Marble Moon II

Широ нашел Рин возле того кафе, где они завтракали вместе с Тайгой и лордом Эль-Меллоем. Он простился с Сакурой, Сэйбер и Райдер, отправив их в отель, а сам пошел искать Тосаку, потому что знал, что сама она не вернется. По крайней мере, в ближайшее время. Путешествовать по едва знакомому городу в одиночку оказалось совсем не тем же самым, что в компании. Широ пришлось познакомиться с местным общественным транспортом и как следует изучить карту, чтобы найти, наконец, нужную улицу. Он удивлялся, что это у него получилось, и немножко собою гордился. — О, — сказала Рин, увидев Широ, — ты пришел. Она сидела на скамейке в небольшом скверике и поедала какую-то булочку. Еще несколько лежали в пакете у нее на коленях. Она выглядела спокойной, даже умиротворенной, но Широ знал, что все это обман. Он молча присел рядом с ней, и она точно так же молча протянула ему пирог. Широ взял его, хотя есть совсем не хотелось, и, отщипнув кусочек, отправил его в рот. — Так... и зачем ты явился? — Спросила Рин обычным своим вызывающим тоном. — Я думаю, что нам следует держаться всем вместе, — ответил Широ спокойно. Рин усмехнулась. — И для этого ты проехал полгорода в одиночку? И как только Сакура тебя отпустила? Широ засмеялся, хотя веселого здесь было мало. Рин мрачно опустила взгляд и с хрустом сжала руками пакет с булками. — Завтра я возвращаюсь в общежитие, — проговорила она как бы между прочим. — Да? — Широ взглянул на нее, не в силах скрыть удивления. — Но ведь... — Ты же слышал лорда Эль-Меллоя, — перебила его Рин. Тон ее голоса был безучастным, а сама она выглядела отрешенной, но Широ очень ясно представлял, что именно она сейчас чувствует. Беспомощность. — Я не смогу принять участия в войне, если у меня не будет Слуги, а Слугу мне не дадут, — продолжила говорить Рин очень, очень тихо, так спокойно, что становилось не по себе. — Я знаю это, и ты знаешь... Здесь я никому ничем не смогу помочь; здесь я никому не нужна. Вот и все. Она замолчала. Если оставить ее, как есть, она просто уедет, и Широ никогда больше ее не увидит. Все связи между ними прервутся, и они навсегда перестанут быть друзьями. Поэтому Широ сказал: — Это неправда. Медленно, очень медленно Рин подняла на него взгляд. Она словно пробудилась от глубокого сна и не понимала, где находится и с кем говорит — так тяжело было ее отчаяние. — Да, — Тосака улыбнулась. — Это не правда. Это истина. Она отвернулась. Точно такой же вид у нее был, когда умер ее Арчер. Смотреть на нее было почти невыносимо. — Рин, — позвал ее Широ, и она вздрогнула. — Ты же знаешь, что это никакая не истина. Ты нам всем нужна. Ты мой друг, — он почувствовал, как смущенно улыбается, — если ты еще не знала. Но она не высмеяла его неуклюжее чувство юмора, как обычно. Вместо этого она сердито спросила: — И что ты мне предлагаешь? Остаться здесь без Слуги, быть вашей группой поддержки... прыгать по полю боя с помпонами, занимаясь чирлидингом... оказаться обузой и быть в результате покусанной каким-нибудь вонючим упырем... что? Она дрожала то ли от ярости, то ли от слез, то ли и от того, и от другого разом. — Я всего лишь хотела сражаться вместе с вами, как раньше. Вот и все. Я просто хотела помогать вам, как раньше. Вот и все. Там, в Фуюки, никому не было дела до моего возраста. Я просто боролась, как и завещал мой отец. А теперь мне говорят, что не могут доверить Слугу. Мне, главе рода Тосака! Рин зло хмыкнула. Несколько прозрачных капель упали ей на колени. — И при этом они думают, что я ничего не понимаю. Считают там у себя — чертовы взрослые, — будто я дите неразумное, которое нужно защищать. Пусть научатся для начала защищать свой зад, а потом уже думают о моем! Если такие умные... Она не договорила, потому что Широ притянул ее к себе. Вот уже второй раз за день он обнимает плачущую женщину. Если так пойдет и дальше, у него разовьются странные привычки. — Широ... — В смятении пробормотала Рин. — Не думай только, что я в чем-то тебе признаюсь, — проговорил Широ стараясь, чтобы его голос звучал чуть веселее. — Просто я не могу больше слушать твое нытье. Она затихла, словно обдумывая, как лучше ответить на его колкость. Широ казалось, что он слышит, как в черепе Тосаки скребутся воображаемые шестеренки. Он почти уже открыл рот, чтобы озвучить эту мысль, когда она сказала: — Неужели ты считал, что я могу подумать нечто такое? Скажу тебе прямо: рыжие парни, одержимые странными идеями, не в моем вкусе. Широ улыбнулся. Вот это была Тосака, которую он знал. Он выпустил ее из объятий и заставил посмотреть на себя. Ее залитое слезами лицо показалось ему самым странным и непривычным, что он видел в жизни. Она с шумом втянула воздух в свой хлюпающий нос и попыталась улыбнуться, хотя губы ее дрожали. — Ты мой друг, Рин, — повторил Широ. — Я никогда никому не позволю покусать тебя. Ни вонючим упырям, ни кому-либо еще. — Ха, — в сапфировых глазах Рин появились огоньки вызова. — Если ты думал, что я отвечу тебе что-нибудь вроде «Ах, Широ», — она изобразила рафинированную леди, закатывающую глаза, — «Я вытащу твою шкуру из какой угодно ямы, потому что ты мой лучший друг», то ты ошибся. Я никогда так не скажу. — Но вытащишь же, — Широ усмехнулся. — Само собой, — Рин схватила его за подбородок и как следует потрясла из стороны в сторону. — Как всегда вытаскивала. Но потом вобью обратно по самые уши, так что лучше бы тебе никогда ни в какие ямы не попадать. — Я постараюсь, — ответил Широ, и они оба рассмеялись.