castle.

начинаю. было где-то между пятым сентября и первым октября, когда я понял, что мне нравится Гарри, — тихий мальчик, сидевший рядом со взбалмошным Найлом, —- диким лепреконом, танцующим ирландские народные танцы меж¬ду уро-ками и поедавшим шоколадки на истории. ладно, Найл был прекрасным чеове¬ком, у ко¬торо¬го улыб¬ка бы¬ла длин¬нее мо¬их ног. (мы де¬ликат¬но про¬пус¬тим эту часть, чи¬татель?) так вот, я сбил¬ся из-за мыс¬лей о сво¬их ко¬рот¬ких но¬гах. про¬дол¬жа¬ем. в про¬межут¬ке меж¬ду эти¬ми да¬тами, наз-ванны¬ми чуть вы¬ше, я осоз¬нал всю глу¬бокую яму, в ко¬торую за¬капы¬вал се¬бя 5 лет; не¬малень¬кую циф¬ру, опи¬сыва¬ющую точ¬ное ко¬личес¬тво лет, ко¬торые я про¬вел в этом д е р ь м о в о м клас¬се. ре¬аль¬нее дерь¬ма, чем мой класс — не су¬щес¬тву¬ет, став¬лю все свои пя¬тер¬ки по изоб¬ра¬зитель-но¬му ис¬кусс¬тву, ес¬ли вы за¬хоти¬те пос¬по¬рить. гар¬ри был кош¬марно ти¬хим, прос¬то пу¬га¬юще не¬раз¬го¬вор¬чи¬вым и прак-ти¬чес¬ки не име¬ющем дру¬зей в шко¬ле. не бу¬ду ни¬кого пу¬тать сво¬ими ту¬пыми рас¬ска¬зами. я при¬шел в 5-c, ког-да мне бы¬ло око¬ло две¬над¬ца¬ти с по¬лови¬ной лет. тог¬да еще все мож¬но бы¬ло вер¬нуть на свои мес¬та, ути¬хоми¬рить чувс¬тва или что-то та¬кое, но сей¬час не¬воз¬можно да¬же прек¬ра¬тить тот по¬ток неж¬ности, ис¬хо¬дящий из ме¬ня и пол¬ностью ме¬ша¬ющий жить и учить¬ся. гар¬ри — мус¬ку¬лис¬тый и вы¬сокий па¬рень, ху¬доща¬вый и од¬новре¬мен¬но ро¬зово¬щекий, стес¬ни¬тель¬ный и раз¬врат¬ный, ве¬селый и од¬новре¬мен¬но до пиз¬де¬ца скуч¬ный. учась на три с плю¬сом (благодаря стайлсу), я все еще не мо¬гу по¬нять, как ме¬ня не вы¬пер¬ли с гим¬на¬зии, пос¬та¬вив штамп в пас¬порте о том, что я окон¬ча¬тель¬но и убий¬ствен¬но влюб¬лен в куд¬ря¬вую . (мне сто-ит на¬писать вам, что я в се¬бе на¬зываю его? ок, я го¬тов на¬чать рас¬сказ за¬ново, с то¬го мо¬мен¬та, как я на¬чал нер¬вни¬чать и ехать по ар¬те¬ри¬ям все¬ми сво¬ими чувс¬тва¬ми. мол¬чу. на¬до¬ел, знаю) стай¬лс-ля¬гуш¬ка, по¬тому что он не мо¬жет кон¬тро¬лиро¬вать свой язык, бу-дучи ре¬бен¬ком, со сло¬вами, вы¬лета¬ющи¬ми из его рта, слов¬но, увидев поблизости муху. хватается и проглатывает, а у всех ос¬таль¬ных его сло¬ва ос¬та¬ют¬ся в гор¬ло¬вине, не про¬ходя даль¬ше, цеп¬ля¬ясь за стен¬ки гор¬ла… …найл пришел поговорить со мной о нашем последнем тесте. пока. до завтра.

