Выше максимума

Каждый раз, когда я вспоминала о Кирилле, противоречия начинали суетливо копошиться где-то в районе поджелудочной железы. Судя по всему, лицо у меня изменялось настолько выразительно, что драгоценные подруги тут же заливались веселым хохотом, не забывая отпускать ехидные подколки. У них были свои проблемы, Аня так и вовсе терзалась в вечных сомнениях относительно своего суматошного муженька, с которыми она в данный момент пребывала в ссоре, но Светочка ни на секунду не давала нам повязнуть в унынии. Скромно отпраздновав победу «Кейтлан», я выпроводила девушек из квартиры, растянулась на кровати в позе звезды и попыталась уснуть. Сон упорно не шел. Радость от победы теплилась где-то в груди рядом с воспоминанием о поцелуях Кирилла, а на губах то и дело появлялась глупая улыбка. Я раздраженно замотала головой и перевернулась на живот. И откуда взялось это ненормальное желание сдаться? Зря что ли столько носилась от него, чтобы теперь так легко приглушить свою вредность? Я включила старенький , чтобы впервые за несколько недель зайти в социальную сеть, и охнула – столько непрочитанных сообщений у меня не было еще ни разу. На дальнейшие несколько часов я с головой погрузилась в мир интернета, переписываясь со знакомыми, которые в один голос дружно поздравляли с победой. Такое чувство, будто весь город был на соревнованиях, и теперь знал о победе команды из двух девушек и разоблачении Катрины Риск. Последнее время не находилось ни минутки, чтобы проверить личную страницу, а теперь я не могла выбраться оттуда до поздней ночи, пока постучавшийся в комнату Тимофей не оторвал меня от игры в одну популярную нынче игрушку. Вырубив орущую из колонок музыку, я подцепила носком щеколду и пнула дверь пяткой. Та глухо заскрипела и отворилась, явив мне насмешливое лицо брата, в руках которого маняще поблескивали два высоких прозрачных стакана. Я невольно облизнулась. – Ваш чай со льдом, мэм, – картинно поклонился он, вызвав разочарованный вздох. Светло-серые глаза хитро блеснули. – И капля коньяка в честь победы. Только тссс! Признавшись Тиму, насколько сильно я его люблю, я все-таки вылезла из своей берлоги, рассеянно потирая шрам на руке, и присосалась к бокалу. Коньяка там было явно чуть больше капли – видимо, Тим решил, что сестричка заслужила сегодня маленькой поблажки, хотя и не забыл любезно обозвать алкоголичкой. Пока я обсасывала кусочек льда, тающий во рту, легкая грусть, в свою очередь, догладывала мою гордость. Хотелось позвонить Киру и позвать его прогуляться по прохладным улицам, посмотреть на ночной город и, черт возьми, хотя бы просто подержаться за руки. Или совсем немного больше. Со страдальческим видом поменяв свое положение в кресле, я под снисходительным взглядом Тима залпом допила холодный напиток и поскакала в свою комнату, хлопнув дверью. Впрочем, буквально через секунду она снова открылась. – Чего сидишь? Одевайся, пойдем в «Сезон»! Из кучи одежды было извлечено художественно измятое красное платье в обтяжку, косметичка Павловой и плойка. Через десять минут я пропорхала через всю квартиру к шкафу, чтобы извлечь оттуда давно позабытые красные босоножки на головокружительном каблуке. Они остались у меня еще со школьного выпускного и надевались всего лишь пару раз на особо торжественные мероприятия. – Сестричка, ты же не любишь клубы, – весело заметил Тим. На нем красовалась черная толстовка с кровавыми брызгами на рукавах, при взгляде на которые я только лишь хмыкнула. – Ты тоже не любишь, но, тем не менее, работаешь там. А я хочу развлечься, понимаешь? – Не понимаю, – с улыбкой качнул головой Тимофей и подставил мне локоть. – Такси подъехало. Не навернись со своих ходулей, – добавил он. Вот как в воду глядел, честное слово! Едва я переступила порог квартиры, как ноги подвернулись, и я полетела целоваться с бетоном. К счастью, Тим вовремя вспомнил о своем человеколюбии и успел подхватить меня под руки, как ребенка, и вернуть в обратное положение. – Ненавижу каблуки, – буркнула я тихо. – Каблуки тоже тебя ненавидят, – иронично отметил брат, едва не вводя меня в тоску. Нацепив на лицо жизнерадостную улыбку, я схватила посмеивающегося Тимофея за рукав и бодренько потащила его вниз. – Вперед! Отработаешь свой отгул на прошлой неделе. До «Сезона» мы добрались быстро, вовнутрь попали тоже без проблем – охранник поздоровался с Тимом и пропустил нас без очереди. Я воодушевленно озиралась по сторонам, оценивая обновленный дизайн клуба – соответствуя своему названию, осенью они добавили ярких красок в центральный зал. – Круто, очень круто! – показала я большой палец бармену, крайне обрадовавшемуся, что к нему пришла подмога в лице