«К сожалению, история не оплачивает счета».
1997 год Рука медленно скользила по шершавой холодной стене, а она всё углублялась вглубь лабиринта тёмного и мрачного подвала. Бетонная поверхность была покрыта капельками влаги, и на полу разливались большие лужи. Сырость, затхлость, запах плесени… Абсолютная темнота, такая, что не видно абсолютно ничего, от чего создаётся ощущение, что глаза закрыты. Тягостная, гнетущая атмосфера наводила на мысли о старом заброшенном склепе – в воздухе действительно чувствовалась смерть… Она была повсюду, таилась за каждым новым поворотом коридора, шла следом, следила за каждым шагом, сделанным с трудом. Она всегда молчит, её обитель тишина, которая громче всяких звуков… По сути, это место и есть старый заброшенный склеп, здесь уже пять лет не ступала нога живого человека, и десять лет подвал последнего ресторана сети «Freddy Fazbear’s Pizza» являлся большой братской могилой… Но для девушки, что всё дальше заходила в запутанный лабиринт, ничего из этого не имело значения. Её рука не чувствовала ледяного холода стены, она лишь могла ощущать шершавую поверхность. Её босые ноги не могли промокнуть, когда она наступала на лужи, на поверхности которых не появлялась даже рябь. Она не чувствовала запаха плесени, лишь знала, что здесь должно пахнуть именно ею. Ей было всё равно, что всё пространство было поглощено кромешной тьмой, она прекрасно видела куда идёт. Для неё было опасно находиться здесь, ведь это место было обителью тех несчастных, что были убиты в проклятом ресторане и прикованы к нему, пока этого желал их хозяин. Они утратили разум и способны были на всё… Нет, причинить вред ей никто бы из них не посмел. Но встреча с этими духами могла закончиться другими неприятностями. Да и к тому же для беловолосой красавицы было мучением то, что она не могла помочь им освободиться. Нет ничего хуже для мага, дарующего покой, чем находится рядом с призраком, который не способен его обрести… Но в то же время после встречи с некоторыми из них желание помогать им пропадало совершенно. Кирика понимала, что спускаться в подвал – не лучшая идея, но это было единственное место в её тюрьме, где она могла спрятаться хоть ненадолго от своего мучителя. Конечно, ещё была крыша пиццерии, но он мог её оттуда просто позвать, для этого всего лишь надо было подойти к люку – наверху было прекрасно слышно его голос, – а девушка не посмела бы ослушаться. Но внизу в лабиринте всё было иначе… Чтобы она вернулась к своему хозяину, ему нужно было кинуть зов, подкреплённый силой. А Куколка прекрасно знала, что после тех пыток, которым подвергал Винсента Марионетка, её насильнику нужно время на то, чтобы восстановить свою магию… Хрупкую фигурку окутывал мягкий жемчужный свет, который был не в состоянии разогнать окружающую тьму. Белоснежные волосы волнами спадали с её плеч, закрывая спину, видневшуюся сквозь разорванную сзади рубашку. Девушка была одета лишь в неё, но ей было всё равно – сил не было, чтобы восстановить одежду. Ей было тяжело идти, каждый шаг давался с невыносимой болью, но Ки-Ки хотелось быть как можно дальше от ненавистного ей человека, хотя она должна была быть осторожной – не стоило попадаться на глаза её защитнику. Марионетка действительно не знал, что его подопечная всё ещё оставалась в мире, в котором ей давно не было места, прикованная к его убийце. Девушка чувствовала, что её старшего друга терзает постоянное чувство вины, и ей не хотелось, чтобы он винил себя в случившемся с ней. Тем более в этот раз он был совершенно не при чём… Ещё один шаг, и её ноги подкашиваются, и Кирика, обессилев, опускается на пол. Снова привычная поза. Она прижимается спиной к стене и обнимает свои голые коленки. Её необычного цвета глаза смотрят в пространство, постепенно наполняясь слезами – теперь можно поддаться чувствам. Всё тело девушки покрыто кровавыми ранами, и пусть эта кровь не настоящая, лишь имитация её, ей всё равно больно, несмотря на то, что она давно мертва. И в какой-то степени это хорошо, нет необходимости дышать, а иначе бы каждый вдох приносил невероятные страдания. Да и вряд ли она была бы жива, после того, что с ней сделал в этот день её мучитель – некоторые раны были несовместимы с жизнью… Но это не имеет значение для той, у которой нет больше физического тела. Она лишь воплощённая душа. Винсент в этот раз был особенно жесток, но Куколка знала, почему он так поступает, хотя это не оправдывало его действия. Лишь мучая и терзая её, мужчина мог заглушить свою собственную боль, лишь напиваясь страданиями и кровью её души, он мог залечить свои раны. Его драгоценная девочка была его спасением, его шансом на победу в затянувшейся игре двух противоположных сил… А она всё это знала, как и то, какие чувства он испытывает к ней… Но его любовь и нежность мучили сильнее любой жестокости. По щекам текли горькие слёзы, а хрупкие плечи дрожали от беззвучных рыданий. Кирике было больно от всего, что с ней происходило. Душу терзало сильно и невыносимо от воспоминаний, чувства вины, от осознания того, что она слаба для того, чтобы что-то изменить. Ки-Ки могла лишь терпеть весь этот ад. В том месте, где у живой девушки было бы сердце, пульсировал тёплый комочек, который хоть как-то пытался уменьшить её страдания, но всё было тщетно… Магических сил было катастрофически мало, и раны, оставленные с особой жестокостью на её теле, затянутся ещё нескоро, а значит – Куколка будет несколько дней окружена ядовитой заботой и лаской своего хозяина, будет слушать его извинения за то, что он вынужден так поступать. Хотя Винсент всегда был с ней нежен, когда ему не приходилось терзать свою малышку. Из груди вырвался тихий полустон-полувсхлип, и беловолосая девушка с силой прикусила губу, только бы не начать рыдать в голос. Иначе её мучитель почувствует раньше