Tell Her

— Должно же быть хоть что-то, — сказала Маринетт, отвлекаясь от уроков и играя ручкой. — Кот упоминал что-нибудь в прошлый раз?       Тикки сидела на столе и жевала печенье, а ее хозяйка игнорировала стоящее перед ней незавершенное задание. У нее что-то было на уме, и, как обычно, она не смогла бы отвлечься от размышлений, даже если не нашла ответ на все свои вопросы. — Так, он упомянул о некоторых сомнениях, — продолжила Мари. — Но я же сделала все возможное, чтобы утешить его… — Но, похоже, тебя это не удовлетворило, — ответила квами с ободряющей улыбкой.       Маринетт посмотрела на нее, в который раз проигрывая в памяти кинопленку о своем последнем патруле. Она отчетливо помнила слова Кота и напряженность в его взгляде, когда тот смотрел на нее. Жар на щеках и трепет в животе. Его улыбка.       Девушка покачала головой.       Вспомни последнюю рекламу купальника Адриана Агреста, Маринетт. — Мда, у меня проблема…       У Тикки не было возможности ответить. Внезапный стук привлек внимание Маринетт и квами юркнула в безопасное место. Она окинула взглядом комнату и заметила у окна пару зеленых глаз, светящихся на фоне ночной темноты — совсем как кошка. — Кот?..       Юноша, одетый в черное, казалось, читал по ее губам: он взволнованно кивнул и ухмыльнулся, указывая на себя когтистыми пальцами. Не упуская ни секунды, она подошла и открыла окно, быстро позволяя напарнику и холодному ветру за его спиной проникнуть в комнату. Она вздрогнула и тут же скрестила руки на груди. Легкая пижама не сможет защитить ее от жгучего холода. Девушка бросила взгляд на обогреватель, надеясь на быстрое выравнивание температуры на чердаке. Кота это беспокоило меньше. Земляной запах дождя шлейфом распространялся за ним, когда он прошел мимо Мари и плюхнулся на диван. — Принцесса, — воскликнул он и знакомая улыбка расплылась по лицу. — Что ты делаешь на улице в такое время? — Спросила Маринетт и облокотилась на стол, повернувшись лицом к гостю.       Он выглядел живее, чем во время своих прошлых визитов. Кот небрежно опирался на вытянутые руки, скрестив под собой ноги, а уголки губ растянулись в фирменной улыбочке. На его теле блестела влага, сверкающая на коже костюма и маски — кромешно черных на фоне розовых тонов комнаты. Он беспечно наклонил голову. Маринетт задалась вопросом: когда его взлохмаченная светлая голова стала таким привычным зрелищем на ее чердаке? — Я не удосужился навестить тебя после всей этой истории с Дьюсом, — объяснил он. — Что ж я за рыцарь в сияющих доспехах, если не позаботился о том, чтоб моя принцесса была в безопасности?       Девушка усмехнулась и указала на его костюм. — Ну, не уверена, что могу многое сказать о твоих рыцарских навыках, но я определенно могу сказать, что твои доспехи сияют. Сияют влагой.       Он посмотрел на пол и она тихо засмеялась. Звонкий голос эхом разнесся по комнате, когда Кот поспешно поднялся, чтобы встать. Она протестующе махнула рукой и подошла к шкафу, чтобы вытащить полотенце. — Все в порядке, котенок. Я позже сама все уберу.       Парень неохотно сел. На лице появилось выражение раскаивания, а Маринетт все еще посмеивалась. Она положила полотенце на голову Кота и начала вытирать воду, стекающую с его волос. Девушка чувствовала знакомый запах мускуса и мускатного ореха, который всегда сопровождал напарника: теплый и древесный аромат, ассоциирующийся только с ним.       Мари нравилось, как его лицо читается, подобно открытой книге: его черты выдают все эмоции, несмотря на их резкость. Зеленые глаза виновато блестели, а рот скривился в жалкой гримасе. — Может, рыцарем нужно быть мне, ну… а тебе принцессой? — Съязвила она. — Я уж не знаю, как ты ухаживаешь за кожей, но она явно выглядит лучше чем моя. — Ну… Это семейная тайна, передаваемая из поколения в поколение, но для вас, Ваше Высочество, я мог бы сделать исключение. — Он тихо засмеялся. — Окажете такую милость? — Пропела девушка и у нее тоже вырвался смешок.       