Женщина в оковах

Спустя 8 лет.

      Сеул разрастался. Этот жадный монстр далеко протянул свои щупальца, урбанизировав немногие оставшиеся зеленые окрестности. И во многом, это заслуга «Шинхва Групп». Новый проект обещает стать успешным. Укрепляя свои позиции на рынках Азии, Шинхва упустила туристическую отрасль в своей же родной стране. Однако, когда он наконец обратил на это свое внимание, досадное упущение будет исправлено. Строительство нового туристического комплекса. Целого туристического городка в одной из ближайших к столице живописных уголков обещало окупиться с лихвой.       Его проснувшаяся спутница подошла сзади, прижимаясь к его спине.       - Возвращайся в постель.       Девушка попыталась провести рукой по непослушным вьющимся волосам молодого человека. Он отвел ее руку, всматриваясь в ее лицо. Что же его привлекло в ней?       Заурядное женское лицо. На сей раз девушка была длинноволосой. Она работала в главном отделе практиканткой, еще вчерашняя выпускница вуза. Работала усердней всех. Ничтоже сумняще, коллеги взваливали на нее всю черновую работу. Ту, по которой не видно результатов, но без которой никто не сможет выполнить свою часть обязанностей. Боясь, что ее контракт не продлят, безымянная девушка задерживалась в офисе допоздна. Интересно, он хоть понравился ей? Или она переспала с ним только из-за страха потерять работу? – Гу Чжун Пё ухмыльнулся, взглянув на нее.       Девушка же, не подозревавшая о таких его мыслях, смущенно смотрела на него.       Она была премиленькой, Ким Чжи Ен, двадцатичетырехлетняя менеджер обслуживания клиентов «Шинхва». Скромной и сдержанной, не выделяющейся из толпы, но вполне симпатичной девушкой. Несмотря на свой возраст она все еще грезила о любви, генеральный директор стал для нее тем самым принцем на белом коне. Всякий раз, зависая между монитором и кипой бумаг, ее грела мысль, что где-то там в своем кабинете сидит он. Гу Чжун Пё. И также работает. А иногда, когда она выходила, бывало, они сталкивались в лифте. Обычно он стоял напротив со скучающим выражением лица, руки засунуты в карман, в окружении неизменных помощника и секретаря, но сегодня, вернее уже вчера, столкнувшись с ним в лифте, они оказались наедине. Вчера он впервые внезапно посмотрел на нее с интересом.       Она чувствовала кожей его изучающий, пристальный взгляд. И не могла подавить румянец, ярким жаром растекающийся по щекам. Створки лифта открылись, и она уже было шагнула вперед, когда властные руки потянули ее назад и привлекли к себе. Она и пикнуть не успела, как оказалась в желанных объятиях. Мужчина посмотрел ей в глаза и закрыл ей рот жарким поцелуем. Она не поняла, когда его руки закинули ее ногу к себе на талию и стали жадно ласкать тело. Первая встреча наедине с мужчиной, в которого она была влюблена на протяжении шести месяцев закончилась половым актом в маленькой, тесной кабине лифта, где все происходящее запечатлели камеры слежения.       Позднее, она неясно помнила, как очутилась в роскошном пентхаусе, где они принялись с бешеной скоростью раздевать друг друга. Чжи Ен с жаром отвечала на ласки самого желанного мужчины для нее.       В приливе смущения девушка постаралась спрятать лицо у него на груди. Чжун Пё перехватил ее инициативу, вновь всматриваясь в незнакомое лицо, тщетно пытаясь найти сходство.       Что вчера на него нашло?... Ах да, вчера он отмечал единогласное одобрение советом акционеров его нового проекта. Нуна была довольна, очередное бизнес-решение было экономически безупречно. Как почти все его рабочие начинания. Немудрено, что он решил расслабиться после тяжелого рабочего дня. Сначала удачной компанией была избрана бутылка виски в обход застарелой мысли позвонить друзьям, ну, а после подвернулась эта серенькая мышка.       Так и не найдя ни одной схожей черты, Гу Чжун Пё вздохнул, подхватывая девушку на руки. Так и быть, празднование продолжалось.       Когда очередная случайная любовница уснула, он встал и направился в душ.       Струи воды стекали по его телу, унося все мысли и очищая сознание. Оставляя только возбуждение. Насухо обтеревшись полотенцем, он вышел из душа.       