Snowpiercer

*** Восставшие во главе со Стивом продолжали идти через поезд. Связанного Золу тащили Тор и Рамлоу. Стив сбился со счета, пытаясь запомнить, сколько вагонов они прошли. Он помнил роскошные вагоны-рестораны, которые как назло были пусты. Помнил, как они шли через бесконечный ряд жилых купе - светлых и теплых, отделанных красным деревом, с застекленными дверями на колесиках. Роджерс видел молодую девушку, игравшую на фортепиано. Звуки музыки были до дрожи знакомы. «Песня Сольвейг, - сказал Баки, ласково, но уверенно нажимая на клавиши старого пианино в доме мистера Ли – умирающего старика, которому Баки ставил капельницы и колол обезболивающее, чтобы хоть немного облегчить его страдания. Мелодия была нежной и печальной, но в тоже время в ней слышался словно легкий укор. Баки играл по памяти, с улыбкой глядя сквозь стекла очков лишь на Стива, который сидел рядом на полу и пил холодный лимонад, - Это последняя сюита из произведения Эдварда Грига «Пер Гюнт». Помнишь, я рассказывал тебе – этому парню из-за собственного дрянного характера пришлось отправиться в удивительное странствие. В самом начале своего пути он встретил и полюбил прекрасную девушку – Сольвейг. Пер обещал ей, что вернется и будет с ней, когда все закончится. Он пережил столько приключений, сколько бы хватило ни на одну жизнь, - пальцы Баки дрогнули и он заиграл медленнее, - А потом, постаревший и измученный он вернулся домой. И Сольвейг ждала его. Ждала все эти годы. И Пер Гюнт понял, что он спасен. Ведь мы становимся собой лишь рядом с теми, кого любим...» Стив сердито выругался сам на себя. Нужно перестать отвлекаться на прошлое. Сосредоточиться на настоящем. Но каждое купе и происходящее в нем давало импульс мыслям Роджерса. Вот невысокий мужчина играет с маленькой дочкой в кубики, сидя на полу по-турецки. Баки славно ладил с детьми. Задерживался в больнице, устраивая маленьким пациентам шуточные представления или просто рассказывая истории. Иногда заставлял и Стива участвовать. Роджерс детей любил, но вот общаться с ними не умел - терялся от их вопросов, даже на руки поднимать робел. Но Баки так умоляюще заглядывал в глаза, что Стив соглашался быть и Пасхальным Кроликом и Королем Артуром. К тому же, отхватить легкий поцелуй от Баки-Гвиневры, следом помады оставшийся на уголке рта, было приятно. Колоритная испанка, влепившая пощечину своему белокожему приятелю напомнила, как же Баки был ревнив и обидчив. Барнс, в очередной раз отметив какой-то якобы косой взгляд Стива на проходящую девушку, укладываясь спать, отодвигался ближе к стене, закутывался в одеяло и сердито сопел, когда Стив обнимал его со спины и пытался отвоевать одеяло. -Придурок, - бормотал Роджерс, уткнувшись носом ему в затылок. - А ты потаскун, - фыркал Баки, однако позволял забраться под одеяло, - Будто я держу тебя здесь. Уверен, у Шерон дверь открыта. Стив раздраженно закатывал глаза. - Даже если выгонишь, я никуда не уйду, - и, словно подтверждая свои слова, тесно прижимался к Баки, - Никогда и никуда. -Еще бы, - продолжал ворчать Баки, - Один ты не потянешь оплату квартиры. Но все таки накрывал руки Стива своими и, повернув голову, чмокал его в лоб. Десятки людей, десятки воспоминаний. Роджерсу приходилось упорно смотреть в пол, чтобы не сбиваться с мысли и не отвлекаться. Дойдя до очередной двери, Стив выудил из кармана ключ-карту, отнятую у Зола и провел ей по щели замка. Створки открылись, и Роджерс увидел… Школьный кабинет. Учебная доска и желтые стены в детских рисунках. Стоящие в два ряда парты и сидевшие за ними малыши в белых рубашках и черных брюках и юбках. Ребята синхронно обернулись на шум, взгляды их мгновенно из любопытных превратились в брезгливые. - Миссис Джейн! Миссис Джейн, - пропищала светловолосая девочка, сидящая на последней парте, - Кто это? Из-за небольшой кафедры показалась невысокая молодая девушка. Выражение ее лица сменилось точно так же, как и у младших подопечных. Стив невольно стиснул в кулаке зажатый за спиной топор. Вперед вышел Зола и слащаво заговорил: - Доброе утро, детишки! Невоспитанные малыши ответили лишь с подсказки вышедшей из-за кафедры учительницы. Стив заметил ее округлый, обтянутый оранжевым платьем живот – девушка была беременна. - Доброе утро, мистер Зола! Арним омерзительно, но, как ему казалось, доброжелательно улыбнулся: - Это наши друзья из хвостового отсека, поздоровайтесь и с ними! Вновь звенящая тишина и нестройное приветствие прозвучало лишь после шипения молодой учительницы. Стив почему-то чувствовал себя до ужаса разозленным. - Они идут в гости к мистеру Лодуру, - продолжил Зола, - Так будьте любезны, пропустить их. - Конечно, - сладко пропела миссис Джейн, - Но сначала позвольте нам преподнести им небольшой подарок, - учительница вновь подошла к столу и позвонила в небольшой колокольчик. Звук был высоким и звонким, но едва он прервался, открылась дверь на противоположенной стене, и показался молодой человек, толкавший перед собой огромную тележку. - Спасибо, Эдди, - заулыбалась учительница и пропустила его вперед. Парень провез свой груз до Стива и тот увидел, что тележка полна вареных яиц. Желудок невольно заурчал, но Роджерс одернул себя, сделав даже шаг назад. Но носильщик улыбнулся и вложил своей белой холеной рукой такое же белое яйцо прямо в грязную и окровавленную руку Стива. - Традиционный дар от мистера Лодура, - зачем-то вновь пояснила Джейн. Эдди провез тележку дальше, и Стив слышал, как остальные накинулись на внезапное угощение. - Я передам это вашим товарищам, - обратился к Стиву парень и Роджерс небрежно кивнул, разламывая яйцо. Желток был бледным, не таким, каким Стив его помнил, и яйцо почти не пахло съедобным. Тут Роджерс заметил закрепленную под скорлупой пломбу. Выронив яйцо, Стив раскусил ее и развернул крошечную бумажку.

«СМЕРТЬ»