Огонь и Серебро

Конец Октября 997 год. Столица Шиании Дорал. — Ты уверена? — задал свой вопрос Дрого, тяжело вздыхая и шагая вслед за Косаи по ступенькам длинной лестницы в замке. — Да, — приглушённо ответила она. — Ты точно рассмотрела? — Дрого рисковал спрашивая такое, но всё же спросил. — У него были бирюзовые глаза и эти уши, — Княжна показала руками, — за семь лет он, конечно, изменился, но их он никуда не дел, — чуть раздражённо произнесла Косаи, стараясь сконцентрироваться на подсчёте ступенек заканчивающейся лестницы и выбросить неприятные мысли из головы. Ей было тошно от того, что спасла Императора, хоть он и нужен был с его страной, но такое благородство в ее планы не входило. Какое-то неприятное предчувствие теперь сидело в ее груди, царапаясь когтистыми лапами. Ещё Косаи думала о вчерашнем вечере и молила всех известных богов, чтобы не встретить снова человека, которого всем сердцем желала убить вчера. Хотя она не считала себя виновной в этом инциденте. Дело было так. После бани, предложенной пламерождённым, так как все были в грязи и вонючей драконьей крови, их отправили в одну из столовых залов замка: в недавно выстроенных в свободных казармах такого убранства, как столы и скамейки, еще не было. Дорогих спасителей не хотелось сажать на пол, вот Гин и приказал выделить им зал для трапезы и новые казармы рядом с дворцом, возведённые для императорской охраны, для ночёвки. Девушки-служанки и даже некоторые придворные дамы разносили еду и наливали ягодную воду. Вино пламерождённые не пили, оно считалось праздничным напитком. Служанки были сильно удивлены таким поведением, кроме того, пламерожённые даже не пытались распускать руки. Женское население Акара всегда было в меньшинстве. Поднять руку на женщину, оскорбить или изнасиловать считалось преступлением. Последнее каралось смертной казнью. Косаи лежала, подложив руки под голову, она немного выпила, и ей сразу ударило в голову. Как и другим, праздновать ей было нечего, но сильно хотелось забыться. — Я спасла его, Риаг, чёрт, спасла, понимаешь? — бормотала девушка, уткнувшись себе в руки. Риаг тяжело вздохнул и опустил взгляд, затем перевёл его на Хака, сидящего напротив, тыкающего что-то в своей тарелке. В столовой негромко говорили, в основном, потому что были заняты едой, которая оказалась вкусней той, что готовят в походных условиях. Но за столом, где сидела Княжна и ее генералы, висела неприятная тишина. Не считая иногда самобичеваний Косаи в виде коротких монологов. К краю стола подошла совсем молоденькая девушка, скорей всего не старше Хака. На вид она была киросской, с длинными, заплетёнными в две косы золотистыми волосами и большими серыми глазами, одетая в светло-голубое платье с серебристым корсетом с вышитыми на нём многочисленными канарейками и рукавом в три четверти. В руках, трясущихся то ли от страха, то ли от неуверенности в себе, она держала кувшин. — Простите, — совсем тихо мелодичным голосом произнесла она, — не желаете ещё ягодной воды? Дрого кивнул и любезно подвинул к ней свою кружку, улыбаясь, чем, видимо, смутил девушку ещё больше. Лотос, подпирая руками щёки, откровенно пялился на неё. Киросски были в его вкусе. Девушка, кажется, что-то хотела сказать, но, поймав на себе взгляд командира авангарда, закрыла рот и, опустив взгляд, собиралась уже отойти от стола, как двери в зал резко и со скрипом открылись, невольно привлекая внимание всех присутствующих. — Трилеа, — громко обратился мужчина с непонятным цветом волос, направляясь крупными шагами к девушке, только что предлагавшей ягодную воду, — Твой брат будет не доволен, — дальше он повысил тон, — Если узнает, что будущая Царица подает простолюдинам. За спиной человека стояло несколько стражников, а из-за них выбежало две няньки и поспешно увели Трилеа. — Наёмники, — с ещё большим пренебрежением бросил он и, покачав головой, развернулся к выходу, но его кто-то схватил за плечо, грубо разворачивая к себе. — Думаешь, мы хуже тебя и твоей Царицы? — со злобой в голосе говорила Косаи, не убирая руку с его плеча. Человека звали