The Dawn will come

Решение далось Уиллу с трудом. Он больше не мог доверять Ганнибалу. Тот был слишком хитёр. Слишком упрям. И слишком непредсказуем. Ганнибал шёл к своим, одному ему ведомым целям, не гнушаясь при этом никаких средств. Знай Уилл эти цели, возможно, было бы проще находиться с Лектером рядом. Но всё было так, как было. Ганнибал был таким, каким был. И Уилл не мог… Просто не мог ни закрыть глаза на его поступки, ни избавиться от его присутствия в своей жизни. Оставался третий путь — постоянно быть начеку. Это выматывало, лишало всякого удовольствия от жизни. Но иначе не получалось. Решение позволить Ганнибалу открыто занять место у трона помогло бы справиться сразу с несколькими проблемами. Но и создало бы новые. В первую очередь, официальная должность советника потешила бы самолюбие Лектера. Отвлекшись на себя, он хотя бы на короткое время снизил бы бдительность, что сыграло бы Уиллу на руку и позволило навести порядок в голове. Разобраться со своими эмоциями и решить, как поступить дальше. А ещё Ганнибал ожидал от него этого шага. Как только Уилл был наречён королём, Лектер постоянно был здесь, за спиной. Ни одно решение юноша не принял без его ведома и совета. Ганнибал с готовностью разделил с ним бремя власти, и Уилл рано или поздно пришёл бы точно к такому же решению. Если бы в душе не поселилось зерно сомнения. Уилл стоял у большого зеркала и смотрел в глаза своему отражению. И не понимал кто этот человек перед ним. Глаза смотрели упрямо и уверенно. Губы были сжаты в тонкую линию. Плечи расправлены. Неужели это он? Неужели так его видят окружающие? Глаза защипало из-за того, что он слишком долго смотрел на себя не моргая. По щеке сползла одинокая слезинка, и юноша поднял руку, чтобы стереть её подушечкой большого пальца. — Не дёргайся, — сказал ему Ганнибал. Плечи короля сразу поникли. И сквозь маску смелого и мудрого правителя проступили знакомые черты одинокого и неуверенного мальчишки. Того, кто всю жизнь притворялся кем-то, кем не являлся. Того, кто просто хотел, чтобы его оставили в покое. Ганнибал легко стукнул его раскрытой ладонью между лопаток. Уилл выпрямил спину. — Если бы ты меня послушал, не пришлось бы сейчас этого делать, — сказал мужчина. Он стоял за спиной юноши и орудовал иглой над разошедшимся швом. — Это можно было бы доверить и портнихе, — заметил Уилл. — Можно было бы явиться на свою свадьбу и в обносках. Вышло бы элегантнее, — ответил Лектер. — Если бы она использовала настоящие нитки, а не это, такого бы не случилось. — Ты минуту назад сказал, что это моя вина, — Уилл ещё раз оглядел свой парадный камзол. Синий, как спокойное море. Подчёркивающий цвет глаз. — Стой смирно, — вновь сделал замечание Ганнибал. — Да, мой господин, — вздохнул Уилл. — И поменьше сарказма в голосе. — А то что? — хитро спросил юноша, но ответа так и не получил. Закончив шов, Ганнибал перекусил нитку и сделал шаг назад, оглядывая результаты работы. — Не пялься на задницу, — нервно хихикнул Уилл. На самом деле ему было не до смеха. Внутри всё сжималось из-за непонятной тревоги. Юноша едва не подпрыгнул на месте, когда получил звонкий шлепок по вышеупомянутой заднице. — Слезай, — велел ему Ганнибал. Король послушно спустился со стула. — Можно теперь его снять? Всё равно церемония только через несколько часов, а в нём очень жарко. Уилл потянулся к воротнику, но тяжелый взгляд Ганнибала его остановил. — Даже не думай. Ты его изомнёшь, пока будешь