Я бы хотел поведать о себе и своём брате, но история была бы слишком мала, станет лишь малой крупицей этого большого рассказа. Возможно, я что-то приукрашу или недоговорю, так как я появился намного позже ее начала, но я постараюсь рассказать всё, как оно было, не утаив от вас всей истины и правды.
Летописец Роз Алый
Сентябрь 997 год. Граница Фиолии и Шиании. Запах крови, слишком ощутимый, чтобы проходящие мимо поля недавней битвы путники бежали, с опаской оглядываясь назад, и боялись за свою жизнь. Но Косаи уже привыкла к этому зловонному, отвратительному аромату смерти: в свои ещё восемнадцать она знала его слишком хорошо, чтобы, воротить нос. Вороньё уже слеталось: обед из жареной мертвечины был подан — пламерождённые не оставляли в живых врагов, особенно когда на их стороне было преимущество, такое, как испепеляющее солнце, помогавшее им до самого наступления сумерек и окончания боя. Огненные воины не затягивали со сражениями, лунный свет ослаблял пламенное начало, подаренное древним богом, хотя и без огня они считались смертоносной угрозой. В темноте они хуже видели, потому и старались закончить всё посветлу. Племерождённые скитались. Их родина - сильнейшее Княжество Акар было сожжено дотла драконами. Раньше бесстрашные воители зарабатывали себе на жизнь тем, что нанимались в чужие армии, сражаясь на стороне заказчиков. Их услуги высоко ценились в мире, в бесконечных воинах многие нуждались в ссильной армии, а в век войны — в защите. Теперь над бездомными наёмниками смеялись, покупали их услуги за бесценок, от чего выжившим, собравшимся в крохотное войско приходилось постоянно менять хозяев. Последние полгода они служили самопровозглашённому Царьку в Кироссе - солнечном Царстве, разорённом более двухсот лет назад. Грабёж и без того нищих деревень с населением из женщин, стариков, калек и босоногих детей слишком унижал достоинство бравых воинов. Служить такому гнилому человеку было выше ее сил. Кроме того, что Царь был мерзким, толстым насквозь проспиртованным пьянчугой, он готов был сжечь целую деревню за вовремя не уплаченный мешок зерна. За этим он и нанял пламерождённых. Смеркалось. Косаи с небольшого пригорка осматривала поле битвы, на котором схлестнулись ее люди и солдаты, защищавшие небольшую карету, оказавшуюся пустой. Видимо те, кто должны были находиться внутри, подозревали или даже знали о готовящейся засаде и специально пустили обманку по заранее выбранному пути, и бежали по окружной дороге. Кто должен был находиться в карете, Княжне было неизвестно, знали только, что кто-то знатный и важный, потому и собирались поймать. Косаи ещё раз вздохнула. За свою недолгую жизнь - девушке должно исполниться девятнадцать в конце декабря, она стала участницей нескольких крупных сражений, побывала в десятках мелких. Даже защищала Акар от драконов и выжила. Печальная ухмылка тонких губ и грустно смотрящие вдаль огненно-рыжие глаза, доставшиеся от матери: в Княжеском роду Рава такие были у всех. Однако Косаи родилась другой, об этом говорили ее редкие для пламерождённых тёмные, почти чёрные волосы, собранные сзади в высокий хвост. Но и этому нашлось объяснение, почти семь лет назад открытое ей страшной тайной. Зажмурившись, Косаи вытянула одну руку с мечом. В бою она использовала короткий меч ксифос. Казалось, что им она пронзает садящееся солнце. Девушка поднесла его ближе к лицу, чтобы посмотреться. Высоко заплетённый хвост. Чёлка, стриженная на левый бок, слиплась от крови и висела единым комком, само по себе лицо было в пыли, то ли из-за долгой погони, то ли после сражения. Поношенная и потёртая за год одежда тоже нуждалась в стирке и мелком ремонте. Тёмно-красные шаровары, не раз уже порвались на коленях, и посеревшая рубаха, в пылу сражения немного пострадавшая от скользнувшего по руке чужого клинка. Дальше был боевой корсет. Нет, он совсем не утягивал и не мешал, это было частью брони. Единственное, что