темно-синий свитер

Питер смотрит стеклянным взглядом в горизонт за окном, по инерции пряча кисти бледных рук в мешковатый свитер. Горизонт плавится от лучей садящегося солнца, пока город с облегчением выдыхает, на время избавляясь от жары и засухи, а асфальт едва ли не шипит, получив вечернюю скудную дозу росы. Питер чувствует, как стоящий позади Айзек мнется, не зная, что сказать и сделать, и лишь усилием заставляет себя не дернуться, когда оборотень решает бросить попытки и уходит, размашистым шагом, где-то на периферии. Он все время где-то рядом, но Грин все никак не привыкнет, вздрагивая на каждое резкое и не очень чужое движение. Лейхе чует немного иначе, привыкший больше доверять волчьей сущности, не как Скотт, а на состояние Питера волк воет, скребется и пытается заставить обладателя помочь члену стаи. Айзек не знает, как, поэтому неизменно уходит. *** Грин не ощущает ничего, кроме чужого присутствия, часами смотрит в голую стену и почти не ест. Организм отвечает ему ночными кошмарами, постоянным обезвоживанием и извечным чувством тревоги, загоняющим в самый угол комнаты, заставляющим сесть прямо на пол обнять колени и пялиться в случайно выбранную точку. Холодные руки - все так же, по инерции - перебирают грубую вязку темно-синего свитера, который неизвестно откуда взялся. *** Когда становится совсем плохо, Айзек звонит Дереку. Тот неизменно приезжает в течении пяти минут и, не говоря ни слова, бросается в комнату мальчишки, чтобы выхватить из чужих трясущихся пальцев машинку для стрижки, застывшую в опасной близости к привычному беспорядку на голове. Хейл стойко выдерживает пустой взгляд, усаживает его на край ванны, накидывает на чужие исхудавшие плечи полотенце. Он сбривает ему затылок, уже не надеясь на какие-либо эмоции. Питер смотрит на себя в зеркало несколько долгих мгновений, без признака узнавания в тусклом взгляде, и уходит, так же, молча. Айзек, стоящий рядом с открытой дверью, боится выдохнуть, съеживается внутри собственных ребер, инстинктивно стараясь быть дальше от тягучего чувства обреченности, ставшего мерзкой обыденностью. *** Питер спускается вниз в четверть третьего ночи, тревожным, напуганным взглядом обводя гостиную, заставляя Скотта вскочить с дивана - смена Лейхе закончилась ровно в полночь - а самого юношу вздрогнуть. Неподдельный страх в его глазах при каждом чужом движении ставит тяжелую метку на душах всей стаи, неспособной ни понять, ни вылечить. Постоянное молчание звенит в ушах. *** Дерек приезжает рано утром, встречая тяжелым взглядом МакКола - уставшего, беспомощного - и отпускает его на экзамен по экономике, вступая в свое дежурство раньше на двенадцать часов. Тихий щелчок закравшейся за спиной подростка двери повисает в застывшем густом воздухе на долгие минуты, пока Хейл не решается сделать шаг по скрипящему паркету, а потом еще дюжину до чужой спальни. *** Дитон говорит, что это - болевой шок. Что сознание Питера, будучи не готовым вынести всю боль недавней утраты, увиденного насилия и отпечатка, ими оставленного, закрылось. Едва ли не самоуничтожилось, ограждая мальчика от любых воздействий. Что единственное, что они могут - это ждать и надеяться. И Дерек надеется, хотя обещал себе никогда этого не делать. Помогая Питеру вытирать голову, после десятиминутного сидения в горячей ванной; наблюдая за тем, как он без эмоций допивает стакан молока, поставленный перед ним мужчиной; собирая оставленные на полу эскизы, Хейл до скрипа зубов надеется, что мальчик придет в себя. *** Это происходит спустя три бесконечно тяжелых месяца, когда на улице кончается многочасовой ливень, восполняющий городу ущерб, нанесенным убийственно жарким августом. Питер, по обыкновению стоя у окна и комкая в руках темно-синий свитер - тот самый, что Лидия принесла из комнаты Дельгадо - всхлипывает, заставляя чуткого на слух оборотня, сидящего внизу, вихрем подняться наверх. Айзек думает, что это очередное 'хуже' и звонит Дереку, но когда тот приезжает, уже будучи готовым к очередной порции стеклянных взглядов /будто к этому можно себя подготовить/, все, что его ждет - это сидящий на полу подросток, сотрясающийся в тихом, беззвучном рыдании. Громкий выдох облегчения умирает где-то в горле. *** Питер все еще по-долгу смотрит в окно, постоянно мерзнет и с трудом выжимает подобие улыбки, когда Стайлз в очередной раз провоцирует гвалт общего смеха. То, что произошло несколько месяцев назад все еще преследует его во снах, заставляя с криком просыпаться и судорожно хвататься за горячую руку оборотня, лежащего, с недавних пор, на другой стороне кровати. Переезд в лофт не обсуждался - Хейл просто однажды приехал, помог юноше собрать вещи и увез его из дома, все еще носившего в одной из своих комнат отпечаток того, кто больше никогда не ступит за его порог. Темно-синий свитер сменился яркими футболками и толстовками, но все еще висел в шкафу, храня - как и еще несколько вещей в новом доме Питера, - память погибшего друга, о котором никто не говорил, исступленно боясь рецидива. *** Когда в один из тех зимних дней, когда снег идет не прекращаясь, а солнце стоит в зените, Питер улыбается, Дерек убеждается в том, что иногда надежда чего-то да стоит.