времени, где в этот раз она спряталась от него. «За что это всё?! Чем я провинилась, что заслужила все эти мучения?! Это невыносимо быть привязанной к человеку, разрушившему всю мою жизнь… Он убил всех… убил дважды моих друзей… любимого… Бонни… Пожалуйста, прости меня! Простите меня все…» Кирика сжалась в комочек от боли, слёзы пусть и нереальные капали на кровящие ранки и обжигали их. Как ей хотелось, чтобы всё это оказалось лишь кошмарным сном, но это была её реальность. – Кирика?! – внезапно тишину разорвал голос. В нём смещалось столько эмоций, что невозможно было сказать, что чувствовал его обладатель, но определенно он не ожидал увидеть это светлое создание во тьме своей обители. Услышав звуки знакомого голоса, Ки-Ки испуганно вздрогнула и резко вскочила на ноги, но не смогла устоять и непременно бы упала, если бы её не подхватили, прижимая к мужской груди, руки в черных перчатках. Девушка обречённо подняла полные слёз глаза и наткнулась взглядом на белую маску, за улыбкой которой скрывал свои эмоции её обладатель. – Кирика, девочка моя, как ты здесь оказалась? – удивлённо спросил Марионетка, с особой осторожностью обнимая свою израненную подопечную. – Нет, не так… Почему ты всё ещё в этом мире? – Марио, – тихо едва слышно произнесла Куколка, отводя взгляд и виновато пряча его от таинственных глаз своего защитника. – Я не смогла уйти… Он меня не отпустил. – Кто? Винсент?! Но как?! – поражённо выдохнул призрак. – Я не должен был позволять тебе тогда, подходить к нему… – виновато прошептал он, погладив по шелковистым волосам отвернувшуюся от него девушку. – Марио, нет! Ты здесь не при чём! – воскликнула мгновенно та, поворачиваясь к нему. – Не смей себя винить в этом, прошу тебя. – Жёлто-зелёные глаза смотрели с мольбой в чёрные с белыми огоньками внутри. – У Винсента мой якорь души… – обречённо сказала Кирика. – Но откуда? – шоку Марио просто не было предела. – Кто его сделал для тебя?.. – Мой приёмный отец, – всхлипнула Ки-Ки, опуская глаза. Она уткнулась носом в грудь высокого призрачного парня и прижалась к нему, ища в его объятиях такую необходимую ей в течение всех этих долгих лет поддержку. И девушка её немедленно получила. – Малышка, не бойся, я рядом, – успокаивающе прошептал ей Марионетка, ласково гладя по голове свою маленькую подружку так же, как и в её далёком детстве. Он трепетно обнимал девушку, а сам чувствовал её такое знакомое тепло… она всё ещё была тёплой, словно солнышко. – Пожалуйста, расскажи мне обо всём, девочка моя. Куколка тяжело вздохнула, собираясь с духом, и тихо начала говорить: – Скорее всего, ты и не заметил у него на шее золотую цепочку с кулоном. Точно не должен был, на нем лежит заклинание отвода глаз. На мне так его никто никогда не замечал… Марио, я правда не знала, что эта вещь якорь души, дядюшка Альфред мне сказал, когда дарил кулон, только, что я должна носить его всегда и никогда не снимать, пока в моей жизни не появится человек, которому я буду готова довериться полностью… – девушка резко замолчала и судорожно всхлипнула. – Малышка, но как он оказался у Винсента? – нахмурился под маской призрак. – Не знаю почему, но кулон признал его достойным. Винсент смог снять его с меня, когда надел мне обручальное кольцо. Я не хотела этого… не хотела… – срывающимся голосом произнесла Ки-Ки, начиная снова горько плакать. – Почему он?!.. Бонни же увидел раньше… – сквозь рыдания начали доноситься обрывки фраз. – Почему… я не отдала… ему сразу… – Ки-Ки, тише… Не плачь, девочка моя… Марио начал успокаивать девушку, гладя её по волосам, осторожно обнимал, стараясь укрыть от всего мира в своих объятьях. Он чувствовал её боль, её мучения, призрак заглянул в воспоминания своей подопечной и увидел всё, что она пережила за эти пять лет, и увиденное им было ужасно. Чувство вины с новой силой обрушилось на него, если бы он только знал, что его решения вновь приведут к печальным последствиям. Но разве он мог позволить этому жестокому маньяку уйти просто так? Ответ на этот вопрос был только один… – Кирика, прости меня, пожалуйста, я вновь не смог тебя защитить! – в отчаянии прошептал Марионетка, прижимая к себе уже почти успокоившуюся девушку. – Нет, Марио, ты не виноват! – немного сбивчиво возразила ему Куколка, слегка вырываясь из его рук, и твёрдо посмотрела на него. – Даже если бы ты знал, то не смог бы его остановить, Винсент нашёл бы другой способ вернуть меня назад… Пока он жив, я привязана к нему. – Тогда я должен уничтожить его окончательно! Ты не должна страдать из-за… – начал было говорить призрак, но Кирика его перебила, грустно покачав головой: – Ты не сможешь… Он жив не только потому, что ты ему не позволил. Винсент слишком силён… и становится всё сильнее. – Но, Кирика, я не хочу, чтобы ты отвечала за мои ошибки. Я найду способ, чтобы всё исправить! А пока я перестану хотя бы его пытать, чтобы он больше не мучал тебя… – Нет! Пожалуйста, не надо! – испугано воскликнула девушка, её пальчики сжались в кулак, схватив черную ткань одежды парня. – Марио, я сильная, я выдержу это! Не останавливайся, прошу… Иначе его мощь будет нарастать быстрее, и тогда я даже подумать боюсь, что он сможет сделать… Ведь ему понадобился всего лишь год, чтобы восстановить силы насколько, что он убил их снова… – на её глаза вновь начали наворачиваться слёзы вины за то, что она заманила своих друзей на смерть, хоть и неосознанно. – Малышка, тише… пожалуйста, не бойся! – в очередной раз начал успокаивать свою подругу призрак. – Кирика, послушай, ребята живы! Винсент лишь сломал их, но убить не смог! – Правда? – неверящее спросила Куколка, поднимая свои блестящие от слёз глаза и с надеждой посмотрела на друга. – Да, – согласно кивнул ей Марионетка. – И рано или поздно Майк починит их, так что не волнуйся за ребят. – Это будет трудно. – Но он