Они так и стояли некоторое время — стояли просто улыбаясь друг другу. Тишина была дружеской, теплой, и лишь время от времени нарушалась рычанием проезжающей мимо машины. На секунду Мари показалось, что это были не они, а Ледибаг и Кот Нуар. И хоть девушка знала, что в конечном итоге героиня и она были одним и тем же человеком — такое соучастие было уникальным не для Мари, а для ее личности в маске.       Ей очень хотелось назвать его котенком и уйти прочь, пролетая меж зданиями в турецком стиле и парками, пока ветер играл бы ее черными локонами. Тогда она бы канула в необъятность города и чувствовала запах дождя, дыма и деревьев. Ей хотелось оглянуться назад и увидеть те же яркие зеленые глаза, смотревшие на нее, сверкавшие страстью и адреналином; услышать знакомый щелчок его жезла по черепице и эхо его смеха, разносившееся по пустынным улицам. — Я рад, что с тобой все в порядке, Маринетт, — сказал он. Её имя, казалось, вывело девочку из размышлений.       Она выдохнула, но улыбка не сходила с ее лица. — Спасибо, что спас меня. — Я был очень расстроен… — Улыбка Кота слегка померкла, сменившись тяжелым взглядом.       Он вспомнил Маринетт в тисках этого мужчины: глаза, полные чистого ужаса, быстро наполнявшего все лицо, и то удивление, когда он ворвался в окно. Вспомнил и волну гнева, захлестнувшую его при мысли, что подруга может пострадать; панику, когда она бесстрашно вернулась в здание посреди окружавшего их хаоса. Её глаза, сиявшие сквозь дым поля битвы: решительные, сильные и храбрые. Эти глаза смотрели на него и искренне убеждали, что Ледибаг точно придет. — Я так боялся, что не смогу тебя защитить, — почти прошептал он.       И снова ее голубые глаза пристально смотрели на него. Девушка пыталась обдумать то, что он только что сказал. Что-то в этих бездонных глазах немного тронуло его, хотя он не мог точно сказать, что именно.       Что-то теплое в груди. — Мне очень жаль, — произнесла она наконец. Вина заволокла ее взгляд, когда она опустила глаза и положила руки на колени.       Он тут же схватил девушку за плечи и протестуя покачал головой. Полотенце соскользнуло с его головы на диван. —Нет, — возразил он. — Тебе не о чем сожалеть, ты — невероятная. — Он почувствовал, как губы растягиваются в ободряющей улыбке. — На самом деле, ты была настолько невероятна, что мне, наверное, стоит взять у тебя несколько уроков смелости.       Это сработало, потому что она подняла взгляд и глаза снова заблестели. На бледном личике появилась застенчивая улыбка. — Ты же понимаешь, что они обойдутся недешево? — Я мог бы заплатить макарунами, — предложил он. — Или эклерами. — Какой в этом смысл, если ты их все съедаешь? — Опять ты обвиняешь меня без доказательств! — Твоя прожорливая репутация — вполне достаточное доказательство, киска, — возразила она, скрестив руки на груди. — Какая еще репутация? Все, что я ежедневно слышу, — это крики восхищения моих поклонников и СМИ, восхваляющих мое необычайное обаяние и мой потрясающий юмор. — Глупышка! — Маринетт чуть не хрюкнула и хлопнула Кота по лбу, вызвав у юноши вскрик боли. — А ты виновата в жестоком обращении с животными! — Хорошо, — ответила она, задорно прищурившись. — Прежде чем я позвоню в полицию — звони в полицию ты.       