. Нужно было выспаться перед тренировкой.

***

В машине стояла напряженная тишина. Они ехали из больницы, где врачи сказали, что Тане нельзя нагружать ногу две недели из-за ушиба пятки, а значит в Японию на ЭнЭйчКей Трофи они не едут, и, следовательно, в финал Гран-При не попадают. Но самое обидное, что они не встретятся с канадцами лицом к лицу и не покажут им и судьям, что такое настоящее парное катание. Максим изредка настороженно поглядывал на Таню. Она сидела, поджав губы и смотрела в одну точку. Для его максималистки-жены подобный расклад был хуже любого проигрыша. Она жаждала бороться и выиграть или проиграть в очной борьбе, а не отсиживаться дома за травмами. Но что еще больше заставляло его волноваться, что она рвалась на лед несмотря на рекомендации врачей. И ему придется применить весь свой дар убеждения, чтобы ее остановить и направить бьющую через край энергию его золотой партнерши в мирное русло. Пока они шли в свою раздевалку на катке, у Макса зазвонил телефон. - Да, Нин Михална, мы приехали. На ближайшее время результат неутешительный. Да, хорошо, ждем. Он обернулся к Тане, которая в этот момент со злостью кинула сумку на кушетку, и сказал: - Сейчас Нина Михайловна подойдет. Таня достала тренировочный костюм и начала переодеваться. Прыгать ей нельзя, но все остальное делать можно, так что работу над поддержками и хореографией никто не отменял. Макс недолго наблюдал за Таней, но ничего не сказал, а решил последовать ее примеру. Через пару минут в комнату вошла Нина Михайловна. - Ну, что сказали в больнице? Макс достал все медицинские заключения и снимки и передал их тренеру. - Сказали, сильный ушиб пятки, рекомендовали воздержаться от прыжков и выбросов две недели, если хотим выступить на чемпионате России, - он многозначительно посмотрел на Таню. Та отвернулась и не сдержавшись, всхлипнула. Так обидно, вот до слез обидно, столько готовиться, пройти через операцию Макса, пропуск сезона, тяжелое восстановление, чтобы опять уйти даже без шанса побороться. Нет, это не для нее, она так не может. Таня уже плакала навзрыд и почти не слышала, что говорит ей Нина Михайловна. - Танюш, ну ты чего, - их тренер и по существу вторая мама подошла к своей подопечной и обняла за плечи. Макс решил пока оставаться в стороне. У Тани редко бывали такие состояния, но уж если такое случалось, то ему всегда прилетало ни за что. – Ты же сама понимаешь, что лучше сейчас вылечить твою пятку, чтобы спокойно поехать на чемпионат России, а оттуда на Европу. Ну что вы, финал Гран-При не выигрывали что ли. - Нормально не выигрывали, - Таня вытерла глаза и резко бросила Максу, - дай салфетки. Он сразу же подал ей пакетик. Фигуристка вытерла лицо и повернулась к Нине Михайловне. - Вы же сами знаете, как все ждали нашего возвращения, как мы готовились к нему, и чего нам это стоило. Мы же планомерно готовились именно к Японии, где нас обязательно сравнивали бы с канадцами. И теперь получается, что мы их испугались, боимся с ними соревноваться. Ведь я могу прыгать, могу! – опять послышались всхлипы и Макс тяжело вздохнул. Нина Михайловна предупреждающе посмотрела на него и опять обернулась к Тане. - Танюш, ну ты же понимаешь, что лучше сейчас подождать, потерпеть, а не усугублять травму. Лучше один-два старта пропустить, чем выпасть из обоймы на весь сезон, или вообще, не дай бог, уйти. А то помнишь же как с Максом было – рвались на все старты, так и не проведя полное восстановление, в итоге операция. Тут уже и Макс подал голос: - Да, Танюш, лучше сейчас подождать, чем совсем закончить в итоге. Ведь мы же не знаем, как поведет себя твоя ножка, какую она сможет выдержать нагрузку… - А ты чего такой спокойный? – девушка сощурила глаза и начала наступать на партнера. – Ты что, не понимаешь, что про нас опять будут говорить, что мы не хотим соревноваться и только занимаем место в сборной… - Так я же о тебе беспокоюсь, мне твою ножку жалко…, - пытался успокоить партнершу Макс. - Ножку жалко! А мне вот не жалко, - и с силой и злостью стукнула ногой по ножке кресла. И тут же поморщилась. - Ага, давай еще пальцы сломай для полного счастья, тогда мы уже точно никуда не поедем, ни на чемпионаты, ни на Олимпиаду. Таня опять всхлипнула, жалобно так, что Макс притянул ее к себе и крепко сжал в объятиях. Поверх Таниной головы он поймал взгляд Нины Михайловны и успокаивающе кивнул. Женщина вышла и закрыла за собой дверь. Олимпийские чемпионы сами разберутся, тем более муж и жена одна сатана, и Макс знает, как успокоить Танюшу. Нина Михайловна знала, что через пятнадцать минут они придут в разминочный зал и начнут тренировку, ведь они профессиональные спортсмены, а срывы бывают у всех, они же не железные, а обычные и очень эмоциональные люди.

