Женщина в оковах

      Хотелось закричать. Не верить своим ушам, смотреть, смотреть на нее вечность, боясь поверить, что это не сон. Выплеснуть волну ликования, грозящую затопить сознание. Ему было страшно, сколько счастья может вместить в себя человек. У него есть еще много времени, чтобы узнать это. У них есть много времени. Времени, которое словно застыло здесь в этой комнате, где было только прошлое. В один единый миг настоящее и будущее заискрилось яркими красками в лице настоящей Чан Ди в объятиях Чжун Пё. Она тихо вдыхала и выдыхала, замерев в его ладонях, обхвативших ее лицо. Натянутая тетива наконец оборвалась. Ее руки плавно легли на его грудь, легко отыскивая пуговицы рубашки. Еще один миг, и Чжун Пё непонимающе остановил движение ее пальцев, ошеломленно всматриваясь в нее. - Тебе не надо этого делать. – долгая пауза, показавшаяся им обоим слишком долгой. - Я не буду больше торопить тебя. Чан Ди подняла свои темные глаза на него. Секунда… и на одном выдохе произнесла: - Но я хочу… Хочу быть с тобой…быть твоей. В ответ лишь взгляд его широко распахнутых, горящих глаз. Жилка на его обнаженной шее отчаянно пульсировала. В этот раз он сможет, он должен дождаться ее, дождаться ее по-настоящему. - Чан Ди… Она прильнула к нему, обвив его шею руками. Тело Чжун Пё отреагировало мгновенно вопреки всем его стараниям, дохнув жаром, сердце заколотилось еще бешенее. Отреагировало на ее прикосновение, на сладостную близость ее тела, ее кожи, ее груди прижатой к его, кровь забурлила в жилах, растекаясь огнем ниже. Ему следовало бы уже понять, что он никогда не смог бы ждать добровольно. С отчаянием, признавая свое поражение перед ней – он запустил свои пальцы в ее длинные волосы, потянулся к ней губами и всей своей душой. Обхватив ее лицо двумя руками, впился в нее поцелуем, почти грубым, но пьянящим, настолько глубоким, что девушка забыла обо всем – погружаясь в эту пропасть. Чан Ди не сопротивлялась, раскрывая губы и впуская его язык. Горячо до дрожи. До стиснутых пальцев и подкашивающихся коленей. Их языки соприкасались и сплетались вновь и вновь, заставляя Чжун Пё все сильнее прижимать к себе Чан Ди. Не разжимая объятий, он рухнул в широкое кресло, увлекая за собой Чан Ди. Полностью капитулировавшая, истерзанная своими чувствами и мыслями, она полностью отдалась на волю инстинктов. Не совсем осознавая свои действия, не размыкая поцелуй, начала не спеша двигаться, подаваясь бедрами вперед и скользя назад по его вздрагивающим бедрам. Чжун Пё ощутил ноющую сладость внизу живота – тут же его тело сотрясла крупная дрожь. Он прижал Чан Ди к себе и подался ей навстречу, вынуждая прекратить и одновременно вжимаясь в нее вплотную. Стремительно теряя контроль над собой, Чжун Пё беспорядочно гладил любимую по спине, метаясь от шеи к пояснице. - Что ты творишь со мной?.. – сильнее стиснул ее в объятиях, надеясь и страшась, что она остановится. – Почему ты имеешь надо мной такую власть?.. Гым Чан Ди…Чан Ди…любимая…моя… ты только моя… Она чувствовала его восставшую плоть, упиравшуюся ей между ног. Голова Чан Ди кружилась, перед глазами все плыло от напряжения и возбуждения – задыхаясь от таких его слов и прикосновений, она знала, что никогда не сможет оставить его. Отныне никогда не сможет. Ей было грустно и страшно принимать эту действительность. Эта любовь была ее персональным проклятием. Таким же наваждением, как и у Гу Чжун Пё. Давая ей последний шанс, Чжун Пё все же спросил: - Ты хочешь остановиться? - Нет – короткий выдох, прежде чем он вновь жадно поцеловал ее. Пить, не останавливаясь эту эйфорию с ее губ, обжигающее его счастье, мчавшееся по венам. Невероятно. Чувствовать ее нежные руки, спускающие рубашку с его плеч. Мгновение, и ее пальчики добрались до шлевка ремня, и Чжун Пё поспешил помочь ей, чувствуя как мучительно напряглось его естество. Благодарность. Спасибо, Чан Ди. Луна, которая вернулась к Звезде. От сумасшедшей благодарности, все еще не в силах полностью осознать творящееся, от торопливости тряслись пальцы, и темнело в глазах. Еще один затяжной поцелуй, и Чжун Пё наблюдает как Чан Ди мягко, но твердо отстраняется и встает с его колен. Под его тяжелым взглядом, раскрасневшаяся Чан Ди переводит дыхание, отыскивая застежку платья на спине. Тихо тянет замок вниз, опуская платье на уровень плеч, а затем позволяет ткани упасть вниз, к ее ногам. Нерешительно, но уверенно встречает его взгляд. Гу Чжун Пё – ее запретная мечта. Он тот самый мужчина, которого она желала даже в запутавшемся клубке своих чувств и эмоций. Он