Он посмотрел на нее и она сразу поняла, что будет дальше. Просто знала. Это заняло долю секунды — она при всем желании не смогла бы его остановить. Все, что она могла сделать — подготовиться к предстоящему ужасу. — Ты имеешь в виду… правоохранительные органы? — Я пну тебя. — Как ты можешь, принцесса? Как ты могла забыть все, через что мы прошли? — Мне нужна минутка… — Мур-р-р-лиция?       Она закрыла лицо руками, издав смешной крик раздражения. Это заставило Кота рассмеяться. В ответ Мари шире расставила пальцы, чтобы взглянуть сквозь них, а заодно скрыть собственную улыбку. Он долго смеялся, крепкие плечи смешно тряслись, а голова была запрокинута в чистом восторге. Давненько она не слышала, чтобы он так смеялся. Когда Нуар наконец успокоился — его глаза все еще сверкали. — Я просто рад, что ты в безопасности, — сказал юноша, встав перед Маринетт.       Он взял девушку за руки и отодвинул их, чтобы заглянуть девочке в лицо. Когда она подняла глаза и их взгляды встретились — кошачье сердце пропустило удар. Кот не понимал почему. Все, что он знал — она выглядела очень красиво с распущенными волосами цвета воронова крыла, слегка зачесанными назад. Несколько прядей выбивались из-за ее ушей и падали на ее веснушчатые щечки, словно чернильная полоска на бледной коже. Ее губы изогнулись в веселой улыбке. Такие розовые, блестящие, нежные…       Он отступил назад и опустил руки по швам, откашлявшись. — Ну, теперь, когда я знаю, что ты в порядке — мне пора идти.       Он услышал стук за окном. Сначала звук был медленным и размеренным, но быстро наращивал темп, превращаясь в звонкий топот. Несколько прохожих спасались бегством от внезапного ливня, цокая обувью по тротуару и разбрызгивая грязную воду луж.             Начался сильный дождь.       Поговорим о прекрасном времени. — Может, тебе стоит остаться у меня, пока дождь не прекратится, — предложила Маринетт, отвлекающе закусив губу. — Я, может, и кот, но дождя не боюсь, — промурлыкал Кот, одаривая подругу очаровательной улыбкой.       Она усмехнулась и скрестила руки на груди. — Ну ладно…       Его взгляд снова остановился на девичьих губах, будто его разуму не понравилось прежнее вмешательство Кота. Он неохотно сосредоточился на растекающихся каплях дождя на окне и барабанном стуке воды по крыше. Это успокаивало. — Я рада, что ты чувствуешь себя лучше, чем вчера, — добавила она. — Ты понял что тебя беспокоило?       Он приподнял бровь и вспомнил свой последний патруль с Ледибаг: прохладный ветерок на коже, запах уличной еды и бензина; то, как она смотрела на него, словно хотела поцеловать. Эти воспоминания заставили его покраснеть.       Решил ли он свою проблему?       Какая-то его часть чувствовала облегчение от того, что Ледибаг с таким энтузиазмом подбадривала напарника. Да, это в каком-то смысле развеяло часть его сомнений. Но Кот знал, что не был с ней полностью честен.       Он знал, что никогда не сможет стать с ней честным. — Что-то вроде… — вздохнул Кот. — Не совсем.       Настала очередь Маринетт вопросительно поднять бровь. — Как же так?       Кот Нуар повернулся, чтобы посмотреть на Мари. Юноша открыл рот, словно хотел что-то сказать, но сразу передумал. Кажется, ему приходилось думать о миллионе вещей одновременно. Глаза блуждали между плакатами на стенах и мебелью позади одноклассницы. Он словно надеялся найти ответ на вопрос в пространстве этой комнаты. Юноша подошел к столу и сел на него, свесив ноги над паркетом, он подложил руки под бедра. В этой позе он выглядел очень маленьким — как задиристый мальчишка; пойманный с поличным ребенок. Взгляд терялся где-то на деревянном полу спальни. — Я сделал кое-что плохое замечательному человеку, — произнёс он наконец.       