оставалось на ней новым, так это пояс, завязанный спереди и свисающий до колен, красивого зелёного цвета; сверху был ремень, на котором держались ножны, крепко обмотанные им. Рядом висел свёрнутый хлыст, а на другом боку был длинный тонкий кинжал, именуемый Иглой: Косаи использовала его в сложных сражениях, когда честно победить не выходило; она выхватывала Иглу и целилась в глаз, если противник успевал, то отскакивал, а если нет… то Косаи выигрывала. Обувь походила на мягкие тапочки с подошвой, по бокам с двумя широкими лентами, обматывающими ногу до самого колена. На шее на простом кожаном шнурке моталось деревянное колечко, подаренное в честь помолвки любимым. Мужчины пламерождённых обычно носили шаровары, не сильно широкие, в таких удобно сражаться, да и вообще ходить. Простые рубахи, с треугольным вырезом и украшенные вышивкой, сделанной матерью, сестрой или женой, по краю, чаше короткого рукава. Сверху иногда одевался халат, который не запахивался, доходил он длинной до колен, с разрезами до бедер. На него завязывался пояс, за который затыкали всё, что только поместится, и на который вешался ремень с ножнами для меча. Обувь в Акаре не носили, но из-за необходимости начали носить сапоги как высокие, так и укороченные. Одежда была преимущественно приглушённых красных или чёрных тонов. Такой цвет давал при грубой выделке кальнефрин - материал из растолчённой, а затем расплавленной чешуи дракона в смеси с нитями акарского шелкопряда. Такая ткань не горела, и носилась воинами с нагрудной бронёй из аталя - сплава чешуи и стали. Из этого же ковались мечи, ценившиеся во всём мире. Стоили они целое состояние, и были даже не у каждого пламерождённого. — Долго ты там любоваться на себя будешь? — ехидно крикнул Косаи ее заклятый друг, командир авангарда Лотос Алый. — Все твои уже собрались, поехали, умою тебя что ль. Княжна повернулась, пряча меч в ножны, презрительным взглядом смерив парня, сидящего на гнедом коне и держащего под уздцы ее серебристо-вороную кобылу. Лотос был чистокровным Крамонцем. Среднего роста, с зелёными, как и полагается в его народе глазами, и русыми волосами. По акарскому обычаю длинными, до самой поясницы. С висков волосы собирал в две маленькие косички, и соединялись они на затылке в крошечный хвостик. Обладал он довольно смазливой мордашкой, из-за чего его иногда принимали за девушку, но с возрастом такое почти прекратилось. Уши у парня были проколоты, и с них свисали длинные серьги с полосатыми перьями. Такие он носил только в дни хорошего настроения. На шее виднелось маленькое тату, изображавшее его цветок. Одежда, как и у Косаи, на нём была слегка потрёпана, темно-зелёный халат с высоким воротом, закрывавшим шею, бежевая рубаха с широкими, чуть подкатанными рукавами, тёмного цвета шаровары и башмаки; на черном поясе, с двух сторон был приделан пояс с креплением для парных топориков. У Лотоса был младший брат близнец — Роз, и отличала их только татуировка на шее, появляющаяся у Крамонцев в день шестнадцатилетия, наступившего у братьев лет пять назад. Но главным их отличием стали совершенно противоположные характеры — не редкость для близнецов. Если же братья стояли рядом и Лотос не вредничал — их не различали даже близкие друзья. — Без тебя умоюсь, — фыркнула ему в ответ Косаи, запрыгивая на лошадь, и, пришпорив ее, подняла руку, тем самым командуя уже приготовившимся воинам следовать за ней. — Подожди, тут один пленный, — кивнул Лотос в сторону лысого, избитого мужчины. Косаи тут же перевела взгляд. Иначе бы в ней тут же загорелось пламя мести. Акар сожгли драконы, но просто так они бы не напали, единственными, кто могли ими управлять, кроме пламерождённых, это маги Фиолии. Княжна считала, что бедных ящеров просто натравили заклятиями. — Где твой эйсин*? — сквозь зубы произнесла Косаи, сжимая кулаки на поводьях. — Вечно тебе от меня что-то нужно, — всё с тем же