Fallen

Освети ночь, Моя темная звезда, А теперь упади.*

      Железные цепи давят на тонкие запястья, сжимая их, как гремучие змеи. Боль уже не чувствуется. Давно. Она покинула плоть вместе со слезами, катившимися ручьями пару лет назад.       Давно.       Теперь она не такая. Теперь в сердце живёт тьма. Ненависть, гнев, отчаяние засели в глубине души. Всё, от чего предостерегали старшие, теперь часть неё.       Девушка немного приоткрывает глаза, в тысячный раз рассматривая трещинки в полу. Каждая уже как родная. Столько лет в проклятой Ватиканской темнице дают о себе знать.       Скоро и она даст. Каждый заплатит за её боль.       Девушка глубоко вздыхает и разминает шею. Экзорцистам как-то всё равно, что у бедняги скоро разовьётся остеохондроз. Дело неприятное, но кого это волнует? Уж не тех ли, кто нагло предал её?       Скоро они все будут гореть в Геенне.       Эра усмехается.       Недалеко слышится скрип открывающейся двери.       «Странно», - мелькает мысль в голове.       Тюремная камера защищена печатями, через которые нет входа всякому сброду. Экзорцисты навещают пленницу раз в несколько недель, не больше. Всего пару дней назад её скромную персону «порадовал» своим присутствием новый паладин. Неприятный такой блондинчик.       Слышится скрежет когтей по мраморному полу. Эра не меняет положения тела, делая вид, что не замечает ничьего присутствия. «Слишком много чести». Ровное дыхание, схожее с пыхтением нарушает тишину. Брюнетка поднимает глаза, продолжая делать вид, что ей всё равно на стоящую напротив белую собачку с пышным розовым бантом на шее.       «Свихнулась-таки».       Девушка продолжает вглядываться в зелёные глаза и видит то, чего нет у простых смертных. Она усмехается: «А пёсик-то с сюрпризом».       Раздается хлопок, и в комнате появляется… «Клоун» - первая мысль, возникшая при взгляде на человека в таком чудном костюмчике. Однако ангельское чутьё никуда не спрячешь. Демон. Демон – он и в Ассии демон. А такой знаменитый, уж тем более.       - Приветствую, юная леди! – мужчина снимает огромный белый цилиндр и сгибается в поклоне.       Эра лишь фыркает на такое лестное приветствие.       - Чем заслужила столько внимания, Самаэль?       Ну, кто не знает Самаэля, сына Сатаны, работающего на Ватикан? Правильно, все знают. А ещё знают, что с ним связываться, себе дороже.       - Откуда столько негатива, птица моя? Я вообще-то по делу пришёл, – он самодовольно ухмыльнулся и сложил руки на пёстром зонте, зная, что вызвал интерес у девушки.       - Какая честь! – протянула Эра. – Неужели у нас с тобой могут быть какие-то дела?       Брюнетка уже знала, что полностью выслушает весь тот бред, ради которого демон явился к ней, и пойдёт на всё, чтобы убраться отсюда. Родная темница уже изрядно приелась за шестнадцать лет.       - Ну конечно! Сейчас-то уже точно.       «Подколол, зараза», - подумала девушка, но промолчала, смастерив незаинтересованный вид.       - Падший ангел нужен на своей стороне всегда, - задумчиво продолжил Мефисто.       - Не собираюсь работать на Ватикан, – возмущённо фыркнула Эра.       - Кто сказал, что придётся работать на Ватикан?       «Вот же змеюка. От таких только и жди зонтик в затылок».       - У тебя как всегда своя собственная сторона?       - Предлагаю так! – демон щёлкнул пальцами и вальяжно расположился на появившемся из ниоткуда кресле. Ещё щелчок - из воздуха возникли две чашки с чайником. Мефисто налил одну себе, а другую предложил девушке. Впрочем, она тактично отказалась, ведь, сидя на коленях с пристёгнутыми над головой руками, распивать чаи не очень удобно. – Так вот, я вытаскиваю тебя из так полюбившейся тебе темницы, - он отхлебнул из чашки, ухмыльнувшись, - а ты делаешь мне небольшую услугу. Повторяю. Мне. А не Ватикану или Геенне. Ничего такого, превышающего твои возможности!       Брюнетка с самого начала была готова согласиться на любые одолжения для демона, лишь бы он вытащил её из этой клоаки.       - Ну, даже не знаю… Мало ли чего там у тебя на уме… - протянула Эра, всматриваясь в трещинки в мраморе.       Её подбородок аккуратно подняли, заставив заглянуть в зелёные глаза. Одно из преимуществ ангелов – они могут узнать душу того, в чьи глаза посмотрят. Не даром какой-то мудрый человек сказал: «Глаза – зеркало души». И только ангелы знали, что эта невидимая субстанция есть у всех, что бы демоны там не лепетали.       Гнилая. Чёрная. Порочная. Есть.       Теперь и у Эры такая.       - Я согласна.       Мужчина победоносно улыбнулся. Он знал, что так будет. Это его фишка – знать всё наперёд, кто-то может даже подумать, что это скучно.       Щелчок пальцами – оковы с печатями, замыкающими волшебную силу, спали вниз. Брюнетка опёрлась руками о мраморный пол, не веря, что спустя шестнадцать лет наконец выберется отсюда. Она потёрла красные от засохшей крови запястья и еле заметно ухмыльнулась.       - Замечательно! Просто замечательно! – Самаэль хлопнул в ладоши и, выхватив зонтик, произнес, - Ein, Zwei, Drei!       В темнице появились огромные розово-белые часы, из которых тут же выпорхнула гигантская птица и схватила возмущённую до глубины души Эру за шиворот.       - И кстати, называй меня Мефисто Фель, птица моя! – подмигнул демон, и девушка с визгом скрылась в часах. - Как забавно.