снимать. Терпи. Мужчина отвёл его руки в сторону и принялся поправлять и без того ровный воротник, смахивая невидимые пылинки. Затем развернул Уилла к зеркалу и принялся расправлять мельчайшие складки. Ладони Ганнибала прошлись по плечам и груди, спустились ниже — на талию. Мужчина замер, глядя в зеркало поверх плеча Уилла. — Что? — спросил юноша. — Опять шов разошёлся? Ганнибал покачал головой. — Ты такой красивый, — сказал он наконец. Уилл нахмурился. На щеках появился предательский румянец. — Ты совершенен, — Ганнибал теснее прижался к нему. Одну руку перевёл на живот, второй взял юношу за подбородок, заставляя поднять голову выше. — Посмотри на себя. Произведение искусства. Уилл честно старался увидеть то, что видел Ганнибал. Вновь увидеть молодого человека с горящим взглядом. Но видел только отражение своих страхов. Губы Лектера коснулись шеи. Уилл задержал дыхание. Тревога понемногу отступала. Юноша накрыл рукой ладонь Ганнибала и опустил её ниже. Но тот осторожно высвободил руку. — Боюсь, у нас не хватит времени. Церемония через несколько часов. Через несколько часов Уилл женится на девушке, которую встретил пару недель назад. И семейная жизнь начнётся с обмана. Через несколько часов Уилл станет лжецом, ещё бóльшим, чем раньше. — Тогда поцелуй меня, — проговорил король, отворачиваясь от зеркала. Ганнибал встал перед ним. Уилл закрыл глаза. Едва заметно вздрогнул, когда губы Ганнибала прижались к его губам. В груди разливалось приятное тепло. Уилл открыл глаза, не разрывая поцелуй. И вновь взглянул в зеркало. Их с Ганнибалом ауры сияли ярче, чем когда-либо. Почти слепили, хотя смотреть больше не было больно. Уилл вдруг осознал, что в одиночку он не был тем бесстрашным королём, которым хотел себя видеть. И не был совершенством, каким хотел его видеть Ганнибал. Всё это имело смысл только когда они были вместе. И это осознание загоняло в тупик. Уилл закрыл глаза и подался вперёд, обвивая Лектера руками. *** Молодой служитель, которого Уилл совсем недавно поставил на это место, так волновался, что постоянно сбивался, читая речь. Эбигейл едва не споткнулась, пока поднималась по ступеням. Стояла ужасная жара, и Уилл весь взмок в плотном одеянии. И надеялся только, что темные пятна пота на одежде не слишком заметны со стороны. Но несмотря на все эти мелкие заминки и неприятности, глаза девушки блестели. Она была счастлива. И не замечала ничего вокруг, кроме своего суженого. Хотел бы Уилл точно так же оставить позади целый мир. Хотя бы его жена будет счастлива. Уилл сделает для этого все, что в его силах. Все будет хорошо. Если, конечно, Эбигейл не узнает… Чёрт. Уилл поправил воротник. И, всё же не сдержавшись, покосился в сторону собравшихся. Сразу же нашёл взглядом Беделию. Место рядом с ней пустовало. Спохватившись, что может обидеть невесту, Уилл вновь повернулся к ней, растерянно улыбаясь. Служитель связал их с девушкой руки вместе, и перед лицом богов и людей Эбигейл стала женой Уилла. Уилл поцеловал свою королеву, надеясь, что она не почувствует вкус горечи, стоявшей у него во рту с самого утра. Голова закружилась, и юноша открыл глаза. Щеки Эбигейл пылали, и, казалось, она сама того и гляди упадёт. Юноша повернулся к зрителям и поднял их с Эбигейл связанные руки в воздух. Служитель за их спиной прочистил голос и громко провозгласил: — Преклоните колени перед королём Уильямом из рода Кроуфордов и королевой Эбигейл из рода Хоббсов. Уилл нашел глазами Беделию, которая осталась