ехидством ответил Лотос, а затем негромко позвал: — Вирса. Откуда-то сзади верхом вышел парень, на вид даже младше, чем сама княжна. Пламерождённый кивнул в знак приветствия и почтения, вопросительно посмотрел на Лотоса. — Пометь-ка его спину и рожу, пусть своим покажет, — едва сдерживаясь, отдала приказ Княжна. Меткой пламерождённых считалась «лапа дракона» поднятая вверх и обведённая в перечёркнутый круг. Такой клеймили преступников, беглых рабов, пленных. Это был треугольник с основанием вверх и тремя маленькими треугольничками с основанием вниз - его ставили на лице, чтобы сложнее было скрыть. Лапа опущенная вниз, считалась знаком чести. Ставили такой только избранным. Князьям или элитным воинам, служившим в высшей княжеской гвардии — проще говоря в Вышке. Находился такой на груди, и был небольшого размера, пламерождённые не чувствовали боли от простого огня, и раны от него затягивались почти сразу, поэтому клеймили по-особому: разогретую заготовку мастер обжигал своим пламенем. — Перебить мало, — зло, сквозь зубы напоследок бросила Косаи и пришпорила лошадь.***
Сентябрь 997 год. Фиолия. Столица Вуму, замок Вубарал. Повозка благодаря огромной кровавой жертве с трудом смогла скрыться от нападавших. Извозчик то и дело погонял выдохшихся, всех в мыле, хрипящих лошадей. До столицы, в которую направлялся некогда большой экипаж, оставалось чуть меньше часа езды, но этот час нужно было выдержать. В повозке ехала Ранимира Дрон, младшая дочь Королевы Ририсмиры, в девичестве Бор, и ныне покойного Короля Дракомира Дрона. Усугубляли всё положение начавшиеся роды. Её служанка как могла пыталась помочь, но время шло, а малыш всё не появлялся на свет. С наступлением ночи в главной западной столице, Вуму, спрятанной за огромной стеной, отделяющей только часть разросшегося города, наступало затишье. В Фиолии ночь считалась временем колдунов и ведьм. Да, обладать способностями в Фиолии могли немногие, и, как и в Шиании, здесь считалось дикостью пользоваться магией в бою и жизни, единственное, в чём ее обычно применяли, — это в медицине или иногда науке, большинство же одарённых родители ещё в детстве сплавляли в святилища, чтобы те стали жрецами. Любые способности зависят от таланта. Во дворце уже многие готовились ко сну, но не Королева и ее старшие дети. Старший сын — коронованный принц Гровитмир, приехал из восточной столицы Калиэн. Ририсмира вызвала его сюда не просто так. В Фиолии, так как по площади она была почти равной Шиании, издревле существовали две столицы. Главная, Вуму, стояла на западе, с замком Вуборал, состоящим из десятка башен, соединённых сотней коридоров, из-за чего строение казалось очень высоким и почти парящим. Вторая столица, Калиэн, считалась духовным центром с множеством святилищ, где учили одарённых, обладавших всеми магическими способностями - Джинов. Так же город был торговым центром, на рынке которого при желании можно было найти что угодно. Была в Фиолии и ещё одна странность: прибавлять к имени "мир" или же "мира". Пошла эта дурная традиция почти четыреста лет назад, когда и началась война. Поначалу это делалось для красоты и статности, но потом переросло в культ, и ни один родитель не давал имени без этого суффикса своему ребёнку. Место, в которой собрались члены королевской семьи, считалась без сомнения тайной, и путь к ней лежал из нескольких комнат, через крошечные дверцы в каминах, ведущие в туннель, заканчивающийся входом сюда. Посередине стоял овальный стол, с отверстием в центре, из которого торчал огромный подсвечник — единственный источник света, так как окна тут предусмотрены не были. Собственно, в комнате больше ничего и не было, за исключением стопки бумаги, перьев, нескольких чернильниц и стульев. Лицом к двери, во главе стола, закинув ноги на стол, сидел молодой мужчина. Огненно-рыжие глаза и красные волосы говорили, что он пламерождённый. Но одет он был не как воин