вместе с нею, они наконец-то по настоящему вместе, здесь и сейчас, и Чан Ди отныне больше никогда не хочет разлучаться с ним. Слова излишни между ними. Чан Ди утопает в его расширившихся зрачках, и понимает что дороги назад нет. «Ее и не было» - мелькает мысль, когда Чжун Пё подходит и привлекает ее к себе. Чжун Пё приподнимает ее лицо, ухватив за подбородок, и смотрит, смотрит, передавая свою волю. «Я был твоим первым мужчиной, и стану последним. Отныне только я. Отныне будем только ты и я» Возбуждение почти не оставляет времени на нежность. Под натиском страсти обуревавшей их, они едва дошли до кровати. Чжун Пё смотрел как в ее бездонных глазах отражается свет от ночника, и не мог поверить происходящему: его любимая девочка отвечала ему взаимностью. Избавляя ее тело от мешающего нижнего белья, вновь и вновь покрывая его поцелуями, он добивался от нее едва сдерживаемых стонов. В этой комнате, где он столько раз представлял ее… Представлял, вспоминал ту ночь в хижине в горах. В этой комнате, где он запер свои воспоминания о Чан Ди… он овладевал ею раз за разом. Целовал каждую клеточку ее тела, с особым благоговением целуя ее плечи и ключицу. Ласкал ее грудь, обводя языком нежные ореолы, стискивая каждую из грудей в ладонях. Опускался языком ниже, обводя круг вокруг пупка и заставляя ее сжимать ноги и ерзать от желания. Она прикоснулась к его лицу, то ли с благодарностью за ласки, то ли желая отстранить. Чжун Пё отвел ее руку назад, мягко прижимая ее к подушке, и сплел их пальцы. И медленно, глядя ей в глаза, вошел. Погрузился в нестерпимо горячую Чан Ди, заставляя ее судорожно раскрыть рот, хватая воздух. От невыносимо обжигающей волны внизу живота Чан Ди облизала губы, от чего у Чжун Пё совсем сорвало крышу. Не силах больше размеренно двигаться, Чжун Пё принялся бешено вколачиваться в нее, входя и выходя из ее лона так глубоко, так что каждый стон Чан Ди звучал в такт новому толчку. Как и восемь лет назад, она кусает губы, пытаясь сдержать рвущийся из нее крик. Чжун Пё поддевает ее вспотевшую спину и поднимает ее стан к себе и переворачиваясь сажает Чан Ди верхом на себя. Невольно ойкнув, она попыталась было сменить угол проникновения, но удерживаемая Чжун Пё приноровилась, чувствуя, как задержался внутри его член, затрагивая нечто такое, от чего ее дыхание участилось еще сильнее. Видя, как от глубоких вздохов высоко поднимается её грудь, Чжун Пё потянулся к ней, торопливо вобрав в рот сосок. Его губы поднялись по тонкой шее к распахнутым устам и завладели ими. Чан Ди застонала ему в рот, когда он начал вновь неспешно, вновь наращивая темп, двигаться. - Я люблю тебя, Чан Ди, люблю… - Я тоже тебя люблю – выдохнула в его губы, спустя столько лет она произнесла то, что кричало ей сердце. Между ними больше не осталось невысказанных слов. Чжун Пё еще крепче стиснул ее в своих объятиях, вглядываясь в ее лицо, наконец находя ответ… ликуя всем своим существом, что алкало и жаждало лишь одну женщину. Вместе они дошли до исступления. Чан Ди внезапно, что есть силы прижалась к Чжун Пё, ощущая как каждое движение внутри нее поглощает остатки разума, растворяя все в сладкой неге. Вся вспотевшая, раскрасневшаяся с растрепанными длинными волосами – она до одури была прекрасна. Его невеста. Его будущая жена. Спальня с изображениями одного и того же лица была наполнена стонами и шлепками двух тел. Казалось, даже воздух сгустился, который Чан Ди хватала ртом, когда она наконец-то почувствовала, ощутила…как он взрывается внутри нее, заполняя ее своим семенем. Чжун Пё что было сил вжался в неё и застонал от дикого оргазма, ослепившего яркой вспышкой. Она еще отходила от испытанного, когда услышала его горячий шепот: - Ты больше не сбежишь от меня? - Разве у меня получится? – в тон спросила она. - Я ведь… мог… должен был отпустить тебя – запнувшись, с усилием прошептал Чжун Пё, переворачивая ее на себя и укладывая ее на свою грудь. Чан Ди не стала подниматься, предпочитая слушать биение его сердца. - Ты бы смог сделать это? - Нет. Даже ради тебя, даже если ты выбрала бы другого…- Чжун Пё замолчал. – Не смог бы. У меня была только одна возможность – украсть тебя. И я ею воспользовался. - Гу Чжун Пё. То, что ты видел на сегодняшних фотографиях – это не все. Я и Мин Ха…- она приподнялась, смотря ему в глаза. - Тшш. Я не хочу слышать его имя. Только не здесь – Чжун Пё притянул к себе Чан Ди и вновь поцеловал. Прижал ее к себе, гладя ее волосы, и не заметил, как Чан Ди заснула на его груди. Я рассчитаюсь с ним позже. Тебе не нужно знать об этом.