стоять неподвижно среди почтительно склонившейся толпы. Но Лектера рядом с ней по-прежнему не было. *** Его не было и за праздничным столом, который по распоряжению Уилла накрыли снаружи под навесом. Стены замка давили. Мешали дышать. Здесь же всё казалось таким… другим. Уилл тревожно оглядывал собравшихся. Барды и актеры развлекали гостей, пока те вкушали поданные блюда. Уиллу кусок не лез в горло. Было слишком жарко, голова кружилась. Юноша отпил вина из кубка. Повернулся к Эбигейл, которая проследила за его движением. — А можно мне тоже? — неуверенно спросила она. Уилл вопросительно приподнял брови. — Почему ты спрашиваешь? Эбигейл пожала плечами, пряча взгляд. — Дома мне вино не наливали. Беделия, сидящая по левую руку от дочери, несомненно все слышала. Уилл окинул её взглядом и подтянул кувшин ближе. Взял кубок Эбигейл и наполнил до краёв. — Ты теперь взрослая женщина. Королева. Делай что хочешь, черт возьми, — он улыбнулся, чтобы смягчить прозвучавшие в голосе стальные нотки. Эбигейл улыбнулась ему в ответ, сжала тонкими пальчиками кубок и храбро сделала глоток, тут же морщась. — Ну и гадость! — заявила она. Уилл рассмеялся. — Это вино ещё считается хорошим. Знала бы ты, какую гадость подают в деревенских тавернах. Брайан, сидящий справа от Уилла, усмехнулся. — Ко всему привыкаешь, — сказал он. — Сделай ещё глоток. Второй покажется не таким мерзким. Эбигейл посмотрела на него с сомнением, но все же послушала совета. — Нет, — сказала она. — Все так же мерзко. Но кровь уже прилила к её щекам, и глаза заблестели. Уилл вспомнил, как сам впервые напился. Воспоминания о том дне были одними из самых приятных. — Мужчины постоянно пьют вино или эль и хвастаются друг перед другом, сколько смогут выпить, — встряла в разговор Марго. Она вела себя более расслабленно, чем обычно. Ганнибал позаботился о том, чтобы посадить Мэйсона за другой стол, и теперь тот действовал на нервы кому-то другому, а Марго оказалась между Брайем и Джеймсом. Джимми со своего конца стола шутливо отсалютовал кубком. — Женщины тоже бы хвастались, да только двумя глотками особо не погордишься. Отношения между этими двумя продолжали оставаться напряженными. Но у Уилла и без того было полно забот. Марго повернулась к Джимми, изогнув бровь. — Мы предпочитаем соревноваться в более практичных вещах. В уме, например. Эбигейл следила за Марго с нескрываемым восхищением. Уилл едва сдержался, чтобы не закатить глаза. Ещё не хватало, чтобы его жена набралась подколок у Марго. — И в удивительной красоте! — Брай попытался разрядить обстановку. Он опустил вилку и нож на стол и коснулся щеки Марго. Та обернулась к нему. — И это тоже. Красота может послужить лучшим оружием, чем пьяная отрыжка. По столу прошёл смешок. Даже Джимми не сдержал ухмылки. — Совершенно верно, миледи, — услышал Уилл. По спине пробежали мурашки. — Именно поэтому я без преувеличения могу назвать дам, собравшихся за этим столом, самыми могучими воинами, каких видела эта земля! Уилл натянул на лицо улыбку и обернулся. И замер. — Прошу прощения за опоздание, — Ганнибал поклонился. — Некоторые вещи просто не могут обойтись без моего непосредственного участия. Лектер выглядел иначе. Будто совсем другой человек. Волосы, которые Ганнибал раньше заплетал лентой, были коротко срезаны и аккуратно уложены. На плечах лежал темный плащ с белым подбоем. На груди плащ скреплялся тяжелой цепью. Весь его вид будто подчёркивал, насколько Ганнибал опасен. И насколько высоко в иерархии власти он стоит. — Мои поздравления молодоженам! — улыбнулся Ганнибал. За все это время он так и не посмотрел Уиллу в глаза. — Вы выглядите прекрасно, моя королева, — Лектер склонился над Эбигейл и поцеловал её в щеку. И, выпрямившись, наконец посмотрел на Уилла. — Мой король, — тихо сказал он. — Как Ваш друг я искренне считаю, что Вы не могли сделать выбора лучше. Ганнибал наклонился, касаясь губами его лба. Уилл закрыл глаза и едва сдержал рвущийся наружу вздох.  