из Акара, и длинных волос у него совсем не было, наоборот, волосы были зачёсаны назад, лежали так, чтобы ни одна прядь не падала на его красивое лицо. Этого мужчину звали Рей Савон, и был он не каким-то простым пламерождённым, а самым настоящим пропавшим молодым Князем и братом Косаи. Справа от него сидел принц Гривитмир Дрон. Тёмно-фиолетовые волосы средней длинны лежали взъерошенными прядями, а чёрные глаза полны вопросов в который раз осматривали знакомое помещение. Принцу было немного за тридцать, но на его хмуром лице и лбу уж появились морщины. Ему самому не очень то хотелось в ночной час сидеть тут и выслушивать мать. Он не представлял, чего такого могло случиться, чтобы собрать всех именно сегодня и даже вызвать его из Калиэна. Гривитмир едва успел влезть в спальное одеяние, как ему передали записку с «радостной» новостью внутри. Тогда Принц печально вздохнул, зло скомкав бумажку, рядом лежала его молодая жена - разрушенный план на этот вечер. Напротив сидела вторая дочь Ририсмиры- Элмомира. Старшая принцесса в свои двадцать пять была ну редкостной глупышкой, мечтающая лишь о балах, веселье и кавалерах. Фаворитов у Эльмомиры было хоть отбавляй, спала она, конечно, не со всеми, но пересчитать, сколько их было всего, не хватит пальцев. Несмотря на поздний час, девушка выглядела совсем не уставшей, и Рей всё гадал, сколько заклинаний она на себя наложила, чтобы всё ещё остаться такой. Фиолетовые длинны волосы закрученные в спераливидные кудри, аккуратно спадали до самого живота, Свежий макияж подходящий под только что переодетое платье, Она кокетливо улыбалась поглядывая на Рея, как бы невинно при этом моргая пышными ресницами. При совершенном отсутствии ума фигурой и привлекательным лицом она была не обделена. Время шло, а Королевы всё не было. Но каждый знал, что шутить Ририсмира не стала бы, да и вряд ли такое могло произойти, шуток она не понимала и не воспринимала. — Может быть, мамуля, — Рей особо выделил последнее слово, — решила всех нас отравить? Сидим тут, дышим себе спокойно, а комната газом наполняется, — предположил пламерождённый, убирая со стола ноги. Эльмомира засмеялась, а Гривитмир неодобрительно покачал головой. Рей четыре года назад стал зятем Ририсмире, таинственно исчез в Акаре и появился тут. И все четыре года слишком сильно разбавлял эту странную королевскую семейку своими шуточками. Дверь с грохотом открылась, и, стуча тростью, в комнатку быстрым шагом вошла Ририсмира. От рождения женщина была слепа, но это ей никак не мешало. Она была сильным провидцем и с лёгкостью могла посмотреть на лицо человека и без глаз, не считая того, что могла читать будущее, чего сильно не любила. Волосы с темной сединой всегда и сейчас были собраны в пучок на затылке, сухую фигуру обтягивало чёрное платье поверх накинутая длинная того же цвета мантия, застёгнутая на серебряную брошку. — Рей, жалкий мальчишка! — громко крикнула она. — Мальчишка? — удивился Князь. — Мне двадцать девять лет, женат, скоро ребёнок родится, прости, мамуля, но на мальчишку я никак не тяну. — Не смей меня так называть, — прошипела Ририс в ответ. — Я всегда была против твоего союза с моей младшей дочерью. Рей же только хитрей улыбнулся и сложил руки в замок перед лицом. Ему было интересно, зачем же они тут так экстренно собраны и что послужило причиной такого внезапного оскорбления в его сторону. — Ты, — указала тростью на Рея Королева, — обещал, что Акар будет сожжён, тогда почему пламерождённые всё ещё живы, и спустя год затишья я слышу, что остатки обосновались в Кироссе, а потом их замечают на нашей границе? Пламерождённые даже в таком количестве огромная угроза для Фиолии, они могут уничтожить столицы, и что тогда? — Ририсмира взялась за голову и упала на стул. — Свою часть я выполнил, красные земли объял огонь драконов, — Рей внезапно стал очень серьезным. — Но смерть всего народа я не обещал, — он немного