был настроен решительно при нашей последней встрече, – усмехнулся призрачный молодой человек. – Спасибо, Марио, – слабо, но искренне улыбнулась девушка, она чувствовала облегчение, словно с её плеч гора свалилась. – Я очень рада, что они живы… Марио улыбнулся под маской в ответ, ему тоже стало немного легче на душе от улыбки его подруги. Он погладил улыбающуюся Ки-Ки по щеке, стирая с её лица дорожки слёз. Девушка уже совсем успокоилась и просто обняла своего защитника, доверчиво к нему прижавшись, ей впервые за пять лет было так спокойно. Внезапно воцарившуюся тишину подземелья нарушил крик невыносимой боли, а руку в чёрной перчатке, лежащую на спине девушки, прикасающуюся к коже под левой лопаткой, обожгло, словно адским пламенем. Тело Кирики выгнулось дугой, все её раны вновь заболели, но сильнее всего болела страшная метка в виде буквы «V», которая навечно так и осталась незажившей… – Малышка, что с тобой? – взволнованно спросил Марионетка у Ки-Ки, как только она перестала кричать. Она спрятала лицо за пеленой длинных волос и уткнулась лбом в плечо друга, тихонько болезненно похныкивая. – Он зовёт меня назад… Марио, мне нужно идти… – слабым голосом совсем тихо ответила девушка, не поднимая на него глаза. – Я пойду с тобой. – Нет! – помотала головой мёртвая красавица, высвобождаясь из надёжных, дарящих успокоение и поддержку объятий. – Я сама… так будет лучше. Спасибо, Марио. И призрак не смог возразить ей, ему пришлось отпустить её одну. И вновь он стоял и смотрел, как в темноте скрывается светлая хрупкая фигурка. Но в этот раз всё было совсем иначе… – И, Марио, я хотела кое-что сказать… Я не знаю, как это объяснить… Но там в этом жутком монстре… есть ещё кто-то кроме него и… я просто это чувствую… – тихий нежный голос произносит невероятные слова, заставляющие ужаснуться того, кого вряд ли что-то могло напугать в принципе…***
1 ноября 1992 Звонок посреди ночи сам по себе был невероятен – мало кто рискнул бы позвонить этому влиятельному человеку в такое время и разбудить его. Но тот факт, что звонили по особой линии заставлял удивляться ещё сильнее… Давно не звучали в старом поместье трели этого телефонного аппарата. Эти звуки всегда ассоциировались у мистера Де Гри с похоронным звоном… И вот из-за ночного звонка директор компании Fazbear Entertainment стоял перед дверями проклятого ресторана, в котором произошло очередное убийство прошедшей ночью. В действительности они происходили довольно часто, но чтобы главный начальник каждый раз несся сломя голову в место, где предпочитал практически не бывать, такого никогда раньше не случалось. Но обстоятельства произошедшего требовали его присутствия на этот раз... Чёрное от туч небо расцвечивали яркие вспышки молний – довольно редкое явление для этого времени года. Из-за этой грозы, начавшейся ещё в полночь минувшей ночью, мужчина приехал намного позже, чем мог бы. Сильный ветер хлестал по лицу, бросая крупные капли дождя в глаза, трепал седые волосы. Дорогой плащ успел уже промокнуть, а мистер Де Гри всё не решался зайти внутрь здания, где его ожидали уже не первый час. Поглубже вдохнув и собравшись с духом, мужчина наконец открыл тяжёлую входную дверь. Главный коридор встретил его ярким светом и теплом, но это не делало его уютным. И стоило только двери за спиной захлопнуться с громким звуком, как из главного зала вышел ему навстречу молодой ночной охранник. – Мистер Де Гри… – взволнованно начал Майк, делая шаг на встречу своему начальнику, но тот его остановил жестом. – Подождите, Майк, – строго и холодно прервал юношу пожилой мужчина. – Мы поговорим чуть позже, пожалуйста, подождите меня в зале, я сначала должен всё увидеть своими глазами. Парню ничего не оставалось, кроме как согласно кивнуть и послушаться просьбы. Кинув подозрительный взгляд на высокую фигуру босса, промокшего насквозь, молодой человек удалился. А директор дождался, пока его подчиненный скроется из виду, и направился в конец коридора прямо к тупику. Он проигнорировал творящийся кошмар в одном из туалетов, проходя мимо. Его лицо было напряженно, хоть казалось внешне спокойным. Его цель скрывалась там, в темноте тайной комнаты… Тугая кнопка, отъехавшая мгновенно стена, открывающая тёмный проход. Он должен был убедиться сам в том, что кошмар наконец закончился… Решительный шаг туда, где находилось доказательство слов ночного охранника, он знал, что виновник случившегося мог быть только в этом месте. Мистер Де Гри вышел примерно через десять минут из тайной комнаты. И как только дверь закрылась за ним, мужчина позволил себе непростительную слабость – он оперся рукой о стену и схватился за сердце. Его лицо было бледным словно мертвое, глаза расширились от ужаса, а непослушные губы шептали, повторяя снова и снова одну и ту же фразу: – Он всё ещё жив!..***
Джеральду в своей жизни довелось поведать многое. Изуродованные труппы нисколько не пугали престарелого уборщика. За годы работы на Де Гри ему приходилось избавляться от множества мертвых тел. И если бы кто-нибудь спросил у этого человека, где же было находиться более жутко – на войне во Вьетнаме или в ресторане «Freddy Fazbear’s Pizza» – однозначного ответа бы он никогда не получил. В первую очередь по причине немоты того, от кого требовал ответа. Но и к тому же мужчина вряд ли бы нашёлся, что ответить – каждое из мест было по-своему жутким. Но место работы ему не приходилось выбирать, вряд ли за такие деньги кто-то бы взял Джеральда работать, особенно учитывая его прошлое и отсутствие каких-либо навыков. Единственное, что мужчина умел делать, это было уничтожение трупов. Ещё будучи военным, он получил прозвище могильщик, за особый талант к уничтожению что живых, что мёртвых людей. И ветерану это нравилось… Поэтому в этот день пожилой уборщик с мрачным удовольствием занимался