Маринетт нахмурилась, и озадаченно присела перед ним. — Ты можешь за это извиниться? — Не совсем. — И почему? — Она ничего не помнит, да я и не хочу, чтобы она помнила…       Девушка удивленно распахнула глаза, но лишь на секунду. Она испытала облегчение, что Нуар этого не заметил, потому что сосредоточился на чем-то другом.       Мари знала, что он что-то скрывает. Кем «она» была? И почему «она» не вспомнила что-то столь важное для Кота?       Его привычная веселая ухмылка снова угасла. Что-то в омуте его глаз заставило Маринетт взгрустнуть. Она чувствовала себя так же грустно, как Нуар выглядел.       Что бы ни случилось — это глубоко ранило Кота.       И девушке очень хотелось это исправить. Во что бы то ни было.       Юноша взглянул на нее, и девочка внезапно почувствовала, как тонет в его зеленых глазах. Она утонула во всем: в его печали, разрозненности его мыслей, его боли и чем-то вроде вины. Время, казалось, остановилось. Маринетт просто смотрела на напарника, отмечая красоту его лица под маской, его приоткрытые губы. Она отметила, как взлохмаченные золотистые волосы вились вокруг линии подбородка.       Всегда ли он был таким красивым?       От него пахло мускатным орехом и мускусом — это туманило голову. Затуманенный взор скользнул по красивой юношеской шее, где хаотично бился пульс. Кожа казалась такой бледной под черным костюмом. В ушах оглушительно билось сердце. Хоть Мари и пыталась собраться с мыслями — выходило это тяжело.       Я не хочу, чтобы он уходил.       Она открыла было рот, чтобы что-то сказать, но гость моментально поднялся на ноги. Ослепительная улыбка снова появилась на кошачьем лице. Это было так быстро и естественно, что казалось привычным. Парень протянул ей когтистую руку. Девушке потребовалась долгая секунда, чтобы вернуться в реальность.       Я не хочу, чтобы он уходил.       Она робко протянула руку и парень помог ей подняться, их лица оказались в опасной близости. Маринетт сглотнула, но Кот, похоже, не обратил внимания на эту близость. — Как бы я ни любил твою компанию, принцесса, но… мне пора идти, — промурлыкал он, его голос был мягким и тихим. — Н-но дождь все еще идет, — пробормотала она и почувствовала, как знакомый румянец разливается по щекам.       Боже, да что с ней не так?       Почему она надеется его удержать? «Я просто хочу узнать его секрет, — подумала она. — Это для того, чтобы помочь ему.»       Он ухмыльнулся и внезапно его лицо оказалось намного ближе, чем Маринетт Дюпен-Чэн считала приемлемым. — О-о-о, ты уже скучаешь по мне?       Она отпрянула, но ее лицо — нет, все тело — горело, когда она отчаянно оглядывалась вокруг, пытаясь найти хоть какой-то смысл, который можно было бы вложить в эту ситуацию. Где-то в ее мозгу бегали сотни мини-Маришек, а их приют горел, ревели сирены и валил горький дым. — Э-это не так!       Он усмехнулся, но что-то в его глазах не очень соответствовало его привычному взгляду. Как будто что-то удерживало парня. Кот быстро покачал головой и пошел к лестнице, ведущей на балкончик. —Я знаю, что ты никак не можешь насытиться мной, Принцесса, — промурлыкал он. — Я тоже не могу насытиться собой. — Я где-то читала, что для з-здоровья очень вредно в-выходить на улицу в м-марте!       Она несла полную чушь и сама не могла понять, что же заставило ее еще больше покраснеть. Очевидно, ее удача была где-то далеко, где прекрасно проводила время, наблюдая за Мари с восторгом, пока та выставляла себя полной идиоткой. Должно быть, это было очень интересным зрелищем, потому что, похоже, удача не собиралась спасать ее в ближайшее время. — Э-это был д-документальный… Да-да, документальный фильм! О-очень ненавязчивый и и-интересный документальный фильм! М-Может быть, я могу дать тебе н-название и ты сможешь посмотреть его в прокате. Я имею в виду дома…       Почему она так смущалась?       