***

Второй день Таня ходила как в воду опущенная, в глазах грусть и вселенская тоска. Даже после его операции такого не было. Из чего Макс заключил, что его любимую гложет что-то еще, и что-то достаточно серьезное. После того, как они закончили ужин, который, как он заметил, Таня ела с «большим» аппетитом, мужчина сказал: - Иди отдохни, я сам посуду уберу. Таня даже не стала сопротивляться, хотя обычно это его она отправляла из кухни, и вышла. Макс грустно вздохнул и принялся собирать тарелки со стола. Перемыв всю посуду, он зашел в гостиную и увидел свою жену, примостившуюся в углу дивана с Дексом на руках. Она была такой маленькой на фоне этого огромного дивана и выглядела такой беззащитной, что у него защемило сердце. Мужчина примостился рядом с ней, вытянув ноги и облокотившись о спинку. - Что с тобой? - Ничего, - Таня продолжала перебирать шерстку Декса, который устроился у ее ног и положил мордашку ей на колени. Он прекрасно видел, что мама грустит, и его собачье сердечко разрывалось от жалости. Он внимательно посмотрел на папу, как бы предлагаю тому быть по-настойчивее, а потом закрыл глаза. Макс понял призыв своего питомца и сделал еще одну попытку. - Я же вижу, с тобой что-то происходит. Это все из-за пятки и из-за того, что мы не едем на Гран-При? - Да, из-за этого. И вообще, я тут подумала, - Таня тяжело вздохнула, - что ты был прав и нам надо было заканчивать. Да собственно и сейчас не поздно закончить. Макс тогда после Бордо в своей эмоциональной манере и со свойственным ему фатализмом доказывал, что раз у них с самого начала все не клеится, то травмы, то теракты, то и заканчивать уже пора. Она его еще тогда уговаривала, что наоборот, может это знак судьбы, ведь их прошлый цикл тоже начался трагически, с землетрясения в Японии, а закончился так триумфально. Теперь вот трагедия в Париже, они опять в эпицентре событий, история повторяется, но сейчас у Тани закрались сомнения, а может это не знак, а может это предупреждение. Ведь говорят же, нельзя войти в одну реку дважды. - Я раньше думала, что терпение и грамотно выстроенная подготовка помогут нам вернуться и снова бороться за медали. Но сейчас я понимаю, что у меня может не хватить терпения и сил, а если еще и постоянные травмы… Поэтому лучше уходить, прямо сейчас. И уже подумать о себе и…, - она сделала паузу и как-то жалобно посмотрела на мужа, -… и о детях. Максим обнял жену за плечи и прижал к груди. Да, дети это была их общая мечта, самая большая, самая светлая, самая долгожданная. Но пока все было подчинено спорту, о детях не могло быть и речи. Хотя их такой красивый и уютный дом так и требовал звона детских голосов и топота маленьких ножек. Но вспомнив всё, что они пережили за те четыре года до Сочи и подумав о том, что им предстоит пережить, еще раз проанализировав их цели и возможности и основываясь на какой-то внутренней уверенности, он произнес: - Танюш, ты знаешь, что я больше всех говорил о том, что пора заканчивать, что уходить надо вовремя. Но в тоже время я понимаю, что мы еще не сказали последнего слова в нашем деле, что мы еще можем не только бороться и побеждать, но и показывать что-то новое, творческое, новые постановки и образы, которые нам хотелось бы скатать, и главное, радовать себя и наших болельщиков. Да, мы отказываемся от многого, но мы и получаем многое. Ведь нас ждут, любят, и самое главное, мы сами этого хотим. Ведь согласись, что, не смотря на все сомнения, мы этого хотим. – Таня кивнула головой. – А теперь подумай, мы сейчас откажемся, отступим, будем наблюдать за всем со стороны, потом будет Олимпиада, на которую мы могли бы поехать, но не поехали, только потому что сдались, не попытавшись. Представляешь, что ты будешь чувствовать. Представляешь, как ты съешь сама себя, и я еще до кучи, – Таня слегка усмехнулась, а Макс продолжал, - это же самое ужасное для спортсмена, сдаться, не попытавшись бороться. И уж про нас с тобой никто и никогда не мог этого сказать. Да мы сами себя уважать не будем, если не дойдем до конца. Ты со мной согласна? – Таня опять кивнула. – Короче, я считаю, что лучше жалеть о том, что сделано, чем о том, что не сделано. Тем более для нас с тобой вся спортивная жизнь борьба, мы не умеем жить, чтобы не бороться. Таня подняла голову и заглянула в любимые бездонные глаза. Макс прав. Вот тысячу раз прав. Это она расклеилась и позволила сомнениям взять верх. Но как можно сомневаться, когда рядом с тобой такой шикарный партнер и самый лучший на свете муж. - Ты знаешь, что я тебе люблю, - с улыбкой прошептала она и поцеловала его в щеку. - Знаю, - Макс улыбнулся в ответ. - А что я тебя очень-очень люблю, - она поцеловала его в губы. - Догадываюсь. - А что очень-очень-очень люблю, - Таня широко улыбалась и опять потянулась к его губам. - А вот тут хотелось бы поподробнее, - Макс лег на спину и потянул Таню на себя. Она упала ему на грудь, и он захватил в плен ее губы. Поцелуй становился все глубже, все жарче, и Таня во всех подробностях рассказала, вернее, показала мужу, как она его любит.