любимым делом в подвальных помещениях пиццерии. На изуродованном шрамами лице сияла улыбка, и пусть по контракту он не мог сам убивать, разделки трупов ему всегда было достаточно. Джеральд не переставал удивляться жестокости маньяка, за которым он убирал, восхищаться его изобретательностью. Ему нравилось каждый раз угадывать, каким именно способом убил очередную жертву его молодой хозяин. Преданность со стороны этого человека была весьма необычным явлением, но вот уже много лет он исправно выполнял свой долг, даже не мысля о чём-то ином. В небольшой комнате подвала, расположенной под тайной, было место доступное лишь одному уборщику. И если бы полиция только знала о существование этого помещения, этого было бы достаточно, чтобы наконец закрыть множество нераскрытых дел. Но даже так им бы пришлось постараться, чтобы доказать причастность одного единственного человека ко всему этому. Как много людей побывало здесь, даже нельзя счесть. Правда в большинстве случаев они были уже мертвы, лишь за редким исключением жертвы сюда попадали ещё живыми… Это место поистине было невероятным, наверное, мечтой любого убийцы или маньяка. Место, где можно различными способами уничтожить все следы совершенного преступления. Множество различных химикатов, с любовью расставленные по полочкам, с помощью которых можно было стереть отпечатки, очистить любые поверхности от крови. Огромный стол, на котором так удобно разделывать тела несчастных. Несколько больших ёмкостей с серной кислотой для растворения всего того, что очень трудно уничтожить. И печь точно такая же, как обычно можно увидеть в крематориях, труба которой уходит вверх, сливаясь с трубой кухонной печи… И царствовал в этой обители престарелый полуслепой и немой мужчина, который любил свою работу, как никто другой… И он-то однозначно знал, что его вряд ли когда-нибудь решатся уволить. «Жаль, конечно, что от трупа девушки мне избавится не дали, но вы ведь порадуете меня новыми интересными экземплярами, хозяин?» – про себя усмехнулся Джеральд, забрасывая в печь последние останки от его бывших коллег. «Даже не сомневайся в этом, Джеральд!» – знакомый голос прозвучал прямо в голове, от чего губы, рассечённые шрамами, изогнулись в улыбке.***
Декабрь 2022 В просторной уютной гостиной пылал огонь в камине, к полке которого были прикреплены традиционные красные носки. В дальнем углу стояла рождественская ёлка, переливающаяся огоньками, которые отбрасывали цветные блики на бежевые стены. За окном медленно, словно лениво, падал крупными хлопьями снег, сверкая в лучах закатного солнца. В воздухе чувствовалось приближение праздника, который в этом мире уже давно был скорее традицией, чем религиозным событием. Но у людей, находящихся в этот вечер в гостиной дома Майка Шмидта, было совсем не праздничное настроение. В комнате витало если не напряжение, то нечто очень близкое к нему. А всё дело было в том, что друзьям понадобилось время, чтобы успокоить буйного влюблённого, который плевать хотел на то, что не знает, где сам он находится. Как в прочем, и на то, как далеко ему придётся нестись. Положение усугублял тот факт, что остальные аниматроники не верили в то, что они видели в ту роковую ночь их девочку. Как ни странно, но разбушевавшегося кролика успокоил бывший охранник ресторана «Freddy Fazbear’s Pizza». Для начала сам его вид ввел в ступор парня, когда тот узнал своего старого знакомого, ну а завершило все дело сообщение о том, что уже прошло тридцать лет, да и они сами все собственно в другом городе за тысячи и тысячи миль от последней пиццерии. И вот теперь все четверо аниматроников сидели на мягком диване шоколадного цвета. Бонни хоть и успокоился, но всё равно раздраженно дёргал кроличьим ухом и был готов в любой момент сорваться с места. Он сидел со сложенными на груди руками и весьма недовольным выражением лица и периодически сверкал красными глазами на Фокси, который вальяжно расположился слева от друга, закинув для страховки правую руку ему на плечо. Правда, теперь этот жест выглядел не столь угрожающе, как раньше, из-за отсутствия крюка, что лис расстроенно отметил в своей извечной саркастической манере. Но юный механик его тут же успокоил, пообещав сделать так, чтобы неугомонный пират мог при желании менять кисть на крюк, на что тот сразу же заулыбался хитрой улыбкой. Справа же от недовольного кролика сидел медведь, тоже в любой момент готовый остановить друга, если тому что-то взбредет в голову. С другой стороны от Фредди находилась Чика с немного смущённым выражением лица, а всё дело было в том, что платье, в котором она была, было для неё совсем непривычным. Узкая юбка, едва доходившая до середины бедра, в сидячем положении становилась ещё короче, открывая стройные ножки девушки, в дополнение к этому вырез на спине практически полностью её оголял. Успокаивало курочку только то, что в остальном платье было весьма строгим: длинные рукава, перед без декольте. Хотя всё же в эти минуты Чику волновало больше, чем её внешний вид, совсем другое. Она, как и остальные аниматроники, смотрела с ожиданием на Майка, который обещал им всё по порядку рассказать. И если парни выглядели вполне себе спокойно, то механическая девушка заметно нервничала, она вцепилась мертвой хваткой в руку своего любимого, словно боялась, что он может куда-то деться. Фредди же просто успокаивающе поглаживал большим пальцем маленькую ручку, осторожно сжатую в его большой ладони. – Ну что ж, теперь понятно, что с вами произошло в ту ночь… – Майк задумчиво подвел итог рассказу аниматроников, который они только закончили рассказывать. Мужчина сидел в одном из кресел напротив дивана, держа в руках такую привычную для него кружку крепкого кофе. А вот строгий костюм, в который он был всё ещё одет, казался для его механических друзей чем-то совсем необычным – даже учитывая небрежно развязанный галстук, старший Шмидт выглядел слишком представительно. Они никак не могли привыкнуть к такой резкой перемене в нём, ведь для них, по сути, с последней встречи с ним прошло не больше суток… В кресле рядом с отцом сидел Михаель, а Лекса расположилась на его широком подлокотнике, спокойно там помещаясь. Против такого соседства юноша ничуть не возражал, можно даже было сказать, что его ничего вокруг не интересовало, кроме печенья, лежащего в большой тарелке на небольшом журнальном столике, на котором находились также чашки чая, предназначенные для всех присутствующих, но это было не так. И пусть молодой механик только и делал, что увлеченно жевал, всё его внимание было сосредоточено на разговоре, и он пристально наблюдал за аниматрониками из-под своей длинной темной чёлки. Всё же парня интересовало, нормально ли работают восстановленные им роботы, а простого наблюдения пока было достаточно. А вот его сестру интересовал больше внешний вид маскотов, разве что за исключением Чики – на курочку она насмотрела, когда помогала брату одевать уже собранную девушку, а вот остальных она видела только в разобранном состоянии. И вот теперь Лекса с интересом разглядывала механических парней, которых находила весьма привлекательными… – А что Марио тебе ничего не рассказал? Он же наверняка должен был знать о случившемся всё, – озадаченно уточнил Фредди. – Нет, – покачал головой Майк. – Знаешь, когда я вас забирал, у нас не было возможности с ним поговорить. Да и потом тоже – меня уволили ещё за день до этого, ресторан закрыли, и примерно через неделю я был вынужден срочно уехать из города. – Из-за чего? – Старые проблемы, я не хотел бы вдаться в подробности, – ответил мужчина, покосившись на своих детей. – Понятно, – протянул Фокси, хитро подмигнув другу. – А где ты целый год пропадал, пока вновь не соизволил явиться на работу? – Из-за расследования полиции мне было запрещено приближаться к ресторану, я же был единственным свидетелем и подозреваемым, – невесело усмехнулся бывший охранник. – Так стоп, почему вдруг? – нахмурившись, спросил Фредди. – Тебя же не было в ресторане во время убийств. И камеры должны были всё записать. Плюс у компании большой опыт по замятию дел любой сложности по-быстрому. – Ты, конечно, правильно всё говоришь, но всё намного сложнее было. Давайте я уж сразу об этом расскажу, чтобы вопросов не возникало, – предложил Майк, поставив кружку с недопитым кофе на стол. – В общем, как вы понимаете, тел на следующий день полиция не нашла, никаких. Только следы крови. Записи с видео камер таинственным образом оказались стерты, точнее сказать умельцы из полиции выяснили, что камеры банально ещё с утра отключили. А так как к этому имел доступ только Винсент, он, по сути, и стал главным подозреваемым. Но свидетельств куда он делся, не было вообще, поэтому органы пытались очень долго повесить всё на меня, как на единственного оставшегося в живых сотрудника. Спасибо мистеру Де Гри и его адвокатам, иначе бы я до сих пор в тюрьме сидел за то, что не совершал, – вновь невесело усмехнулся мужчина. – Но вот дело замять им не удалось по-быстрому из-за родителей Рика. Как оказалось, они были владельцами довольно крупного фермерского хозяйства в Техасе, и хоть старший сын от них сбежал и сменил фамилию, они про него не забыли. И когда выяснилось, что он убит, не пожалели средств, чтобы расследование раньше времени не закрыли. Честно скажу, я не удивлен, что Рик от них в своё время сбежал: мерзкие люди – всю душу из меня вытрясли, пока им не представили железные доказательства, что я невиновен. – Понятно, – тихо пробормотал под нос сосредоточенный медведь. – Как избавились от трупов, спрашивать не буду, и так знаем. Но, думаю, меня здесь не одного интересует, что стало с Куколкой? – задав вопрос, парень посмотрел с беспокойством на ещё больше напрягшегося друга. – Если честно, я не знаю, – покачал головой Майк. – Кирику забрал мистер Де Гри, а на мои вопросы он холодно ответил, что позаботится о ней, о большем мне знать не стоит. Он, собственно, мало что вообще мне объяснил. Единственное, что, по сути, он мне сказал – что если я хочу выбраться из всего этого дерьма живым, мне стоит молчать, а при этом лучше всего как можно меньше знать. – Хм, звучит, как угроза… – Нисколько, – улыбнулся мужчина. – Он так это говорил, что было похоже, что пытается сам себя в этом убедить. Да и к тому же выглядел при этом мистер Де Гри весьма паршиво, он как будто постарел лет на десять сразу… Не знаю, что именно его так сильно потрясло в тот день, но прекрасно понимаю его состояние, всё случившиеся было ужасным. – Майк, а откуда ты настоящие имя Куколки знаешь? – робко подала голос Чика. – Её имя и фамилия постоянно звучали во время слушаний в суде. Да и к тому же можно сказать, она сама мне его сказала в письме, которое я получил в день накануне вашей поломки, с ним же пришли бумаги с вашими чертежами. Без них мы бы вас вряд ли когда-нибудь починили. – Ты сказал накануне?! – мгновенно среагировал на слова до этого молчавший Бонни, он попытался вскочить, но рука Фокси, лежащая на его плече, остановила темпераментного парня. – Бонни, успокойся, – примиряюще произнес старший Шмидт. – Это ничего не значит. Посылка была отправлена ещё тогда, когда Кирика была жива. Повисло тягостное молчание, даже Михаэль прекратил уничтожать печенье со стола. Кролик с силой сжал кулаки – внезапно появившаяся надежда слишком быстро растаяла, оставив после себя неприятную горечь. – Сестрёнка, ты даже после смерти нам помогаешь… – отстраненно пробормотал рыжий пират себе под нос, нарушая тем самым тишину. – Хм, но раз у тебя были наши чертежи, чего ты нас так долго чинил? Тридцать лет… – встряхнув головой, резко переключился лис, сверкая с интересом своими желтыми