Кот посмотрел на девушку, в замешательстве склонив голову от её странной неловкости. В данный момент она вернулась к той самой Маринетт, которую Адриан хорошо знал в школе: к взволнованному сгустку энергии, который, казалось, никогда не мог произнести ни единого слова перед Адрианом.       Бледные щеки пылали, взгляд блуждал повсюду — явно избегая парня, — руки нервно ерзали, пока она продолжала бессмысленную болтовню.       На ней была сине-белая пижама. Слишком легкая для такой переменчивой погоды. Пара шорт и длинная футболка, открывавшая покрасневшую кожу тонких ключиц.       «Эти цвета ей очень идут», — подумал он. Его мысли на мгновение вернулись к тому моменту, когда он в последний раз видел ее в пижаме. Наверное, на их импровизированном свидании с друзьями в кино.       Он помнил тот прилив адреналина, когда они вдвоем убегали от его фанатов и Гориллы; помнил те нелепые костюмы, которые девушка нашла; и — особенно — ее решимость воплотить в жизнь его мечту — снова увидеть свою мать на экране. Боже, как же он смеялся, когда они бегали по улицам Парижа и прыгали в вагоны метро, о которых он даже и не подозревал проживая жизнь Адриана Агреста.       Слова Ледибаг нашли отклик в его разуме.       Думаю, тебе лучше влюбиться в нее, чем в меня, котик.       Ну нет, в сердце только его Леди.       Маринетт была просто другом. Он тихо рассмеялся своим мыслям и быстро проскользнул в потолочное окно. — Спокойной ночи, принцесса. Не скучай по мне слишком сильно.       Когда до Мари донесся звук закрывающейся двери — она почувствовала, что что-то не так. Была ли это тишина? Ощущение чего-то незавершенного? Ее бьющееся сердце?       Ей было все равно, да и не было времени разбираться. Единственное, что она знала — она поднялась по лестнице на четыре ступеньки и распахнула потолочное окно. Дождь обрушился на нее, подобно потопу, ледяными каплями стекая по коже. Он был не таким сильным, как Маринетт думала, но девушка чувствовала на спине промокшую пижаму, тело окаменело от холода. Она моргнула и холодные ресницы коснулись щек. Дрожащими руками школьница откинула челку, пытаясь высмотреть Кота в темноте. Она увидела его у перил с жезлом в руке, и он уже собирался уйти. — Кот! — крикнула она, и на нее тут же уставились огромные зеленые глаза.       Он был таким же мокрым, как и она сейчас. Светлые волосы лежали на лбу вялой шторкой небрежных кудряшек. Хоть вокруг и было темно — глаза в маске светились, окрашивая волосы и щеки своим зеленым неоном.       Маринетт глубоко вздохнула и сжала кулаки. Закрыв глаза, она снова крикнула: — Кот, на днях ты был суперкрутым против Дьюса!       Он не ответил, но она все равно продолжила: — Ты был очень крутым и я хотела поблагодарить тебя за то, что ты спас мою задницу. Я знаю, что без Ледибаг было нелегко сделать все это, но я рада, что ты был там. Я рада, что ты в безопасности. И можешь быть уверен: что бы ты ни делал — никто не вправе обвинять такого замечательного человека, как ты. Ты гораздо больше, чем просто эта маска!       Она не успела открыть глаза и узреть его реакцию. В одно мгновение Мари почувствовала как ее прижали к стене и дождь внезапно прекратился. Край дымохода защищал ее от дождя. Он и тело Кота Нуара.       Его руки лежали на хрупких плечах — холодные и мокрые. Острые когти задевали женскую кожу и девушка открыла глаза. Она увидела перед собой эту дразнящую неоновую зелень. Кошачьи зрачки были широкими и темными. Стыдно признаться, но Маринетт до одури нравилось, как эти глаза в нее всматривались. Кошачья рука переместилась, чтобы прижаться к стене сзади. Возможно, это было сделано для того, чтоб юноша мог приблизиться к её лицу. Мари задержала дыхание. — Маринетт.       