Граница

      Очередное попадание кусочка ластика в голову просто выводило из себя, однако нужно было взять себя в руки и со спокойнейшим видом достать его из волос. С последних парт послышалось ехидное хихиканье, но Асе было, откровенно говоря, все равно, просто бесило то, что ее отвлекали от объяснений новой темы. Тяжело вздохнув, девушка зарылась пальцами в белые волосы, наощупь выискивая чертов ластик и, найдя его, кое-как вытащила, зашипев от того, что вместе с ним вырвались пара волос. Положив кусочек на край парты, Ася, протерев глаза, смахнула его на пол рукой, зевая и устало смотря на математичку, резво записывающую на доске какие-то формулы. Еще раз тяжело вздохнув, она попыталась вникнуть в то, что тараторила учительница своим писклявым голосом, но мысли путались, формулы и расписанные по действиям примеры смешались, а голос звучал все более отдаленно. Ася уставилась в одну точку, не засыпая лишь от того, что ей вспомнилось сегодняшнее утро.       Когда до звонка будильника оставалось еще добрых два с половиной часа, Ася сквозь сон почувствовала, будто бы что-то или кто-то прыгает по постели. Кровать с едва слышным скрежетом прогибалась синхронно каждому непонятному скачку, и Ася, приоткрыв слезящиеся от прерванного сна глаза, вдруг услышала эхообразный детский голос и радостный смех: «Поиграй со мной, мне так скучно». У Аси внутри все похолодело, а сердце заколотилось так, что, казалось, в любую секунду пробьет грудную клетку и с влажным звуком шлепнется на паркет. Картина перед глазами с все еще двигающимся сердцем на полу заставила натянуть одеяло на голову и буквально сжаться в комочек, прижимая ноги к груди и зажмуривая глаза. Отдаленный детский смех и скачки по кровати продолжались, и Ася, сжимаясь еще сильнее, сипло прошептала: «Уйди, пожалуйста». Скачки прекратились, и девушка, с облегчением вздохнув, хотела уже было выглянуть из-под одеяла, но вдруг по комнате резко прокатился режущий ухо плач, больше напоминающий вопль, подобный сирене, но только в разы более жуткий. Заикаясь и всхлипывая, тем самым просто оглушая Асю, кричащую и пытающуюся закрыть уши ладонями, оно произнесло: «Ты не хочешь играть со мной», и вдруг резко наступила тишина.       Спустя секунд тридцать, Ася, не отрывая ладоней от головы, переместила их на лицо, закрывая ими глаза, плача и содрогаясь всем телом. Она устала от этого. Действительно устала. И хоть такое случается уже далеко не впервые – каждый раз страшно до чертиков.       Сердце продолжало колотиться, а кожу на щеках неприятно стягивало от засохших солевых дорожек. Под зимнем одеялом было тяжело дышать, невероятно хотелось выглянуть из-под него и полноценно вдохнуть свежего воздуха, но страх был сильнее, и Ася, достав из-под подушки телефон, прижала его к груди. На обоях стояла фотография мамы, которой вместе с сестрой не будет дома еще две недели. Командировка. Сглотнув, девушка, прикинув примерное расстояние до включателя и расположение мебели, резко вскинула одеяло, и буквально напролом полетела к стене. Нажав всей ладонью на кнопку, она ткнулась лбом в дверной косяк. Лампочки вспыхнули, и Ася, еще раз сглотнув и пытаясь унять бешеные ритмы сердца, медленно обернулась. Комната пустовала, было неприятно тихо, а блики от плакатов с любимыми группами отсвечивали прямо в глаза, от чего девушка болезненно жмурилась. Судорожно втянув носом воздух, Ася, вновь сглотнув, посмотрела на сжатый в ладони телефон. Решив негромко включить музыку, чтобы не было так тихо, она положила телефон на стол. Хотелось сходить в ванную и умыть лицо от слез, но страх перед коридором и темнотой был сильнее. - Верницкая!       Писклявый голос учительницы вытянул из жутких утренних воспоминаний, и Ася, долго соображая, что происходит, встала из-за парты. Класс неприятно захихикал. - Ну и чего ты встала? - Я…я не… - Что ты как сонная муха сегодня, м? - Я не выспалась, - собственно, и не соврав, ответила Ася. - Я тоже не выспалась, но я же тут распинаюсь перед вами. Ладно, садись, ясно все с тобой.       Нахмурившись, девушка села обратно. Сзади один из одноклассников больно ткнул в спину карандашом, но Ася сделала вид, что даже не почувствовала. С трудом дотерпев до звонка последнего урока, Ася вышла из класса, тяжело вздыхая и сонно потирая глаза. - Ася!       Чей-то голос заставил «очнуться» и остановиться, прислушиваясь. - Привет, крыся, - радостно улыбаясь, девушка со светлыми вьющимися волосами до плеч положила Асе руку на плечо, разворачивая к себе. - Слышь, - улыбаясь в ответ своей давней подруге, Ася наигранно-обиженно скинула руку девушки с плеча, надувшись. – Давай ты меня нормально называть будешь. - Нет, мне нравится называть тебя именно крысей, - последняя же положила руку обратно на плечо Асе. - Ну Юля, блять, прекращай, - теперь уже Ася действительно раздражалась, но руку с плеча не сбросила. - Да ладно тебе, господи, - девушка лучезарно улыбнулась. – Альбиносики же крысы обычно. - Да-да, знаю. А еще странно, что ты свою домашнюю крысу не назвала моим именем. - Поздно дошло, - сказала Юля и захихикала. - Очень смешно, - улыбаясь, саркастично выдала Ася.       