глазами на старого друга. Фокс всегда имел особенность отодвигать свои чувства вглубь своей души, когда требовалось разредить обстановку. – Ну, дело в том, что, как оказалось, я ничего не понимаю в механике, – развел руками Майк. – Нет, я, правда, пытался исправить это, но я даже вступительные экзамены в технический колледж не сдал. Но дело на самом деле было даже не в этом. Помните Макса, что делал эти самые чертежи? Аниматроники дружно кивнули, и мужчина продолжил: – В общем, мне нереально повезло с ним вновь столкнуться, в подробности этой встречи вдаваться не буду, но благодаря ему я выяснил, почему починить вас практически невозможно. Дело в том, что большинство ваших деталей настолько уникальны и опережают время, что изготовить их невозможно самостоятельно, а ни один из на тот момент существующих заводов не смог бы выполнить заказ на них. К тому же, программная кодировка была крайне сложна. Как понимаете ситуация была безнадёжная. – Ну и как ты выкрутился из этого? – Не скажу, что просто, но если коротко – я теперь директор крупнейшего завода в стране по производству деталей и электроники для роботов. У ребят, сидящих на диване, не находилось слов, чтобы выразить своё удивление. – Папа как всегда излишне скромничает, – фыркнула, вмешиваясь в разговор, Лекса. – Ага, Лекси права, он вам недоговаривает, – поддакнул сестре Михаэль, широко улыбнувшись. – Это не просто завод, на нем делают детали, которые не изготавливают больше нигде в мире. Плюс папа, считайте, практически полностью им владеет, большая часть акций принадлежит ему. Кроме того, именно его заслугами этот завод стал тем, чем он является, – с гордостью закончил парень. – Вот не ожидал от тебя такого, Майк, – поражённо выразил общее мнение Фокси. – Как-то ты скромно живёшь для такой большой шишки, – усмехнулся лис, он как всегда не упустил возможность отпустить едкий комментарий. – Да я тоже от себя такого не ожидал, – пожал плечами мужчина. – Но мои дети любят преувеличивать, я действительно всего лишь директор этого завода. Знаешь, не люблю, в отличие от моей бывшей жены, жить на широкую ногу, а этот дом вполне соответствует моим нуждам. К тому же моей целью был не заработок большого количества денег. – Так что, чтобы изготовить для нас детали, нужно было так много времени? – не смутившись, продолжил допытываться рыжеволосый парень. – Нет, эта проблемы быстро решилась, – покачал головой Майк. – Просто оставалась проблема найти механика, которому я бы мог полностью вас доверить. Считай, мне пришлось ждать, пока у меня появится вот этот гениальный раздолбай, – весело усмехнулся он, кивая в сторону сына. – Без Михаэля мозги вам подправить было бы нереально. И то у него ушло как раз больше времени именно на это. – Угу, – подтвердил кивком слова отца Михаэль. – В вас весьма странная система кодирования, мне на её расшифровку понадобилось много времени. И если честно, я бы вас дольше чинил, если бы случайно не наткнулся в старых архивах университета на дипломную работу одного бывшего выпускника. Там, конечно, было всё описано не так, как в вас, но очень близко. Благодаря этому я смог удалить все программы, заставляющие вас убивать. Но это на самом деле не всё, что я в вас изменил, – многозначительно произнес юный механик, широко улыбаясь, и замолчал. – Ой, не томи, чёрт языкастый, – не выдержав, воскликнул Фокси, когда стало понятно, что тот намеренно не выдаёт свои секреты. – Прям как отец, любишь резину тянуть… – Хорошо, сейчас всё скажу, только не бейте, дядя лис, – шутливо сказал юноша, вызвав улыбку у старого пирата – парень определенно ему нравился. – Итак, я убрал практически все команды управления, оставив на всякий случай только одну: «Стоять!». Реагировать, по сути, она должна только на ваши собственные голоса и голос отца, в остальном управлять вами теперь больше никто не может. Я расширил ваши базы данных, внес в них информацию об окружающем мире, о том, что изменилось за прошедшие тридцать лет, также усовершенствовал обучающие программы. Ещё добавил одну очень интересную программку, которая ещё больше вас сблизит в плане функционирования с людьми, – загадочно добавил в конце молодой человек. – Но тут надо сестрице моей спасибо сказать, она помогла реализовать эту мою идею… – Он несильно пихнул вмиг засмущавшуюся от его слов девушку, от чего она посмотрела на него недовольным взглядом. – И что же это за программа, и за что она отвечает? – уточнил Фредди, не чувствуя подвоха в словах парня. Поняв о чем идёт речь, Майк устроился в кресле поудобнее и приготовился наблюдать за реакцией аниматроников на выходку своего отпрыска. Лекса же слегка отодвинулась от брата и сделала вид, что она тут совершенно не при чём. А сам Михаэль загадочно улыбнулся, сложил домиком пальцы перед собой и покровительным тоном сказал: – Запросите у ваших систем информацию о протоколе тридцать четыре. На некоторое время воцарилась тишина. Аниматроники погрузились в себя, считывая информацию из базы данных, а семейство Шмидтов с интересом ждало их реакцию. – Что это такое?! – взвизгнула Чика, мгновенно заливаясь краской. Сказать, что девушка была смущена – значило ничего не сказать. Такой информации в своей системе она никак не ожидала увидеть, и теперь она не знала, как посмотреть на своего парня, но всё равно продолжала сжимать его руку. А Фредди хоть и отреагировал внешне спокойнее всех, принялся внимательно изучать потолок, тоже слегка покраснев. Он был несколько удивлен открывшимся для них возможностям, но его не настолько это шокировало, как его любимую. Бонни на удивление отнёсся к полученной информации спокойно, правда, болезненно скривился, скрипнув зубами в раздражении. А у Фокси была самая бурная реакция, он дико заржал и не мог никак успокоиться. – Ну, парень, ей-богу, ты просто нечто! – сквозь