помолчал, а затем продолжил: — Разумеется, кто-то бы выжил, не забывай, Рождённых в огне огонь закаляет, — Князь встал и задвинул стул, облокачиваясь на него. — Даже если это и драконий огонь. — Если они нападут… — попыталась снова начать Ририсмира. — Они не нападут. Они же не полные идиоты. Год зализывать раны, а потом так бездумно кинуться в бой, зная, что не уйдут живыми. Если б это было нужно им, они бы напали раньше. — Рей выпрямился и посмотрел на Гривитмира. — Это вопрос времени, когда будет нападение, но для него нужны силы, я думаю, они идут в Шианию. — И что ты предлагаешь? — вмешался в разговор Гривитмир. — Отправить в Киросс армию, нужно посмотреть, что там и почему ушли, а если что, то «помочь», — пожал плечами Рей. — Что значит «помочь»? — уже спокойней спросила Ририс, отрывая руки от головы. — Я собираюсь разрушить столицу Шиании и, разумеется, замок, но драконов у меня немного, потребуются люди, которые придут позже и… позаботятся обо всем, — изложил свою мысль Князь. Королевская семья ещё долго могла говорить, если бы в дверь не вошёл старик, заколдованный ещё прежним Королем, чтобы не мог рассказать секреты, даже под страшнейшими пытками. — Ваше величество и ваше высочество, я должен сообщить прискорбную весть, что очень огорчит вас, — мямлил он, перебирая в руках кусок плаща и стараясь как можно дольше тянуть время. — Говори, — прикрикнул Рей, чувствуя что-то неладное. — Леди Ранимира, она… скончалась в родах, — выпалил слуга, сжимаясь в комок и отходя к стене.***
Косаи смотрела на звёзды, размышляя о будущем. Рядом горел огонь и стояли палатки, ее войско готовилось к отдыху перед очередным днём путешествия. После страшного пожара в Акаре и сражения с драконами выжили немногие, изначально их было больше. На границе с Кироссом, куда наёмники отправились, протекала широкая река, туда и начали сходиться выжившие. Многие погибли от ран и ожогов. Кто-то покончил с собой, вероятно несправевшись с горем. Другие же ушли искать мирную жизнь. Но остальные присягнули на верность совсем ещё юной Княжне. Нужно было свалить на кого-то ответственность, за кем-то идти, кого-то слушать и ждать от кого-то ответственных решений. Косаи бы с удовольствием отдала свой княжеский титул любому генералу из Акара, если бы только кто-то выжил. Сильнейших воинов в тот день бросили защищать дворец, никто из находившихся там не уцелел. К Косаи стекались разные люди. В основном это были молодые парни, немного старше ее, была и добрых две тысячи мужчин, но вот с женщинами была проблема. В Акаре их рождалось и без того мало, а в огне сгинули и последние. Конечно, вначале несколько сохранилось, но потом все они разошлись, найдя себе мужей и пожелав себе спокойной жизни, в строю осталась какая-то десятка. Сейчас в распоряжении Косаи было чуть больше пяти тысяч человек. И так как никто не хотел ей помогать и взять под командование разделённых на роты, то Косаи пришлось отдать это дело своим друзьям. Парням, с которыми была в одной команде в Высшем Княжеском Училище. Авангардом, в рядах которого было много лучников и насчитывалось полторы тысячи человек, командовал Лотос Алый. Он сам вызвался на эту опаснейшую должность. Рисковать головой было ему по плечу. Арьергард с численностью в тысячу триста человек взял на себя его брат близнец Роз. Другим дивизионам давались номера. Первый дивизион, в состав которого входило семьсот двадцать три человека, была под командованием Риага. Друга детства и жениха Косаи. Они давно решили пожениться, но были слишком малы для этого, а сейчас просто не подходящее время не давало им наконец стать семьёй. Риаг был высоким и крепким парнем, таскавшим за спиной огромный меч — Пёрышко, на поясе у него был ещё двуручный, но им он сражался реже. Он носил чёрное. Чёрные кожаные штаны, чёрную рубаху с красными вышивками на рукавах, чёрный халат, вверху удлинённый кожаный жилет, поверх которого был