***

завтра случайным образом не наступило, а наступил вечер, поэтому я не смог перестать думать об этих записках (которые я хотел написать ему, рассказать о себе и о своих эмоциях по отношению к нему), выискивая потайное местечко, чтобы можно было их спрятать. всё таа-к запутано, иисусе. сейчас пи¬шу гов¬ня¬ной руч¬кой и си¬жу в стран¬ной по¬зе, од¬ну но¬гу све-сив со , а дру¬гую — по¬дог¬нув под зад¬ни¬цу, поэтому ничего нормального от меня не ждите. …и я собираюсь быс¬трень¬ко рас¬ска¬зать о сво¬ем дне и идти де¬лать уро-ки, по¬том начну печатать фо¬тог¬ра¬фии стай¬лса, и ля¬гу спать, ду¬мая о чем-то не¬ре¬аль¬ном и не с¬бы¬ва¬ющем¬ся (та¬кое сло¬во во¬об¬ще есть?) пос¬ле то¬го, как я что-то (под бди¬тель¬ным кон¬тро¬лем Ли¬ама, ко¬неч-но же) на¬чири¬кал в за¬пис¬ной книж¬ке, я ушел со шко¬лы в расс¬тро¬ен¬ном нас¬тро¬ении, ду¬мая, что все мо¬жет дей¬стви¬тель¬но ког¬да-ни¬будь вып¬лыть на¬ружу, и од¬носто¬рон¬няя лю¬бовь ис¬черпа¬ет се¬бя. шар¬кая ту¬пыми зим¬ни¬ми бо¬тин¬ка¬ми по гряз¬но¬му го¬род¬ско¬му сне¬гу (ну, он был от¬но¬ситель¬но гряз¬ным, ес¬ли срав¬ни¬вать его с нью-й¬ор¬ским со-седом), по¬нятия не имея, как от¬де¬лать¬ся от ощу¬щения, что че¬лове¬ку пле¬вать на те¬бя, на твои чувс¬тва, ко¬торые ты ни¬ког¬да не по¬казы¬вал, на ТЕ¬БЯ СА¬МОГО, я зашел к лиаму на тренировку по боксы. там, в окружении боксерских груш, горячего воздуха и криков, я да¬же на ми-нуту пе¬рес¬тал что-то чувс¬тво¬вать к не¬му, мед¬ленно ос¬ты¬вая, а по¬том на¬чиная го¬реть этой влюб¬ленностью, выбегая наружу и озадачивая друга своим отсутствием. ду¬маю, во всем этом нет ни¬какой ло¬гики? в лю¬бом слу¬чае, про¬дол¬жаю нес¬ти бред, вы¬рисо¬вывая цве¬ты на по¬лях тет¬ра¬ди, пока сижу все на том же стуле. ка¬кой смысл рас¬ска¬зывать вам о гар¬ри? к, а к о й? , но я чувс¬твую, что это ме¬ня по¬тихонь¬ку ос¬во¬бож¬да¬ет, пе¬рес¬та¬ет ско¬вывать. !ког¬да ты не мо¬жешь ска¬зать что-то че¬лове¬ку лич¬но, то ты на¬чина¬ешь гнить, ис¬тле¬вать, са¬мо¬унич¬то¬жать¬ся, стре¬лять се¬бе в ду¬шу хо¬лос¬ты¬ми пу¬лями и хо¬дить с со¬вер¬шенно ог¬ра¬ничен¬ным вы¬раже¬ни¬ем ли¬ца; ты на-чина¬ешь пря¬тать¬ся, при¬тяги¬вать к се¬бе пло¬хие мыс¬ли, рас¬кры¬вать ду-шу тем лю¬дям, ко¬торым это ни¬ког¬да не бы¬ло нуж¬но, и од¬ним из этих лю¬дей ста¬новит¬ся Зейн — та¬кой же ти¬хий па¬рень из се¬вер¬ной час¬ти стра¬ны, с азиатским акцентом и серо-голубыми глазами, случай¬но по-пав¬ший под мой сло¬вар¬ный расс¬трел во вре¬мя обеденного перерыва. расс¬трел — мяг¬ко ска¬зано. это бы¬ла реальная бом¬бежка. Теперь, вспоминая это, становится жалко его. ну, не моя вина, что он прос¬то сог¬ла¬сил¬ся сесть со мной за самым даль-ним уг¬лом, поедая салат и за¬пивая его ягод¬ным ча¬ем, а я был свободен от чувства стыда и меры. как всегда, в общем. это бы¬ло как-то так (прос¬то на¬пишу вам ма¬лень¬кий за¬чин на¬шей бе-седы): »— ты можешь меня выслушать? — всегда. — эм, хорошо, я, по¬жалуй, начну? ага. так вот…» Я БЛЯТЬ НЕ ЗНАЮ, КАК ЭТО ЕЩЕ МОЖНО ОПИСАТЬ. это то чувс¬тво, ког¬да ты не хо¬чешь го¬ворить с кем-то, но этот кто-то, по-тво¬ему, да¬ет те¬бе на¬меки на раз¬го¬вор, и в те¬бе про¬буж¬да¬ет¬ся си¬ла, пы¬та¬юща¬яся вы¬лез¬ти из ком¬ка тво¬их проб¬лем с по¬мощью ре¬чево¬го ап-па¬рата. по¬мет¬ка: за¬чер¬нуть поз¬же. по¬мет¬ка но¬мер два: уда¬лить все к хе¬рам.»

***

при¬вет! прош¬ло па¬ру дней с то¬го мо¬мен¬та, как я пос¬ледний раз пи-сал вам, и, поэтому, се¬год¬ня бу¬дет ка¬тас¬тро¬фичес¬ки ма¬лень¬кий раз¬мер у но¬вого тек¬ста. зейн че¬рез нес¬коль¬ко не¬дель, пос¬ле окон¬ча¬ния чет¬верти, пе¬решел в дру¬гую шко¬лу, на¬ходя¬щу¬юся за нес¬коль¬ко ки¬ломет¬ров от преж¬ней. это так стран¬но бы¬ло слы¬шать, ког¬да он прак¬ти¬чес¬ки с пе¬чалью объ-явил об этом, ска¬зав, что бу¬дет зво¬нить и пи¬сать мне и, ес¬ли по¬явит¬ся воз¬можность, то мы обя¬затель¬но встре¬тим¬ся. ко¬неч¬но, о та¬ком я да¬же меч¬тать не хо¬чу и не бу¬ду, да и за¬чем? при¬шел один человек — ушел другой. все достаточно просто. я – маленький циник. всю эту дребедень (записи в блокнот) на¬чал с то¬го, что рассказывал о том, что я влю¬бил¬ся, а за¬кон¬чу как в ста¬рых доб¬рых филь¬мах: гарри все еще плевать хо¬тел на ме¬ня (кто не знал, но он действительно проявлял что-то ко мне поначалу, а потом все истлело), а мне ни¬чего не остается делать, кроме как представлять себе, что за эти ме¬сяцы мож¬но бу¬дет что-то из¬ме¬нить, по¬ка нас не разбросало по разным частям америки после выпускного бала. это все. и да, я стараюсь за¬быть о нем, но не получается. Хорошо, что хотя бы чувства ос¬ты¬ли. !надеялся, что вы¬шел из во¬ды су¬хим, а по¬том оказалось, что я все еще стою по колено в реке;)! гарри стайлс стал моей глупой помешанностью, моим временным шрамом. 15 октября то¬го же го¬да я понял, что он — мудила. теперь точно все. ух, какой день был...