Нет дыма без...

Совершенно секретный хрустящий цыпленок Мо (Даже ты не сможешь испортить его, Ло) 4 грудки цыпленка пачка масла коробка крекеров Ритц, раскрошенных чеснок, давленый Нагреть духовку до температуры 205 градусов. Обмазать жиром маленькое блюдо. Растопить масло. Добавить давленый чеснок. Вывалять грудки цыпленка в этой смеси, а затем в крекерных крошках. Уложить грудки в подготовленное блюдо. Запекать в течение часа. Уже на середине лужайки я была встречена дразнящими ароматами домашнего хлеба, корицы и печеных яблок. «Эта женщина умеет готовить. У меня серьезные неприятности». Садовая калитка оказалась непростым препятствием, но мне все-таки удалось пройти через нее. А потом я услышала то, что заставило сигнальный звоночек, надрывающийся у меня в голове, замолчать – последнюю джазовую композицию Нины Симон "Ничего не имея" и подпевающую ей Миранду. Нет у меня культуры или матери, Нет друзей и знаний нету, Нет любви и нет имени, Нет ни жетона, ни билета, И Бога нет. Я застыла под дубовыми ветвями, вцепившись в трость так, будто она могла убежать. Подумаешь – одинаковые вкусы в музыке. У Миранды красивый голос. Такой же глубокий грудной, как обычно, но в пении более плавный. Я подняла глаза к небу в молчаливой молитве. «Бог и ее шутки». Что еще раз напомнило о том, каким испытаниям будет подвергнута сегодня моя сила воли. Прихрамывая, я пересекла лужайку, поднялась на крыльцо и постучала в дверь. Дверь открылась, скрипя ржавыми петлями. Надежда просияла при виде меня, хотя так и не достала палец изо рта. - Привет, капитан, – я широко улыбнулась. Желудок скрутило. Почему я столь смущена? Я очаровательна. Я не нервничаю. Надежда отодвинулась в сторону, и я зашла внутрь. Майк, Дин и их рабочие потрудились тут, как пчёлки. Кухня еще не была готова, но и уже проделанные изменения были внушительны. Старые гнилые доски пола оторвали и заменили плитами песчаника. Шкафы, ранее окрашенные плесенью и гнилью в зеленый, отскребли до чистого дуба и покрыли светлым лаком. Даже окна выглядели нарядными в окружении желтых и красных занавесок. Очень уютный вид, особенно если добавить пританцовывающую около плиты Миранду. Женщина выключила проигрыватель, когда я вошла. - Надеюсь, вам понравится цыпленок с соусом из лимона и укропа, – сказала она, принюхиваясь к пару, идущему из кастрюли. – Это мое коронное блюдо. Я тоже надеялась, что мне это понравится. Вместо ответа я лишь улыбнулась и кивнула, внезапно не зная, что делать со своими руками. Пару секунд я вертела набалдашник трости, но она выскользнула из пальцев и упала на пол. - Дом выглядит гораздо лучше, – заметила я, пытаясь скрыть смущение, пока поднимала трость с пола. - Спасибо. У меня много планов на него. Даже кажется, что часов в сутках недостаточно, чтобы все сделать, – Миранда вытерла руки о свой красный передник и выключила плиту. Она повернулась ко мне и хитро улыбнулась. – Салли Редман звонила мне сегодня. Я и забыла о своем предложении. Я отвела взгляд. Чертова Салли! Не могла выбрать другое время? Я не чувствовала себя настолько выбитой из колеи и неуклюжей с тех пор, как пригласила Дэниз Аккерман на выпускной в старшей школе. У меня еще не рассосались эмоциональные шрамы от этого опыта. - Это действительно очень щедрое предложение с вашей стороны, – продолжила Миранда. – Но я вынуждена ответить отказом. Мне просто нравится это место. Здесь так мирно, – Миранда закрыла глаза и глубоко вдохнула. – Здесь даже пахнет хорошо. Просто не могу надышаться. Так же пахло лето, когда я была маленькой. Женщина указала на угол кухни. - Присаживайтесь. Чувствуйте себя как дома. - А скоро еще и