смех доносилось от лиса. – Весь в отца однозначно! Михаэль явно был доволен реакцией аниматроников на изменения в их программе. Юноша с явной гордостью улыбался, также весело улыбался и его отец, тихо посмеиваясь над разыгравшимся преставлением. Хмурилась разве что одна Лекса, и то, скорее по привычке, чем от реального недовольства – она прекрасно знала о любви своих родственников к подобным «шуткам». – Ну, а ты чего ещё ожидал? – спросил довольный Майк, когда пират поутих. Фокси в ответ лишь оскалился своей фирменной улыбкой. – А я тут всё никак не пойму, – задумчиво начал Фредди, прекращая изучать потолок. – Как вы всё же эту функцию настолько сильно привели в соответствие с человеческой? Да и, кстати, ладно вы нас собрали, но кожа-то каким образом почти бесследно восстановилась? – Ну, по поводу настройки этой программы – здесь мои дети поработали в тандеме, – начал объяснять Шмидт старший. – Лекса учится в медицинском колледже, она изучила всё с точки зрения людской физиологии и подробно объяснила всё Михаэлю. А он уже как-то это внёс в вас. Если хотите подробностей, спрашивайте его сами. Но я предупреждаю: лично я из его объяснений ничего не понял. Ну а если честно, всю работу над вами завершили благодаря одной посылке, пришедшей несколько дней назад. Можно сказать, что благодаря ей и функции все ваши отрегулировали, и кожу восстановили. – От кого такая посылочка занимательная пришла? – поинтересовался Фокси. – Понятия не имею, – пожал плечами Майк, на что аниматроники уставились на него с удивлением. – Майк, тогда позволь спросить: и ты решил воспользоваться непонятно чем от непонятно кого?! – спросил, нахмурившись, солист группы. – Ну да, звучит странно, – ответил мужчина, ничуть не смутившись. – Но дело в том, что её прислал тот же человек, что и посоветовал мне вас забрать. И, скажу больше, ещё не раз он мне весьма сильно помогал своими советами, так что причин не доверять ему у меня нет. Но возвращаясь к самой посылке, – сменил тему он. – Там была записка и несколько пузырьков с зельями, а точнее восемь – по два на каждого из вас. Как объяснялось в записке, одно из них должно было способствовать восстановлению вашей кожи, а второе сбалансировать все ваши функции близкие к человеческим. Вот как-то так. – Ну, теперь, собственно, всё понятно, – подвел итог пират. – Осталось только пара вопросов. Что стало с самим рестораном и компанией? – Трудно сказать, тем более я обещал не копаться в истории ресторана, но если коротко. Компанию со всем её имуществом перепродавали несколько раз. Мало того, кто-то из новых владельцев пиццерии каким-то образом узнал, что вы у меня, и приходил с намереньем выкупить вас. Но я откровенно его послал. Давно это было, правда, лет так двадцать назад. Сейчас, насколько мне известно, на месте самого первого ресторана идёт стройка, но, если честно, я даже не знаю, где он был. Остальное, я думаю, нам стоит обсудить потом. Дело в том, что я должен вам отдать письма, которые были в посылке… – закончил Шмидт, поднимаясь с кресла, и направился к каминной полке, с которой он взял четыре конверта. Повернувшись к аниматроникам, мужчина раздал каждому предназначенный только для него. Удивлению ребят не было предела, но реакция на прочитанное в посланиях была разная. – Хм, похоже, наш буйный травоядный был прав, – хмыкнул рыжий парень, сминая листок бумаги. Он встал с дивана и подошёл к окну, за которым уже на тёмной улице начинали загораться фонари. – Занятно… Лис отстранился и уже совсем не обращал внимания на разговор за его спиной, разглядывая вид на соседний дом через дорогу. Здание было довольно приметное. Аккуратненький домик, выкрашенный в кислотно-розовый цвет, с необычной белой черепицей на крыше и флюгером в виде странного вида феи. Обычный человек вряд ли смог бы увидеть за небольшим забором на заснеженном газоне множество разномастных гномов, но аниматронику не составило труда их рассмотреть в подробностях, даже несмотря на темное время суток. Фокси абсолютно без цели разглядывал крыльцо дома, пытаясь хоть как-то отвлечься от тяжелых мыслей, но что-то ему не давало покоя… – И что нам теперь делать? – взволнованно тихо спросила Чика, прижимая своё письмо к груди. Девушке было трудно поверить в то, что там было написано, но сомневаться теперь не приходилось. – Очевидно, ждать, пока очередной план Марио не будет готов к осуществлению! – раздраженно сплюнул Бонни. – Чёрт бы его побрал! – Бонни, неужели у тебя что-то подобное написано в письме? – удивленно спросил у друга Фредди. – Нет, – мотнул головой кролик, передёрнув ушами. – Меня всего лишь просят успокоиться и немного потерпеть. Но без Марио определённо здесь не обошлось, это же он позволил остаться в живых этому уроду… – он уже собрался дальше ругаться, но его прервал медведь, и между ними завязался довольно эмоциональный спор, правда, довольно тихий. – Майк, – внезапно загробным тоном окликнул друга старший из аниматроников. Фокси, наконец, понял, что его так смущало в доме напротив. – Скажи-ка, а как называется город в котором мы находимся? – …, а что? – откликнулся мужчина. – День сюрпризов, – нервно хихикнул лис. – Ты знаешь, что мы именно отсюда родом? Точнее дети здесь родились…***
