Должность при дворе

Из всех принеприятых ситуаций в жизни Тэрон мог бы с твердостью сказать, что нынешняя самая унизительная. Хотя чума была бы определенно хуже, но только в физическом плане. Самолюбие мистера Тэрона Эджертона, доброго человека из Уэльса, не встречало еще большего испытания в жизни. Признаться честно, он оценил нежность палача Ее Величества. Нежность, разумеется в сравнении с тем, что творилось частенько под Тауэром. Сейчас, три дня спустя после отъезда Королевы, он мог сказать, что ему было тогда почти не больно. Больше вспоминался премерзкий звук хрустнувшей щиколотки. «Это очень досадно, но мне придется продолжить путь без Эджертона. Неудачное падение с лошади, как видите. Я вынуждена просить вас, сэр Ферт, позволить ему остаться.» Как будто Елизавете нужно было просить. Колин поклонился ей, Тэрон растерялся, так как не мог последовать его примеру, но наклонил голову. Еще виднелся на горизонте эскорт Ее Величества, а Эджертону уже наложили шину, усадили в личных покоях и подали вина. В тот миг, стоило боли чуть утихнуть, Тэрон подумал, что все не так уж плачевно. Не тут-то было. Три дня без возможности двигаться заставили его волком выть. Фрамлингем угнетал свой тишиной, за каменными стенами светило солнце, а тут, в прохладных темных залах время остановилось. Каждое утро исправно появлялся слуга от сэра Колина, чтобы поинтересоваться его здоровьем и передать свои наилучшие пожелания. Сам хозяин на глаза не попадался. Впрочем нет, один раз Тэрон видел его из окна, мельком, признав под шляпой знакомый профиль. Было более чем очевидно, что ни о каких встречах с Тэроном Ферт и не думает. Это было не так уж и плохо. Можно было бы так все и оставить, будь как будет. Только вопреки внешнему лоску, Эджертон душой все так же оставался одним из девяти братьев и сестер, некогда живших в А***, деревушке в Уэльсе. Хочешь есть — раздобудь еду, не успел схватить свой кусок хлеба — остался без ужина. Вспоминая это, альфа предпочтет терпеть боль, чем снова попадет в свою голодную, вонючую прошлую жизнь. * Со стороны это должно быть выглядело потешно. Или даже жалко. Тэрону было не до того, чтобы размышлять об этом. Стул был тяжелым, хотя не таким массивным, как кресла в его покоях. Он переставлял его и сам подтягивался следом, медленно, но уперто продолжая следовать из комнаты в комнату, проклиная хозяина замка всеми худшими пакостями, кои есть в этом мире. Мало того, что нога все это время нещадно ныла, пронзая болью тело за каждое неудачное движение, Тэрон вспотел, покраснел, наверняка представив собой совсем нелицеприятное зрелище. Если бы Колин все же его увидел, разумеется. Слуги уверили Тэрона, что омега находится в замке, только не желали уточнять где именно. Это был чертов заговор! Терпение иссякло окончательно. Тэрон уселся на стул прямо посреди прохода из одной гостиной в другую. Он пыхтя от усилия вытянул ногу и наконец расслабился. Слуги зажигали свечи. Подвернувшимся так кстати гобеленом альфа утер пот со лба, расстегнул ворот дублета, взглянул в лицо старой морщинистой леди с портрета на стене. — Что я делаю? — вопрос был обращен именно к ней ибо сам он отлично знал на него ответ. — Да. Молчи уж, старая жаба. — Глазам не верю, — громкий голос Колина, отразившийся от высоких потолков заставил альфу подскочить. Как же не вовремя! — Позвольте приветствовать вас, мистер Эджертон, и спросить почему вы здесь? Только сейчас раздались шаги и Ферт появился в поле зрения, на ходу снимая перчатки, в охотничьей одежде, так сильно отличающейся от черного траурного наряда, в котором он принимал Елизавету. — Мое почтение. Здесь лучший вид, знаете ли. — На мою прапрабабушку, поехавшую умом, не отличавшую собак от подушек? Это кстати и сгубило ее болонок. Но если она вам пришлась по душе, я прикажу подать ваш ужин сюда. Или перенести этот портрет к вам в покои. — Не нужно беспокоится. Моя комната вполне меня устраивает и так, — Тэрон щурясь глядел на Ферта все это время. Он изменился не только внешне, его манера говорить, саркастические ноты, которых раньше почти не было и этот снисходительный тон. Что-то подсказывало альфе, что королева и половине о Ферте не знала. Как и все остальные. — Тогда вам стоит вернутся туда. Поползете сами или помочь вам? — Колин сложил руки на груди. В опустившихся сумерках его лица было почти не видно из-под шляпы. Очевидную колкость Тэрон может и пропустил бы мимо ушей будь рядом Елизавета, но не теперь. — Мне не хотелось бы вас утруждать. Но если вы пришлете мне слуг покрепче, чтобы сдвинули этот стул со мной