Лишь диск светящейся луны освещал огромную спальню генерального директора. С высоты 34-х этажного здания открывался великолепный вид на ночной Сеул. И на небесное светило, которое казалось, висело прямо за его окном. Как обманчива действительность… Такая близкая луна, до которой не дотянуться. Можно лишь сорваться в бездну, пытаясь сделать это. В мягком лунном свете отчетливо виднелись очертания спящей девушки на кровати. Кровать была почти что единственным предметом мебели в этой комнате. Исключение составлял журнальный столик у панорамного окна, на котором стояла открытая бутылка вина, и недопитый бокал с его содержимым. Кинув еще один взгляд на уснувшею девушку, наследник сделал в уме заметку: не забыть передать секретарю Чону сообщение о необходимости уволить ее. Одной контрактницей в головном офисе больше, одной меньше, нет никакой разницы.       Подхватив бокал со столика, Чжун Пе подошел к двухметровой картине, украшавшую аскетическую обстановку помещения. На ней был изображен иероглиф Шинхва. Нажав на ему одному знакомую точку на изображении, наследник отошел в сторону. Картина с едва слышным звуком отъехала в сторону, образуя проход в другую комнату. Зайдя внутрь, Чжун Пё позаботился нажать на другую точку с обратной стороны холста, тем самым возвращая картину на место.       Привычно уселся на кресло, стоящее в центре комнаты, закинув ногу на ногу. Здесь царила иная обстановка - скрытая от посторонних глаз комната выглядела более обжитой нежели соседняя. Всюду стояли стеллажи с выставленными на них фигурками гоночных машин, игрушечных самолетов, за некоторые из них коллекционеры мира не пожалели бы состояния. У окна стоял телескоп, рядом был установлен большой письменный стол. Комната была точной копией его комнаты в фамильном особняке. За исключением одной разницы. На разных поверхностях помещения были установлены многочисленные рамки с фотографиями. Свет от зажженной лампы отразился в стеклянной поверхности одной из них. Запечатленная на фото девушка весело смеялась, держась за руки парня, удерживающего ее на катке.       Гу Чжун Пё сделал глоток, сосредоточенно разглядывая стену напротив себя. Огромный постер висящий на стене, своими размерами больше напоминал рекламный щит, почти полностью занимая собой все пространство. На нем была изображена та же самая девушка, что и на всех остальных фотографиях в комнате.       Его персональное проклятье. Гым Чан Ди стала для него проклятием.       С тех пор, как он наступил на самого себя, тогда в Макао, и после, в аэропорту он больше не видел ее. Ни разу. Она пропала, растворилась в воздухе, словно ее никогда и не было в его жизни. Как она могла с ним так поступить? Не оставив даже намека на свое возвращение. Если бы он только знал, что то была их последняя встреча. Он бы унес эту брыкающуюся самодовольную нищенку, взвалив на плечо, как можно дальше, подальше от всех глаз, подальше от Ведьмы и даже его друзей. Если бы только он нашел ее тогда, он бы никогда больше не отпустил ее.       Последний ее след терялся в Лондоне. Согласно информации, занесенной в отчеты авиакомпании, в списке пассажиров значилось ее имя. Она покинула Южную Корею за пару дней до его приезда.       Тогда, прибыв в Сеул, Чжун Пё твердо решил изжить из себя любовь к этой девчонке. Перестал тайком ночью приезжать к ее окнам, перестал следить за ней, даже отозвал приставленного к ней человека. Не последнею роль в этом сыграла возобновленная угроза со стороны его матери. Ведьма словно сорвалась с цепи, почуяв выгодную сделку с JK Croup. Что подразумевалось под словом «сделка» Чжун Пё узнал на празднике, устроенном в честь его двадцатилетия.       Почти заключенный брак сорвался, когда Чжун Хи, которой вздумалось как-то раз из интереса проследить за матерью, обнаружила их отца, погруженного в кому. Гу Пон Хён, его папа, чью мнимую смерть использовала мать в качестве рычага давления на сына. Одного из немногих. Один Бог знает какие еще чудовищные методы применяла его мать?       Гу Чжун Пё крепче сжал подлокотники, вновь уносясь в воспоминания.       … Где она? – сжал воротник рубашки лучшего друга Чжун Пё. – Я знаю, ты в курсе. И Чжон и Ву Бин утверждают, что она исчезла, не попрощавшись с ними. Я чувствую, что они чего-то не договаривают. И ты, должен знать больше их. Ты всегда все знаешь о ней.       - Хотя это должен был быть ты - Чжи Ху разжимает хватку Чжун Пё. - Ты оставил ее, тогда, когда она нуждалась в тебе больше всего.       - О чем ты? – Чжун Пё достали все эти недомолвки и намеки со стороны Ф4. Ему кажется, что за обидой друзей за Чан Ди (и когда это они успели так к ней привязаться?) кроется что-то большее. Нуна говорит, что сейчас Чжун Пё склонен видеть мировой заговор везде, где только можно.       - Ни о чем – Юн Чжи Ху устало потирает переносицу. К тому времени, как Чжун Пё дошел до того состояния, чтобы бросаться на друзей, не выдающих ему информацию о местонахождении Чан Ди (информацию, которую они просто-напросто не знали) она уже связалась с ним. Ли Дже Мин с которым она уехала, чтобы быть сиделкой при его сыне, попал в крайне затруднительную ситуацию там, в Австралии. Его партнеры загнали его в финансовую ловушку, и он мог потерять все. Конечно, Чан Ди была бы не Чан Ди если не бросилась бы ему помогать. А как могла помочь бедная девушка в подобной ситуации? Оказалось, могла. Она заключила с Ли Дже Мином фиктивный брак, позволяющий переписать на законную жену все имущество. Фиктивный брак. Чжи Ху клял себя, что не удосужился встретиться лично с этим господином Ли. Теперь этот тип представлялся ему скользким сластолюбцем, любителем молоденьких девушек.       Но Чан Ди была спокойна. Точно так же, как и была спокойна и уверена в тот роковой вечер, когда пришла попрощаться с ним. Так легко и просто попрощаться, видимо, даже не подозревая о бабочках, порхающих в его животе всякий раз, когда она была так близко. Нет, она не подозревала о его чувствах. Она принесла ему кулон, еще одно напоминание о причине ее поспешного бегства. А после, позвонив и сообщив о своем браке, спросила о Чжун Пё, попросила не сообщать ему о свадьбе, опасаясь за Ли Дже Мина и его сына. Вполне понятные опасения с ее стороны, зная склонность Чжун Пё к мести и разрушению.       - Вот, - Чжи Ху протягивает счастливому (счастливому-ли, теперь?) сопернику украшение. – Она просила вернуть тебе.       Слова излишни. Нависает тишина, стоящий напротив надежды нации Чжи Ху явственно видит, как расширяется зрачки у этой самой надежды.       Гу Чжун Пё вертит кулон с разорванной цепью в руке, оторопело рассматривая его.       В его мозгу колотиться окончательное прозрение. Она ушла. Его Химчистка ушла от него. Поставила точку. Сняла те оковы, что надел на нее Чжун Пё, заявляя права на нее, как на свою женщину.       Словно хищник, учуявший свободу, темперамент Чжун Пё вырывается на волю.       Схватив проходившего мимо официанта он со всей силы бьет его по лицу и кидает его об соседний столик. Сидящие там, видимо представители преступного мира (Чжи Ху просто выходит из бара, попутно набирая номер Ву Бина) с ревом бросаются на Чжун Пё. Когда Чжи Ху возвращается, он видит избитых головорезов и разломанную мебель. Да, Ву Бин поможет. Хотя бы пострадавшим.       После трех лет напрасных поисков, в какой-то момент Чжун Пё останавливается. В одной из одиноких поездок в вагоне канатной дороги он выходит из кабины, оставляя там кулон с разорванной цепочкой. Спустя два часа он возвращается, но так и не находит кулон. Не помогают ни даже срочное построение работников башни Намсан, ни месячное объявление о потере и десятикратном вознаграждении. Украшение пропадает так же бесследно, как и его хозяйка.       Время идет, и его наконец начинают интересовать другие женщины. Однако, серьезных отношений у него ни с кем так и не завязывается. Хотя он выбирает не из пустоголовых манекенщиц или восторженных фанаток, которые по-прежнему как туча вьются возле него. Постепенно Чжун Пё начинает понимать в чем дело. Все девушки, которые ему нравятся, все до единой - напоминают ее. И чем больше избранница похожа на Чан Ди, тем сильнее цепляет его. Его романы и беспорядочные связи, подобно вчерашней девице, проходят с застенчивыми простушками, наивными девчонками и синими чулками. Так же его привлекают бойкие и энергичные девушки. Увы, рядом с ним все они становятся одинаковыми. Что там говорил И Чжон, что ему в пьяном порыве поведал отец? Подделки?       Да, наверное, так. Жалкие подделки одного единственного оригинала. Они все по одинаковому непохожи на нее. Его чистая и нежная девочка – Чжун Пё неотрывно смотрит на картину, по-прежнему единственная для него. Как бы он не желал обратного. Первая любовь, что до сих пор храниться в его душе, первая и последняя.       Изображенная Чан Ди находится в Макао, на ней маска, которая, тем не менее не скрывает ее глаз и губ. Вкус ее губ. Чжун Пё закрывает глаза, отдаваясь во власть иллюзий. Пагубная привычка, что держит его в плену на протяжении уже нескольких лет. То единственное воспоминание, что он хранит в укромных уголках своей памяти вновь невольно всплывает на поверхность. Чан Ди… Ее разметавшиеся волосы, ее нежный изгиб губ, ее бархатная кожа и ее едва сдерживаемые стоны…       Вновь ощущая волну тягучего возбуждения, Чжун Пё открывает глаза.       Он вновь здесь в этой комнате, вновь подпитывает свою нездоровую одержимость.       «Сколько же это будет продолжаться?» – задается всякий раз бессмысленным вопросом Чжун Пё. Вопрос, на который у него нет ответа.