Октябрь 1993г. В пиццерии стояла мертвая тишина, что было неудивительно ведь живых в ней никого уже не осталось. Охранник, пришедший в эту ночь на смену, уже второй час покоился с миром внутри запасного костюма Фредди. А аниматроники, выполнив свой долг и принеся кровавую жертву тому, кто всё ещё властвовал над их разумом, стояли, погрузившись в свои сны на сцене главного зала. Тишину нарушил лишь звук капающей воды в секретной, скрытой от всех комнате. Этот звук был здесь всегда, противный, раздражающий своей монотонностью, но только для тех, кто не привык слышать его изо дня в день. Лучше уж слушать его, чем голос хозяина этого места… Мелкие холодные капли срывались с потолка и падали вниз, оставляя после себя круги на поверхности старых затхлых луж. Давно здесь текли трубы, но кому до этого может быть дело, если в этой комнате никто не бывает за исключением тех, кому всё равно какая тут обстановка. Три неработающих аркадных игровых автомата и старый сломанный изуродованный аниматроник, лишь отдалённо напоминающий гигантского кролика. Вот и всё, что есть в этой всеми забытой комнате. Хотя не всё… У стены за одним из автоматов лежал всегда нож. Из нержавеющей стали и всё ещё острый… И если бы кто-то зашел в этот поздний час в сокрытое от всех помещение, то увидел бы странное зрелище, как этот самый нож парит в воздухе, нервно подрагивая. Конечно, это было не волшебство, просто ту, что удерживала смертельно опасный предмет в трясущихся руках, мог увидеть не каждый. Беловолосая девушка стояла рядом с аниматроником и смотрела полными ненависти глазами на страшного монстра, разрушившего всю её жизнь. Механические глаза были закрыты полностью, свидетельствуя о том, что её хозяин спит, а значит она всецело и полностью предоставлена лишь себе. Такие минуты бывали крайне редки – почти никогда её мучитель не оставлял свою обожаемую девочку в покое. Он был ужасен и отвратителен… Сквозь дыры костюма было видно полуразложившееся тело, а воздух был пропитан запахом смрада и разложения. Но, несмотря на всё это, человек, запертый внутри Весеннего Бонни или, как его называл теперь его пленник, Спрингтрапа, был жив, а в его груди билось сердце. А значит, и она навечно прикована к этому омерзительному монстру. Желто-зеленые глаза остановились на золотом кулоне в виде сердечка, что висел на груди аниматроника. Вещица поблёскивала в темноте, хоть никаких источников света здесь не было. Вещь, благодаря которой она всё ещё в этом мире и обязана подчиняться… Она даже не могла прикоснуться к кулону, забрать его назад он не позволит ей… Но у неё есть шанс на спасение, она сможет избавиться от него навсегда! И не важно, что Марионетка специально оставил жизнь Винсенту, Кирика не могла позволить ему совершить то, что он задумал. Она не даст ему снова убить её дорогих друзей, любимого… Ради их спасения она готова сама совершить этот страшный грех. Ей трудно удерживать рукоять ножа в своих руках, ведь она всё же нематериальный дух, а сил у неё пока недостаточно для таких фокусов, но упрямства и решительности как всегда не занимать. Девушка тихо делает глубокий вдох всего лишь для успокоения – она мертва, дыханье ей не к чему – и встаёт на колени рядом со своим мучителем, заносит своё оружие над головой и безошибочно бьёт прямо сердце… «Я остановлю тебя!» – Ты не можешь, радость моя! – с нежностью произносит издевательский немного изменённый голос, а нож в этот момент словно натыкается на невидимую преграду. Лезвие вспороло ткань костюма, но так и не дотронулось до кожи мужчины. Он не пытался её остановить, не применил своей силы, она это чувствовала… Он даже не пошевелился, лишь открыл механические глаза, за которыми скрывались глаза живого трупа. – Как?.. – шепчут непослушные губы, она не может поверить, что её рука сама остановилась вовремя. – Нет, я должна!.. Должна… Нож вновь и вновь поднимается и опускается, но лишь оставляет новые дыры в костюме. По щекам бегут отчаянные слёзы, а девушка, словно в бреду, повторяет, что должна убить его… А её хозяин смеётся, его веселят её такие отчаянные терзания. – Ну, всё хватит, маленькая моя, – произносит ласково Винсент, смыкая механические ладони на тонких девичьих запястьях, а из нежных ручек выскальзывает нож. Ему больно шевелиться, но прикосновения к ней заглушают эту боль. – Ты могла бы убить кого-то другого, но не меня, малышка. – Почему? – Кирика на автомате задаёт вопрос, судорожно всхлипывая, и совершенно не сопротивляется, когда её насильник обнимает за талию и прижимает к своей груди осторожно, насколько позволяет ему его нынешнее тело. – Кирика, любимая, ты опять забыла, – усмехается мужчина, проводя рукой по белоснежным волосам. – Ты моя вторая половинка, ты не можешь меня убить, как и я тебя. Мы связаны с тобой… – Я помню… – тихо едва слышно произносит девушка, хотя сказать ей хотелось совсем иное, но зачем его злить ещё сильнее. И он смеялся и говорит с ней нежно, но так просто ей эту выходку не простят. Он всегда прощает только после наказания. – Умничка моя, – его мёртвые губы расползаются в довольной улыбке. – Вот только зачем ты опять делаешь глупости, милая? – Винсент задаёт вопрос, на который ему не нужен совсем ответ. Он приподнимет голову своей малышки за подбородок и заставляет посмотреть на него. Такие любимые им глаза блестят от слёз, а Ки-Ки так заманчиво прикусывает нижнюю губу, что ему самому хочется её укусить. Да и смысла нет сдерживать свои желания, ведь её поцелуи дарят ему удовольствие, а не только заглушают испытываемую им боль… – Тем более, Ки-Ки, ты сегодня сделала больно вовсе не мне, – ласково произносит мужчина, прерывая такой сладкий для него поцелуй. – Ты же прекрасно чувствуешь, что мы с тобой больше не одни. Спрингтрап теперь тоже живой, такой же, как и твои механические друзья. Не надо с ним так, любимая, он же ещё совсем маленький… Винсент улыбается, видя вину на личике Кирики и слыша её тихие извинения. Ну как ему её не простить, когда она для него значит больше, чем жизнь? Конечно же, он простит ей любую глупость, даже попытку его убить… А Ки-Ки вновь начинает плакать от нежных слов своего насильника, от того, что она действительно прекрасно знает, что он давно уже не один в его механической тюрьме. Уже не первый месяц она ощущает присутствие ещё кого-то… И ей страшно даже подумать, какое чудовище могла породить душа пленившего её монстра… Конец 4 главы.