Как Ваш друг… Прикосновение губ Ганнибала все ещё тлело на коже. Как и отпечаток его слов. Даже когда Лектер опустился рядом с королевой Беделией, стуча по своему кубку и призывая к тишине, чтобы сказать тост. Пальцы юноши добела сжались в кулак. Половину тоста он пропустил мимо ушей, хотя Ганнибал наверняка говорил ещё много интересного. Слух выхватывал отдельные слова, которые никак не желали складываться в предложения. Перед глазами темнело. Эбигейл нашла под столом его руку и крепко сжала. — Пойдем, — шепнула она наконец. — Это наш первый танец. Уилл не сразу понял, что она имеет в виду, но послушно проследовал за ней. Они сошли с возвышения, на котором располагался стол. Заиграла музыка. Сквозь пелену мыслей до Уилла наконец дошло, чего от него ждут, и он повёл Эбигейл в танце. Какой же она была красивой. Уилл с тоской подумал, что встреться они раньше, он отдал бы ей своё сердце без остатка. Она была такой… чистой и хрупкой. И Уилл так боялся её сломать. Уилл вглядывался в её лицо, пытаясь запомнить каждую черту, чтобы воспоминания об этом дне были связаны с Эбигейл, а не с тем сосущим чувством пустоты, что с каждым мгновением росло в его душе. Ганнибал не смотрел на них. Уиллу так хотелось, чтобы он повернулся хоть на мгновение. Но Лектер был слишком занят гостями. Шутил, смеялся. И был в самом центре внимания. Будто нарочно выводя из себя. Музыка тем временем поменялась, и вокруг них с Эбигейл начали собираться и другие пары. — Ты какой-то грустный, — заметила девушка. — Всё в порядке? Ты не рад? — Что ты такое говоришь? Конечно рад, — Уилл остановился. Обхватил её лицо ладонями. — Мне очень с тобой повезло, Эбби. Щёки девушки зарделись. Король наклонился и коснулся её губ. Всего лишь на мгновение, чтобы это не выглядело неприличным. И король и королева вновь закружились в танце. В какой-то момент Эбигейл шагнула ближе и положила голову ему на грудь. Они продолжили переминаться на месте. Уилл поглаживал жену по спине. Вокруг началось странное шевеление, и танцующие разошлись, образовывая пустое пространство в центре. Уиллу даже не нужно было смотреть, чтобы понять, в чём дело. Он потянул Эбигейл в сторону, чтобы не мешать гостям наслаждаться зрелищем. Ганнибал и Беделия двигались, будто родились в танце. Шаги и повороты давались им так слаженно, что невольно закрадывалась мысль, что они могли читать мысли друг друга. При взгляде на них перехватывало дыхание. И Ганнибал… Уилл знал, что тот был быстр и гибок. Но всю прелесть этого мог вполне оценить только в постели. Да и в такие моменты было слегка не до того. — Ну вот… — расстроенно прошептала Эбигейл. — Мы теперь не самая красивая пара на нашей свадьбе. Вечно она всё портит. Уилл погладил жену по плечу. — Ты всё равно здесь самая красивая, — сказал он, вглядываясь в лицо Лектера, чтобы уловить хотя бы тень эмоций. — Это у меня ноги кривые. Девушка рассмеялась и плечи её расслабились. — Они друг от друга не отрывались с тех