***

Рассветало, первые лучи летнего солнца заливали комнату, золотя спинку кровати и слегка касаясь кудрей Гу Чжун Пё. Чан Ди не без труда выбралась из его объятий, залюбовавшись на минуту наследником «Шинхва». Вспомнила при каких обстоятельствах они проснулись в той заброшенной хижине. Тогда она так и не успела сказать ему самое важное. О чем корила себя несколько лет. Пообещав себе больше не допускать таких ошибок, Чан Ди повернула кран душа, встав под теплые струи воды. Смывая пену с тела, она пропустила момент, когда дверь в душевой с оглушительным звуком открылась. Вмиг подскочив и покраснев, Чан Ди поспешила закрутить смеситель и выйти из кабинки, задев наблюдающего за ней обнаженного Чжун Пё. Он проследил взглядом поспешность, с которой она завернулась в пушистое полотенце. Расчесывая волосы у зеркала, под его пристальным взглядом Чан Ди, стараясь не глядеть на его нагое отображение и размеры его восставшей плоти, неловко пробормотала: - Твоя ванная таких же размеров, как и в твоем доме. - Но в нее не поместится нынешний дом твоих родителей – хрипло сказал Чжун Пё, неотрывно наблюдая за ней. Смешавшись, Чан Ди смотрела как он подходит к ней, и развязывает полотенце, откидывая его в сторону. В ее животе уже скрутилась привычная истома. Содрогнувшись от силы своего желания молча повернулась спиной к нему, ощущая как мраморная стена холодит соски и покрывает мурашками. Ощутила влажный поцелуй на впадинке между лопаток и вдоль позвоночника, жаркой волной опалившей ей кожу. Мгновение, и сзади к ней прижался крепкий торс Чжун Пё, а его руки принялись безостановочно исследовать трепещущее, покорное тело девушки. Слыша его учащенное дыхание, Чан Ди почувствовала как его нестерпимо горячий член терется между ее ягодиц. Сглотнув, Чжун Пё провел ладонью по ее обнаженной спине и опустил руку на ее бедро. Такая хрупкая, нежная и доверчивая, отныне полностью его – эта мысль безумно возбуждала, заставляя пах напряженно пульсировать, отдавая мучительной неудовлетворенностью. Гладкая, бархатная кожа ее спины в вырезе вечернего платья заводила его еще тогда, в первый вечер ее возвращения в его жизнь. Уже тогда он хотел целовать эту нежную кожу, оставляя на ней свои следы. Уже тогда жаждал заполучить ее. Он неотрывно смотрел на ее спину, округлые ягодицы и длинные ноги, оглаживая восставшую плоть, приставляя ее к промежности Чан Ди. Смял подушечками пальцев сжавшиеся от холода горошины сосков, и потеревшись вдоль бедер Чан Ди толкнулся в нее. Влажную от пара ванную огласили их стоны. Замерев на долгий миг, Чжун Пё прижал Чан Ди еще ближе, вжимая в себя, хотя казалось что ближе уже некуда. Уткнувшись ей в плечо, осыпал его беспорядочными поцелуями, впитывая запах ее кожи. Двигаясь в древнем как мир ритме, ловя каждый ее вздох и выдох, мужчина довел до блаженства любимую, и чувствуя ее взрыв, дошел до пика сам. Одна и та же мысль не желала отпускать: «Вот и все. Отныне только я. Отныне и навсегда будем только ты и я.» ____________________________________________________ В виде мини-бонуса: другая, лайт-версия ночи в пентхаусе, так и не развитой в полноценную главу. - Фотографии получились хорошими. - И эта отлично вышла. И здесь красивая. Эта тоже отличная. А эта… Повисла тишина. Напряжение заклубилось в воздухе. - А здесь я похожа на хрюшку. Чжун Пё тихо зажмурился от восторга. - Правда же? Вот вылитая! И про себя начал отсчет. …Три…Два…Один. - Эй!!! – заорала Гым Чан Ди, вырываясь из его захвата. – Гу Чжун Пё, ты, козлина!.. ____________________________________________________