ремень с металлической цепочкой, державшей ножны маленького меча. На плечах были лямки от чехла для Пёрышка. Глаза у парня были карие, а волосы каштановые, серьёзным стал он не так давно, однако улыбка на его лице проскальзывала теперь крайне редко. Риаг был полукровкой: наполовину крамонец, а на вторую половину пламерождённый. Вторая рота звалась Красной и насчитывала семьсот сорок два человек. Всё потому, что ей командовал Хак, самый молодой за всю историю Акара командир. Ему было всего шестнадцать, но рождённый гением, ему не нужно было особо усердствовать в обучении, и поэтому на службу его взяли раньше других. Красной же прозвали ее за особые успехи в бою, за год ни один из подчинённых Хака не погиб, а любое поражение было исключено, Хак пока что только выигрывал. Дрогомир Дюран - чистокровным фиолом, но происхождение и настоящую фамилию скрывал. Дрого командовал отрядом в девяносто человек, состоящим из врачей и ветеринаров. Люди были крайне ценные и сражались при нынешних обстоятельствах редко. Самой же Косаи в подчинение достались семьсот человек. Войско было конным, в Акаре ценились только всадники. В Кироссе, разбитом в самом начале воины, с жалким лже-правителем, забравшимся на трон, как червь на камень, делать нечего, грабить крестьян не было делом чести, от этого не загорались сердца бешеным пламенем, ведущим только вперёд к победе... От этого становилось только мерзко и стыдно. Решено было уйти. Идти было некуда. Горы Рэрии опасны не только своими обрывами и уступами, но и не самыми дружелюбными кланами зверолюдей. Выглядели они как и все, но отличало всё их племя наличие звериных ушей: волчьих, кошачьих, лисьих, и в пару с этим хвостов. Кроме того, обладали они нечеловеческой силой и скоростью и в наёмниках не нуждались. Оставалась Шиания. Но сама бы Косаи ни за что не отправилась туда, к Императорскому двору, вставая на колено и присягая ему на верность. Девушка проклинала свалившуюся на неё ответственность и желала уже спокойно дожить свой срок. То, что произошло между ней и Императором Шиании долгие семь лет назад, когда оба ещё были детьми, теперь не давало покоя, мучая ее каждую секунду времени, что она об этом думала. Она закрыла лицо руками, согнувшись, упёрлась локтями в колени. Нужно было хорошенько всё обдумать. Хорошо если бы по пути ей попался Белый Генерал. Это высшее звание в армии Шиании, про такое ей рассказывал ещё старший брат, когда был жив. Косаи и все другие считали Рея покойником. Однако есть ли на самом деле Белый Генерал, девушка не знала. Рядом кто-то сел и положил руку ей на голову, приобняв, прижал к себе. Так делал только Риаг. Косаи в любом положении была для него слишком маленькой, и чаще всего обнимал или прижимал он ее, придерживая одной рукой именно за голову. Риаг болтовню не любил. Слова утешений или сочувствия были не в его стиле, да и они с Косаи понимали друг друга без слов. Княжна подняла голову и постаралась ему улыбнуться. — Я в порядке, — ответила на подразумевающийся вопрос она. — Просто как и все уже устала… Как ты думаешь, Он всё ещё там? — чуть грустней спросила Косаи, намекая на Императора, о котором почти не слышала с тех самых пор. — Не знаю, — коротко ответил Риаг. — Но чувствую, что-то неприятное ждёт. — Передумал жениться на мне? — усмехнулась Княжна . — Нет, — спокойно протянул Риаг, едва улыбаясь и поглаживая ее по голове. — Я никогда не передумаю, хочу, чтобы ты была только моей, — он наклонился и поцеловал ее в макушку, на секунду задерживаясь, вдыхая запах крови, пропитавший ее волосы. Ночь была длинной, с неприятной прохладой, обещающей скорые заморозки. Постовые давно стояли на стрёме, и Княжна со своим женихом вслед за остальными подчинёнными тоже отправились спать. Только кристалл на руке первым заснувшего Дрого подозрительно мерцал, но будить его они не стали. *Эйсин — младшее офицерское звание, может помогать своему командиру