Говорящий с Душами

Да, главы стали меньше, мне очень стыдно(( Это небольшая проходная глава, надеюсь, в следующей добавить больше действия. Есть пара картинок, внизу, как обычно. Если бы его кто-нибудь спросил, кто он такой – вряд ли он мог бы ответить. Даже собственное имя – то, что любой может сказать всегда – словно бы выветрилось из памяти. Да и зачем ему всё это знать? Юноша лениво пошевелился и открыл глаза. Потянувшись, он направился к небольшому озеру, находившемуся неподалеку. Лучи солнца лениво пробирались сквозь листья, окрашивая воду в изумрудный цвет. Дойдя до спуска, парень спокойно скинул одежду и ступил в озеро, разбив неподвижную, словно зеркало, гладь. Привычно теплая вода окутала тело. Откинув голову назад и опершись спиной об выступающий из воды камень, он прикрыл глаза. Было хорошо и спокойно. Легкий шорох на противоположном берегу озера привлек его внимание. Открыв глаза, парень кинул туда взгляд и легонько улыбнулся. Его защитник выскользнул из-за деревьев и улегся на ярко-зеленой траве, внимательно глядя на него. Ему всегда становилось неуютно, когда на него так смотрели, и, поежившись, юноша в пару гребков добрался до берега и вылез рядом со своим хранителем. - Не надо на меня так смотреть. - Ты всё ещё ничего не помнишь? – Проигнорировав вопрос, спросил белоснежный зверь. - А зачем? Мне так хорошо тут. Парень уютно устроился под боком зверя, прижавшись к теплой и мягкой шерсти. - И так было всегда? – В голосе его стража слышалась усталость. - Конечно. Всегда, сколько я себя помню. И ты всегда был рядом со мной, - парень зевнул, чувствуя, что начинает засыпать. - При этом ты даже не можешь вспомнить моего имени, - заметил зверь. - Почему же, это я помню, - сонно запротестовал юноша. – Ты… тебя зовут…. И, резко открыв глаза, сел, пытаясь поймать ускользающее воспоминание. - Твое имя… я помню… ты… ты же…. - Жалкое зрелище, - хранитель фыркнул, отворачивая голову. Обхватив пальцами виски, парень зажмурился, кусая губы и тихо-тихо, словно боясь собственного голоса, прошептал имя. - Темотсу…. - Что? – Зверь удивленно повернул голову, вглядываясь в лицо юноши. - Я помню. Темотсу. Те-мо-тсу. Тсу… Он сжался и глухо застонал, будто от боли. В голове словно что-то взорвалось. Воспоминания нахлынули одним потоком, грозя погрести под собой. Чудовищным усилием парень отрешился от них, сосредотачиваясь на одной мысли. - Темотсу… Тсуна… где Тсуна?! - Ты наконец-то его вспомнил, глупый мальчишка. Дух встал, устало глядя на него. - Пойдем. Я покажу тебе его. *** Под огромным раскидистым дубом прятался небольшой алтарь. Полуразрушенный, заброшенный, он скрывался среди деревьев. На каменном возвышении неподвижно лежало тело. Растрепанные каштановые волосы, белоснежная кожа, тонкие запястья. На камне лежал Тсунаеши. Казалось, он просто спал, но когда Бьякуран с хриплым криком бросился к нему и вцепился в руку… блондин, чувствуя подступающий ужас, с трудом подавил желание отбросить ладонь Говорящего. Ладонь, холодную как лёд. Чувствуя подкатывающуюся истерику, Бьякуран повернул голову к Темотсу. - Он… невозможно… пожалуйста, скажи что… что он жив. - Он жив. Но легче тебе от этого не станет, - дух покачал головой. - Что с ним? – Подавив всхлип, спросил блондин. Не время предаваться слезам, нужно прежде всего помочь Тсуне. - Насколько я помню, один раз у тебя уже получилось вытащить его. Позови его. Ещё раз, - проигнорировав вопрос, повелел Великий дух. Бьякуран сглотнул и неуверенно поглядел на шатена. В прошлый раз… если бы не Юни, у него бы ничего не получилось. Именно она тогда направила его. И как действовать