Девушка застенчиво провела пальцами по молнии кожаного костюма. Металл колокольчика холодил и без того ледяную руку, которая уверенно направлялась к его пульсу на шее. Кот вздрогнул от нежных касаний. Щеки пылали, Кот Нуар горел изнутри. Мари прерывисто вздохнула.       Голос Кота был хриплым. Когда он снова заговорил — она едва могла слышать его хриплое бормотание сквозь шелест дождя и учащенное сердцебиение. — Маринетт, ты позволишь мне поцеловать тебя?       Ее рука на мгновение замерла, мысли роились в голове беспокойными пчелами. Тихий голосок в ее голове пытался ее урезонить, но с каждой секундой становился тише и слабее.       Это было не то, чего она ожидала.       Ее пальцы прошлись по острой линии его подбородка, прощупали пух волос под ухом и влажную поверхность щеки. Она остановилась у уголка его рта, дыхание все еще было прерывистым. — Я… мне нравится кто-то другой. — Мне тоже, — просто ответил он.       Свободная рука беспечно прошлась когтем по нежной челюсти, аккуратно приподнимая на себя ее подбородок. Кошачий взгляд изучал каждый дюйм ее лица, задерживаясь на губах. Маринетт нервно закусила нижнюю губу, замечая, как во зеленых глазах мелькнуло желание. «Почему я?.. Я… я не знаю…»       Дождь вокруг них даже не собирался утихать. Капли падали на костюм Кота, стекая по мокрым волосам и краям маски. Они словно соревновались в неистовой гонке, которая закончилась на тонких пальцах. Влажность воздуха усиливала запахи вокруг, усиливая и аромат мускусных духов, смешивающихся с ароматом кожаного костюма, землистым запахом полуночных деревьев и пьянящим запахом сигарет, поднимавшимся с улиц. — Я не хочу, чтобы ты уходил, — услышала она свой шепот.       Юноша прерывисто вздохнул. Этот вздох звучал как поражение и она взглянула на его губы, на их мягкий изгиб и клубы дыма, вырвавшиеся изо рта, когда Кот выдохнул. Мари смотрела на него — это было все, что ему было нужно. В мгновение их губы соприкоснулись.       Это было нежно: его губы изучали ее, будто подсознательное желание. Нежная ласка, которая заставила девушку вспыхнуть, несмотря на холодную каменную стену за спиной. У мягких губ был привкус дождя и соли. Маринетт высунула кончик языка, чтобы слизнуть соль, сплетая при этом руки за его шеей, чтобы притянуть парня как можно ближе.       Что-то из глубины — полувздох-полустон — вырвалось из его горла и он наклонил голову, с горячим вожделением исследуя красивые губы, касаясь влажного языка Маринетт. Это было мягче, чем она могла себе представить: он аккуратно и нежно исследовал каждый дюйм ее тела, опираясь предплечьями на стену за спиной Мари.       Поцелуй казался ей знакомым, будто увядающее со временем воспоминание.                   Маринетт не знала почему — но разум бешено метался. Она обняла партнера за плечо, запуская вторую руку в его спутанные волосы. Девушка тщетно пыталась понять почему ее сердце узнает мягкость этих губ и теплоту волос, горячее дыхание в шею. Её сердце отчаянно колотилось в груди, заставляя забывать обо всем на свете, концентрируясь исключительно на объятиях Кота.       Она легко вздохнула, когда руки в кожаных перчатках легли на горячие щеки, нежно обхватив лицо. Кот Нуар осыпал ее губы горячими медленными поцелуями. Мускулистое тело прижималось к девушке, будто он мог приблизиться еще, закрывая мизерное пространство между ними. Часть сознания Мари, наверное, думала так же, потому что в ответ она прижалась сильнее. Видимо, Маринетт боялась, что ее колени просто подогнутся под ней.       Все тело покалывало, разум опустел, но ей нужно было сохранить эти мимолетные воспоминания.       Почему это казалось знакомым?       