Стальное притяжение

      Я с любопытством осматривал кабинет, сидя на металлической банкетке в углу комнаты. Множество экранов, полностью заполонивших одну из стен, отображали картинки с камер видеонаблюдения, установленных в каких-то пустынных узких коридорчиках. За всё время, что я здесь просидел (а это уже почти полчаса), камеры не зафиксировали ни одного человека.       Время от времени я поднимался со своего места, чтобы немного поразмяться, поизучать незнакомую мне технику, но миссис Берг просила меня сесть обратно и не мешаться. Она то и дело с кем-то беседовала по соту, смотрела что-то в своём компьютере, иногда выходила из кабинета и вскоре возвращалась обратно. Пару раз к ней заходил мужчина, которого она звала Лэндоном, и они бурно что-то обсуждали. На меня никто не обращал внимания до тех пор, пока я смирно сидел на своём месте, поэтому, оставив все попытки разглядеть поближе всякие интересные приборы, я отсиживал свою пятую точку, крутя в руках игрушечный флайтер и периодически вздыхая от скуки.       Дверь в кабинет слева от меня неожиданно открылась, и миссис Берг, замерев на месте, посмотрела в сторону входа.       – Наконец-то, – не особо радостно, а, скорее, с претензией сказала она.       Я повернул голову, чтобы посмотреть, кто вошёл в кабинет, и, когда взгляд упал на высокого темноволосого парня, моё сердце радостно затрепетало в груди.       – Леон! – воскликнул я и, подрываясь с места, бросился к нему.       – Аллен! – только и успел произнести Леон, пока я не налетел на него с дружеским объятием.       Он постучал по моей спине, а затем, отстранившись, потрепал лохматую голову. Мужчина, что вошёл перед Леоном и, как мне показалось, был очень похож на него внешне, а также миссис Берг молча наблюдали за нашим радушным приветствием.       – Как же ты вымахал за эти несколько месяцев, – рассмеявшись, заговорил Леон. – Скажи мне, куда ты растёшь?       Глядя на своего любимого «товарища по амбару» на одном уровне лица, я понял, что и правда неплохо подрос за это время, чего раньше не особо замечал. Я немного смущённо пожал плечами и пригладил свои взъерошенные волосы.       – Я… очень рад тебя видеть, – не совсем уверенно проговорил я, пытаясь правильно подобрать слова. Если быть предельно честным, то я безумно скучал по Леону, поэтому слова «рад тебя видеть» мало отражали мои чувства. Но я не мог выказать всех своих эмоций хотя бы просто потому, что мы были не одни.       – Я тоже рад, – с улыбкой ответил Леон, снова дружески хлопнув меня по плечу. Вмиг выражение его лица переменилась и он, нахмурив брови, перевёл глаза на мать, спросив: – Что всё это значит?       Миссис Берг, которая это время неотрывно наблюдала за нами, не спешила отвечать. Признаться, я и сам совершенно не понимал, что происходит, поэтому мне было очень интересно послушать, как эта женщина всё объяснит.       – Сначала ты расскажи, братец, – вместо неё начал мужчина, вошедший вместе с Леоном, – что значила та выходка, которая заставила светиться твоё лицо на всех мониторах Титана.       «Братец? То есть он брат Леона? – мысленно порассудил я. – В принципе, неудивительно, они ведь довольно похожи».       Леон виновато опустил глаза, думая над ответом. Я уже знал, что́ имеет ввиду его брат, ведь на протяжении всего того часа, что я просидел в этом кабинете, миссис Берг только и говорила, что о выходке своего сына. Более того, я и сам являлся свидетелем некоторой части его проделки. Когда перелётник, который доставил меня на Титан, остановился и Праймор Гамель со своими людьми вывел меня на станцию, у одной из перелётной техники произошла потасовка. Охрана погналась за парнем и девушкой в бледно-зелёных костюмах, которых я увидел лишь издалека, но всё равно смог разглядеть знакомые лица. Правда, сначала я решил, что мне только показалось, но потом, когда миссис Берг при разговоре с её помощником Лэндоном заговорила о той ситуации, я понял, что глаза меня не обманули. Относительно Леона картинка в моей голове полностью сложилось, вот только не могу сказать того же о той девушке, что была с ним. В её случае обман зрения был более вероятен, ведь того, кого я в ней узнал, по моим недавним убеждениям, нет в живых вот уже четыре месяца. Но с недавних пор (с тех самых, когда странная машина въехала на территорию лагеря и из неё вышло трое мужчин в черных костюмах) моя уверенность начала ослабевать, поэтому сейчас я не спешил делать каких-либо выводов — лишь с трепетом ждал, когда смогу задать этот вопрос Леону.       – Я думаю, вы все уже поняли, что она значила, – поднимая глаза на мать, сказал парень моей сестры.       – Мы-то понимаем, – без должного удивления начала его мать, – вот только на собрании совета, которые состоится уже через два часа, ты должен будешь придумать что-то другое.       Леон озадаченно приподнял бровь, ожидая дальнейших разъяснений.       – Вас всех четверых ждут на этом собрании, – осведомила миссис Берг и хотела сказать что-то ещё, но Леон её перебил:       – Четверых? – повторил он, уточняя слова матери. – В смысле, четверых? Кого ещё?       – Мэрэдит и Даррен тоже оплошали, – с неподдельным разочарованием проговорила женщина.       Я не знал, кто такая Мэрэдит, но из разговоров матери Леона и её первого помощника, понял, что она дочь этого самого Лэндона. А вот Даррена я сразу узнал. Из беседы всё тех же людей выяснилось, что здесь он кто-то вроде агента под прикрытием – выдаёт себя за запрограммированного, но на самом деле работает на миссис Берг. В общем, ситуация крайне запутанная, поэтому мне не терпелось поскорее узнать, что же тут происходит и зачем, в конце концов, им понадобился я. Собственно, ответ на этот вопрос я получил довольно быстро.       – Есть у меня одна идея, как всё это можно провернуть, – отворачиваясь от нас к экранам, заговорщически проговорила миссис Берг. – Предположим, что вы просто пытались помочь одному единственному запрограммированному. Это должен быть человек, который знаком вам всем и участь которого может вызвать сочувствие у людей.       Закончив говорить, женщина резко развернулась обратно к нам и посмотрела на меня. Братья проследили за её взглядом, а я непроизвольно выпрямился под прицелом трёх пар глаз.       – Только есть одна нестыковка, – недоверчивым тоном начал Леон, — я сомневаюсь, что Аллен сможет сыграть запрограммированного.       – Ему не нужно будет играть, если... — начала миссис Берг, но замолчала, не договорив фразу.       – Если что? — опасливо спросил Леон, пристально смотря в глаза матери.       – Если его запрограммируют, — подал голос брат Леона, на лице которого отразилась непонятная полуулыбка.       Я оторопел от услышанных слов и, кажется, даже перестал дышать на несколько секунд. Озвученная идея, откровенно говоря, напугала меня, хоть я и был всегда очень любознательным и готовым идти на риск. Реакция Леона оказалась более бурной, чем моя.       Он немедленно поспешил высказать своё недовольство относительно плана своей матери.       – Да вы с ума сошли! Это, по-вашему, решение проблемы? – воскликнул он, подходя ближе к матери. – Я тут всеми силами пытаюсь пресечь программирование людей, а вы вот так просто хотите взять…       – Лео, успокойся, – повелительным тоном сказала миссис Берг, перебив сына.       – Нет, не успокоюсь, – ко всеобщему и, по-моему, даже к своему собственному удивлению заявил Леон. – Мама, я знаю, что был тебе не лучшим сыном, но и ты, поверь, не лучшая мать. – Никто из присутствующих даже не успел открыть в изумлении рот, как мой защитник продолжил. – Можешь ругать меня, сколько угодно, можешь вообще отказаться от меня, но просто знай, что я уже не ребёнок – у меня есть собственное мнение и собственная жизнь. И если она идёт вразрез с твоими принципами и желаниями, то не жди, что я пожертвую своими ради того, чтобы просто тебе угодить.       Леон на одном дыхании выпалил всю эту тираду, поэтому, когда закончил говорить, сделал глубокий прерывистый вдох и отвернулся от матери, словно не желая видеть её разочарованных глаз. Что бы он ни говорил, а её наверняка задетые чувства никак не могли не волновать сына. Леону нелегко далось такое заявление – это было видно по его лицу и тяжёлому взгляду. Но, по всей видимости, оно долго томилось внутри него, и он уже просто не смог его сдержать. Трудно сказать, кого мне больше было жаль во всей этой неуместной ситуации – миссис Берг, которая, грубо говоря, получила плевок в лицо от собственного сына, или же Леона, у которого было лишь два выбора: быть личным запрограммированным своей матери или воспротивиться ей таким вот не самым приятным способом. Вглядываясь в лица обоих, я понял, что сыну почему-то куда труднее в данный момент: миссис Берг лишь безэмоционально смотрела на Леона, не торопясь излить гневный ответ.       – Птичка вырвалась из клетки, – услышал я размеренный голос старшего брата Леона, который, видимо, решил разрядить обстановку. Вот только фразу для этого подобрал не очень подходящую.       – Виктор, – с упрёком бросила миссис Берг в сторону старшего сына. Она изменилась в лице и, озабоченно глядя в спину Леона, заговорила: – Мне всё равно, на чьей ты стороне. Ты – мой сын, как и Викториан. Всё, что я хочу, – это видеть вас живыми и счастливыми.       – Так дай мне возможность, – резко развернувшись обратно к матери, попросил Леон, – дай мне возможность выбрать путь к своему счастью.       – Я уже дала, – спокойно, но уверенно ответила миссис Берг. – Ты думаешь, я не знала, чем ты занимался все эти месяцы на корабле? – Она вопросительно посмотрела на сына и, подходя ближе к нему, продолжила: – Ох, Лео, я всё прекрасно знала. Более того, я намеренно дала тебе работу наблюдать за этими людьми: я не сомневалась, что ты захочешь им помочь. Но зато ты не знаешь, чем занималась я́ все эти месяцы и ещё до твоего приезда на Титан.       Слушая миссис Берг, я быстро менялся в лице так же, как и Леон. До нас обоих стал доходить один очень интересный и, пожалуй, самый важный факт.       – Ты хочешь сказать, – неуверенно начал Леон, – что всё это время… мы были на одной стороне?       Я поспешно перевёл взгляд с говорившего на миссис Берг, чтобы видеть её реакцию, но не успела она дать ответ, как снова вмешался Виктор.       – Да неужели, – рассмеялся тот, подлетев к брату и обхватив его за плечо. – Дошло наконец.       – И ты тоже? – Леон опешил и скинул руку брата со своего плеча.       – Разумеется, – подтвердил Виктор, после чего добавил: – Мы уже больше полугода над этим работаем.       Леон сбитый с толку обхватил голову руками и поспешил опуститься на банкетку рядом со мной. Я подвинулся, освобождая ему место, и, когда он сел, ободряюще опустил руку ему на плечо.       – Нет, ты это слышал, Аллен? – негромко обратился он ко мне, будто в помещении помимо нас больше никого не было. – Три месяца я думал, что вожу их за нос, а на деле оказалось, что это лишь часть их одного большого плана, в который они не сочли нужным меня посвящать.       – Ну, может, на это были причины, – предположил я, кидая быстрый взгляд в сторону миссис Берг, которая в упор смотрела на нас.       – Он прав, – неожиданно согласилась со мной женщина, обращаясь к сыну, – причины были.       – И какие же? – с некоторой претензией поинтересовался Леон, вскидывая голову.       – Нам нужны были люди, которые смогли бы действовать… изнутри, скажем так, – попыталась она пояснить. – Одного Даррена для этого было мало.       – Нет, это уже слишком, – не выдержал Леон, услышав имя друга, который тоже был впутан во всё происходящее.       – Да, Лео, ты очень многого не знаешь, – выдержанно проговорила миссис Берг, – но я обещаю, что всё расскажу тебе, когда с этим делом будет покончено. Сейчас просто нет времени.       Леон согласно кивнул, и между ними словно впервые проскользнуло понимание: миссис Берг улыбнулась сыну, и уголки его губ едва подскочили вверх, отвечая матери взаимностью.       – Здорово, конечно, что вы помирились, – неожиданно заговорил я, – но вы так и не договорились по поводу меня.       – Ты пойдёшь со мной, – уверенно заявил Леон, поднимаясь с банкетки.       – Вы оба будете сидеть здесь и ждать моих указаний, – также уверенно сказала миссис Берг, вновь идя вразрез с желанием сына. От прежней мягкости в тоне и во взгляде не осталось и следа.       Словно прослушав её слова, Леон взял меня за руку и потянул вверх, чтобы я тоже встал с банкетки. Я послушался его и поднялся, не забыв прихватить свой флайтер.       – Лео, давай без глупостей, – попыталась вразумить его мать. – Ты рушишь все планы.       – Не думаю, что нужен вам здесь больше, чем нужен ребятам там, – исчерпывающе заключил он и двинулся к двери.       