пор, как я приехала. Недолго Беделия оплакивала отца. Уилл стиснул зубы. Коснулся кончиками пальцев груди. — С другой стороны… Они оба одиноки. Почему бы и нет. Ладонь сжалась в кулак. Он бы точно натворил глупостей, если бы не прозвучали финальные аккорды. На несколько мгновений повисла тишина. Затем наблюдатели взорвались аплодисментами. Ганнибал сиял. Он с жадностью впитывал всеобщее восхищение, на мгновение, казалось, даже забыв о своей даме. И уж точно не вспоминая о Уилле. Довольно скоро Лектер затерялся в толпе желающих ему представиться. Уилл несколько мгновений сверлил взглядом то место, где совсем недавно стоял Ганнибал. Затем обернулся к Эбигейл. — Так на чём мы остановились? — Могу я попросить у королевы этот танец? — услышал Уилл за спиной. Губы сжались. Эбигейл неуверенно глянула на Уилла, затем на Ганнибала. Уилл слегка ей кивнул. — Конечно, доктор Лектер, — девушка поклонилась ему и вложила ладонь в протянутую руку. Обернулась на Уилла через плечо. — Повеселись, — бросил юноша, через силу улыбаясь. Но предназначалась эта реплика, конечно же, не ей. Король вынырнул из толпы и вернулся за пустующий стол. Отсюда было немного видно, что происходило там, в гуще событий. И это вполне устраивало Уилла. Он налил себе ещё вина и залпом выпил. И сразу заметил, что он больше не один. — Веселитесь, Мэйсон? — спросил он, не глядя на мужчину. — Так же, как и Вы, — ответил он. Маска сильно искажала голос. Из-за неё Верджер весь день не ел и не пил. — Свадьба моей сестры прошла интереснее. Уилл стиснул зубы. Злить его сейчас было очень плохой идеей. — Всё веселье в тот день началось уже после свадьбы, — заметил юноша. Верджер хрюкнул, рассмеявшись. — С этим трудно поспорить. Повисла тишина. — Я гляжу, доктор Лектер занимается не только вашими ранами. Уилл обернулся к нему. Готовый к любой гадости, которую Верджер хочет сказать. Готовый сорваться на нём за любую гадость. — Я про Марго, — тут же добавил Мэйсон, сообразив, очевидно, что может лишиться остатков лица. — Вы ударили её ножом. — Сучка пыталась меня убить. — Вы хотели забрать её обратно. Она — жена моего брата. Вы не имеете на неё больше никаких прав. Верджер закатил глаза. — Да я только хотел её подразнить! Как бы там ни было, Марго может делать всё, что захочет. Мы решили этот вопрос между нами, и ей больше не рады в моём доме. — Хорошо, — процедил Уилл. Вернулся к лицезрению толпы. Краем глаза уловил, как Эбигейл принимает очередное приглашение на танец. Уилл отметил, как сияло восторгом её лицо. — Хорошо, — повторил он. — Потому что, если тронете её ещё хоть пальцем, я расторгну наше соглашение. Король залпом допил вино и встал, с грохотом отодвигая стул. Ни на кого не глядя, он пошёл в сторону замка. Наблюдать за весельем сверху было гораздо спокойнее. Наблюдать и не быть его частью. Так было всю его жизнь. Здесь, на балконе, воздух был прохладнее, и Уилл наконец мог дышать полной грудью. Музыка и смех больше не вгоняли в тоску главным образом из-за того, что Уилл больше не видел Ганнибала. В одиночестве он хотел ещё раз обо всём подумать, но не сложилось. Лектер сегодня был его тенью. — Дурно себя чувствуешь? — спросил он, подходя ближе. Уилл не обернулся. Он стоял, упираясь локтями в каменные перила. — Слишком жарко. В дурацком камзоле даже не вздохнёшь лишний раз. — Как тебе свадьба? — продолжал Ганнибал. Он остановился рядом, не касаясь юноши. — Разве не видно, как я счастлив? — Нет, — ответил