в одиночку было неизвестно. Но попробовать стоило. Устроившись рядом, блондин неуверенно коснулся ледяной щеки. Наклонившись ниже, он уткнулся собственным лбом в лоб Тсунаеши и выпустил свое Пламя, заставив его окутать их тела теплым коконом. - Тсуна… вернись ко мне, - еле слышно прошептал он. – Ты обещал, что не бросишь, помнишь? Что никогда не оставишь. А я… ты помнишь… в прошлый раз… я же обещал… обещал, что всегда, сколько бы лет не прошло, чего бы не случилось – я обещал, что буду вечно любить тебя. Что дам тебе столько же любви, сколько давала тебе твоя мама. Не нарушай свои обещания. Не дай мне нарушить мои обещания. Вернись ко мне, Тсуна. Он много чего говорил. Звал, умолял, плакал. Но Тсунаеши оставался глух к его словам. Вконец измучившись, Бьякуран просто рухнул на шатена. Не было сил даже на то, чтобы слезть с обжигающего холодом тела. Подошедший Темотсу стянул его вниз, на теплую – особенно после алтаря – землю. - Что с ним? – Снова спросил блондин, отрешенно уставившись в пустоту. - Пытаясь спасти вас и вытащить из этого мира, он разорвал не только грань между мирами, но и грань между собственным телом и духом. И этот мир не простил ему подобного. Тсунаеши застрял между мирами. Он не может вернуться в мир живых без своего тела, оставшегося тут, и не может попасть сюда. Этот мир отторгает его. Я надеялся, что ты сможешь стать якорем, который бы мог помочь ему пробиться сюда. - Почему тогда просто не вытащить его тело отсюда? - Потому что я могу вытащить только одного. Бьякуран замер. Ему казалось, весь его мир рухнул. Только одного. То есть… либо самого Бьякурана, либо Тсуну. Всё достаточно просто. Тогда.... - Темотсу, ты…. - И не думай. ОН никогда мне этого не простит, - дух отрицательно качнул головой, не давая ему даже договорить. - Что… что тогда делать? – Парень беспомощно прикусил губу. - Есть один путь. Очень опасный. Путь только для тебя, и нет уверенности, что всё получится. - Я сильнее, чем все привыкли думать, - почти что себе под нос пробормотал блондин. – Что это за путь? - Ты должен продолжить ваше путешествие в одиночку. Добраться до Мерлина и попросить его о помощи. Если он поможет тебе вернуться в мир живых, я в тот же час перенесу Тсунаеши туда же. Не мне тебе рассказывать о врагах, поджидающих тебя. И…. - Хватит, - перебил Великого духа блондин, вставая. – Я понял. И выпрямил спину. Фиалковые глаза были сощурены. Блондин выглядел решительным. - Я не особо лез вперед Тсуны, но все почему то забывали, что я – пусть и не могу пользоваться всей своей силой – Небо Маре, великое Небо Три-ни-сетте. Я справлюсь. Как говориться, с щитом или на щите, другого не дано. - Хороший настрой, - Темотсу одобрительно склонил голову. – В таком случае… думаю, я могу ненадолго оставить Тсунаеши и помочь тебе добраться до той церкви, где вы ночевали. - Зачем? – Моргнул Бьякуран, сбитый с мысли. - А ты собрался пешком идти незнамо куда? – Ехидно поинтересовался дух. – Фея и гиппогрифы всё ещё там. - Правда что ли?! – Изумился блондин. – Так это же в корне меняет дело! - Залезай, - дух повернулся, подставляя спину. – И держись крепко. Едва Бьякуран забрался на духа, как тот рванул вперед. Парень едва успел вцепиться в белоснежную шерсть. Скорость была запредельной – Темотсу несся со скоростью хорошего самолета. Блондин, зажмурившись, уткнулся носом в гриву духа, запоздало сетуя, что не знает ни одной молитвы – они бы ему пригодились. Бьякуран не знал, насколько далеко они находились от церкви, но домчались они до неё за минут пятнадцать. Сбросив блондина со спины прямо перед входом в здание, Великий