В проходе тут как тут возник старший брат Леона и загородил нам дорогу. Мы попытались обойти его, но он с желчной ухмылкой на лице не позволил этого сделать. В придачу ко всему за спиной Виктора в дверях возник и Лэндон, отчего наши с Леоном шансы с миром покинуть кабинет практически исчезли.       – Прости, Лео, но тебе придётся послушаться меня хотя бы в последний раз, – сказала миссис Берг, после чего обратилась к своему главному помощнику, давая ему указание: – Лэндон, отведи их в мою жилищную зону и закрой с наружной стороны.       Мои брови недоумённо подскочили вверх, а Леон едко рассмеялся и, покачав головой, проговорил:       – Так, значит? Будешь держать своего сына, как какого-то пленного?       – Ты не оставляешь мне выбора, – спокойно ответила женщина и кивнула Виктору с Лэндоном, чтобы те поспешили исполнить её указание.       Тут же старший брат Леона крепко ухватил меня за плечо и повёл к выходу. Я дёрнулся в безнадёжной попытке скинуть с себя его руку, но он только крепче впился пальцами в кожу. Тем временем главный помощник миссис Берг аналогично взял младшего брата и поспешил вывести его из кабинета вслед за нами.       Я обернулся, чтобы увидеть лицо Леона и обнаружить в нём какой-то намёк на незапланированное действие, но он, послушно шагая, лишь отстранённо смотрел себе под ноги.       И всё? Он даже не попытается что-либо предпринять? Не попытается вновь воспротивиться матери? На словах в кабинете он был более смел, и я почему-то подумал, что рядом с ним мне ничего не угрожает. Но сейчас он выглядит так, будто решил опустить руки. Очень надеюсь, что это лишь отличная актёрская игра и у него всё же есть план, как избавиться от этих двоих, однако перестраховаться не помешает…       На другом конце того же коридора мы подступили к железной двери, и Лэндон, не выпуская Леона, ввёл несколько цифр на кодовой панели открывания. Я внимательно проследил за тем, какие кнопки он нажимает, и попытался запомнить. Когда дверь открылась Виктор дёрнул меня за плечо, чтобы ввести внутрь жилищной зоны, но от неожиданности его действия я случайно выронил свой флайтер из вспотевших рук.       – Эй, стойте, подождите, – запротестовал я и потянулся назад, чтобы поднять с пола свою игрушку.       – Не до этого сейчас, – строго проговорил старший брат Леона и силой потянул меня за собой, входя в зону.       Взору открылась длинная гостиная, со вкусом обставленная мебелью в космическом стиле. Первое, что бросилось в глаза, – это противоположная стена, которая являлась панорамным окном и открывала вид на «пейзаж» за пределами корабля, то есть на космическое пространство. Никто, кроме меня, даже не обратил на это внимание. Виктор как ни в чем не бывало повёл меня к дивану, а Лэндон остановил Леона в центре комнаты и, выпустив, вдруг спросил у своего пленника:       – Где Мэрэдит?       – Она в безопасности, – немного безразлично ответил тот.       – С ней всё в порядке? – потревожился мужчина за свою дочь.       Леон немного замялся перед ответом, но всё же на радость любящему отцу проговорил:       – В полном.       Лэндон удовлетворённо кивнул и снова заговорил:       – Ты прости, что приходится так с вами поступать, но иначе...       – Неважно, – не особо дружелюбно перебил Леон мужчину, явно не желая слушать его оправданий.       – Не обращайте внимания, мистер Блейз, – заговорил Виктор, отходя от меня и направляясь обратно к двери, – моего брата некому было учить манерам.       – Заткнись, – не бросив на того взгляда, обрубил Леон и, повернувшись ко всем спиной, с отстранённым молчанием окунулся в картину за прозрачным стеклом.       Виктор, совершенно не задетый словом брата, самодовольно хмыкнул и вместе с мистером Блейзом поспешил покинуть жилищную зону, запирая нас снаружи.       Глядя на их «милые» взаимоотношения, сразу понимаешь, что в семье Фрайсов явно есть проблемы. Но кто является источником этих проблем, так сразу и не определишь. Мне было странно видеть манеру общения Леона с матерью или с братом, потому что в моей семье всё было совершено иначе. Мы с Арианой могли ссориться, но лишь по мелочам, и это, как правило, длилось не больше нескольких минут. Остальную же часть времени мы с ней были очень дружны. А за полчаса нахождения рядом с двумя братьями Фрайсами я не увидел и нотки дружелюбия или заботы. Относительно миссис Берг вообще промолчу, ибо мне впервые довелось видеть женщину с характером жёстче, чем у моего отца. Только о Фрайсе старшем у меня пока не сложилось никакого впечатления. Со стороны он казался весьма рассудительным и даже добродушным, но первое впечатление может быть обманчивым.       