Когда созреет вишня

      — Кружку-то… Отдай… — сделав вид, что вовсе не услышал этих слов, я опустил взгляд. Я не знаю, как реагировать на это. Слишком неожиданно.       — А… — подняв на меня мокрый от слез взгляд, она ослабила хватку, выпустив мою руку. — Прости, Хотару…       Пуще прежнего покрывшись румянцем, Эру отпрянула от стола и уперлась спиной в холодную стену, слегка в нее вжавшись. Она была похожа на испуганного зверька, загнанного в угол. Судорожно выдохнув, девушка сжала дрожащие пальцы в кулачки и прижала к своей груди.       — Правда, прости… — девушка быстро скрылась на втором этаже, споткнувшись по пути о задранный в уголке палас.       Послышался хлопок дверью. Я, все еще недоумевая, смотрел на место, где только пару секунд назад стояла смущенная Эру. Как реагировать на то, чего в своей жизни ожидал меньше всего? Даже более того - вообще не ожидал. Лишь мечтать мог… А теперь эта мечта словно воплотилась в жизнь, а я ее так грубо спугнул. Возможно, это была моя единственная возможность хоть что-то изменить в своей жизни. Судьба дала мне шанс это сделать, но этим шансом я просто не воспользовался. О да, судьба, я бы послал тебя куда подальше за такие неожиданные подарки!       Я наконец отошел от легкого остолбенения. Повернувшись в сторону лестницы, по которой не так давно пробегала Читанда, я тяжело вздохнул. И что теперь делать?.. Было бы легче, если бы я отреагировал намного адекватнее и более предсказуемо. К примеру, неожиданно нежно улыбнулся и сказал ей, что чувствую то же самое. Или же, просто подтянув ее к себе через стол, страстно поцеловал - думаю, она бы и сама догадалась о моих чувствах. Но нет же… Нужно мне было так холодно пропустить ее слова мимо ушей.       Оставив пустую чашку из-под чая на столе, я медленно пошел наверх. Сейчас я иду к ней. А что я скажу? Вряд ли смогу ее успокоить, да и вообще взглянуть в глаза. У меня просто сил на то не хватит, как и уверенности.       Опустив голову и уставив взгляд в пол, я тихо шептал число пройденных шагов, успокаивая тем самым самого себя. Шел медленно и размеренно, поэтому даже местами «говорящий» пол не смел сейчас скрипеть.       Так я и дошел до комнаты, в которой предположительно скрылась девушка. Я остановился напротив закрытой двери. Комната сестры. Это единственное место, что ты успела лучше всего осмотреть. Да и наверняка тебе могло показаться, что оно больше всего подходило для того, чтобы спрятаться. Возможно и так, но мой дом — моя крепость. Даже закрывшись изнутри, при желании я бы просто достал общие ключи. Так как живу тут я почти всегда один, они и хранятся у меня в комнате. Эру дверь не закрыла. Либо надеялась, что я зайду в комнату следом, либо же просто забыла ее с перепугу закрыть. Скорее всего, второе.       Еще немного постояв тихо и без движения, я вновь тяжело вздохнул. Нервы. Моя голова склонилась, от чего я лбом уткнулся в деревянную преграду между коридором и комнатой. Между мною и ею. Душа болела от всхлипов и завываний, что я слышал за этой чертовой дверью. Я прикусил нижнюю губу.       Я не люблю, когда плачут девушки. Пожалуй, просто ненавижу. Это их некое оружие, которым они могут без каких-либо усилий заставить мужской род ощутить себя виноватым, даже если это не так. Этим они пользуются, когда что-то хотят получить или же когда просто желают, чтобы на них обратили внимание. Я, к сожалению, один из тех, кто на эти уловки постоянно ведется, ведь женские слезы сбивают меня с толку, и я никогда не знаю, как действовать в таких ситуациях. Вот так и сейчас. Она там сидит и плачет, а я тут стою за дверью и бездействую, слушая ее рыдания.       — Послушай, Эру… — Я заговорил тихо, и голос ко всему прочему охрип от волнения. Я даже не знал, что говорить, потому решил импровизировать. Я должен успокоить ее. Сделать так, чтобы она не плакала, но даже не представляю, что для этого должен сказать.       — Ты прости меня за то, что проигнорировал твои слова. На самом же деле я все слышал, но ты меня с толку сбила своим неожиданным признанием.       После этих слов я сделал небольшую паузу, дабы просто вслушаться и понять — а слышит ли меня Эру вообще? Видимо, услышала, ведь ее плач неожиданно притих. Что ж, славно.       — Ты там успокаивайся, что ли… — о да, Хотаро, ты просто мастер успокаивать девушек. Наверное, со стороны я выгляжу очень глупо. — Нашла из-за чего рыдать. Наоборот, даже очень похвально, что ты смогла признаться. — подняв взгляд на дверь, досадно цокнул языком.       — Я вот не смог… — уже тише проговорил я и сел перед дверью на корточки, уложив на нее одну ладонь и надавив. Словно на прочность проверяя.       Вокруг воцарила тишина. За дверью ни шороха, и даже всхлипы прекратились. С моей стороны тоже тихо. Сейчас я фактически признался ей в любви, хоть и сделал это туповатым намеком. Однако я думаю, что она поняла. Эру не настолько легкомысленна и глупа, как все привыкли думать.       Подушечки пальцев впились в древесину, и та затрещала. А похоже, дверь все-таки хиленькая…       — Тогда, когда я встретил тебя впервые в кабинете географии, я и подумать не мог, что когда-нибудь влюблюсь в тебя. — Я невесело усмехнулся. — Изначально я тебя исчадием ада считал. Думал, что всевышний так прикалывается надо мной, не давая мне жить спокойно. Если это так и было, то, пожалуй, ты прекрасно справилась со своей задачей, только сделала это немного иначе. Ты даже не оставила мне сил для защиты…       Звучит глупо, но я хотя бы сейчас говорю то, о чем действительно думаю.       — Скажи же, Эру, зачем ты так жестоко со мной обошлась? Зачем ты влюбила меня в себя, полностью и без малейшего остатка? — Я слегка оскалился. — Ты не представляешь, как мне было тяжело находиться рядом с тобой. Я просто с ума сходил, думая лишь о том, как бы ненароком не сорваться.       В грудной клетке сердце заходило от адреналина. Мне словно язык развязали. Слова слетали с уст сами собой… Я даже не успевал их обдумать. Мда уж, и это мое признание. Просто фиаско…       — Поэтому, — подняв взгляд на дверь, криво улыбнулся. — Единственный трус и слабак здесь только я. Я не смог тебе сказать того, что скрывал несколько лет нашей совместной учебы. Извини за это… Ты правда молодец.       Я поднялся с корточек и наконец отстранился от двери. По другую ее сторону все еще было тихо, и даже ощущение выдается, что там уже и вовсе никого нет. А может я говорил сейчас все это в пустоту, как последний выживший из ума псих? Появилось желание открыть эту дверь и проверить, но вряд ли она решилась спрыгнуть со второго этажа и сбежать в одной футболке и шортах домой.       Дождь усилился. Он безудержно ронял свои тяжелые капли на землю, размывая ее до тягучей черной взвеси. Асфальту и тротуару тоже досталось: ливень выбивал из дорог всю пыль, и даже ту, что въелась очень глубоко.       — Я люблю тебя… — собравшись с мыслями, признался я. Настолько тихо это прозвучало, что скорее всего Читанда не слышала этих слов.       Развернувшись, я медленно пошел к своей серой и пустой комнате.       Эта ночь будет долгой…