Лектер. — Странно, что ты вообще заметил моё отсутствие. Что хоть кто-то заметил. Мужчина вдруг резко приблизился, вжимаясь в Уилла всем телом. Юноша подскочил на месте. Он выпрямился, но деваться было некуда. Разве что перегнуться через перила и ласточкой нырнуть вниз. — Хочешь знать, почему я заметил твоё отсутствие, Уилл? — прошептал Лектер юноше на ухо. По коже пробежали мурашки. — Потому что я постоянно смотрел на тебя, — Ганнибал спустился ниже, обжигая дыханием шею. — На тебя и твою маленькую птичку. Она без ума от тебя, Уилл, ты заметил? — Да, — выдохнул юноша. Голос его подвёл. — Ганнибал… Кто угодно мог увидеть их здесь. Стоит только поднять голову… — Ты спас её от злой мачехи. Ты сделал её королевой. Ты — её принц из сказки. Ладони Ганнибала опустились на талию Уилла. Король задержал дыхание. — Только крошка Эбигейл не знает, что ты принадлежишь мне. Мужчина прижался губами к его шее. Ладонь скользнула ниже, под дурацкий камзол. Уилл вздрогнул. Задержал дыхание. Внизу бушевало веселье. Уилл разглядел тонкую фигуру жены, кружащейся в танце. — Ты принадлежал мне с того самого дня, как я захотел тебя. С того самого дня, как ты захотел меня, хоть этого и не осознавал. Пальцы сомкнулись на члене Уилла. Глаза юноши широко раскрылись. — Ганнибал… Лектер звучал как безумец. И всё же жар распространялся по телу, мешая дышать. Говорить. Думать. Только повторять единственное имя, приходящее на ум. Если Эбигейл, смеясь, поднимет голову... Если она увидит... — Не разрушай её сказку, Уилл. По крайней мере не сегодня. Притворись, что она — единственная, кого ты когда-либо хотел. Кого ты когда-либо любил… Уилл закрыл глаза, не в силах больше сдерживаться. И не в силах больше смотреть. С губ сорвался слабый стон. — Сделай её счастливой, — шептал Лектер. — А потом возвращайся ко мне. Юноша всхлипнул, выгибаясь. И обмяк на руках у Ганнибала. Тот удержал его на месте, пока Уилл не обрёл землю под ногами. Тогда Ганнибал отступил от него, разжимая объятия. Вытер руку появившимся из кармана носовым платком. Уилл обернулся к Лектеру, дрожащими руками приводя в порядок одежду. К счастью, на штаны практически ничего не попало и переодеваться не придётся. Лектер шагнул вперёд, приподнимая его лицо за подбородок. Погладил большим пальцем щёку и перевёл в уголок губ. Надавил. Уилл приоткрыл рот, и палец скользнул внутрь. Юноша сомкнул вокруг него губы и прошёлся по подушечке кончиком языка. — Во имя всех богов… — прошептал Ганнибал. — Ты совершенен. Они оба были совершенными. Они оба были сумасшедшими. *** Эбигейл дрожала в его руках. Она позволила Уиллу расшнуровать корсет на платье. Пальцы не слушались, перед глазами плыло. Но Эбигейл, кажется, волновалась ещё сильнее. — Знаешь, — сказал ей Уилл. — Если хочешь, можно подождать. Нам не обязательно это делать сейчас. Когда ты будешь готова… Плечи девушки напряглись и опустились. Она повернулась к Уиллу и опустила ладонь на его щёку. — Нет, нет. Я… хочу стать твоей целиком и полностью. Уилл повернул голову, целуя её ладонь. — Я никогда не была с мужчиной. И, признаюсь, мне немного страшно. Но я много думала об этом. О тебе. — Если это тебя успокоит, — Уилл улыбнулся. — Я тоже никогда не был с женщиной. И я боюсь всё испортить. Эбигейл нервно хихикнула и спрятала лицо у него на груди. — Тогда давай скорее начнём всё портить, а мучиться от стыда будем потом. Её бледная кожа, казалось бы, светилась в полумраке. Он сумасшедший. Он так страшно болен.