Тимофея. Парень радушно отвесил какой-то комплимент, неуслышанный мной из-за громкой музыки, и вручил незнакомый коктейль с кубиками льда. Благодарно улыбнувшись, я протанцевала в вип-зону, куда музыка доносилась не так сильно, и достала набрала первый попавшийся номер из телефонной книжки. – Катя? – послышался удивленный голос Арины из трубки. – В «Сезон» нахаляву не хочешь? – сразу перешла я к делу. Группа с соседнего диванчика покосилась на меня – судя по всему, они отгрохали приличную сумму за это место и хотели бы, чтобы и им кто-нибудь выдвинул подобное предложение. Я не выдержала и показала язык, тут же отвернувшись. – Хочу, да кто пустит, – весело рассмеялась Лебединская. – Нет, конечно, сила моего обаяния просто невероятна, но я сомневаюсь, что на него поведутся. – На мое обаяние – точно поведутся, – хитро улыбнулась я, закидывая ногу на ногу. За мной снова пронаблюдали – на этот раз уже молодые парни, отжигающие на танцполе. Я пару раз с видом невинной девицы махнула ресницами и отвела взгляд, сделав вид, что безумно занята телефонным разговором. – А ты ходишь по клубам? – явно отразилось сомнение в голосе Арины. Она помнила, как я выглядела в большинство наших встреч. – Не хожу, я по ним бегаю, – я весело рассмеялась и услышала на заднем плане голос Кирилла. Что он говорил, было не слышно, но сердце все равно по привычке пропустило удар. – Что говорит? Послышалось многозначительное хихиканье девушки. Я так и представила ее выразительный взгляд. – Передает привет. – И что даже не напрашивается с тобой? – почти оскорбленно вопросила я, а только после этого прикусила язык. Хихиканье перешла в истерический хохот. Не менее многозначительный. – А нафига ты ему нужна? – саркастично поинтересовалась она. Послышался какой-то стук, а после шипение девушки. Хлопнула дверь, и Арина продолжила: – Ты же его отшила. Кирюша уже практически готов делать предложение Ульяне, она вон давно замуж хотела, – на фоне послышался грохот и возмущенное «Открой дверь, стерва, я тебе язык вырву!» – Я всеми ногами за, – фыркнула я скептически, хоть в груди недовольно заворочалось что-то, явно несогласное с таким ответом. – Тебе такси вызвать? – Не надо, меня Коля подвезет, – как-то неловко пробормотала девушка. Я снова заулыбалась. – У входа встретишь через сорок минут? – А у меня есть выбор? Арина приехала через тридцать девять минут, минуту прощалась с Самойловым и была выкинута из машины ровно в назначенное время. Николай с улыбкой отсалютовал мне и сорвался с места. Я несколько удивленно проводила машину взглядом, а после с радостью отметила жизнерадостную улыбку Лебединской. – И чего так долго? Я тут чуть не уснула, пока ждала, – подмигнула я девушке в эффектном темно-синем платье. Та одарила меня взглядом с головы до ног, словно сомневаясь, что это действительно была та самая бешеная Катя Леонтьева, умело поглощающая рюмку за рюмкой на дне рождения ее любимого психолога. Я скромно улыбнулась, в очередной раз пошатнулась на каблуках и прикрыла пальцем рот Арине. – Офигеть, – выдала она и кинулась обниматься. – Кирилл на тебя положительно влияет. Что же будет, когда вы будете жить вместе? – Эй, что значит «когда»? Не собираюсь я с ним жить! – охнула я, отмахнувшись от подобного предположения. На меня ехидно взглянули, заставив смутиться, и пришлось схватить Арину за руку и потащить ее к входу мимо огромной очереди. – Здрасьте, – бросила я солидному дяденьке, осматривающему сумки на предмет алкоголя или оружия, и прошмыгнула в зал. От очереди раздалось недовольное гудение, а кто-то даже попытался повторить сей трюк. У барной стойки Арина поздоровалась с Тимом, который тут же угостил ее своим фирменным коктейлем, и уже через пять минут ускакала танцевать. – Не боишься, что она рассказала про тебя своему братику? – поинтересовался Тимофей, закрутив в руках бутылку. Где-то слева раздался восхищенный писк явно несовершеннолетних дамочек. Я отрицательно замотала головой и под сдержанные смешки брата схватила еще один коктейль и ускакала обратно в вип-зону. Не боюсь. Я надеюсь на это. Эпатажного брюнета в кожаной куртке я заметила сразу, как он только зашел в зал. Он, со своими длинными волосами, пирсингами и шипами на браслете, выделялся из толпы, как страус в стае фламинго, а за собой тащил мою подругу детства, затравленно озирающуюся по сторонам. Глаза у меня округлились, и я подскочила на месте, чуть не разлив коктейль. Вот ведь придурок, нашел, куда притащить социофобку! Ругая вполголоса ненормального неформала, я поставила бокал на низкий столик и поспешила спасать Сашку от ее фобии и готического психопата по имени Ренат. Когда мне уже оставалось только лишь обогнуть двух