апельсиновые деревья зацветут, – ответила я, перемещаясь к кухонному столу. Я отодвинула стул и села, устроив трость рядом и положив руки на колени. - Будете вино? – спросила Миранда. – У меня есть Совиньон Бланк, если вы любите сухие вина. Я ответила, что это будет прекрасно, и женщина закружилась по кухне, отыскивая для меня бокал и открывая бутылку. Надежда появилась около моего колена – стояла, глядя на меня своими большими голубыми глазами. Миранда принесла мне бокал, и я заметила, что она тоже слегка прихрамывает. Я махом осушила половину фужера, прежде чем поняла, что делаю. - Как ваша нога? – спросила я. - Лучше, спасибо. Болит только когда я двигаюсь, – она усмехнулась. – Я попросила их увести лодки подальше отсюда, – продолжила Миранда, потягивая вино. При этом она нервно крутила бокал в руке. У нее восхитительные руки с длинными пальцами. Мне с трудом удавалось не пялиться. - Надеюсь, я не слишком много на себя взяла? Я просто не могла снова рисковать... - Нет, я понимаю. Все в порядке. Мне стоило сделать это еще пару лет назад. Миранда отодвинула стул и села напротив меня, усадив Надежду к себе на колени. - Так что же случилось с вашей? – спросила она, указав на мою трость. - О, моя нога? Собаки укусили меня, а потом я упала с балкона. Миранда рассмеялась. Это был восхитительный звук. - И как это случилось? Я рассказала ей о пожаре, о своей работе, описала несколько, надеюсь, забавных случаев. Профессиональный жаргон всегда помогает с женщинами. Я болтала о том и о сём, пока не поймала себя на этом. - Простите. Миранда улыбнулась. - Не стоит извиняться за то, что любите свою работу. Мне не пришло в голову никакого ответа на такие слова, и я не могла отвести взгляд. Ее зеленые глаза были направлены на меня, и я готова на Библии поклясться, что видела в них что-то вроде приглашения. Ошеломленная, не в силах оторвать взгляд, я вслепую нащупала свой бокал и сделала большой глоток. Теперь она смотрела на меня с тихим весельем в глазах. - Ужин будет готов минут через десять, – заметила Миранда. Я с трудом сглотнула. - Хорошо. Пахнет прекрасно. Неудобная тишина заставила нас обеих отвести глаза. Было бы намного проще, если бы я могла, как в старом добром кино, объявить о своей бессмертной преданности просто схватив ее объект в объятия и поцеловав. «Пожалуй, для этого слишком рано». Надежда сползла с коленей матери и потянула меня за руку. Я посмотрела на нее. Большие глаза теперь были умоляющими, хотя палец так и не покинул рот. - Думаю, она хочет показать вам свою комнату, – пояснила Миранда. Энергичный кивок Надежды подтвердил это предположение. Я поднялась на ноги. - Веди, кэп, – я разрешила девочке вытащить меня из кухни и повести к лестнице. - Я позову вас, когда будет готово, – крикнула вслед Миранда. – Постарайтесь не заблудиться в джунглях игрушек. По пути к комнате Надежды я замечала изменения и в других частях дома. Сестра была зеркальным отражением моего жилища, так что я знала, чего ожидать. Мебель в большинстве комнат была прикрыта. Стена коробок красовалась возле задней двери. Запах свежей краски смешивался с острым ароматом льняного масла. Да, Майк и Дин работали тут, не покладая рук. Мы прошли мимо последней комнаты и направились вверх по лестнице. Я поднималась медленно, по одной ступеньке за раз, и Надежда убежала вперед. В этой, крайней внизу, комнате все было распаковано и аккуратно расставлено. Стены были окрашены глубоким бордовым цветом, заставляя помещение насыщенно пылать. Два одинаковых дивана цвета шоколада и недавно вычищенный кирпичный камин. Яркий акварельный рисунок на каминной полке и несколько карандашных