вместе, то я был бы признателен. Тэрон мог бы поклясться, что Колин специально задел его больную ногу своей, проходя мимо. Он еле удержался, чтоб не охнуть, но про себя выругался смачно. Омега обошел его, но не оставил одного, напротив — вцепился правой рукой в спинку стула и поставив его на две ножки, поволок вместе с Эджертоном прочь. Альфа вцепился в свой импровизированный транспорт двумя руками, стараясь не сверзнуться на пол. Скрип ножек о пол стоял омерзительнейший, а Колин все тащил своего гостя дальше, пока не остановился у самой лестницы. Тут же на звук сбежались слуги. — Помогите мистеру Эджертону вернуться в свои комнаты. Позаботьтесь о нем, чтобы он не в чем не нуждался. — Я не могу все время сидеть в четырех стенах! — Тэрон повысил голос. Он чувствовал себя столь незначительным, мелким, сидя на этом стуле и постоянно глядя снизу вверх так, что уже голова затекла. Очевидно, Ферт его ни во что не ставит! Словно Елизавета оставила ему свою собачку на попечение, надо приглядывать, а то убьется! — Вас никто и не заставляет там сидеть. — взгляд Колина, наконец-то обратившийся на Эджертона, был ироничным, даже насмешливым. — Замок в вашем распоряжении. Вы сколько угодно можете ездить на охоту, гулять по парку, кататься по озеру. Вы ни в чем не ограничены… мной. Только сами собой. Идите к черту! Тэрон еле успел прикусить язык чтобы не сказать это вслух. Но Колин скорее всего все понял по выдвинутому вперед подбородку и прожигающему взгляду. Омега молча откланился. Альфа тоже решил не открывать рот от греха подальше. К черту Ферта. К черту Елизавету. Он будет сидеть в этой чертовой спальне, пока его нога не заживет, а потом сбежит в Испанию или в Австрию, в любое королевство, где не придется увиваться за омегой по принуждению. Отпустив всех слуг и отказавшись от ужина, Тэрон улегся спать, в темноте еще долго размышляя о своей судьбе и представляя как мог бы поставить Колина на место, если бы мог нормально ходить и имел за душой хоть какие-то деньги. Ему даже приснилось это. Как он подъезжал к Фрамлингему словно он король Англии, Ферт ждал чтобы приветствовать его, но эскорт был так многочисленен, что пришла ночь, а потом и утро, а Колин все ждал. Удивительно, но проснувшись от звуков лошадей и повозок, Тэрон все еще думал, что спит. Все было так умиротворяющие: скрипы, ржание конец, французский говорок… Альфа распахнул глаза и понял, что все эти звуки чересчур реальны. Во дворе, куда выходило окно его спальни что-то происходило. Первым побуждением было подбежать, то есть подскакать к окну и посмотреть, но вчера он решил что ему отныне будет плевать на все, что происходит вне его комнаты. Тэрон перевернулся спиной к окну и как следует завернулся в одеяло. Как назло гомон становился только сильнее, а не прислушиваться к нему не получалось. Эджертон знал французский слабо, только галантные обращения и брань. Достаточно для тех дней, когда они принимали при дворе французских послов или смеялись над ними во время ужина. А черт бы всех их побрал! — Тэрон сдвинулся на край постели, подтянул больную ногу и кое-как поднялся. Неловко качаясь он по стеночке поскакал к окну. — Горластые французские дураки, чего вам не сидится у себя за Ла Маншем?! Высунувшись, альфа просто потерял дар речи. — Ульель! Здесь? Сейчас? Да вы издеваетесь! Тэрон воскликнул это к счастью не так громко, чтоб кто-то внизу его услышал. Гаспар Ульель был кошмаром всех альф английского двора, потому что стоило ему прибыть вместе с французским послом, как омеги разом потеряли головы. В нем был этот проклятый шарм, сочетание наглости и обаяния, до которого Эджертону не дорасти и вовек. Если до этого Тэрону казалось, что ему не повезло с его маленькой должностью при дворе, то теперь ему никогда ее не выполнить. Французы не мелочились, делали ставку на лучшего. А в том, ради чего Гаспар здесь не было никаких сомнений — соблазнить Колина, склонить его на сторону врага и получить Гавр. — Чтоб ты сдох и был пожран крысами! — Это Тэрон сказал в разы тише, но его оппонент словно услышав, поднял глаза и заметив его, отвесил поклон вкупе с широченной ухмылкой. Следующий поклон был более церемонным и обращен уже к Колину, который вышел навстречу к нежданным гостям. Тэрон сжал ладонями подоконник до белых пятен, глядя на очаровательного альфу, рассыпавшегося в любезностях. А что сделал при их с Фертом встрече он? Эджертон сплюнул из окна и с громким звуком захлопнул ставни. Он тоже так может! Быть приятным, галантным кавалером. Писать эти дурацкие сонеты и посвящать их Колину. Тэрона передернуло.