дрыгающихся девушек, меня дернули за руку и вытащили из толпы прямо к большим, вибрирующим от музыки колонкам. – А ты еще кто такой? – изумленно вопросила я, уставившись на широко улыбнувшегося блондинчика. Из-за моих десятисантиметровых каблуков он был на пару сантиметров пониже меня, но это не помешало ему подвинуться к моему уху и проорать, что меня неслышно. Фыркнув, я выдернула свою руку и модельной походкой пингвина прошла в заполненную пустующую курилку со звукоизоляцией. Здесь было тише и спокойнее – люди растеклись по тучкам, дымили и негромко переговаривались. Поморщившись от дыма, я прошла в более-менее пустой угол и уже там оперлась о стену, глянув на проследовавшего за мной и вставшего рядом незнакомого парня с весело сверкающими серыми глазами. – И чего дергаем из толпы занятых своими делами девушек? Маньяк? – прищурилась я, наклонив голову к плечу. Парень деланно печально вздохнул и состроил тоскливую мордашку. – У девушек в этом году, кажется, фетиш на маньяков, меня только за него и принимают, – произнес он и тут же ослепительно улыбнулся, протягивая руку в приветствии: – Я Макар. Привет. – Ясно, – буркнула я, проигнорировав выставленную ладонь. Макар не растерялся и душевно обнял меня с таким видом, словно мы были разлученными в детстве близнецами, заставив онеметь от подобной наглости. – А ты прикольная, Катя. – А ты странный, Макар, – вернула я комплимент, немного опасливо косясь на этого психопата. Другого объяснения подобной жизнерадостности найти не удавалось, и я пришла к выводу, что он просто сбежал из какой-нибудь ближайшей психушки. Надо будет спросить у Тимофейчика, нет ли тут по близости никаких клиник для душевнобольных. – И чего ты меня выхватил? – задала я логичный вопрос, между делом напрягая мозг, чтобы понять, откуда он знает мое имя. Может, меня снова с Павловой перепутали? – Чтобы ты не мешала своей подружке преодолевать страх перед толпой. Я еле уговорил Рена на эту идею, он всеми конечностями упирался! – Что?.. – …Он ведь и сам клубы не любит настолько, - беспечно продолжал тараторить этот кадр, - что мне иногда кажется, что у него тоже социофобия. Я уже был даже практически уверен, что он так и будет без девушки всю жизнь, а потом уйдет в восточный гарем и станет евнухом – ан нет, приметил вас тогда и все – любовь, морковь и помидоры. – Но… – …Я, как лучший друг Рена, разумеется, не мог оставить двух социофобов социофобами, а то они на меня своим видом прямо-таки тоску нагоняли! – Макар. – Ага, я вот тоже себе сказал: «Макар, надо помочь!» и купил им билеты сюда, чтобы у Редиски этой совесть проснулась, что я деньги потратил, и он даже не посмел противоречить этому гениальному плану. Конечно, он до сих пор не знает, что я тут, ведь я владею искусством ниндзя-маскировки. Куда уж этому холопу до меня? Безумный «ниндзя» замолчал и улыбнулся, только теперь сделав глубокий вздох. Невольно очарованная излишне детским поведением казалось бы взрослого парня, я невольно хмыкнула и покачала головой. Он старше меня, одуреть. А старше ли? – А меня-то откуда знаешь? – Да Сашка рассказала, – отмахнулся Макар и многозначительно закивал: – Хотя тебя, Катрина Риск, после эффектного появления теперь половина города знает, да-да. – Безумно рада, – не проявила я особого энтузиазма от подобного замечания, в очередной раз уныло вспомнив, что скоро мне придется вести эфир в паре с Павловой. Страшновато было делить с кем-то родной микрофон, да и показываться всем остальным на глаза – не хотелось объяснять, что я продолжительное время внаглую дурила их, притворяясь другим человеком. – Значит, Макар, куда твой друг, туда и ты? Он не похож на человека, который может попасть в неприятности, – снова невольно вспомнила я пугающий прикид неформала. Парень выразительно расхохотался, и я сама невольно почувствовала себя глупой малолеткой. – Если ты не заметила, он сам ходячая неприятность, – впервые у Макара в глазах промелькнул его истинный возраст, не прикрытый шелухой придурковатости. – Не волнуйся, он приглядит за твоей подружкой, а за ним пригляжу я. – А кто же приглядит за тобой? – задала я каверзный вопросик. Макар весело отсалютовал мне и, обогнув двух дымящих парней, двинулся к выходу. – А ты на что? – задорно рассмеялся он и скрылся за плотно прикрывшейся дверью. Ха, да мне что, делать нечего что ли? Машинально скользнув взглядом по курилке и не отметив знакомой темно-русой макушки, я приструнила тоскливо вздохнувшее настроение и тоже вышла в зал, чтобы отправиться на диванчик, уже ставший практически родным. Лебединский не пришел. План, неосознанно предложенный подсознанием, провалился уже на начальной стадии его выполнения. ***