дух развернулся, собираясь нестись обратно. - Постой! – Едва успел крикнуть Бьякуран. – Темотсу… у меня всё получится, обещаю. Прорвемся! Дух, обернувшись, согласно кивнул. - Я буду ждать. И умчался, казалось, с ещё большей скоростью, чем была до этого. Проводив глазами быстро исчезнувшую белоснежную точку, Бьякуран обернулся. На него круглыми ошарашенными глазами глядели церковный грим, гиппогрифы – все трое – и леди Далайя. - Здрасте, - машинально поздоровался блондин, неуверенно улыбаясь. Те медленно, будто через силу, перевели взгляды на него. Искренне надеясь, что его понимают, Бьякуран вкратце объяснил ситуацию. - Леди Далайя, - припомнив обращение Тсуны, обратился он к фее, - Вы можете провести меня к великому Мерлину? Феечка медленно кивнула и приглашающим жестом указала на гиппогрифов, по-прежнему стоящих с глупым выражением на… мордах? Клювах? - О, а как будет быстрее добраться? Может, стоит взять всех троих, и я буду пересаживаться, давая каждому отдохнуть? Хотя, у меня не такой уж вес…. Договорить ему не дали. Фея отрицательно помотала головой и вновь указала на животных. Пожав плечами – той виднее – Бьякуран, чуть подумав, выбрал того гиппогрифа, на котором ехали Кея и Рехей – он выглядел самым мощным из всех. Взгромоздившись на спину зверя, блондин выжидающе уставился на Далайю. Та взмыла в воздух, позвенела немного и устроилась на голове у выбранного парнем гиппогрифа. Животные, получив указания, направились к выходу. За пределами церкви остальные гиппогрифы отделились от них и направились куда то в другую сторону – по прикидкам Бьякурана, в сторону Стоунхенджа. Оседланный гиппогриф, в свою очередь, перешел на легкую рысь, помчавшись вперед. «Полторы-две недели пути» - припомнил блондин слова Фаррела. Возможно, в одиночку он доберется быстрее. - Не хочу терять время. Стоит поторопиться, - почти про себя пробормотал он. Словно дожидаясь этих слов, гиппогриф распахнул крылья, взмывая в серое небо. *** - Ну, и как они? – Гамма закурил, краем глаза поглядывая на Юни, сидящую на одеяле, постеленном посреди той самой поляны. Приехавший сменить их Бельфегор отрицательно помотал головой. Луссурия, заглушив мотор машины, вышел наружу и присоединился к ним. - Все очень истощены и не приходят в сознание. Врачи разводят руками. Я пытался подпитать их пламенем Солнца, но я ещё не слишком хорошо им владею – видимого эффекта это не дало. - Валяются уже полторы недели, Ария нам все нервы истрепала, - Бельфегор поморщился. Гамма на это только грустно улыбнулся. Мужчина безумно соскучился по любимой, но и мысли не допускал о том, чтобы оставить сейчас Юни. Последняя вообще почти не покидала злосчастную поляну - максимум на пару часов, помыться в ближайшей гостинице. Больше всего в данной ситуации убивало бездействие вкупе с беспомощностью. Как и тогда, они не могли ничего – только верить и ждать. Деятельных варийцев это сводило с ума. Оставив лениво переговаривающихся мужчин, Бельфегор подошел к Юни и устроился рядом. - Ты ничего не чувствуешь? Девушка вздрогнула и перевела взгляд на него, будто только что заметив. А после неуверенно покачала головой. - Я вообще ничего не понимаю. В какие-то моменты я ощущаю, что Тсуна невероятно близко – только руку протяни, а в следующее мгновение его как не бывало. Бьякурана нет вообще, как будто между нами стена. - Но они не мертвы, - с полувопросительной интонацией уточнил блондин. - Да… нет… не знаю! Хватит меня спрашивать, я ничего не знаю! – И абсолютно неожиданно разрыдалась. Вокруг сразу же началась суматоха – Луссурия подсовывал конфетку, Гамма гладил по голове. И оба