Инститорис Крамер. Потомок переселенцев из Киросса, однако семья его высоко поднялась, и он стал одним из советников молодого Императора, в то время как отец его сидел в малом совете. Инститорис был старше императора на три года, но на двадцать четыре не выглядел. Косаи дала бы ему лет тридцать, а то и больше. Непонятного цвета серо-жёлтые волосы свисали сальными патлами к плечам, тёмно-серые глаза и длинный тонкий нос, под которым пряталось подобие усов, выползающее у мальчиков годам к четырнадцати. — Наёмники — грязные убийцы, без морали и чести, — выпалил Инститорис, смахивая ее руку с плеча. — Да, мы убиваем, чтоб таким сукам, как ты, жилось лучше, — сжала кулаки Косаи. — Убиваем, чтоб ублюдкам вроде тебя не приходилось лапы свои в крови пачкать, — она сделала шаг ближе. — Убиваем, чтоб такие же, как ты, мрази рассуждали о морали, ни разу не обнажив клинки и не запачкав их кровью, считались людьми чести, миротворцами. Пламерождённые громким криком и стуком по столу поддержали реплику Княжны. Инститорис шагнул назад, гневно корча лицо, а стража достала мечи, пламерождённые сделали то же самое, причём все. Выглядело это достаточно устрашающе, хотя никто из них и не собирался сражаться всерьёз. — Я Советник Императора! Ты не имеешь права так говорить со мной, девчонка, — чуть подвизгивая, начал тараторить мужчина. Риаг вышел из-за стола и, схватив Косаи на руки, спокойно обошёл Инститориса и его охрану и направился к выходу. — Отпусти меня, я ещё не всё сказала, — шипела девушка, пытаясь выбраться из его объятий, но сделать это у нее так и не вышло. Закончила дёргаться она только когда они вышли из дворца, что-то тихо бурча, возможно ругаясь на нового недруга или Риага, а после заснула по пути к казарме. Лотос пометил выбранное им строение жирным кружочком на двери. Деревянная постройка с мелкими окнами была слегка пыльной, но всё же повезло, что новой. Внутри было всё, как и везде: двухэтажные кровати стояли по обе стороны, в одном из углов был располагался массивный и пара стульев. Он прошёл в самой конец комнаты, выбрав одну из кроватей, положил на неё спящую девушку, сел рядом, и накинул на нее плащ. Косаи была хорошенькой, и Риаг часто себя ругал за то, что никогда не говорил ей этого. Парень наклонился ближе, и Княжна открыла глаза. — Тот говнюк… — начала уже было говорить Косаи. — Плевать на него, — отмахнулся Риаг и улёгся рядом. Кровати тут были заметно длиннее, иначе бы Риагу снова пришлось поджимать ноги. Княжна на этот раз с лёгкостью выбралась из его объятий и, нависая сверху, поцеловала. Такому ее решению он противиться не стал.

***

Лестницу от зала переговоров отделял только длинный узкий коридор с множеством дверей. Это расстояние казалось крохотным, и с каждым шагом неприятное чувство внутри Косаи росло. Неминуемая беда, казалось, скрывается за дверями, в которые ей и Дрого нужно войти. Леган и Гин уже сидели внутри. Комната богато обставленная, на полукруглых окнах висели белые шторы с золотой каймой, стены украшали картины, в основном зимние пейзажи, на нескольких изображались волчьи следы или волки. В дальней стене горел камин, так что пахло тут огнём; ближе к широкой двери с позолоченными ручками располагался длинный, овальный стол из темного дерева с изогнутыми ножками. Возле него стояло четыре стула, хотя помещалось больше, но их убрали к окну, чтобы гости сели именно туда, куда нужно. Советник посмотрел на карманные часы, заранее выложенные им на стол, на котором уже лежала стопка бумаг, пара сложенных пергаментов, стояла чернильница и несколько перьев. Приглашённые опаздывали на несколько минут, что было приемлемо. Удостоверившись, что ничего не забыл, Леган посмотрел на без конца крутящегося на стуле Императора. Гин вилял хвостом, что в Шиании считалось неприличным для рэрийцев. Конечно, он был только полукровкой, но правила распространялись и на него. Вообще Гину повезло родиться с белыми волосами, шианцы слишком трепетно относились к внешности, обычно люди с иным цветом не занимали высокие посты, разве что только благодаря