С минуту побыв наедине с собственными мыслями, я встрепенулся и, разыскав глазами Леона, встал с дивана, чтобы подойти к нему. Мой защитник по-прежнему смотрел сквозь стекло на бесконечную непроглядную темноту, но в его глазах не отражалось ни любопытство, ни интерес и ни тем более восторг. Он смотрел на самую завораживающую картину во всей Вселенной и ничего не видел, так как его мысли были очень далеки отсюда.       Встав рядом с ним, я тоже окунул взгляд в бездонное небо, а мои глаза запрыгали с одной далёкой звезды на другую. Почему-то в этот момент мне подумалось, что данная картина непременно пришлась бы по вкусу моей сестре. Она любила звёзды, хоть никогда и не видела их… Или видела?       Я резко повернул голову в сторону Леона и поднял на него заинтригованный взгляд, намереваясь задать вопрос. Но не успели с моих губ слететь слова, как он вдруг заговорил.       – Ариана здесь, – коротко и ясно осведомил меня Леон.       Я неожиданно почувствовал, как из моей груди рвётся отчаянный крик радости, но тишина и умиротворение, что царили вокруг нас, а также ситуация в целом, не позволила этому крику вырваться наружу. Лишь хриплый выдох и непроизвольная широкая улыбка на лице сказали о моей реакции на услышанную новость. Мне не пришли на ум вопросы, как так случилось и почему мы не узнали об это раньше, ведь это, по сути, было уже неважно. Моя сестра жива, она здесь, она рядом, остаётся только выбраться из этой квартиры и я её увижу.       Эта мысль тут же напомнила мне о моём маленьком коварном плане побега, который я самолично придумал буквально на ходу, пока нас вели в место заключения.       – Как думаешь, коридор снаружи пуст? – задал я Леону наводящий вопрос.       Он повернул голову в мою сторону и вопросительно изогнул бровь. Наверное, он ожидал, что после новости о целости и сохранности моей сестры начнётся допрос относительно этой темы, но я удивил его, совершенно поменяв ход разговора.       – Мы будем выбираться отсюда или как? – с намёком уточнил я, кивая головой в сторону выхода.       Лицо Леона моментально потухло и он, опустив голову, виновато проговорил:       – Прости, Аллен, но я не вижу никакого выхода из этой ситуации.       – Зато я вижу, – поспешил я обнадёжить друга.       Тот резко вскинул голову и, недоверчиво посмотрев на меня, коротко сказал:       – Поясни.       Я лукаво улыбнулся и, развернувшись, зашагал к двери.       – Мой флайтер снаружи, – со спины напомнил я Леону.       Тишина в ответ дала понять, что мой друг пытается соотнести данный факт с возможностью выбраться из нашего на редкость приятного места заключения. По всей видимости, он догадался о моей задумке, так как сказал:       – Я не обратил внимания, какой пароль вводил мистер Блейз.       – Зато я обратил, – обнадёжил я его, мысленно прокручивая в голове запомненные цифры.       – Ты – юный гений, знаешь об этом? – на радостях заявил Леон, спеша за мной к входной двери.       – Скажи это моей сестре, – усмехнулся я в ответ, – обычно она просто звала меня выскочкой.       Искренняя улыбка тронула губы Леона, и он дружески похлопал меня по плечу.       – Давай, гений, принимаемся за дело, – поторопил он и, подступив к панели управления сбоку от двери, нажал на значок динамика и камеры.       На маленьком экране в центре двери появилась картинка, на которой чётко виднелся коридор, что находится за дверью, и даже флайтер попал в видимость маленькой камеры, установленной на входе с той стороны.       – Остаётся надеяться, что в коридоре никого нет, – со вздохом проговорил я и протёр рукой взмокший от волнения лоб.       – Выхода нет, – покачал головой Леон, после чего сказал: – Командуй.       Я согласно кивнул и, приблизившись к динамику почти вплотную, скомандовал:       – Флайтер, вверх.       