Влажные губы обжигали кожу когда он опускался ниже, целуя и покусывая ухо, касаясь кончиками губ ключиц и плеч. Она выдохнула, но звук, вылетевший из ее рта, был больше похож на непрошеный стон, чем на вздох. Мари почувствовала, как он еще сильнее прижался к ней. Его губы уже исследовали изящную шею и она таяла. — Я… я должен остановиться, — пробормотал он, хотя когтистые пальцы уже добрались до волос.       Она вздохнула, но его голодные губы снова оказались на шее. — Зачем? — Потому что, если я не сделаю это сейчас, я никогда не смогу…       Настала ее очередь осыпать Кота поцелуями. Девушка посмотрела на него: на растрепанные волосы и опухшие губы — соблазнительные и манящие, несмотря на прерывистое дыхание, вырывавшееся из них. Она, не раздумывая, снова прильнула к покрасневшим от поцелуя губам. Девушка требовательно впилась в них, так же жарко исследуя каждый миллиметр.       Маринетт чувствовала, что все лучше улавливает свои ускользающие воспоминания, она словно вынырнула из-под воды, а размытые силуэты на поверхности становились все яснее и яснее.       Она увидела кого-то… Крышу, Кота. Маринетт настойчиво протягивала к ним руки.       Кот Нуар отстранился. Тяжело дыша он прижал руки к стене, касаясь девичьего лба и пытаясь прийти в себя. Он выглядел совершенно сбитым с толку.       Идеальный поцелуй.       Его глаза снова остановились на ее губах, его взгляд — томный и полный желания…       Своим лбом Нуар прислонился к девушке, его горячее дыхание ласкало ее лицо, когда он шумно выдохнул. Кот улыбнулся и запечатлел еще один легкий поцелуй на ее губах, прежде чем сделать шаг назад. — Мне пора идти, принцесса.       Словно по сигналу, его кольцо издало звуковой сигнал, и этот звук вернул Маринетт Дюпен-Чэн в реальность.       Дождь прекратился, но прохладный ветер все еще тихо окутывал лицо. Внезапная тишина была оглушительной. Девушка пыталась взять себя в руки, обыскивая глазами балкон, находя знакомое в старых горшках и кованом железе перил. Вдали сверкала белизной Эйфелева башня, указывая на то, что сейчас всего лишь полночь. Огни ее маяка освещали спящий Париж.       Девушка поднесла руку к груди, пытаясь успокоить беспорядочное биение сердца. Туман, окружающий воспоминания, к раскрытию которых она была так близка, снова оседал в ее сознании.       Маринетт украдкой взглянула на Кота, сердце екнуло.       Он подвинулся, чтобы открыть потолочное окно и протянул ей свободную руку. Она узрела нежную улыбку, которую никогда раньше не видела на этом личике. Улыбка поджала кошачьи опухшие губы.       «Флиртует, но все же джентльмен», — подумала она.       Мысль о возвращении в свою комнату напомнила ей о мокром паркете и холоде — девушка вздрогнула. Внезапно ей захотелось принять теплый душ и закутаться в одеяло. Она была измотана.       Маринетт изящно вложила руку в когтистую лапу Кота. В ответ он заботливо сжал ее пальцами, пока она, не говоря ни слова, проскользнула в спальню. Ноги приземлились на мягкую ткань кровати, и девушка подняла глаза, чтобы попрощаться с Нуаром. Её разум все еще был туманным.       Он выглядел прекрасно когда ветер развевал его влажные волосы и луна освещала его мягким молочным светом. Ее рука все еще была в его ладони. И он не хотел ее отпускать. — Спокойной ночи, Кот, — пробормотала она наконец, даруя ему улыбку. — Принцесса.       Мари думала, что юноша снова поцелует ее, но он просто закрыл окно и его силуэт исчез в ночи.       Девочка не знала, что именно произошло, но ее сердце все еще колотилось, а в голове все беспощадно запуталось.       Все, что она знала — она была полностью мокрой от дождя и что она беззастенчиво целовала Кота Нуара.       И она наслаждалась каждой секундой этого процесса.