своему таланту и то в редких случаях. Бирюзовые глаза выглядели вполне нормально, звериный зрачок он не унаследовал, зато хорошее телосложение и вполне развитую мускулатуру для человека, который не уделяет тренировкам должного внимания, он получил от отца. Все рэрийцы от рождения имели мышцы и великолепные спортивные данные, необходимые для выживания в горах, что доставалось и полукровкам независимо от их места жительства. За дверьми послышался какой-то шум. И открыл их не стражник как полагалось, а Дрого. — Моё почтение, — слегка склонил голову он и приложил правую руку к середине груди: так было принято приветствовать в Акаре; Леган повторил за ним, поднявшись со своего места. Вслед за ним вошла Косаи, потирая руку после удара — стража наотрез отказывалась пропускать их и собиралась выпроводить на улицу, малый зал переговоров был закрыт для посещения. Но доблестная охрана была не причём, они выполняли приказ без какой-либо неприязни к пламерождённым. Человек, которому поручили возвестить об этом приёме стражу, — Инститорис Крамер — решил, что подобный приём пойдет уроком глупой Княжне. Переговоры проходили скучно. Косаи даже не приходилось говорить. Взяв с собой Дрого, она не прогадала. Фиол отлично знал, что говорить, блестящее образование делало свое дело. Но с каждым его словом или словом Императорского советника, неприятное чувство усиливалось, с каждой секундой ей всё больше казалось, что вот-вот случится что-то ужасное. Гин, не отрывая глаз, наблюдал, и Княжне приходилось отводить взгляд любоваться то краем стола, то полом, а то и собственными ногами. Но если бы всё было так просто. Пламерождённые хотели жить в Шиании, разумеется, взамен пополнив ряды армии, было ещё несколько мелких условий и требование от Шианцев обучать их солдат. Короткий разговор об последнем дне Великого Акара. И то, из-за чего Косаи было не по себе всё утро и недолгие переговоры. — Армия в Шиании сильна. Конечно, лишние люди не помешают, но это и лишние затраты, — улыбаясь, проговорил Леган, подводя итог и собираясь озвучить то, к чему шёл с самого начала. — Затраты на армию последнее, что должно волновать Империю, в годы войны — возразил ему Дрогомир. — Вы правы, это последнее. Империю больше волнует Император, — сложил руки на столе советник. — Император? — Дрого перевёл взгляд на Гина, который в свою очередь поднял глаза на него. — Да, Император всё ещё не нашёл себе, — Леган сделал паузу, у Косаи кольнуло внутри, она медленно повернулась к Дрого, — Императрицу, — закончил предложение советник. — А соединить два знатных рода было бы неплохо. Дрого было открыл рот, но сказать ему стало нечего. Отказаться сразу было нельзя, и дать согласие он не мог. За столом повисла тяжёлая пауза, казалось, она длилась вечность, но на самом деле прошло не больше минуты. — Княжна Акара согласна? — прервал молчание Леган, разворачивая один из свитков. Да, не о таком предложении она мечтала, да и человек, за которого она собиралась замуж, его давно сделал. Оставалось только перейти чёрную полосу скорби и пожениться. Сердце её было готово вырваться из груди, оно горело диким пламенем, мысли в голове сбились в единую кучу, крича что-то о долге перед народом и о любви к Риагу. Это был воистину тяжёлый выбор. Направляясь в Шианию, она предполагала такой исход, но всё же в глубине души надеялась, что останется простой наёмницей. «Риаг», — глухо что-то шептало в ее голове. Что же она теперь скажет ему? Как ей дальше жить без него? С другой стороны, она слишком далеко зашла. Взяв на свои плечи ответственность и приняв титул Княжны, она не могла просто взять и отказать. Идти ей с дивизионом за спиной было некуда. Снова в наём в Киросс? Грабить деревни и убивать безоружных? Смешивать честь рождённых и закалённых в пламени с грязью, ровняясь на кучку бандитов, за деньги готовых на всё? Нет. Такого она не могла допустить. Косаи поднялась с места, звучно вздохнув, она опёрлась руками на стол. Встретившись взглядом с Гином. Она вспомнила их первую встречу. Ведь именно благодаря ей она сражается и живёт...