рисунков на стенах. Множество книг на полках, пристроенных к бокам камина. Золотистый стул с бархатной обивкой в углу около окна. Комната была обставлена очень правильно. Мне понравилось, но это было не мое. Слишком совершенно, будто для нарочитой демонстрации. Ей не хватало теплоты и прикосновения личности. Никаких безделушек, никаких семейных портретов в серебряных рамках, никаких статуэток. И никаких детских фотографий, которыми обычно пестрят стены домов с маленькими детьми. Милая комната, но слишком голая. Надежда быстро доскакала до второго этажа и скрылась за поворотом. Я ускорилась, несмотря на боль, и позвала ее. Голова в золотистых кудряшках появилась из-за дверного проема. Девочка поманила меня за собой. Словосочетание «джунгли игрушек» идеально описывало открывшийся мне вид. Девочке повезло с Fisher Price[1]. Один угол был полностью посвящен Барби, а в другом высилась чудовищная стройка Лего. Пол между ними был засыпан всеми мыслимыми игрушками. На каждом шагу опасаясь за свою жизнь, я проложила себе путь в этих завалах и присела на розовое покрывало небольшой кровати под розовым балдахином. Я не большой мастак в том, что касается общения с детьми. Я знаю, как иметь дело с ними в профессиональных ситуациях. Также я очень хороша в выступлениях в школах перед первоклассниками. Но один на один с ребенком я чувствую себя неуютно. - Мне нравится твоя комната, – тихо заметила я. Надежда подняла с пола куклу-ребенка с густыми волосами, глаза которой открывались и закрывались. Девочка ткнула куклу в живот и та разразилась плачем. - Покачай. Надежда достала палец изо рта, только чтобы сказать это, и тут же засунула его обратно. Я выполнила ее указание, чувствуя себя при этом чрезвычайно глупо. А потом мне пришла в голову ужасная идея. Она была подлой и трусливой, но любопытство часто выносит на свет самое плохое в людях. - Надежда, твой папочка так укачивал тебя перед сном? – спросила я. Девочка проигнорировала мой вопрос. - Наверняка, укачивал, ведь так? Как зовут твоего папу, милая? Но Надежда была слишком увлечена облачением куклы Барби в мятое фиолетовое платье, чтобы обращать внимание на мои слова. - Эм, Надежда. Твой папа приедет, чтобы жить здесь с вами? Чем твой папа занимается? Держу пари, ты скучаешь по нему. Казалось, девочка не слышала моих вопросов. Она схватила куклу Кена и усадила в розовый корветт. «Очень подходящая машина для Кена». - Надежда, а где вы жили, прежде чем переехать сюда? Ты знаешь, как называлось то место? Никакого ответа. Девочка проехалась розовым корветтом по моей больной ноге. Я прикусила губу. «Терпение». Я наклонилась и мягко забрала автомобиль и Барби у Надежды. Она выпустила изо рта большой палец, в изумлении глядя на меня. - Вот смотри, – начала я, показывая ей Барби, – давай притворимся, что это – мама, хорошо? Твою мамочку зовут не только мама, но и Миранда, ведь так? – теперь я подняла Кена. – Давай притворимся, что это – папа. Твоего папочку зовут не только папой. Как другое имя твоего папы? Надежда просто смотрела на меня, ее губы дрожали, как будто она собиралась надуться. Наконец, она открыла рот и сказала: - Зи-зи. А затем снова засунула большой палец в рот. Я знаю, что некоторые четырехлетки более продвинутые, чем другие, но это было все равно, что разговаривать с младенцем. Я не представляла, что с этим делать. - Зи-зи? Что это значит, милая? А затем я краем глаза заметила движение. Миранда стояла в дверном проеме, скрестив руки на груди. Губы ее были сжаты, и выглядело все так, будто она раздражена. Я быстро улыбнулась и вернула автомобиль и куклу обратно Надежде. - Обед готов, – сказала Миранда.