Девушки молча двинулись по коридору в сторону раздевалки. - Кстати, крысь… - прервала тишину Юля. - Мм? – стараясь подавить желание зевнуть, Ася подняла взгляд на девушку. - На ночевку не хочешь сегодня? У меня мама к подруге загород поедет ближе к вечеру. - Давай лучше ты ко мне. У меня сегодня ночью пиздец опять был. Откровенный пиздец. - Что, снова они? - Ага, - Ася тяжело вздохнула. – Девочка та маленькая. Господи, как же я завидую нормальным людям… - Ну, первые два-три месяца я тебе вообще не верила, если честно, - созналась Юля. - Да ты, сестра и мама – единственные, кто мне верит. Да и не хочу я это больше никому рассказывать. Меня держат, как минимум, за ненормальную. - Ну, в такое действительно тяжело поверить. - Ну, я часто ставлю себя на места нормальных людей, и все равно мне не понять их, им – меня. Один человек на миллион их слышит. А я еще и вижу иногда. - А ты ее сегодня ночью видела? - Девочку эту? - Именно. - Нет, и слава богу, что не видела. Я в одеяло замоталась. А она опять звала играть, а потом закричала, когда я попросила ее уйти. - Господи, ладно, давай на улицу выйдем, тут темно, а я от твоих рассказов могу в такой обстановке наложить кирпичей. Ася начала откровенно ржать. - Дура! – заржав в ответ, Юля наигранно-обиженно нахмурилась. - Просто не надо так делать, когда я рассказываю реально страшные вещи, ибо у меня начинается истерика, - содрогаясь от новых приступов смеха, Ася облокотилась о стену. - Точно ж крыся! – беззлобно выдала Юля, складывая руки на груди. – Стой тут, я в туалет. - Ага, - пытаясь отдышаться, Ася прикрыла глаза. Как только Юля удалилась, девушка принялась переодевать обувь.       «Ну надо же, только у нашего класса в параллели восемь уроков,- про себя причитала Ася, оглядываясь по сторонам. – Ни единой души. Жесть».       Начав застегивать молнию на сапогах, девушка вдруг почувствовала, как болезненно сжалось ее сердце. Задрожав, она прикрыла глаза, хрипло шепча «Юля». В следующую секунду по телу пробежал дикий режущий холод, словно ее окатили ледяной водой, и Ася полностью осела на пол. Оборачиваться не хотелось, она и так знала, что это оно. - Плохая, - металлический голос взрослой женщины резал слух, и Ася вся сжалась, зажмуривая глаза и пытаясь громче прохрипеть «Юля». - Плохая, - голос был монотонный, мертвый. Асю складывало пополам, когда они приходили столь внезапно. Начиналась дикая боль где-то под диафрагмой, и казалось, словно болезненно сжимающееся сердце расплавится, будто окруженное лавой. Голос пропадает, становится хриплым и тихим, не позволяющим даже позвать на помощь. - Я ничего не делала, - одними лишь губами произносит Ася, едва ли не заваливаясь на бок, не в силах более удерживать равновесия, сидя на корточках и опираясь на носочки. Слезы сами начинают течь не только от боли, но и от страха и беспомощности. - Ася, ты чего? – вышедшая из-за угла Юля, с непониманием и испугом ринулась к девушке, буквально кидаясь к ней на колени. – Чего ты? Асю на секунду прошибло от злобного дыхания позади себя, а потом в ушах зазвенело. Ушла. - Эй, ну что с тобой? – Юля попыталась заглянуть в лицо девушки, но Ася резко отвернулась, судорожно кашляя, а затем закрыла лицо руками. – Ну посмотри на меня, - девушка мягко взяла Асю за запястье, пытаясь его опустить, но последняя резко вывернулась, качая головой и отползая, тихо всхлипывая. – Прошу, ну же, - Юля, не оставляя попыток, вновь подсела к ней, сразу же приобнимая за плечи одной рукой, дабы та не смогла отползти вновь, и накрыла запястье ладонью, снова пытаясь опустить его вниз. Ася вдруг резко кидается к Юле, стискивая ее в объятиях, утыкаясь куда-то в шею и шмыгая носом. - Я так испугалась, - шепотом говорит Ася, потираясь носом о шею. - Все нормально, они ушли, - успокаивает ее Юля, гладя по спине и волосам. - Почему, почему я… - бормочет себе под нос Ася, не сильно надеясь на то, что девушка ее услышит.       Ответа не последовало, значит, Юля не услышала. Да и не надо. Но в объятиях спокойнее. Безопаснее. - Юля?.. – Ася поднимает на девушку заплаканные глаза. - Что? – Юля смотрит в ответ, хмурясь, и заметно, что она тоже в ужасе от происходящего. - Пожалуйста, останься со мной на неделю, пока нет мамы с сестрой. Я так не могу. Мне страшно. - Я спрошу у родителей, ладно? А сейчас вставай, и давай я помогу тебе одеться, - говорит Юля, поднимаясь и помогая встать Асе, сразу же подавая ей с вешалки рядом темно-серый пуховик. - Да я сама… - едва заметно дрожащими руками девушка берет из рук Юли свою одежду, и с совершенно стеклянным взглядом кое-как натягивает пуховик на себя.       Руки, кажется, стали совершенно ватными, и казались не способными даже взять сменку. - Давай сюда, - Юля резво поднимает с пола пакет с кедами Аси, одновременно закидывая себе не плечо ее рюкзак. - Я сама, - Ася тянется за своим рюкзаком, намереваясь снять его с плеча Юли. - Да черта с два ты сама, - Юля без особого труда уворачивается от девушки, хватая ее за руку и буквально вытаскивая из раздевалки. Ася лишь обреченно вздыхает, послушно двигаясь за подругой.       Неделя обещает быть веселой…