ругались на Бельфегора, доведшего «бедную девочку до слёз». Принц озадаченно их выслушал, задумался…, а потом подался вперед и отвесил Юни несильную пощечину. Девушка замолчала мгновенно, как будто повернули выключатель. - Хватит истерить, - прикрикнул на неё Бельфегор. – Лучше бы съездила в больницу, навестила бы остальных – глядишь, хоть им чем-нибудь да помочь смогла бы. Только и можешь, что реветь. Юни внимательно его выслушала и задумалась. Гамма, всю тираду открывавший и закрывавший рот, глубоко вдохнул, собираясь высказать всё, что он думает о принце. Но не успел. - Ты прав. Спасибо, - Юни серьезно поглядела на Бельфегора. – Я не могла думать ни о ком другом, кроме Тсуны и Бьякурана. Непростительно. Спасибо, что привел в себя. Гамма…. - Что? – Выглядя ошарашенным, спросил тот. - Я хочу навестить остальных ребят. Ты отвезешь меня в больницу? Мужчина выдохнул и согласно кивнул. Такая Юни нравилась ему куда больше. Может, он даже не будет ругать Бельфегора. - Это было довольно грубо, - провожая глазами уезжающую машину, меланхолично заметил Луссурия. - Может, хоть там от неё будет побольше пользы, - пожал плечами блондин. - От неё и тут могла быть польза, - возразил Лусс. - Возможно. Но, видишь ли… я успел узнать и Тсунаеши, и Бьякурана. Эта парочка костьми ляжет, но выкарабкается. А учитывая дар Говорящего… да к нам из потустороннего мира даже кости приползут! Луссурию передернуло от подобной перспективы. - К психологу тебя сводить, что ли? – Пробормотал мужчина себе под нос. - Зачем? – Не понял всё прекрасно услышавший Бельфегор. – Мне что, убивать больше некого? - Бел, психологов не убивают, с ними разговаривают, - попытался объяснить Луссурия. - Да ладно, правда что ли?! Я им должен рассказывать, как я их буду убивать? – Изумился принц настолько сильно, что мужчина заподозрил неладное. - Бел! - Да знаю я всё, но ты так забавно реагируешь, - отмахнулся блондин и растянулся на одеяле, закинув руки за спину. Луссурия открыл было рот, чтобы сказать что-то нелицеприятное о напарнике, но, подумав, закрыл его и махнул рукой – товарища всё равно не переделать, а тратить на него нервные клетки…. Так что он просто уселся рядом, уже привычно уткнувшись взглядом в пустоту поляны. *** Тсуна протянул руку и попробовал коснуться щеки Бельфегора. Рука привычно прошла насквозь. Отдернув ладонь, шатен закусил губу. Они думали, это страшно – ждать, и не мочь ничего сделать. Нет. Страшнее всего всё знать, всё видеть – и не иметь ни малейшей возможности дать знак друзьям, что он тут, рядом. Духи его не видели. Живые – тем более. Не призрак, не человек – непонятно кто. Тсунаеши сходил с ума. Горе Юни, хмурые лица варийцев, бессознательные ребята – медленно, мучительно медленно восстанавливающие связь с миром живых. Да, они очнутся – рано или поздно, но как же тяжело было видеть их в больнице – неподвижными, бледными, истощенными. И Бьякуран. Да, рядом с блондином был Темотсу, который сможет его сберечь, но как же тяжело оказалось не видеть его, не слышать его голос, не ощущать теплое, доверчиво льнущее к нему тело. Сложно было ориентироваться по времени в этом состоянии. И казалось, только недавно до него доносился отчаянный, полный мольбы и слёз, зов Бьякурана. У Тсунаеши разрывалось сердце, он пытался сделать хоть что-то, хоть как то отреагировать, дать понять, что слышит. Но он не мог ничего. Только зажать уши и беззвучно плакать, еле слышно умоляя блондина прекратить терзать его душу. Он не знал, что ему делать. Интуиция молчала, дар молчал. Тсуна давно сдался, опустил руки. Похоже, ему суждено провести вечность между мирами.