В ответ на мои слова послышалось нарастающее гудение летающего аппарата, и мы с Леоном синхронно посмотрели на экран, где моя игрушка неспешно поднималась в воздух.       После довольного переглядывания со своим напарником, я снова приклонился к динамику и дал следующую команду:       – Флайтер, чуть правее и прямо.       Игрушка послушно дёрнулась в указанную сторону и полетела прямо на кодовую панель, где были кнопки с цифрами, предназначенные для отпирания двери. К сожалению, через камеру нам не было видно, где какая именно кнопка расположена, поэтому пришлось направлять флайтер практически интуитивно. Своим зауженным носом он врезался в кнопки, нажимая на них, а на нашем экране высвечивались цифры, в которые он попадал. Код был четырёхзначным, но его всё равно оказалось очень трудно набрать – флайтер вечно врезался не туда, куда следовало.       После двух минут напряжённых действий и страха, что в коридоре снаружи кто-то заметит самовольную летающую игрушку, мы с Леоном значительно подустали смотреть, как в очередной попытке набирания кода экран загорается красным, и мой напарник, решив отвлечься, сказал:       – Пойду осмотрю жилищную зону, может, найду что-то полезное.       – В смысле, оружие? – уточнил я с заинтригованным выражением лица.       – Типа того, – махнул он рукой, отходя от меня.       Я продолжал давать флайтеру команду за командой, а Леон тем временем неспешно ходил через зал из одной комнаты в другую.       – Ну, давай же, – умоляюще шепнул я, когда первые три цифры кода ввелись правильно и оставалась последняя. – Флайтер, чуть ниже, – дал я команду, после которой, оценив положение игрушки, удовлетворительно кивнул сам себе и резко добавил: – Вперёд!       Летающий аппарат в который раз врезался своим носом в одну из цифр на кодовой панели и моментально экран передо мной загорелся зелёным светом, оповещая, что пароль введён правильно.       – Леон! – радостно воскликнул я и отскочил от двери, глядя на то, как она открывается.       Передо мной возникла стена коридора, а до слуха донеслось гудение моего флайтера. Я осторожно выглянул из-за двери, чтобы разведать обстановку – проходной коридор был абсолютно пуст.       – Леон, – снова позвал я друга, перехватывая свой летающий флайтер. В моих руках он моментально затих, а я обернулся, чтобы посмотреть, где там потерялся мой напарник.       – Я здесь, – приглушённо донеслось из какой-то комнаты, и почти сразу в дверях с левой стороны зала появился Леон. Он почему-то был хмур, и я решил, что причиной этому оказался безрезультатный поиск.       – Не нашёл ничего? – поинтересовался я с некоторым разочарованием.       На удивление он усмехнулся, но в этом смехе почувствовалась горечь.       – Нашёл, – лукаво проговорил Леон, пересекая зал.       Он немного призадумался, останавливаясь прямо передо мной, и в его отстранённом взгляде я прочёл недоговорённость.       – Мы идём? – осторожно спросил я, выводя друга из его мыслей.       – А, да-да, – опомнился он и прошёл вперёд меня на выход. – Я взял с кухни какой-то тупой нож на всякий случай, – осведомил Леон, остановившись в коридоре и дождавшись, пока я выйду следом.       Что-то смутно подсказывало мне – не это он имел ввиду под словом «нашёл», однако не стал лезть к нему со своими догадками и расспросами.       Я осторожно прикрыл за собой дверь и двинулся за Леоном, с опаской оглядываясь по сторонам. От волнения я машинально теребил в руках свой флайтер, который только что отлично послужил нам, сделав меня на шаг ближе к встрече с сестрой. А ведь это был её подарок. Леон передал мне флайтер в ночь падения Пирамиды, когда мы на бойле добирались до эвакуационного борта. Тогда он показался мне детской и бессмысленной игрушкой, однако после потери сестры я не разлучался с её последним подарком. Он напоминал о ней, поэтому всегда был со мной.       Трепет от предстоящей встречи и приятные мысли в голове заставили меня улыбнуться самому себе. Совсем скоро я её увижу: она потреплет мои волосы, как обычно делала это раньше, и улыбнётся мне своей лёгкой, но всегда как будто немного грустной улыбкой, а я впервые не стану сразу же говорить о всякой ненужной ей ерунде, которую узнал на курсах по технологиям, и просто обниму её. Совсем скоро…